Глава 11Джеймс и Ремус кинулись на помощь Лили, которая попыталась подхватить Марлин, но не сумела ее удержать. Девушку уложили на диван, и Лили тут же побежала к домашней аптечке за зельями. Как ни плохо было Джеймсу, как ни терзал его страх за друга, но от вида безжизненной Марлин становилось еще хуже. У нее были ледяные руки, и казалось, она даже не дышит. Зелья Лили сотворили настоящее чудо: после того, как она чем-то натерла Марлин виски, та судорожно вздохнула и открыла глаза. Несколько мгновений она просто смотрела на друзей, пытаясь сосредоточиться и понять, что происходит. Но, когда ее глаза сфокусировались на Ремусе, она резко подалась вперед и вцепилась в мантию у него на груди:
- Рем, что с ним?!
Тот тяжело вздохнул и принялся рассказывать.
После оброненного Регулусом замечания о том, как его брату тоскливо безвылазно сидеть в одиночестве в четырех стенах, Ремус решил навестить друга и немного поднять ему настроение. Уже на лестнице чутье оборотня подсказало ему, что происходит что-то странное. А когда Ремус увидел, что дверь в квартиру Сириуса приоткрыта, у него внутри все похолодело. Ремус застыл, не в силах заставить себя сделать хотя бы шаг. Сколько он так простоял – секунды или минуты – он не знал: время растянулось, застыло, чтобы вдруг взорваться и побежать быстрее, чем прежде.
Ремус распахнул дверь и шагнул внутрь. В квартире царил полный разгром: перевернутая мебель с разодранной обивкой, разбитая посуда на полу, на стенах следы от срикошетивших заклятий.
- Сириус? – позвал Ремус.
Ответом ему была зловещая тишина, повисшая в разгромленной комнате, по одному виду которой было заметно, с какой отчаянной яростью защищался ее хозяин. Ремус медленно опустился на колени и с ужасом обнаружил пятна крови на полу.
- Сириус… - простонал он, вцепившись пальцами в волосы и бессильно качнувшись вперед.
Разум зашатался под грузом подобной потери – Сириус и Джеймс были ему роднее и дороже братьев. Лишиться одного из них было подобно катастрофе. Лишь крохотная надежда билась в глубине сознания – Сириуса не убили, иначе оставили бы здесь тело, значит, можно попытаться найти его, спасти, пока еще не поздно. Если еще не поздно. Только эта надежда дала Ремусу силы подавить бушующие эмоции и отправиться к Дамблдору за помощью.
- Дамблдор сказал, что сделает все возможное, - заключил Ремус, - и Северус обещал постараться что-нибудь разузнать.
На некоторое время воцарилось гробовое молчание. Лили ходила взад-вперед с проснувшимся Гарри на руках. Марлин сидела на диване, поджав под себя ноги и сцепив руки в замок, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Джеймс застыл в кресле, прикусив губу и глядя вдаль невидящим взглядом. Эта неподвижность была пугающе непохожа на обычную реакцию Сохатого, который, волнуясь, начинал метаться из угла в угол. От такой несвойственной ему сдержанности становилось как-то совсем нехорошо. Ремус опустил голову, не в состоянии видеть растерянность и боль в глазах друзей. Ощущение, будто сидишь на похоронах. И Ремус напомнил себе, что Сириус жив, они найдут его, надо в это верить.
- Хватит сидеть на месте! – Джеймс резко вскочил на ноги. – Не знаю пока что, но что-то надо делать. Я не могу больше здесь оставаться!
Лили бросила на него испуганный взгляд, но промолчала. Ремус попытался образумить друга, убедить, что в данный момент он все равно не сможет ничем помочь, что ему надо соблюдать осторожность. И они едва не поссорились по-настоящему, впервые в жизни. Да, у Сохатого всегда напрочь отключались мозги, когда что-то угрожало Сириусу.
Джима поддержала Марлин, которая тоже хотела немедленно бежать что-нибудь делать, но тут неожиданно воспротивился сам Джеймс:
- Сириус просил меня позаботиться о тебе, и ты никуда не пойдешь!
Марлин яростно сощурилась:
- Тебе можно, а мне нет?!
- Именно так! – отрезал Джеймс. – Тебе в первую очередь надо думать о ребенке!
