Глава 11…Уходя следующим утром, Снейп приносит приятелю двухнедельную подшивку американских газет.
- На, изучай. Надо же хоть что-нибудь знать о той стране, где мы собираемся жить.
Вечером совершенно измотанный Снейп застаёт своего приятеля чрезвычайно радостным и возбуждённым.
- Это совершенно потрясающее место! – восклицает Ойген, едва увидев вошедшего. – И почему я раньше никогда им не интересовался… Северус, там есть всё!
- Не сомневаюсь, - тот буквально валится в единственное в комнате кресло. – Достань, пожалуйста, еду у меня из сумки.
- Уй, какой ты замученный… а почему? – Мальсибер легко встаёт и идёт исполнять просьбу. – Что стряслось?
- Ничего. А ты живой, я смотрю.
- Я же обещал, что встану сегодня… тебе принести туда?
- Принеси, - он с удовольствием вытягивает ноги и закрывает глаза.
- Принёс, - Мальсибер придвигает стол к креслу и сам подсаживается туда, ставит одну тарелку прямо Северусу на колени. – Тебя не трогать сейчас?
- Меня вообще трогать не надо, - улыбается тот краешком губ. – Есть некоторая проблема: в аэропорту людей трансфигурировать не получится – там очень за этим следят. Придётся делать это где-то за его пределами – но я пока что не представляю, где. И как найти пассажиров заранее – тоже пока что не знаю. Есть идеи?
- А они нигде не записаны?
- Записаны… но быстро туда добраться я не смогу. Время нужно. А ты спешишь.
- Спешу. Тогда думай.
- Ты спешишь – а я думай, - иронично говорит Снейп.
- Именно так, - Мальсибер смеётся. – Я тоже буду… а как на этот самолёт попадают?
- В каком смысле?
- В смысле, там есть какие-нибудь билеты?
- Есть, конечно… зачем тебе знать?
- Ну, - тянет Ойген задумчиво. – А если… если… если человек этот билет потеряет – он что делать будет?
- Ничего… не знаю. Не полетит никуда.
- Ну, - повторяет Мальсибер снова. – А если у кого-то из пассажиров билеты… украсть? Они вернутся домой?
- Вероятно…
- Но им же всё равно надо лететь? Значит, они купят новый билет?
- Верно, - с интересом говорит Снейп.
- Ну вот! Но мы уже будем заранее знать, кто они, и сможем…
- Верно, - повторяет Снейп. – А неплохой план… только недодуманный.
- Ну вот ты и додумай, - говорит Ойген довольно.
- Додумаю, - он кивает.
На додумывание уходит полночи, и к утру план у него готов.
- Едем в аэропорт, - говорит Снейп. – Ищем там пассажиров на один из этих рейсов, - он отдаёт Мальсиберу распечатку, - находим среди них женщину с ребёнком…
- Женщину? С ребёнком? – с весёлым недоумением переспрашивает Мальсибер.
- Да, - кивает Снейп. – Ребёнком будешь ты.
- Почему? – Ойген хохочет.
- Решил развлечь тебя, - слегка улыбается Снейп. – Потому что ты впервые будешь в аэропорту и полетишь на самолёте тоже впервые, а лететь долго. И я представить себе боюсь, что ты можешь выкинуть в замкнутом помещении со скуки – а у ребёнка любые странности спишут или на болезнь, или на дурное воспитание, что в твоём случае будет, безусловно, более чем справедливо. А летящих с детьми мужчин мало, и они привлекают внимание – следовательно, нужна женщина.
Он снисходительно наблюдает за своим приятелем, который выглядит сейчас более чем живым и чрезвычайно радостным.
- Я обещаю вести себя хорошо! – говорит он. – Но мы непременно должны сфотографироваться!
- Я не закончил. Ещё один аргумент за женщину с ребёнком: больше шансов, что они вернутся, а не останутся ждать в аэропорту. И ещё один – что их перерегистрируют на следующий рейс на свободные места – что сохранит им деньги.
- Какой ты заботливый! – смеётся Мальсибер.
- Я знаю, как они зарабатываются. В отличие от некоторых.
- Да мне не жалко, - пожимает плечами тот. – Но я хочу быть достаточно взрослым ребёнком! Никаких младенцев!
Выражение лица Снейпа становится настолько глумливым, что Ойген почти что кричит:
- Нет! Даже не думай! Не смей!
- Завтра выберем вместе, - кивает Северус, но выглядит он уж слишком весёлым, и Мальсибера это явно настораживает.
- Даже не думай сделать какую-нибудь гадость! – предупреждает он, но Снейп просто отмахивается – и ничего не обещает.
