Глава 12.– Они карточки принимают? – смотря задумчиво на виднеющиеся фасады магазинчиков Косого переулка, почти риторически вопросил я. Выглядели здания здесь, безусловно, довольно красиво, но капремонт бы им однозначно не помешал, причём ещё лет так сто назад. – Магазины ваши, они принимают карточки? – в ответ на озадаченное молчание конкретизировал свой вопрос я.
– Карточки? – переспросил Сириус. – От шоколадных лягушек?
Я благоразумно решил, что лучше не буду себе представлять, что это ещё за твари такие, на каких болотах они водятся, насколько коричнево-шоколадный у них цвет и почему от них исходят некие “карточки”.
– Банковские карточки. Ими расплачиваются, – уточнил я и, подумав, добавил: – У нас ими расплачиваются. А у вас? – Сириус с огромным удивлением на меня посмотрел и покачал головой. – Здорово!
– Здорово? Почему здорово? – озадачился Блэк.
– Потому что иначе я бы расстроился, что у меня их с собой нет. А так мы без всяких расстройств просто заглянем в банк; какие у вас тут отделения поблизости есть?
Сириус указал на здание чуть подальше нас и обозвал его банком.
– Что-то не припомню я банка “Гринготс” в списках Банковской ассоциации Великобритании, – скептически произнёс я и предложил: – Давай лучше в Барклиз Банк, он надёжный, крупный и у меня там есть свой счёт.
…
Мне как-то раньше не приходило в голову, что расплачиваются маги и волшебники даже не карточками (безналичные варианты я почти сразу отмёл как безнадёжные), а своей валютой. А тому же Сириусу как-то раньше не приходило в голову, что про их денежную систему мне бы тоже было бы неплохо рассказать заранее.
– Свой банк, своя валюта… Мы точно всё ещё в Великобритании?
Блэк рассмеялся и заверил, что мы точно-преточно в Лондоне, но в магической его части, а затем, в ответ на мои наводящие вопросы, подробно разъяснил, как она отделена от остальной части города, а также как сюда можно попасть, минуя эту их сомнительной приятности “аппарацию”, являющуюся возмутительно эффективным способом магического перемещения в пространстве.
Вообще-то я очень рассчитывал, что мы заглянем в банк, чтобы через свой тщательно контролируемый и отслеживаемый счёт передать нужную информацию начальству. Теперь же, похоже, придётся искать другие пути. Хорошо, что они всё же есть. Плохо, что теперь для того, чтобы выйти на связь, мне придётся слегка так сильно подхимичить. А подхимичить уже точно придётся: Сириус уверял, что да, мне можно просто так заглянуть в Гринготс несмотря на то, что вклада у меня там нет, потому что он у меня там всё-таки есть: родители, вроде как, оставили мне хорошее наследство в их волшебных деньгах. Ну и ладно, Гринготс так Гринготс. В конце концов, я, как бюджетник, всё равно только “за” любые оплачиваемые не прямиком из моей зарплаты траты.
– Для военного времени у вас на улицах довольно много народа, – подметил я и, кивнув в сторону ближайшего магазинчика, обильно украшенного тыквами, уточнил: – Уже готовитесь к Хеллоуину? Или просто поклоняетесь тыквам, а праздники у вас свои собственные?
Мы завязали лёгкую и непринуждённую беседу ни о чём, в ходе которой я узнал, что, как это ни невероятно, но ни тыквам, ни грибам маги обычно всё-таки не поклоняются, а также поведал крёстному, что ну конечно же мы с ребятами тоже отмечаем Хеллоуин и Рождество – мы вообще все подряд праздники отмечаем, нам только дай волю и календарь – сразу что-нибудь отмечать начнём. Вот, к примеру, недавно мы отмечали международный день левшей и весь день всё левой рукой делали: в левой руке держали вилку, ложку, ручку, даже незаметно швырялись друг в дружку записками на занятиях – и то левой рукой.
– Должно быть, было очень весело, – усмехнулся Сириус.
На самом деле, нет, весело было не очень-то, особенно Орлу: ему было больно, но кроме того, что ему было больно, ему было ещё и очень приятно, что мы из солидарности, что он запястье повредил и ему запрещено было им лишний раз двигать, все на целый день замотали в перевязи правые руки и на всех тренировках и занятиях всё только одной, левой рукой делали. Хотя, конечно, и смешно тоже было, и весело, особенно когда Ричард в лице переменился, увидев, что мы всем отрядом с утра пораньше выстроились перед ним в какую-то шеренгу калек. Но ругать и наказывать он нас, кстати, не стал: то ли оценил проявления командного духа и моральной поддержки друга, то ли посчитал, что нам всем полезно будет время от времени действовать в условиях, когда по какой-то причине одна из рук обездвижена и работать необходимо другой. В любом случае, такой праздник, как международный день левшей, он обещал и на следующий год нам устроить. Хотелось бы, конечно: да, было сложно, ведь спуску на тренировках нам никто давать даже и не думал, но – оно того однозначно стоило.