Марлин насупилась, но спорить с этим утверждением не стала. Ремус удивленно моргнул: что он имел в виду? С большим трудом ему с помощью Лили удалось успокоить обоих и убедить, что им лучше пока оставаться дома.
- Я буду держать вас в курсе, - пообещал Ремус.
Мрачный, точно грозовая туча, Джеймс отрывисто кивнул. Марлин же усиленно смотрела в другую сторону, больше напоминая мраморную статую, чем живого человека. Ремус тяжело вздохнул. Привычный мир пошатнулся и дал трещину.
Как только Ремус ушел, Марлин рухнула лицом в подлокотник дивана и отчаянно разрыдалась. В голове билась совершенно нелогичная обиженная мысль: «Ты же обещал, что все будет хорошо!» Лили, поспешно сунув Гарри Джеймсу, села рядом и крепко обняла ее. Она не стала ничего говорить, за что Марлин была ей бесконечно благодарна. Любые слова утешения сейчас показались бы глупыми и ненужными.
Понемногу Марлин успокоилась в объятиях подруги и, всхлипнув последний раз, отстранилась от нее. Истерику надо заканчивать – этим она Сириусу не поможет, а ребенку может навредить.
- Лил, не сделаешь успокоительного зелья? – спросила она сдавленным голосом.
Лили молча кивнула. «А ведь Джиму сейчас не лучше, чем мне», - отстраненно подумала Марлин, глядя на бледное лицо Джеймса, на котором застыло выражение крайнего страдания. Они с Сириусом всегда были как близнецы – одна душа на двоих.
Гарри и тот, почувствовав настроение взрослых, тихонько похныкивал, будто понимал, что случилась беда. Да уж, успокоительное им теперь всем понадобится.
***
Очнувшись, Сириус некоторое время не шевелился, пытаясь сориентироваться в окружающей обстановке, притворившись, что он все еще без сознания на случай, если рядом кто-то есть. Но вокруг царила абсолютная тишина – ни шороха, ни вздоха. Осторожно приоткрыв глаза, он ничего не увидел – непроглядная тьма. Он дернулся было встать, но тут же, охнув, рухнул обратно – тело пронзила острая боль.
Последнее, что Сириус помнил, была схватка с Пожирателями Смерти. Когда они появились в его квартире, он успел подумать, как хорошо, что он заставил Марлин пожить у Поттеров: хотя бы она сейчас в безопасности. Он защищался изо всех сил, но Пожирателей было
гораздо больше. Напрашивался вывод, что его взяли в плен, и он теперь во власти Волдеморта.
Сириус снова попытался подняться, на этот раз осторожнее, что удалось со второй попытки. Стиснув зубы и тяжело дыша, он вытянул перед собой руку и сделал шаг вперед. Через три шага рука уперлась в холодную и гладкую каменную стену. Сириус пошел вдоль стены, ведя по ней ладонью. Помещение оказалось квадратным, стены длиной футов по десять,* и ни единой щелочки, хотя бы какого-нибудь намека на дверь.
Сириус попытался аппарировать, но ничего не вышло. Конечно – Волдеморт должен был позаботиться об этом. Сириус перекинулся, но и собачьи органы чувств не сообщили ничего нового – темнота, тишина и никаких запахов. А что хуже всего – волшебной палочки у него тоже не было. Оставалось только ждать, когда Волдеморт предпримет какие-нибудь шаги.
Прошло не больше нескольких минут, когда неожиданно зажегся свет – неяркий, но после абсолютной тьмы он больно резанул по глазам. Сириус сощурился и прикрыл глаза рукой, неясно различив появившуюся из раздвинувшейся стены темную фигуру.
- Здравствуй, Сириус, - раздался холодный равнодушный голос Волдеморта. – Скажешь все сам, или мне придется тебя заставить?
- Не дождешься, - процедил Сириус.
Глаза начали привыкать, и он смог разглядеть змееподобное лицо Волдеморта.
- Что ж, ты сам захотел. Круцио!
Дикая боль, словно тело режут на кусочки, складывают и режут снова. Боль, которую невозможно терпеть. И крик сам рвется из горла, несмотря на все усилия сдержаться.
