Глава 12. Цвет дружбыГарри попрощался с опекунами, заверив их, что сразу же пришлет Хедвигу, если ему что-нибудь понадобится. Сириус вновь посоветовал Гарри держаться подальше от профессора Каркарова. Гарри понял, что это не просто дружеский совет, но расспрашивать крестного в присутствии Рона и Гермионы не стал. Это могло подождать и до Рождества.
Оказавшись в гостиной Гриффиндора, Гарри понял, что Ремус не ошибся. Вся гостиная была увешана плакатами в исполнении Дина Томаса. Повсюду стояли блюда с едой и кружки с тыквенным соком и сливочным пивом. Едва гриффиндорцы заметили "гордость" своего факультета, как гостиную моментально наполнили крики и возгласы. Рон взялся отнести Молнию в спальню, ибо Гарри был моментально окружен: все хотели пожать ему руку или похлопать по спине. Все говорили одновременно, и разобрать что-либо было невозможно.
Продравшись сквозь толпу, Гарри буквально свалился в кресло. Рон с Гермионой сели по обе стороны от него. Положив золотое яйцо рядом с собой, Гарри машинально схватил тыквенный пирожок, откусил и стал медленно жевать. Парень не мог вспомнить, когда в последний раз нормально ел. Сейчас желудок отзывался болью. Он также не помнил, когда нормально спал, не просыпаясь раз десять среди ночи.
Гарри отключился от происходящего вокруг, поэтому не сразу заметил, как Ли Джордан взял его яйцо. Голос Ли вывел его из задумчивости.
― А оно тяжелое, Гарри, ― удивленно произнес он. ― Ты уже открывал его?
Гарри покачал головой и улыбнулся.
― Я хотел сделать это завтра, ― произнес он. ― А пока отдохнуть.
― Никто и не заставляет тебя трудиться. Мы просто хотим заглянуть внутрь, ― произнес Ли достаточно громким голосом, чтобы его услышали все. ― Давай, Гарри! Открой его.
Несколько гриффиндорцев шумно поддержали Ли Джордана, и тот отдал яйцо Гарри.
― Он должен делать все сам, ― попыталась протестовать Гермиона. ― Это правило Турнира.
― Мы и не собираемся помогать ему, ― прервал ее Фред и встал рядом с Джорданом. ― Мы просто хотим узнать, что внутри. К тому же, мы умеем хранить секреты, особенно если это касается Гарри и Турнира. Он сейчас на первом месте. Мы не хотим навредить этому. Это только слизеринцы могут так поступать.
Гарри посмотрел на Гермиону и беспомощно пожал плечами, а потом с трудом открыл яйцо, едва не сломав замочек. Тут же гостиную наполнил пронзительный вой. Все зажали уши, Гарри быстро закрыл яйцо. Повисла тишина. Все в ужасе смотрели на яйцо. Никто не ожидал внутри ничего столь ужасного. Гарри же напротив улыбнулся и невинно посмотрел на Фреда с Ли.
― Теперь не говорите, что Гермиона вас не предупреждала, ― произнес он.
Рон закрыл рот рукой и начал трястись от смеха. Вместе с ним засмеялись еще несколько гриффиндорцев. Вскоре пробрало и самих виновников, и Фред с Ли присоединились к остальным. Посмотрев на яйцо, Гарри задумался. Значит, это загадка. Вот почему до следующего испытания им дали целых три месяца. За это время ему нужно понять, что означает этот крик.
* * *
В следующие несколько недель библиотека стала вторым домом для Гарри. В дополнении к поиску материалов по домашним работам, Гарри просматривал книги по различным языкам, пытаясь выяснить, что за голос исходил из яйца. Рон с Гермионой старались помогать Гарри, как могли. То и дело они отрывались от своих книг, и почти всегда видели его жутко уставшим. Они уже хотели написать опекунам Гарри, но поняли, что это ничего не изменит. Если Гарри на что-то решился, его не остановить.
Гарри был не единственным чемпионом, проводящим изрядное количество времени в библиотеке. Виктор Крам также сидел в окружении книг, но в его случае к книгам прибавлялись фанаты, которые приходили в библиотеку поглазеть на своего кумира. Постоянное хихикание девушек выводило Гермиону из себя. Несколько раз она даже срывалась, громко захлопывая книги, заставляя Гарри вздрагивать.