Впрочем, Сириусу я всю эту информацию выдавать не стал, ограничившись задорной ухмылкой и лихим “А то как же!”. Да и выпытывать подробности у Блэка всё равно не было времени: мы как раз зашли внутрь волшебного банка.
Впечатления этот Гринготс, признаться, оставляет странноватенькие:
Снаружи на входной двери висит табличка с предупреждением, что, оказывается, за ограбления банков в качестве меры наказания предусматривается не тюремный срок, а мистическая пропажа без вести на веки вечные при крайне загадочных обстоятельствах. Так что мне от одной только приветственной надписи захотелось сюда подразделение-другое детективов запустить, чтобы разобрались с этим всем безобразием, а то что-то мне подсказывает, что как минимум по статье самоуправство тут много кого можно упечь.
Внутри у этого банка такой весь из себя гротескно-помпезный интерьерчик, кричащий о вычурной роскоши. Не королевский дворец, конечно, но это ж какие у них ставки по кредитам, что они так шикуют?
А ещё и здесь тоже работают те же Голлумы, что и на кухне Хогвартса, только другие, уже более классические: одержимые прелестью из металла; от Голлумов-“домовых эльфов” Голлумов-“гоблинов” отличает не только то, что первые в каких-то наволочках, а вторые – в костюмчиках с позолотой расхаживают, но и то, что в банке служат вообще ни разу не эльфы, а те ещё гоблины.
Сириус шёпотом уведомил меня, что они скряги и напыщенные брюзги. Я бы к этому ещё добавил, что они похожи на жертв радиации, но решил, что нельзя быть расистом и, проявив толерантность, никак не отреагировал на слова крёстного, а вместо этого поздоровался с дежурным гоблином.
Сам поход в банк занял где-то с полчаса, потому что действовали мы быстро и старались не привлекать к себе внимания, да и тележки, в которых нас домчали до сейфа, летали с бешеной скоростью. Блэка, кажется, даже немного от них подташнивало. А мне вот только этот элемент гоблинского варианта банковского Диснейлэнда во всём здании и понравился: в отличие от чрезмерно пафосного главного зала, американские горки у них были реально крутыми, захватывающими и забавно стилизованными под подземные шахты заброшенных рудников. В остальном же от этого банка впечатления были всё-таки какими-то странноватенькими.
– И что, волшебники всегда таскают с собой груду металла и звенят при каждом шаге? – полюбопытствовал я. – Неужели у вас совсем нет бумажных денег или там чековых книжек каких? – Блэк уверил меня, что это вполне себе удобно, если купить специальный кошелёк, на который наложены чары облегчения веса, чары против воров, чары против потерь и какие-то там ещё чары расширения пространства.
Сириус рассказывал про то, сколько бывает разных чудесных и полезных чар, а я кивал, думая о том, что всё это, конечно, очень здорово, но мне нужно бы уточнить, есть ли у них чары слежения, сколько они действуют по времени и как их лучше обходить.
Начать собственно поход по самим волшебным магазинам Блэк предложил с покупки шмоток, на что я пожал плечами, потому что мне, в целом, было непринципиально, и мы быстро зашли в обшарпанный магазинчик, быстро поздоровались с некой мадам Малкин, а затем очень быстро расплатились и ушли.
Сириус, кажется, был несколько ошарашен подобной скоропалительностью: у него очень забавно вытянулось лицо, когда я заявил:
– Да зачем их мерить? – После чего я, отмахнувшись, как от каких-то назойливых мух, от летающих вокруг меня всяческих линеек и рулеток, решительно произнёс: – И меня мерить тоже незачем, я все свои габариты и так прекрасно знаю. Вот эта подойдёт. Сколько там штук нужно было и каких? Ага, ну тогда ещё вот эту, эту и вот эту заверните, спасибо, можно идти на кассу.
Блэк, кажется, искренне считал, что мантии нужно обязательно шить на заказ, а затем их пренепременно надо примерить и как следует подогнать по размеру. Зачем мерить балахон, который носится очень свободным, а тем более шить его на заказ, я так и не смог понять. Может, у них есть традиция производить какие-то традиционные пляски перед покупкой традиционной одежды? Но, признаться, ателье меня это не слишком-то впечатлило, а мухоподобные измерительные рулетки, от которых только и успевай отмахиваться, и вовсе отбили последнее желание торчать там больше, чем совершенно необходимо.
– Куда дальше? Может, в книжный? – предложил я, ибо из всех магазинов только этот меня и интересовал по-настоящему.