Внезапно все прекратилось. Сириус обнаружил, что лежит на полу, а из прокушенной губы течет кровь.
- Не передумал?
- Да пошел ты! – прохрипел Сириус.
- Упрямый, - в голосе Волдеморта не было никаких эмоций, только констатация факта. – Империо!
Сириуса обдало волной теплого воздуха… и больше ничего. Он искренне расхохотался.
- Нельзя же не знать таких элементарных вещей, Том! – издевательски сообщил он. – На Хранителя, связанного обрядом Доверия, не подействует ни Империо, ни Сыворотка Правды. Он может раскрыть тайну только
добровольно. Нет, ты правда этого не знал? Вот что значит – полукровка!
- Щенок!
Страшное лицо Волдеморта исказилось от безумной ярости. Следующим заклинанием Сириуса впечатало в стену так, что что-то хрустнуло.
- А ведь я могу просто убить тебя, Сириус, - задумчиво сообщил Волдеморт. – Мне, конечно, придется подождать, пока заклятие потеряет силу. Но я умею ждать.
- Убивай, - равнодушно произнес Сириус. – Только учти – мы модифицировали заклятие: в случае моей смерти оно станет неснимаемым.
- Ты блефуешь! – прошипел Волдеморт, разом став похож на большую разозленную змею.
- Рискнешь проверить? – усмехнулся Сириус.
Волдеморт зашипел что-то нечленораздельное и с яростной злобой рявкнул:
- Круцио!
Казалось, еще немного - и рассудок не выдержит боли, но в последний момент Волдеморт прекратил пытку и будто испарился из помещения. Дверь исчезла, стена стала гладкой, вновь воцарилась тьма.
___________________
* около трех метров
***
Сириус словно исчез с лица земли: ни Северусу, ни Дамблдору не удавалось выяснить, где Волдеморт держит его. И жив ли он еще.
Джеймс покинул-таки дом в Годриковой Лощине, заявив, что не может сидеть на месте, когда такое творится, а кроме того, у него есть мантия-невидимка, с помощью которой он может входить и выходить из дома, не привлекая ничьего внимания. И тут же устроил скандал Северусу, после усталой фразы последнего:
- Мы делаем все, что можем.
Джеймс буквально взвился:
- Да неужели?! Ты же постоянно общаешься с этим выродком! Или, может, ты не хочешь найти Сириуса?
Северус побледнел и переменился в лице, но ничего не ответил.
- Сохатый, уймись! – шикнул на него Ремус, сжав ему плечо.
Джеймс сердито зыркнул на него, вывернулся из его хватки и вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
- Северус? – Ремус осторожно коснулся его руки. – Не обижайся на Джима. На самом деле он так не думает. Я знаю – ты тоже беспокоишься, как и все мы. Но Сириус для Джеймса… Ты даже не представляешь.
- Ну, почему же? – невесело усмехнулся Северус.- Представляю, - и негромко добавил: - Всегда им в этом завидовал. А теперь вот думаю – может, зря?
Он потер лицо ладонями и поднял на Ремуса измученный взгляд черных глаз:
- Я стараюсь, правда.
- Я знаю. И Джим знает. Уверен, он уже пожалел о сказанном.
Северус мрачно кивнул, кажется, не очень-то в этом убежденный. Ремус тяжело вздохнул, отвернувшись к окну. Где же ты, Бродяга? Как тебя найти?
***
Еда в камере Сириуса появлялась сама по себе: ровно столько, чтобы он не умер от голода. Такой же политики придерживался в пыточных заклятиях время от времени появлявшийся Волдеморт: постоянно балансируя на той грани, за которой Круцио приводит к разрушению рассудка.
И еще неизвестно, что было хуже: пытки Волдеморта или одиночество в абсолютной темноте и тишине. Не сойти бы с ума. Кто знает, вдруг в невменяемом состоянии он выдаст тайну? Чтобы чем-то занять себя в минуты передышки, Сириус начал тренироваться в беспалочковой магии. Пока не очень-то получалось, но у него наверняка еще немало времени впереди.
***
Наступил сентябрь, а Сириуса так и не нашли. Временно приостановленная охота за крестражами возобновилась после замечания Регулуса:
- Мечась бесцельно, мы Сириусу не поможем. А вот если добудем и уничтожим крестражи, от этого будет гораздо больше толку.