― Что такое? ― спросил однажды Гарри.
Гермиона глубоко вздохнула.
― Извини, Гарри, ― произнесла она и посмотрела через его левое плечо на Виктора Крама. ― Просто не могу этого больше выносить. Неужели они на самом деле думают, что ему это нравится?
Гарри протер глаза, сбросив накопившуюся усталость, и тоже взглянул на Крама, выглядевшего не менее раздраженным, чем Гермиона. Собрав все свое мужество, Гарри встал и подошел к чемпиону от Дурмстранга. Он не знал, что делать, но все же это было лучше, чем слушать жалобы Гермионы еще пару часов.
Глубоко вздохнув, Гарри взял стул и сел напротив Виктора. Он лишь надеялся, что у Виктора такое же отношение ко всей этой толпе поклонников.
― Э-э... пожалуйста, пойми меня правильно... тебе нравится все... э-э... это? ― произнес он, кивнув на толпу поклонников Виктора, смотревших на них с громадным интересом. ― Наверное, отвлекает?
Виктор закатил глаза.
― И не говори, ― резко произнес он. ― Как они не понимают, что вовсе не нужно на меня постоянно смотреть? Если это мешает тебе или твоим друзьям, я могу уйти...
― Но тебе-то от этого легче не станет, ― задумчиво произнес Гарри. ― Хочешь, присоединяйся ко мне и друзьям. Уверяю, мы не такие страшные, как кажемся. Можно даже будет наложить несколько чар немоты на тех, кто не поймет намека.
На лице Виктора сначала появилось недоверие, но вскоре он стал поспешно собирать вещи.
― Это будет просто отлично, ― радостно произнес он, встал и проследовал за Гарри к столу, за которым сидели Рон с Гермионой.
В библиотеке повисла тишина. Никто не верил своим глазам, включая друзей Гарри: когда он подошел к их столу, оба в удивлении на него смотрели. Ничего подобного они явно не ожидали.
― Виктор, это мои лучшие друзья, ― произнес Гарри, ― Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. Рон, Гермиона, надеюсь, Виктора вам представлять не нужно.
― Приятно познакомиться, ― тихо произнесла Гермиона, протянув Виктору руку, которую тот пожал.
Рон поступил также. Гарри сел напротив Гермионы, а Виктор напротив Рона. Гермиона взглянула на книги Виктора.
― "Магические существа"? ― с любопытством спросила она. ― Тебе, наверное, нужно поговорить с Хагридом. Он много знает в этой области.
― Уж конечно, учитывая, что большинство его "домашних" животных смело можно отнести в эту категорию, ― выдавил Рон. ― Пушок... Арагог... Клювокрыл... Норберт... мне продолжать?
Виктор недоуменно взглянул на Гарри.
― Ну, Пушок ― это громадная трехголовая псина, с которой мы повстречались на нашем первом курсе, ― просветил его Гарри. ― С акромантулом Арагогом мы встретились на втором курсе. С гиппогрифом Клювокрылом познакомились в прошлом году, а Норберт был ручным драконом Хагрида... э-э... какой породы?
― Норвержский Горбатый, ― тут же произнес Рон. ― Ненавижу это создание. Чуть не откусило мне палец. Хорошо, Хагрид согласился, и Чарли забрал его в Румынию, когда тот был еще маленьким. Но он, по крайней мере, не пытался съесть нас, как потомство Арагога. Мне все еще сняться кошмары.
Виктор расширенными глазами смотрел на трех подростков.
― Вы трое уже встречались со всем этим? ― спросил он. ― Но вам всего четырнадцать. Как вы умудрились выжить?
― Очень повезло, ― пробормотал Гарри и огляделся: поклонники Виктора продолжали во все глаза смотреть на них. ― Думаю, не нужно говорить об этом здесь. Это не так важно. Учитывая, что Хагрид наш учитель по Уходу за Магическими существами, ничего удивительного, что мы встречаем самых разнообразных существ.
