Глава 1224 октября.
После бессонной ночи, полной тяжёлых мыслей, я приняла решение.
Ромильда получит слёзы феникса.
Глупость? Возможно. Безрассудство? Наверняка.
Но я не могу иначе.
Потому что мне действительно жалко Ромильду. И ещё потому, что я сама могла бы оказаться в подобной ситуации.
Думаю, Ромильда ещё не пошла завтракать.
Сейчас достану из чемодана флакон со слезами и пойду в спальню пятикурсниц.
* * *
Мистика какая-то… На Хогвартс, видимо, спустилась небесная благодать. А как иначе назвать то, что произошло?
Только я открыла дверь в спальню, послышался радостный визг, и кто-то бросился обнимать меня, едва не повалив на ковёр.
Это была Ромильда. Уткнув темноволосую голову в моё плечо, она упорно не выпускала меня из объятий.
Растерянно оглянувшись, я увидела сидевших на кровати Дебору О’Брайан и Майю Дингл, с которыми я была едва знакома. Они ели апельсины и шоколад, а рядом на тумбочке стояла бутылка сливочного пива.
- Привет старосте Гриффиндора! – хихикнула Дебора. – Присоединяйся к нашему празднику!
- К какому празднику?
С весёлым смехом Ромильда шагнула назад. И я обомлела.
Исчез шрам, безобразивший её смуглое лицо. Кожа была чистой и гладкой, лишь на лбу едва виднелся вертикальный след от пореза.
Полюбовавшись моим потрясённым видом, Ромильда снова рассмеялась:
- Правда, я неплохо выгляжу?
- Мерлин всемогущий… Неужели мадам Помфри смогла помочь тебе?
- Нет. Похоже, она здесь не при чём.
Ромильда хлопнула ладонью по кровати.
- Садись. А то долго рассказывать.
Сделав эффектную паузу, она начала свою историю.
- Вчера вечером после занятий я решила испытать свою новую метлу. Была такая отличная погода… В кои-то веки выглянуло солнышко. Но едва я высоко взлетела, меня ударил в спину красный луч.
Очнулась я в Больничном крыле. Мадам Помфри была очень расстроена. «За что же к вам такая немилость Мерлина, мисс Вейн? – сказала она. – Вас так и преследуют беды».
- Ты узнала, кто сбросил тебя с метлы?
- Гойл. И с него даже баллы не сняли.
А меня долго поили какой-то гадостью и оставили ночевать в палате.
Я рыдала и проклинала всё на свете, пока не заснула. Спала я крепко.
Утром просыпаюсь, чувствую: ничего уже не болит. Встаю. Иду умываться. Смотрю в зеркало…
И вижу там себя прежнюю.
Сперва я, как и ты, подумала, что это – дело рук мадам Помфри. Прибежала к ней с благодарностями. А она едва ли не больше меня удивилась. «Не знаю, - говорит, - что произошло».
И никто не знает. Даже МакГонагалл.
В общем, с сегодняшнего дня я верю в чудеса.
- Ну и ну… Я поздравляю тебя.
- Спасибо. – Её взгляд упал на флакон, который я до сих пор держала в руке. – А что это?
- Да так, ничего…
- Ну тогда идёмте в Большой зал! Я так хочу удивить Снейпа!
- Он, наверное, лопнет от злости, - хихикнула Майя.
За завтраком все смотрели только на Ромильду. Гриффиндорцы осыпали её поздравлениями.
МакГонагалл сияла.
Лицо Алекто было перекошено от ярости. Брызгая слюной, она долго что-то говорили Снейпу.
Директор окинул Ромильду равнодушным взглядом. Она дерзко улыбнулась ему в ответ. Губы Снейпа чуть скривились, он повернулся к Алекто и произнёс несколько слов. Кэрроу резко дёрнулась, точно вытаскивая волшебную палочку. Но Снейп покачал головой, и ей пришлось сдержать свою злобу.
Погляди же, Снейп, полюбуйся. Ты думал, у нас не найдётся оружия против твоей Сектумсемпры?
Мы не беззащитные жертвы. Мы справились. Мы…
А причём здесь мы? Разве Ромильду вылечил кто-то из нас?
«Отныне я верю в чудеса», - сказала она. Но я-то не верю!
Чудеса бывают. Но люди творят их своими руками.