В некоем “Флорише и Блоттсе” мне даже вполне понравилось: симпатичный магазинчик, поэтому в нём я дал волю своим шаловливым ручонкам и подкинул в общую кучу подбираемых продавцом учебников за все годы обучения в Хогвартсе, которые я счастливо пропустил, ещё стопочку-другую книжек, главным образом по так называемой “истории магии”.
– В Хогвартсе есть хорошая библиотека, – уведомил меня Блэк, и я сделал вид, будто бы я уже этого не знал и очень рад таким свежим новостям.
В книжном магазине, как и в магазине одежды, консультант сразу после оплаты дежурно сообщил, что мой заказ будет мне доставлен. Правда, в отличие от предыдущего магазинчика, здесь продавец упомянул даже, как именно он будет мне доставлен: совами.
Я надеялся, что они это не серьёзно, что у здешних магов способом связи не является более хищный аналог голубиной почты и что никто не заставляет бедных птичек тягать всякие тяжести.
Надеялся я тщетно: как только мы зашли в зоомагазин, Сириус тут же предложил мне купить себе какую-нибудь совушку, чтобы потом нещадно её эксплуатировать в почтовых целях.
– Вот эту хочу, – заявил я, указав на змею. Она была небольшая, неброская, но красивая, очень красивая – и достаточно ядовитая.
Сириус попытался объяснить мне, что сова – это сова, а змея – это змея, и что якобы сова мне будет полезнее, чем змея.
Видимо, он ничего не знает о змеях и о том, как можно использовать их яд.
…и, конечно, он ничего не знает о том, о чём я никогда не говорил никому: что я понимаю, о чём шипят змеи, что они вполне понимают меня, что пару раз я пользовался их помощью – и что они бывают очень, очень полезными.
– Я её всё равно хочу, – произнёс я, не разрывая зрительного контакта со змеёй и всё так же неподвижно сидя на корточках перед её аквариумом. – А сову любую бери.
Сириус, как специально, выбрал кипельно-белую полярную, такую, чтобы привлекала внимание и в глаза бросалась. Но, может, это и неплохо: если я и буду с её помощью кому-то что-то писать, то уж точно прослежу, чтобы это были официальные сообщения, в которых при всём желании нельзя увидеть ничего компрометирующего. Да и птица красивая, мне она тоже сразу приглянулась.
А вообще вот что любопытно: у них пташки только почту разносят? Или вместо бомбардировщиков тоже они же?
Я уточнил, случаются ли у них воздушные бомбардировки, военное время всё же, как-никак. Судя по тому, что Блэк понятия не имел, что это такое, всё-таки скорее нет, чем да, хотя меня и несколько настораживает, что он при слове “воздушные” странно оживился и увлечённо меня куда-то потащил.
На следующий пункт нашей остановки я воззрился с неподдельным удивлением:
– Зачем нам в хозяйственный магазин? – никак не мог понять я, почему Блэк встал как вкопанный перед коллекцией пафосных метёлок и гордо произнёс: “Вот!”.
Сириус клятвенно заверил меня, что это спортивный магазин.
– Уборка – это тоже спорт, – согласился я, – но я предпочитаю другие направления тяжелой атлетики. Честное слово, легче штангу потягать, чем метлой помахать.
Но оказалось, что права была святая Инквизиция про полёты ведьм на мётлах: они это дело и впрямь любят и практикуют.
– То есть, вон те мётлы в витринах – это демонстрация товара не хозяйственного магазина, а спортивного?
Сириус радостно заявил, что да, так оно и есть, и что мой отец был в школе почётным уборщиком. Ну, судя по тому, что мой родитель со товарищи постоянно мало того, что правила нарушал, так ещё и попадался, то в этом, в общем-то, не было решительно ничего удивительного.
– Осталась ведь только палочка? – произнёс я, дождавшись паузы в рассказе про некий “квиддич”, который тоже спорт. Ну, всё может быть – кёрлинг со швабрами спорт, так почему бы и квиддичу с мётлами им не быть?
Волшебные палочки продавались в настолько непрезентабельном и грязном магазинчике, что его владельцу однозначно стоило бы перейти дорогу, купить себе какую-нибудь фешенебельную метлу и заняться спортивной уборкой.
Когда мы зашли внутрь, к нам вышел человек, представившийся Олливандером, сразу начавший заговаривать мне зубы и очень хотевший обвести меня вокруг пальца. Я не знал, зачем ему так нужен был контур моего пальца, но на всякий случай вежливо отказался от всяких измерений и спрятал руки в карманы.
Рой измерительных рулеток недовольно загудел.
Хозяин магазинчика стал в отместку подсовывать мне неприятно бьющиеся током лазерки и просить меня с ними что-нибудь сделать, ну или хотя бы просто взмахнуть ими.