― Ничего удивительного?! А как же битва с василиском... ай! ― вскрикнула Гермиона, когда Гарри наступил ей на ногу под столом, чтобы заставить её замолчать.
Виктор посмотрел на Гарри.
― Ты говорил, что это просто слухи, ― приглушенно произнес он, и лицо его тронула усмешка. ― Я согласен, здесь не слишком подходящее место, но я надеюсь услышать о твоих приключениях позднее.
С этих пор Виктор всегда подсаживался в библиотеке к Гарри, Гермионе и Рону. Рон с Гермионой, сперва, скептически отнеслись к этой ситуации, но держали возражения при себе, ведь разговоров о предстоящих испытаниях между Гарри и Виктором не было. Виктор иногда даже помогал им в домашних заданиях, так что и для троицы появлялась выгода. Даже Гермиона с радостью принимала помощь Виктора.
Вскоре прошли слухи, что около замка бродит Рита Скиттер в поисках материала для статей. Всем преподавателям рекомендовали не разговаривать с ней, так как главной целью Скиттер были сведения о Гарри Поттере. Страх перед Сириусом Блэком держал Риту далеко от Гарри, но другие ученики не имели такой надежной защиты. Рита быстро выяснила, кто близкие друзья Гарри, и ловила их, едва те оказывались на улице. Особенно удобными для нее в этом смысле были занятия по Уходу за Магическими существами. Но ни из кого ей так и не удалось вытянуть хоть что-то.
И хотя ученикам и так было что обсудить, профессор МакГонагалл добавила им тем, объявив, что на Рождество в Большом зале с восьми вечера до полуночи пройдет Рождественский бал. Вход с четырнадцати лет был свободным. Ученики более младшего возраста могут придти лишь по приглашению старшего товарища. Праздничная мантия являлась обязательной. Гарри пропустил это объявление мимо ушей. У него уже были планы на рождественские каникулы ― планы, которые он вынашивал с начала учебного года. До сих пор у Гарри не было дома, где бы его не ненавидели. И хотя Сириус с Ремусом говорили парню, что дом Блэков еще не готов, не вычищен, Гарри больше терпеть не мог. Он во что бы то ни стало хотел увидеть дом, в котором будет жить летом... хотел посмотреть, действительно ли домашний эльф настолько ужасен.
Когда урок закончился, Гарри поспешил на выход вместе со всеми, но строгий голос остановил его:
― Мистер Поттер, пожалуйста, останьтесь. Нужно поговорить, ― произнесла профессор МакГонагалл.
Гарри развернулся и подождал, пока все выйдут. Профессор МакГонагалл подошла ближе.
― Гарри, я не нашла твоего имени в списке тех, кто остается на каникулы в замке.
Парень почувствовал себя неуютно. Почему его имя должно быть в этом списке?
― Ну, я и не собираюсь оставаться в замке, ― осторожно произнес он. ― Я отправляюсь домой. Это мое первое Рождество с Сириусом и Ремусом. Зачем я должен оставаться здесь?
Профессор МакГонагалл нервно прочистила горло.
― Гарри, пожалуйста, сядь, ― произнесла она и села сама. Когда Гарри сделал тоже самое, она скрестила пальцы и задумалась, подыскивая нужные слова. ― Гарри, я понимаю, ты хочешь провести Рождество с крестным и мистером Люпиным... Знаю, что для тебя значит твоя новая семья... но ты ― один из чемпионов, ― и у тебя есть некоторые обязанности...
― ...обязанности? ― недоуменно переспросил Гарри ― это начало ему совсем не понравилось. ― Какие еще обязанности? Я делаю все, что вы хотите. Участие в Турнире оборачивается для меня оскорблениями и большими нагрузками. Хочется побыть дома, неужели я слишком многого прошу?
Профессор МакГонагалл наклонилась и прикоснулась к его руке.
― Гарри, на твою долю в этом году выпало многое, я знаю, ― терпеливо произнесла она. ― Ты великолепно справился с первым испытанием. Понимаю, это выглядит несправедливо... но у чемпионов существует традиция открывать балл со своими парами. Ты один из чемпионов. Если хочешь, я могу сообщить обо всем мистеру Блэку и мистеру Люпину. Уверена, они поймут...