Так кто же помог Ромильде? И каким образом?
Предположим, этот человек воспользовался слезами феникса.
Бред. По школе не летают стаи плачущих фениксов.
Кто-то убил единорога и умыл Ромильду его кровью? Звучит ещё более абсурдно.
Есть заклинание, излечивающее последствия Сектумсемпры. Но его знает только Снейп.
Нет, я не в силах разгадать эту загадку. Пока не в силах.
27 октября.
На собрании ОД Невилл предложил потренироваться вызывать Патронусов.
- Через несколько дней мы идём в Хогсмид. А я слышал, там сейчас полно дементоров. На всякий случай нужно уметь с ними бороться.
Целый час я перебирала приятные воспоминания и пыталась создать Патронуса. Изредка из палочки вырывался серебряный дым. И всё.
А у Лавгуд получился настоящий Патронус. Заяц. Такой милый!
Ну почему Лавгуд может, а я – нет? Чем я хуже?
Джинни утверждает, что со временем всё получится.
После собрания ко мне подошла Сьюзен Боунс и попросила помочь ей с травологией.
Я исправляла неточности в её схеме строения плода Красной Огнеедки. А она молча наблюдала за моими действиями. И вдруг спросила:
- Как ты думаешь, что всё-таки случилось с Ромильдой?
- Не могу придумать мало-мальски логичное объяснение.
- А вдруг… - Она наклонилась ко мне. – Вдруг её вылечила профессор Спраут?
Вот этого я не ожидала.
- Почему Спраут?
- Помнишь нашу прогулку с дементорами? – тихо спросила Сьюзен. – После того, как меня выписали из Больничного крыла, я поблагодарила нашего декана за то, что она наложила на нас Империус. А она взглянула на меня с изумлением и попросила не выдумывать. Никакого заклятия она, мол, не накладывала.
- Но ведь все признаки указывали именно на Империус!
- Так я об этом и говорю! Профессор Спраут просто не хочет, чтобы мы узнали о том, что она использовала Непростительное заклятие. Поэтому и отнекивается.
- А причём здесь Ромильда?
- Профессор Спраут очень умна. Она многое знает о травах и зельях. Той ночью она могла провести какой-нибудь запрещённый ритуал, чтобы вернуть Ромильде красоту. И снова не хочет, чтобы об этом узнали.
Нет. Что-то здесь не вяжется…
- Мне кажется, твой декан – женщина храбрая и честная, но лишённая умения хитрить. Не могла она постоянно использовать Тёмную магию. Почему мы вообще решили, что именно она использовала Империус?
- Да потому, что больше некому!
- Вот именно! Но это совершенно не в её характере.
- То есть, ты считаешь…
- Что давешний Империус и чудесное исцеление Ромильды – дело рук одного и того же человека. И отнюдь не Помоны Спраут.
Едва я это произнесла, мне стало понятно: я нашла верный ответ.
А Сьюзен распахнула глаза.
- В таком случае, кто же этот таинственный благодетель?
- Я бы очень хотела это выяснить…
31 октября.
Раньше я обожала Хеллоуин.
Огромные светящиеся тыквы, выращенные Хагридом, украшали замок и делали его таинственным, загадочным. Поход в Хогсмид доставлял огромное удовольствие. Праздничный ужин всегда был восхитительным. А ночью, перед тем как заснуть, мы с Парвати рассказывали друг другу страшные истории. Гермиона всегда жаловалась, что мы мешаем ей спать, но слушала нас с немалым интересом.
А сейчас я и так вздрагиваю от каждого шороха. Никаких страшилок не требуется.
Большой зал увешан тыквами и летучими мышами. Видеть их не могу. Всё как при Дамблдоре. А он умер, его больше не вернуть!
После завтрака мы стали собираться в Хогсмид.
Взяв в руки голубую шёлковую мантию, я подошла к зеркалу.
Зрелище меня не порадовало. Лицо было бледным, усталым. Под глазами чётко вырисовывались тёмные круги.
Но, нарядившись и воспользовавшись косметикой, я решила, что не всё ещё потеряно.
Туман, кругом туман… Парвати зябко кутается в тёмно-лиловый плащ. Мы идём по дорожке, гравий хрустит под ногами.
Вот кирпичный домик с красной крышей. Раньше там был магазин «Сладкое королевство». Его закрыли ещё в прошлом году.