И Регулус с Ремусом отправились на приступ Гринготтса. Джеймс и Сьюзан хотели идти с ними, но в итоге все сошлись на том, что чем меньше народу в этой вылазке, тем лучше. Четыре человека, решившие посетить один сейф – выглядит слишком подозрительно.
Косой переулок был на удивление пуст. Редко-редко встречались прохожие, подозрительно косившиеся на них и спешившие побыстрее исчезнуть из поля зрения. Многие магазины были закрыты. От обычной, шумной и веселой суеты ничего не осталось. Мрачное впечатление подчеркивало хмурящееся небо, готовое в любую секунду разразиться дождем. Один только Гринготтс не изменился нисколько – ослепительно белое здание возвышалось над соседними домиками. Возле полированных бронзовых дверей в пурпурно-золотой ливрее стоял гоблин.
- Гоблинов ничто не берет, - хмыкнул Регулус и, глубоко вздохнув, добавил: - Ну что ж, начали.
Перед вторыми, серебряными, дверьми два гоблина проверили их, проведя вдоль тела длинными металлическими прутьями, после чего почтительно поклонились и пропустили внутрь огромного мраморного зала.
Ремус и Регулус подошли к длинной стойке, за которой на высоких стульях сидело множество гоблинов.
- Мы хотим посетить сейф пятьсот тринадцать, - произнес Регулус, состроив аристократически высокомерную физиономию. Одно слово – Блэк.
- Пароль и ключ, - проскрипел гоблин.
Удостоверившись в истинности и того, и другого, он позвал одного из тех гоблинов, что сопровождали клиентов.
- Батрук, проводи господ к сейфу пятьсот тринадцать, - велел он.
Новый гоблин жестом пригласил их следовать за собой. На выходе из зала он распахнул перед ними дверь, и они попали в узкий каменный коридор, освещенный горящими факелами, которые не столько освещали его, сколько добавляли теней, пляшущих по стенам и полу. Батрук свистнул, и по рельсам, проложенным прямо на полу, подъехала тележка. Едва гоблин повернулся к ним спиной, чтобы забраться в тележку, как Регулус вынул палочку и прошептал:
- Империо.
Гоблин повернулся к нему и посмотрел пустыми, ничего не выражающими глазами, ожидая приказаний. Ремус облегченно вздохнул: до последней минуты он опасался, что у них ничего не получится, что у гоблинов окажется какая-нибудь особая сопротивляемость Империо. Они забрались в тележку, и Регулус велел:
- Отвези нас к сейфу Лестрейнджей.
Тележка тронулась по запутанному лабиринту подземных коридоров. У Ремуса скоро закружилась голова от бесконечных поворотов, развилок, перекрестков, и он совершенно перестал понимать, в какую сторону они движутся. В одиночку тут и впрямь можно заплутать так, что никогда не найдешь дорогу обратно. Тележка неслась с такой скоростью, что ветер свистел в ушах и больно бил в лицо.
Казалось, ехали они целую вечность, но вот стремительно катящаяся тележка замедлила ход и остановилась. Впереди, куда им надо было идти уже пешком, виднелась металлическая дверь, а перед ней сидел дракон, прикованный к стене тяжелыми цепями за все четыре лапы и даже за шею. Громадный дракон, который, стоило им сделать пару шагов в его сторону, угрожающе заревел и выдохнул широченную струю пламени. Правда, выглядел он каким-то больным – чешуя была тусклой и шелушащейся – видимо, сказывалось длительное пребывание в подземелье. Но зверь от этого не становился менее опасным.
- Ну, Рег, и как ты собираешься с ним справляться? – немного нервно спросил Ремус.
- Не беспокойся, - невозмутимо ответил тот и достал мешочек с чем-то позвякивающим, как будто он был наполнен мелкими металлическими деталями.
Регулус потряс мешочком – звук гулко отразился эхом от стен пещеры – дракон снова заревел и попятился назад, весь сжавшись и мелко задрожав. Ремус бросил на него удивленный взгляд: это что за средство борьбы с драконами?
- Я думаю, у них просто вырабатывают условный рефлекс на этот звук, - ответил Регулус на его невысказанный вопрос, – чтобы он ассоциировался с чем-то неприятным – с болью, например.