Гарри молча уставился на нее. Он просто потерял дар речи. Этого не может быть. Почему он всегда должен отдуваться за других? Это несправедливо. Он с таким нетерпением ждал этих каникул, с тех самых пор, как Сириус усыновил его. Закрыв глаза, Гарри сдержал рвущиеся с языка слова, которые бы не одобрила профессор МакГонагалл, и приказал себе успокоится. МакГонагалл в этом не виновата. Она лишь передала ему чужую "волю".
Открыв глаза, Гарри посмотрел прямо на профессора МакГонагалл, смотревшую на него со смесью жалости и симпатии.
― У меня ведь нет выбора? ― тихо спросил Гарри.
Профессор МакГонагалл мягко сжала руку Гарри ― больше подтверждений не требовалось.
― Так ты хочешь, чтобы я написала твоим опекунам? ― вновь спросила она.
Гарри покачал головой.
― Нет, я сам, ― произнес он и встал. ― Мне все равно нужно было кое-что у них спросить. ― Подняв сумку, Гарри в мыслях уже разговаривал с опекунами. ― Спасибо за предложение, ― тихо добавил он и, выйдя из кабинета, отправился в башню Гриффиндора.
Новость эта настолько его удивила, что он не заметил, как оказался около входа в гостиную. Голос Полной Дамы вырвал его из задумчивости. Машинально произнеся пароль, он прошел через гостиную и поднялся в спальню. Закрыв за собой дверь, он метнулся к сундуку и достал маленькое зеркальце для связи с Сириусом. Сев на кровать, Гарри глубоко вздохнул, назвал имя Сириуса и приготовился к непростому разговору.
Прошло несколько мгновений, и лицо Сириуса появилось в зеркале.
― Привет, Сохатик! ― радостно воскликнул Сириус. ― Как там поживает мой самый любимый крестник?
Гарри фыркнул.
― Сириус, я твой единственный крестный сын, ― проговорил он, вспоминая причину, по которой хотел поговорить с крестным. Гарри прикусил губу ― это оказалось сложнее, чем он ожидал. ― Ремус рядом?
― Он внизу, воюет с боггартом, ― настороженно произнес Сириус. ― Гарри, что-то произошло?
Глубоко вдохнув, Гарри решил, что должен сделать это сейчас.
― Сириус, я не смогу приехать на каникулы, ― начал он.― Профессор МакГонагалл сегодня сказала мне, что я должен буду открывать этот их Рождественский бал, как один из чемпионов. Хоть мне этого не хочется, но придется. Что это вообще такое?
Сириус усмехнулся.
― Гарри, "открыть бал" означает, что ты и твоя партнерша должны будете исполнить первый танец, ― веселым тоном произнес он. Гарри пришел в ужас, это отразилось на его лице, заставив Сириуса рассмеяться. ― Прости, я совершенно забыл про этот бал. Это традиция Турнира трех волшебников. Именно для этого в списках на этот учебный год значилась парадная мантия. Мы просто забыли тебе об этом сказать.
Гарри застонал и провел рукой по волосам.
― И после этого ты не сумасшедший? ― спросил он.
Сириус вздохнул и протер глаза.
― Гарри, знаю, тебе придется участвовать, ― произнес он. ― Но я не сумасшедший. Я поговорю с Дамблдором и посмотрю, найдет ли он какие-нибудь лазейки. Но на это бал тебе пойти все же придётся. Уже решил, кого пригласишь?
Гарри поежился.
― Нет, ― честно ответил он. ― Но я с радостью приму твой совет.
― Ну, в свои школьные годы я приглашал всегда самую привлекательную девушку, которая, как я считал, согласилась бы, ― честно признался Сириус. ― Сейчас я считаю, что нужно приглашать того, кого ты хорошо знаешь, с кем тебе будет приятно провести время. Если тебе будет неуютно рядом с твоей партнершей, Гарри, ты будешь нервничать. Так что приглашай того, кого ты достаточно долго знаешь, с кем будет о чем поговорить.
― Но у меня нет кучи знакомых девушек, ― признался Гарри. ― Большинство из них в моем присутствии могут только глазеть на меня и хихикать.