А вон старое, довольно ветхое строение. Это бар «Кабанья голова». Я была там всего один раз, на пятом курсе. Там прошло первое собрание ОД.
Сейчас туда направляется странная компания: пошатывающиеся мужчины, от которых за милю несёт перегаром. Узнав в одном из них Амикуса Кэрроу, мы с Парвати поспешно свернули в переулок.
В «Трёх мётлах» на первый взгляд ничего не изменилось. Играла приятная музыка, за столиками болтали студенты, мадам Розмерта улыбалась посетителям и наполняла бокалы разнообразными напитками. Но в её глазах уже не блестели смешинки, исчез румянец на щеках. Время от времени она боязливо оглядывалась на дверь.
За соседним столиком Джинни, Невилл и Луна потягивали сливочное пиво.
- Когда я приеду к папе на каникулы, - мечтательно говорила Луна, - он покажет мне диадему. Вы знаете, он сейчас работает над воссозданием диадемы Ровены Рэйвенкло…
Грациозной походкой мадам Розмерта подошла к их столу.
- Здравствуйте, друзья мои. Джинни, а где же ваш брат Рональд? Неужели до сих пор болеет?
- Болеет, - кивнула она. – Ему очень плохо.
- Когда увидите его, передайте ему привет от меня. – Вздохнув, мадам Розмерта вернулась за стойку.
Помнится, раньше Рон пытался ухаживать за ней. А она казалась равнодушной.
Но, видно, он ей всё-таки нравился.
А я… Кажется, сегодня я впервые не вздрогнула при упоминании имени Рона.
Выходя из паба, я столкнулась с высоким золотоволосым колдуном в синей мантии. Он до безумия напомнил мне Гилдероя Локхарта, мою первую любовь.
…На втором курсе я не могла думать ни о ком, кроме Локхарта. Его фотографией с автографом я любовалась постоянно. Я тщательно готовилась к каждому уроку, пытаясь произвести впечатление на любимого учителя.
Потом его разоблачили. Оказалось, что он лишь присваивал себе чужие заслуги.
Я рыдала неделю. Нет, я жалела не Локхарта, потерявшего память. Я оплакивала свои разбитые мечты.
Начались каникулы, и моя грусть растаяла под лучами летнего солнца. А идеал мужчины остался. Высокий, голубоглазый, популярный, храбрый… В общем, само совершенство.
Ещё один магазин. Окна забиты досками. Над дверью – покосившаяся вывеска: «Ужастики Умников Уизли». В прошлом году здесь торговали Фред и Джордж. Где они теперь? Наверное, борются с Пожирателями, как могут…
Парвати толкнула меня локтем:
- Посмотри направо.
Обернувшись, я увидела Демельзу и слизеринца Теодора Нотта, держащихся за руки.
- Нда… Робинс нашла дружка себе под стать.
- Слизняк слизняка видит издалека, - фыркнула Парвати. – Может, заколдуем их?
- Не надо. Они нас не трогают.
- А может, она ему сейчас рассказывает всё, что успела узнать об Отряде Дамблдора!
- Это её дело. А нам надо тщательнее скрывать наши занятия.
Парвати нахмурилась и что-то пробормотала.
Как ни странно, дементоров нигде не было.
Я поинтересовалась у проходившей мимо старухи-колдуньи, сжимавшей в руках банку с жабьей икрой, куда подевались стражи Азкабана.
- Так ведь они, проклятые, на улицу выходят после десяти. У нас ведь теперь ввели комендантский час… Вот они и ищут нарушителей.
Что ж, это ещё не самый худший вариант.
…Когда мы вернулись в замок, было уже темно. В галереях, освещённых тусклым светом факелов, было неуютно, и я стремилась поскорее попасть в гостиную. Поднимаясь по лестнице, поставила ногу на очередную ступеньку, и к коже прикоснулось что-то скользкое, холодное. Я с криком отскочила.
- Успокойся, Лаванда, - раздался ровный голос Невилла. – Это мой Тревор.
Он подошёл к жабе и взял её на руки.
- Мерлин мой, - вздохнула я. – Неужели тебе не противно?
- Тревор не виноват в том, что он жаба, - пожал плечами Невилл. – Он очень славный. Разве внешность так уж важна?
Ох, Невилл… Даже не знаю, что я могу ответить.