После первого взмаха первой палочкой что-то взорвалось, после второго взмаха второй палочкой поднялся сильный ветер, после десятого взмаха буквально выпрыгнувшей у меня из рук закоротившей палочки, бешено выпускающей искры, я уже честно не понимал, почему человек так радуется, что я ему магазин разрушаю. Может, надеется выставить мне огромный счёт за причинённый ущерб и таким образом всё-таки сделать наконец-то у себя ремонт?..
– Попробуйте эту, остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов. Очень хорошо подходит для защиты и нападения… – бормотал мистер Олливандер, протягивая мне очередную красивую деревяшку, которую я осторожно взял в руки и чуть не ахнул от неожиданного восторга.
Эта волшебная палочка была другая: она не билась током, не жглась неприятно и не морозила мне пальцы даже через перчатки, которые я, конечно же, и не подумал снять.
От этой палочки ощущения были другими. Тёплыми, приятными, светлыми. Эта палочка по ощущениям была вполне себе волшебной. По-хорошему, меня должно было насторожить, что она излучает свет и тепло, но почему-то она успокаивала, а не заставляла напрячься, почему-то она мне понравилась.
Мистер Олливандер, в лучших традициях любовных сериалов, радостно заявил, что да, она мне подходит, она выбрала меня и теперь мы всегда будем вместе.
– Сколько с меня? – спросил я, непрозрачно намекая, что пора бы уже со стадии расхваливания товара перейти на стадию оформления покупки.
Олливандер же не торопился озвучивать цену, вместо этого он туманно сообщил мне, что это очень необычная палочка, что я, должно быть, очень сильный волшебник, раз она выбрала меня, и что вообще-то обычно каждая палочка уникальна, особенно если у неё в сердцевине перо феникса, так как с хвостовыми перьями у этих птиц какая-то беда и дают они обычно только одно, но – не в этом случае, тут феникс расщедрился на целых два пера, одно из которых в палочке, выбравшей меня, а второе…
Продавец сделал трагическую паузу, чтобы продемонстрировать всю важность момента. Я честно ждал, что мне предложат купить две волшебные палочки и получить какой-нибудь бонус вроде тряпочки для их протирания в подарок, но вместо этого мистер Олливандер заявил, что волшебная палочка с таким же пером, как и в сердцевине моей, уже продана.
Я даже удивился. И чего он тогда здесь соловьём разливался? Или это такой рекламный ход и теперь мне предложат присмотреть ещё что-нибудь?..
– Сестра вашей палочки оставила Вам ваш легендарный шрам, мистер Поттер. Палочка выбирает волшебника, а не наоборот, и мне кажется весьма любопытным, что Вас выбрала палочка, сестра которой у Величайшего Тёмного Волшебника современности. Он творит великие дела. Ужасные, но великие. Полагаю, от Вас мы тоже можем ожидать больших свершений, мистер Поттер.
Странно как-то это всё. Очень странно.
Я поблагодарил за информацию, расплатился за палочку, и мы с Сириусом наконец вышли на улицу. А вот теперь, когда по Косому переулку мы уже прогулялись, пора бы мне и начать химичить.
– Сириус, а давай ты купишь мне мороженое, а я тебе покажу фокус, – произнёс лукаво я, проходя мимо одного из ну очень незаметных стражей порядка, пасших нас сегодня.
Блэк, кажется, немного колебался: всё-таки было довольно прохладно. Но раз уж мне не было холодно купаться в озере, то и мороженое тоже в самый раз будет. Тем более это ведь не абы какое мороженое – оно же здесь просто волшебное! Да и пока он не знает, что бывает, когда я выкидываю какие-либо фокусы, его эта перспектива скорее воодушевляет, чем настораживает.
– Здравствуйте, коллега. Разрешите поинтересоваться, как у Вас с выполнением месячного плана по поимке преступников? – тихонько задал вопрос я ближайшему столбу. Столб сделал вид, что не расслышал. Пришлось буквально облокотиться на него и шёпотом разъяснить, что я готов сделать этому столбу огромное одолжение и что то, что я предлагаю, в его же, столба, интересах.
Столб со мной всё же предпочёл согласиться, едва заметно кивнув.
Блэк, по счастью, так увлёкся расхваливанием кафешки с мороженым, что так ничего и не заметил. Весьма удачно, как ни крути.
Пояснения по главе:
Barclays Plc. (произносится Барклиз) – один из крупнейших в Великобритании и мире финансовых конгломератов с широким представительством в Европе, США и Азии. Операции конгломерата осуществляются через дочерний Barclays Bank PLC, являющийся вторым по величине активов банком Великобритании (после HSBC).
13 августа в Великобритании и других странах отмечается международный день левшей (англ. International Lefthanders Day) . Впервые он был отмечен 13 августа 1992 года по инициативе созданного за два года до этого британского Клуба левшей.