Сириус стал хихикать, чем еще больше раздражил Гарри.
― Тайна женщины ― предмет долгого разговора. Это может подождать, ― откровенно произнес крестный. ― Тем не менее, предупрежу тебя. Девушек, которые только глазеют и хихикают, я, возможно, ни за что бы не пригласил. Более чем вероятно, что они пойдут с тобой, как с мальчиком-который-выжил, а не как с просто Гарри.
Гриффиндорец закатил глаза.
― Просто замечательно, ― пробормотал он. ― Я даже не знаю, как танцевать. Еще немного, и меня будут мучить кошмары.
― Ничего особого делать тебе будет не надо, Гарри, ― произнес Сириус. ― Поспрашивай вокруг. Может, кто-нибудь поможет тебе. Лунатик как-то упоминал, что среди охотников в вашей квиддичной команде девушки. Ты их давно знаешь. Если даже они не умеют танцевать, то наверняка знают того, кто может.
Гарри решил, что идея неплоха. Ангелина Джонсон, Кэти Белл, Алисия Спинет к нему не приставали, относясь так же, как и к любому другому в команде. Оставалось надеяться, что они смогут помочь.
― Спасибо, Сириус, ― благодарно произнес Гарри. ― Ты приедешь?.. На всякий случай...
― Если не я, то Лунатик точно будет, ― уверенно произнес Сириус. ― Не волнуйся так об этом, Гарри. Ты же встречался с драконом. Танец с этим не сравнить.
Почему-то Гарри не был согласен с последним утверждением. Пройти мимо дракона он смог на инстинктах, благодаря своим навыкам. Девушки же, с другой стороны, были тем аспектом жизни, стараясь понять который, Гарри совершенно терялся.
* * *
После ужина Гарри подошел к Кэти и Ангелине, когда они остались одни. Вспомнив, что Ангелина тоже бросала свое имя в Кубок огня, Гарри старался следить за своими словами. К счастью, это оказалось излишним. Обе гриффиндорки сразу поняли проблему Гарри и с радостью обе вызвались учить его танцевать. Уроки должны были проходить каждый вечер по часу до тех пор, пока Гарри они будут нужны.
Вопрос, кого пригласить на балл, был более сложным. Гарри решил следовать советам Сириуса. Бал пройдет вполне приемлемо, если партнерша не будет его раздражать. Проблема была в том, что он знал всего нескольких девушек, с которыми ему будет приятно. Впрочем, большинство из них были больше просто знакомыми, чем друзьями.
Очевидный выбор падал на Гермиону. Она ― его лучшая подруга. Проблема оказалась в том, что он долго раскачивался. Когда он пришел в библиотеку, чтобы пригласить ее, он услышал, как знакомый голос с акцентом говорит те слова, которые он сам уже собирался ей сказать. Гермиона дала свое согласие, в ее голосе чувствовалось волнение, и, как ни странно, Гарри был рад за подругу. Он нечасто слышал такой голос Гермионы ― обычно он был таким, будто она отвечает на уроке.
Казалось, большая часть женской половины Хогвартса стала охотиться за оставшимися без пары чемпионами. К Гарри то и дело подходили совершенно незнакомые девушки. Всем им ему приходилось вежливо отказывать. Чем больше Гарри обо все этом думал, тем больше в нем крепла уверенность, что лучше поскорее решать этот вопрос. Это, по крайней мере, заставит всех этих девушек перестать хихикать у него за спиной.
Глубоко внутри Гарри знал, кого ему надо пригласить, но было страшно ― что скажут и подумают окружающие? Наконец Гарри решился и, как обычно оставшись с Роном и Гермионой делать домашние задания, он спросил:
― Э-э... Рон? Ты будешь возражать, если кое-кто пригласит на бал Джинни?... Как друг, разумеется.
Рон уставился на Гарри широко раскрытыми глазами.
― Ты что-то слышал? ― вскинулся он. ― Кто это там положил глаз на мою сестру?
― Рон! ― прорычала Гермиона и сразу понизила голос, чтобы никто, кроме друзей их не слышал. ― Гарри не это хотел сказать. Он лишь спросил, будешь ли ты возражать, если он пригласит Джинни на бал.