…В аэропорт они едут рано с утра - на такси. Мальсибер ведет себя даже на взгляд Снейпа очень прилично, но его это не радует, а, скорее, настораживает: слишком уж это непохоже на его приятеля. Однако, добираются они нормально, и даже внутри аэропорта Мальсибер держится на удивление спокойно, разве что оглядывается постоянно по сторонам, однако Снейпа из виду не теряет. Наконец, у стойки регистрации появляются первые пассажиры, но, как ни странно, среди них не оказывается ни одной женщины с ребенком. Следующий рейс, на Нью-Йорк, они тоже пропускают, а вот на третьем, вылетающем в Сан-Диего, им везёт: среди пассажиров обнаруживается целых две подходящие кандидатуры: полненькая азиатка с девочкой лет восьми и тоненькая хрупкая блондинка с примерно восьмилетним на вид мальчиком-мулатом. Спорить времени нет, хотя приятели предсказуемо выбирают разные кандидатуры, и Снейп сдается: они идут за блондинкой и мальчиком. Столкнуться с женщиной, выбить у нее из рук сумочку, долго и красочно извиняться - и вот мать с, вероятно, сыном уже никуда не летят. Женщина чуть не плачет, умоляя все-таки пустить их, ведь их имена есть в списках пассажиров, но время упущено, и все, чего она добивается - бесплатной перерегистрации на завтра. Мальчик капризничает и хнычет, потом ругается, убегает от матери - Снейп глядит за наблюдающим за этим безобразием Мальсибером и думает о том, что те полсуток, что они проведут завтра в дороге, запомнятся ему, вероятно, очень и очень надолго, если не навсегда.
Они незаметно следуют за ними в гостиницу - это совсем нетрудно: мальчику явно все равно, а женщина явно слишком расстроена, чтобы что-нибудь замечать. А уж зайти в номер и оглушить их - самое, пожалуй, простое из всей операции.
- А здорово получилось! - восклицает Мальсибер, когда Снейп вливает в оглушенных магглов сонное зелье, и те засыпают прямо на ковре. - Если и дальше все пойдет так же гладко...
- Значит, так, - говорит... практически шипит Снейп, - слушай и запоминай внимательно. Если ты достанешь меня во время этого путешествия, мы с тобой распрощаемся сразу же после того, как вернем этим людям нормальный вид и подчистим память. И дальше будешь справляться сам. Это ясно?
- Ясно, - Мальсибер миролюбив как никогда. - А как меня зовут? - спрашивает он, поскольку Снейп в этот момент роется в женской сумочке.
- Ти Джей, - читает он в паспорте - и смотрит очень внимательно на Мальсибера, ожидая его реакции. Тот его не разочаровывает: округляет глаза и переспрашивает потрясенно:
- Как?!!
- Ти Джей, - невозмутимо повторяет Снейп.
- Магглы называют детей просто буквами алфавита?!
Снейп в первый момент не может понять, шутит Ойген, или самом деле подумал так, но изумление Мальсибера слишком уж велико и искренне - и Снейп поясняет слегка раздраженно, пряча смех за слегка опущенными веками:
- Так его называла мать, ты прослушал. Разумеется, у него есть нормальное имя. Но она его не употребляла, поэтому и я буду называть тебя Ти Джей.
- Кошмар какой, - искренне говорит Мальсибер. - Бедный ребенок. Варвары! А как его все-таки нормально зовут? Вдруг кто-нибудь спросит- а я не знаю, глупо получится...
- Том Джаред, - отвечает Снейп, они переглядываются - и смеются.
- Символично, - кивает Мальсибер. - Том, значит. Ты знаешь, Ти Джей мне больше нравится - и ему подходит: ну посмотри, какой же он Том?
- Будем надеяться, - кивает Снейп.
Как ни странно, ночью они оба прекрасно высыпаются, и утром встают вполне бодрыми.
- Во что трансфигурировать будем? - интересуется Снейп.
- Давай в украшения, - тут же предлагает Мальсибер. - А то у бедной женщины, вон, ни кольца, ни сережек.
- Вот именно, - морщится Снейп. - Ни кольца, ни сережек - а тут вдруг. Не годится. Но мысль хорошая... давай в одежду. А их такую же просто спрячем.
Перед самым выходом он вновь предупреждает приятеля:
- Веди себя пристойно, пожалуйста. Ты, конечно, ребенок, но знай меру.
- Да все будет отлично! - отмахивается тот. Женщина и ребенок уже трансфигурированы в, соотверственно, легкий шарф и нечто вроде кепки - аналогичные спрятаны в чемодан, а эти они наденут.
Они, наконец, пьют зелье, смотрят друг на друга... и начинаются, наверное, самые длинные сутки в жизни Северуса Снейпа.