Постоянно позвякивая своим мешочком, чтобы дракон не расслаблялся, Регулус дал Батруку ключ и велел открыть дверь. Гоблин покорно повернул ключ в замке и приложил ладонь к деревянной панели. Дверь сейфа растаяла, открывая еще одну пещеру, поменьше, доверху заполненную золотыми монетами, драгоценными камнями, ювелирными изделиями.
Едва они зашли в сейф, как дверь за их спинами вернулась на место, глухо звякнув. Сейф погрузился во тьму.
- Люмос! – по-прежнему спокойно произнес Регулус.
Они оказались в круге света, тогда как дальние концы сейфа терялись в темноте. Ремус решил, что если Регулус не беспокоится по поводу закрывшейся двери, то и ему не стоит – в конце концов, он лучше разбирается в этой системе. Он тоже зажег свет и повел вокруг светящейся палочкой.
- Акцио, чаша! – на всякий случай произнес Ремус, но, конечно же, заклинание не подействовало.
Регулус улыбнулся и качнул головой. Пытаясь высмотреть чашу, Ремус локтем задел какую-то диадему и зашипел от боли: диадема обожгла его, как огнем. Но это было еще не все – упав на пол, она рассыпалась множеством точно таких же диадем.
- Вот черт! – выругался Регулус. – Заклятие Умножения и Пылающей руки. Старайся ничего не трогать – иначе нас погребет под этими сокровищами. Я попробую их снять.
Ремус замер неподвижно, боясь пошевелиться, пока Регулус пытался справиться с заклятиями. Стоять так было неудобно, к тому же жарко – пол был горячий, как печка. Ремусу даже показалось, что у него подошвы ботинок начинают прогорать. Он совершенно потерял счет времени и не знал, прошло ли несколько минут или больше часа, когда Регулус вздохнул, опустил палочку и осторожно коснулся ближайшей кучки галеонов. Ничего не произошло – галеоны продолжали спокойно лежать.
- Все. Можно искать.
Маленькая золотая чаша, с изображенным на ней барсуком, обнаружилась на самом верху дальней кучи. Пришлось карабкаться на эту гору, которая обсыпалась под ногами, вызвав настоящий обвал, напоминающий лавину в горах – в потоке чаша сползла вниз, но ее погребло под остальными сокровищами. Они принялись разгребать завал, чтобы выудить оттуда чашу, что было не так просто, как могло показаться на первый взгляд – здесь во множестве хранились различные украшения, в том числе диадемы с острыми краями, камеи и броши, застежки которых больно кололись. Ремус с Регулусом исцарапали себе все руки, пока добрались до искомого предмета.
Регулус направил палочку на гоблина:
- Батрук, выводи нас.
Тот покорно провел когтем по щели, отчего дверь снова исчезла.
- Постой, - Ремус придержал Регулуса и указал на капли крови, оставшиеся на драгоценностях. - Эванеско!
Кровь пропала, а Регулус одобрительно кивнул, и они вышли из сейфа.
Ремус жадно вдохнул прохладного воздуха – в сейфе было слишком жарко, даже после того, как Регулус снял заклинания. Дракон встретил их злобным рыком, и Регулус снова зазвенел своим мешочком, заставив зверя попятиться.
Почему-то Ремусу показалось, что обратный путь на громыхающей тележке занял у них гораздо меньше времени. Буквально в одно мгновение они оказались у тех дверей в мраморный зал, от которых отправлялись.
- Фините инкантатем, - тихо произнес Регулус, и сразу же, не дав гоблину опомниться: - Обливиэйт.
Он сделал еще какое-то плавное движение палочкой, после которого растерянный взгляд Батрука стал совершенно спокойным, будто не произошло ничего необычного.
- Я внушил ему, что мы посетили сейф Сириуса, как и собирались, - тихонько объяснил Регулус, - чтобы у него не возникли сомнения по поводу провалов в памяти.
Ремус кивнул – это правильно. Итак, им осталось добыть последний крестраж, в чем поможет Нарцисса. Можно было бы поздравить себя с очередной победой, если бы не постоянная тревога за Сириуса, терзавшая сердце.