Сказать, что Рон туго соображал, было бы преуменьшением.
― Почему ты хочешь ее пригласить? ― хрипло спросил он. ― Она моя сестра. В школе достаточно других девушек...
― ...которым больше интересно пойти на бал с мальчиком-который-выжил, чем со мной, ― перебил Гарри. ― Сириус сказал, что мне нужно пригласить ту, с кем мне будет приятно провести время. Джинни для меня как сестра. К тому же, кроме Гермионы, только Джинни с самого начала поверила, что я не клал свое имя в Кубок Огня. Она хорошо знает, через что нам пришлось пройти, и она не будет весь вечер требовать рассказать об этом, чтобы потом пустить новые невероятные слухи.
― А ведь это хорошая мысль, ― задумчиво произнесла Гермиона. ― Ты все очень серьезно обдумал, Гарри. Я горжусь тобой.
― А почему ты не хочешь пригласить Гермиону? ― с любопытством спросил Рон.
Гарри нервно взглянул на Гермиону и отвернулся.
― Э-э... я думаю, Гермиону уже пригласили, ― запинаясь произнес он ― глаза Гермионы расширились от удивления. Гарри еще не говорил, что слышал ее разговор в библиотеке.
Рон переводил взгляд с Гермионы на Гарри и обратно.
― И с кем ты идешь на бал? ― с подозрением спросил Рон.
― С другом, который меня пригласил, ― уклончиво ответила Гермиона. ― Я действительно считаю, что ты решил правильно, Гарри. Кроме того, ты почти стал членом семьи Уизли. Будет хорошо, если ты пригласишь ее, а не какую-нибудь другую девушку, пусть даже она будет лучше.
Это сработало. Рон тут же прекратил упрямиться и разрешил Гарри пригласить Джинни. Когда Рон вновь склонился к домашней работе, Гарри одними губами произнес: "Спасибо!" ― и получил в ответ: "Поговорим позже". Оба чувствовали, что многое нужно прояснить.
* * *
Гермиона была в шоке, узнав, что Гарри слышал ее разговор в библиотеке. Она также удивилась тому, что Гарри решил сначала пригласить ее и уверила, что ее партнер всего лишь друг, что странно укололо Гарри. Почему его это так заботит? Что из того, что она хорошо проведет время? Гермиона не упомянула имя пригласившего ее, намекнув Гарри, что не хочет, чтобы кто-нибудь знал об этом. И хотя он узнал тот голос, едва его услышав, он решил сохранить все в тайне, как и хотела Гермиона.
На следующий день, с помощью Гермионы, Гарри подловил Джинни в тот момент, когда она осталась одна. Не легче, чем спросить разрешения Рона пойти с ней на бал, было подобрать правильные слова, чтобы Джинни поняла его правильно. Проблема была в том, что все слова, рождавшиеся в его голове, рот категорически отказывался произносить. Почему так сложно? Это же Джинни.
Посмотрев Джинни прямо в глаза, Гарри приказал себе, что не имеет права все испортить.
― Джинни, думаю, ты знаешь, что мне нужно будет делать на Рождественском балу, ― начал он и с облегчением выдохнул, когда она кивнула. ― Я не люблю быть в центре внимания и, тем более, идти на бал с девушкой, с которой, без сомнения, будет ужасно скучно. Конечно, мы не знаем друг друга так хорошо, как следует, но я считаю тебя одним из своих близких друзей, как и твоих родителей, и братьев. Ты осталась на моей стороне в октябре, когда большая часть школы от меня отвернулась. Не представляешь, как много это для меня значит. Так-с... в общем... я пытаюсь сказать... Не согласишься ли ты пойти со мной на Рождественский бал... как подруга?
Джинни несколько секунд молча смотрела на Гарри, потом её лицо расплылось в улыбке, и она повисла у Гарри на шее.
― Я с радостью пойду с тобой на бал, Гарри, ― радостно произнесла она и отстранилась с лукавой улыбкой на лице. ― Расскажем моим братьям или устроим им сюрприз?
Гарри прикусил нижнюю губу.