Мальсибер... в целом, на него даже злиться нельзя, потому что свою роль он исполняет вполне достоверно - но каким же мучением это становится для его спутника! Вернее, спутницы. Вернее, спутника в теле спутницы - а это само по себе становится источником многочисленных совершенно неожиданных неудобств. Во-первых, ни нормальной обуви, ни одежды у женщины не оказывается: только три узких юбки и пара таких же платьев (блузки тоже есть, но они менее неудобны, поскольку особенно не стесняют движений) - и три пары туфель, одна другой краше: самые низкие каблуки имеют высоту никак не меньше трех дюймов. Снейп... или миссис Тамарис - перепробовав все, выбирает наиболее, на его взгляд, устойчивые - Мальсибер... Ти Джей, который, разумеется, при этом присутсвует, хохочет так, что падает на постель и продолжает там уже не смеяться, а то ли похрюкивать, то ли взвизгивать.
- Я тебя придушу, - обещает ему Снейп. Предупреждение имеет обратный эффект: вроде бы успокившийся Мальсибер валится в новом приступе смеха. Наконец, не столько успокоившись, сколько выдохшись, он стонет:
- Прости! Я очень стараюсь, правда! Но если бы ты видел себя!
- Я видел, - напоминает ему Снейп, который в данный момент стоит перед зеркалом. - И до сих пор вижу. И да, признаю: это смешно.
- Прекрати! - стонет тот, снова заходясь в приступе хохота. - Я умру тут с тобой... от смеха...
- Не самая скверная смерть, - замечает Снейп, - а тебе так просто подойдет идеально.
- Сади-и-ист! - вновь стонет Ойген, хохоча. А Снейп с неожиданной почти ностальгией вспоминает ту дикую историю с боггартом, что устроил года четыре тому назад Люпин... погибший Люпин - и ему становится уже не смешно, а немного грустно. Как он злился тогда! Разумеется, о боггарте Невилла Лонгботтома («несчастного затюканного ребенка - Северус, его же Августа Лонгботтом вырастила, ну ты представляешь, каково ему было?») тут же узнала вся школа, начиная с последнего хаффлпаффского первокурсника - и заканчивая директором, и еще несколько недель Снейпу житья не было что от коллег, что от студентов: эти, конечно, в глаза, не шутили, да толку-то... Тогда он убить готов был «профессора Люпина» - а сейчас дорого дал бы, чтобы его воскресить, да не выйдет... Странно как вышло... они, все те четверо, кто превратил его школьные годы в ад - хотя, если подумать, сам он тоже не был невинной овечкой, и все же - мертвы, а он не просто жив: судя по тому, что наговорил про него в своих бесконечных интервью выживший мальчик Поттер, ему светит звание чуть ли не национального британского героя. Дикость какая, если задуматься... нет, к черту все - и Поттера, и Британию, и орден, не приведи Мерлин, Мерлина: Новый Свет и новая... другая жизнь, раз уж ему впервые в жизни так фантастически повезло. А ведь, если подумать, та, что всего несколько дней назад закончилась, тоже началась для него с Мальсибера: он как сел тогда на скамью своего нового дома после распределения, печалясь о том, что они с Лили оказались в разных домах - так и оказался рядом с распределившимся перед ним Ойгеном, и немедленно был взят им то ли в оборот, то ли под покровительство. Северусу это тогда оказалось действительно нужно: он был взволнован и растерян, и поначалу слишком стеснялся и даже плакал, когда его задирали - за что и получил ту свою обидную кличку, которая так и приклеилась к нему на все школьные годы (о! Каково ему потом было начинать преподавать тем, кто еще помнил ее!) - и только Мальсиберу да еще Эйвери, полноватому веселому мальчику, который был, кажется, еще стеснительнее Северуса, но имел громкую фамилию и легкий характер, по какой-то непонятной причине было плевать на все прозвища на свете, и они так и продружили втроем все школьные годы. Скреплял их троицу, безусловно, Ойген - хотя бы потому, что отвязаться от него, если он того не хотел, было совершенно невозможно: Снейп, бывало, пытался. Происходило это по-разному, но заканчивалось всегда одинаково: Мальсибер все-таки умудрялся рассмешить собеседника и потом добивался от него своего. Впрочем, он и сам с удовольствием соглашался на очень многие предложения, иногда совершенно дурацкие, и если в итоге ему попадало, сносил наказание стоически, а потом еще и веселил всех историями на тему. Этой вот своей легкостью он всегда и подкупал Снейпа, напрочь лишенного даже тени этого качества - так что, выбирая объекты для нынешней трансфигурации, тот сознательно остановился на нынешнем варианте: во всяком случае, скучно в дороге им точно не будет.