― Ну, Рон уже знает, ― произнес он, надеясь, что Джинни не расстроиться. ― Я просто хотел, чтобы он воспринял все хорошо. Он мой лучший друг, и я знаю, как он носится с тобой...
Джинни пораженно уставилась на Гарри.
― Как ты умудрился убедить его?
― Нужно сказать "спасибо" Гермионе, ― честно признался Гарри и пересказал, как Гермионе удалось убедить Рона, что Гарри ― лучший выбор для его, Рона, младшей сестры. ― Иногда я думаю, что она бы могла попасть в Слизерин, ― задумчиво добавил он. ― Представь, Гермиона и Малфой...
― Фу! ― в отвращении воскликнула Джинни. ― Ужасная у тебя фантазия...
И оба засмеялись. Гарри облегченно вздохнул. Теперь все, что ему оставалось, это научиться танцевать, отгадать загадку второго испытания и разобраться с домашними работами до конца семестра. Уроки танцев продвигались успешно, Ангелина и Кэти хвалили Гарри, уверяя его, что к балу он научится отлично танцевать. Было сложно учиться танцевать с двумя девушками выше его ростом, но это того стоило. Гарри уже мог не наступать через каждый шаг на ногу партнерше и не сбиваться, что было уже грандиозным прогрессом. В общем и целом, Гарри был доволен. По крайней мере, он не будет выглядеть как полный профан на этом балу.
Пошла последняя неделя семестра, и бал стал центром всех разговоров. Некоторые из учителей отказались от попыток чему-нибудь научить ребят, другие продолжали объяснять материал, не обращая внимания на то, что никто в него не вникает. Самыми худшими стали уроки профессоров МакГонагалл, Моуди и Снейпа. Профессор МакГонагалл была всегда строгой, никто не осмеливался задавать вопросы профессору Моуди, а шутки на уроках Зельеварения были также нереальны, как профессор Снейп, не снимающий баллов с Гриффиндора по любому поводу.
Гарри и Джинни решили не афишировать, что идут на балл вместе. Вообще-то Гарри попросила Джинни, которой не хотелось стать поводом для шуток со стороны ее братьев, Фреда и Джорджа. Рон с Гермионой обещали не рассказывать никому, что для Рона оказалось гораздо сложнее, чем для Гермионы. Рон был обижен тем, что Гарри с Гермионой уже имели пары на бал, а он так никого и не пригласил. Также Рона задевало и то, что его младшая сестра уже обзавелась парой.
Сидя перед камином, Гарри вот уже в который раз пролистывал книгу по различным языкам магического мира. Уроки закончились, дав ему возможность целиком посвятить себя второму испытанию. Рядом сидели Гермиона с Джинни и увлеченно обсуждали приглашенную на бал музыкальную группу под названием "Богини судьбы". Гарри никогда о ней раньше не слышал, и, судя по репликам Гермионы, она тоже.
― Тебе обязательно заниматься этим сейчас, Гарри? ― спросил Рон скучающим голосом, сидя в кресле напротив Гарри. ― Ты уже два месяца возишься с этим идиотским яйцом. Почему бы нам не поиграть в шахматы или взрывающиеся карты?
Гарри поднял глаза на друга, внезапно ужаснувшись от того, что настолько погрузился в свои проблемы, перестав замечать проблемы других, в частности, Рона. Проблема же того была в том, что он создал себе ее своей нерешительностью.
― Рон, я лишь хочу пораньше разгадать эту загадку и подготовиться, а не выглядеть идиотом, ― признался Гарри. ― Мне повезло, что я уже знал призывающие чары к первому испытанию. Понимаешь?
Рон нахмурился и отвернулся.
― Ну, как у тебя с балом? Уже пригласил кого-нибудь? Мы можем подыскать тебе... ― продолжил Гарри.
― А смысл? ― упрямо произнес Рон, уставившись в огонь. Жалость в себе в его голосе была почти осязаема. ― Я не такой, как ты, Гарри. Я не один из чемпионов. Девушки не выстраиваются за мной в очередь.
Гарри закрыл книгу и отложил ее в сторону. Могло показаться, что Рон завидует, он постоянно жаловался на то, что Гарри слишком много времени посвящает Турниру. Это было бессмысленно.
― Но мне все равно нужно было приглашать Джинни на балл, ― заметил Гарри. ― Мне даже пришлось просить разрешения у ее брата. То есть пришлось проходить целых две инстанции. Так что чемпионство не так безоблачно, как его представляют. И вообще, это заставляет меня думать, будто я кусок мяса на прилавке.
― Наконец-то ты заметил, ― с горечью произнес Рон.
Это было уже чересчур. Все еще сжимая в руке книгу, Гарри встал и повернулся, чтобы уйти.
― О да, я заметил, ― произнес он, взглянув через плечо на Рона. ― И только потому, что кто-то все время желает мне смерти ― в большинстве случаев то же лицо, которое убило моих родителей и испоганило мне жизнь. Если ты так желаешь жить моей жизнью, Рон, пожалуйста, живи... только полностью, а не "приятными" кусками.
Не дожидаясь каких-либо оправданий или извинений, Гарри покинул башню Гриффиндора и отправился в библиотеку. У него не было желания разговаривать сейчас с кем-либо. Зависть Рона причинила боль. Гарри думал, что Рон понял истинную ценность "популярности", когда вместе с Гермионой нашел его спящим на берегу озера утром после того, как стало известно о неожиданном чемпионстве Гарри. На самом деле, Рон ничего совершенно не понял. Он уже забыл про это.
В библиотеке никого не было, чему Гарри совершенно не удивился. Кто будет заниматься в самом начале каникул? Заняв стол, расположенный в самой глубине библиотеки, Гарри попытался заставить себя сконцентрироваться на тексте, который читал. Он дошел уже до середины книги. Сейчас шли народности на букву "М". Разумеется, простое пролистывание книги было не лучшим способом отыскать язык, на котором вопило яйцо, но других идей у Гарри не было.
Но это сполна себя окупило, когда Гарри дошел до Мерфолков. Описание их языка, мермиша, очень походило на тот крик, что раздавался из золотого яйца.
Загоревшись, Гарри бросился в секцию магических животных и стал искать книги о мерфолках. Взяв несколько, Гарри вернулся к своему столу, с удивлением обнаружив около него двух рыжеволосых людей.
Близнецы Уизли выглядели чрезвычайно расстроенными. Гарри предположил, что они видели или слышали произошедшее между ним и Роном.
― Чем я могу вам двоим помочь? ― спросил он, сев за стол и открыв одну из книг.
― Джинни рассказала нам, что произошло, ― произнес Джордж. ― Мы лишь хотели...
― ...извиниться за то, что наш брат вел себя словно идиот, ― закончил Фред. ― Мы пришли просить разрешения...
― ...как следует надрать его жирную задницу, ― закончили близнецы уже вместе.
Гарри слегка покачал головой и протер глаза под очками.
― Я ценю вашу заботу, но вы не должны этого делать, ― тихо произнес Гарри. ― Рон ― ваш брат, а не мой. Если вы двое примете мою сторону, он будет только больше завидовать.
Лица близнецов приобрели совершенно комичное выражение. Они, казалось, разрывались между смущением и возмущением.
― Но он вел себя как идиот, ― в недоверии воскликнул Фред. ― Если он слишком боится подойти к девушке и пригласить её, это не даёт ему права...
― ...на что? ― перебил Гарри. ― На зависть? Кажется, в этом году это становится распространенной болезнью. Малфой завидовал и напал на меня... Рон тоже, как оказалось, завидует... ― Гарри прервал свою обвинительную тираду. Сейчас ему совсем это не нужно ― не нужно, чтобы его лучший друг отвернулся от него, чтобы из-за него рассорилась семья Уизли.
― Не беспокойтесь обо мне, ― произнес он, возвращаясь к книге перед собой. ― Со мной все будет в порядке.
По счастью, Фред с Джорджем не стали продолжать и ушли. Гарри еще долго просидел в библиотеке, прервавшись лишь на занятие с Ангелиной и Кэти. Каникулы едва начались, а Гарри уже возненавидел их. Сидя в пустынной библиотеке, Гарри оставалось только лишь беспомощно размышлять о том, сколько неприятностей принесло ему его участие в Турнире.
