Взрыв

Глава 12

Глава 12

Уходили снова ночью, посчитав это самым удобным временем. На этот раз где-то между часом ночи и двумя. В основном все поезда уходили до двенадцати ночи, а приходить начинали к пяти утра. Пассажиров на перроне не должно было оказаться слишком много.
Застывал воск, скатываясь со свечек. Шесть огоньков на фоне темного окна. Шесть теней, углубляющихся в лес к тому месту, где можно было выйти к гостинице, а от нее уже пешком до вокзалов недалеко.
Машин на парковке оказалось ровно столько же, сколько в светлое время суток. Казалось, их оставляли здесь ради сохранности и пересаживались на метро. Как же ребята ненавидели слово «сохранность» в эту ночь. Как же хотели они, чтобы и другие понял – нет ее, все это лишь одна из теней их сознания. Ложная.
Перроны практически пустовали. На одном из вокзалов ждали поезда Город – Саранск. На втором пара человек пыталась купить билеты на аэроэкспресс. На третьем только спали бомжи, приткнувшись друг к другу подобно мартовским котам, да девочка болтала ногами над рельсами, сидя на одной из платформ. Видимо, ждала кого-то. Охранники, контролеры и вахтерши дремали на своих рабочих местах. Палаточники предпочитали в такое время суток находиться у себя в кровати, а не торговать, поэтому витрины светились темнотой.
Ночную идиллию разорвал звук пожарной тревоги. Протирая глаза, милиционер на одном из вокзалов начал метаться по зданию, пытаясь втолковать всему встреченному по пути персоналу, что нужно вывести людей и отвести на безопасное расстояние, а потом и самим сбежать куда подальше. Желательно к следующей станции метро, потому что в двух других вокзалах он тоже слышал сигнал. В подтверждение его слов вспыхнули языки пламени в коридоре, а потом и на крыше “Ленинградки” и “Казанки”, как называли их местные жители.
Люди бежали одним потоком, превращаясь в ручеек. Спринт по пересеченной местности с препятствиями в виде все еще ездящих машин. Победой оказывалась долгожданная иллюзия спокойствия. Проигравший минимум отделывался парочкой синяков в самых неожиданных местах. Продолжали спать бездомные, потому что их никто не решился будить. К ним вообще решили не приближаться. Да девочка бежала по рельсам в сторону поезда, который обязан был приехать этой ночью.
Времени до приезда пожарных оставалось минут пятнадцать. Если повезет, и в отделении будут очень медленно просыпаться, то чуть больше. Да еще и милиция обещала нагрянуть для разбирательств. Благо, каждой паре требовалось расставить всего четыре заряда, а потом смываться с места происшествия. Шесть невидимок, ввинчивающихся в толпу и пробирающихся против течения.
Слышались сирены подъезжающих машин. Они остановились примерно в том месте, где собрался народ, не рискуя подходить ближе. Три здания горели вполне натурально, а пожарные не спешили появляться на месте происшествия. Худенькая девушка вся в черном выбежала с площади, а за ней начали раздаваться звуки взрывов.
– Эхо, Гаечка совершенно открыта! – гаркнул на друга Кай.
– Нет, я накрывал всех.
– Эхо, мать твою, я вижу ее! – задыхаясь от бега и косясь вправо на девушку.
– А я не вижу. Какая разница?
– Мы одна команда. Закрой ее!
– Она закрыта, Кай. С каких пор ты стал параноиком?
– Если я коснусь ее?
– Она под иллюзией.
Выстрел из пистолета. Девушка падает на асфальт, вскрикивая и тут же закусывая губу. Из ноги начинает течь кровь и падать на дорогу, застывая в форме причудливых капель. Она продолжает бежать. Слезы стекают по щекам и не желают останавливаться. Она помнила, что выбраться можно, только добравшись до следующего поворота.
– Эхо, я тебя ненавижу! – слышит светловолосый справа от себя и узнает голос Марко. – Молись, чтобы Капитан этого не увидел. Точнее не узнал, что это сделал ты, – переходя на шипение.
Кто-то подхватывает девушку на руки и пытается вытереть слезы. Еще один выстрел. Целятся явно в жизненно-важные органы, но попадают в руку. Снова режущая боль. Ощущение рвущихся тканей, перерубаемых сосудов. Изнутри вырываются частички жизни. Пуля выходит наружу, оставляя за собой рваные края, опаленную кожу и вытекающую кровь.
– Первая заповедь настоящего бойца – прекрати плакать, – услышала девушка над собой, но не смогла увидеть говорящего, не смогла даже узнать его голоса из-за пульсирующей боли.
Еще пара выстрелов. Милицонер стрелял уже в пустоту. О том, что где-то была девушка, намекали только пятна крови, да звук, будто рядом взлетает ракета. В воздух глыбы камня, стекло и какие-то вещи. Обезумевшие люди, которых успели увести по причине пожарной тревоги. Кто-то попытался кинуться к зданиям. Другие убегали подальше. Блюстители правопорядка стояли на месте, с открытыми ртами наблюдая за тем, как опадают вниз взорванные стены вокзалов. Из рук стрелявшего выпал пистолет, покатившись по мостовой.
«А если ее не станет?» – отчаянно пульсировало в голове у Эхо, когда он медленно шел к Попутному Ветру. Только одна деталь осталась непросчитанной – для всех Гаечка стала членом команды, который активно во всем помогал. Все ее приняли как родную и любили. Оберегали, как могли. Особенно в последнее время к ней привязался Марко. Таскал каждое утро цветы, улыбался, стоило только Светке спуститься в гостиную.
«А если ее не станет?» – Эхо пальцами схватился за виски. Ни капельки не стыдно перед самим собой. Он пытался сделать так, как считал нужным. Он действовал только в своих интересах. Он забывал обо всем, когда думал о том, как же можно убрать девушку. Он осознавал, что подумывал об убийстве.
«А если ее не станет?» – планы рушились на глазах. Слишком наблюдательный Кай. Марко, оказавшийся рядом совсем не вовремя. Но, Боже, как же он был прав, пожелав, чтобы Капитан не узнал о содеянном. Если вдруг, никогда он не будет прощен. Сам виноват.
«А если ее не станет?» – задувая свою свечку в гостиной самой последней. Он тоже вернулся. Эхо выжил, как и всегда. Щеку кольнуло от удара. По ушам ударил противный бьющийся звук.
– Еще раз попробуешь вытворить что-нибудь подобное, я тебя лично убью, предварительно поморив голодом. Не ожидал такого. Думал, что мы - друзья, что мы – одна команда. Не удивлюсь теперь, если узнаю, что ты предавал нас и не раз.
Тишина, заполнявшая все существование. Эхо смог сделать то, что хотел. Точнее, смог выполнить свою часть, а потом пустить все на самотек и не довести до конца. Темнота перед глазами. Давящая пустота внутри. Парень выбежал на улицу и нырнул в реку, чтобы никто не смог увидеть слез.

– Эхо, открой дверь! – заорал Марко после того, как светловолосый не откликнулся на его стук.
Парень лежал на кровати, понимая, что не может произнести ни слова. После купания голос сел. Из-за слишком холодного лета вода не успела прогреться до нормальной температуры в июле, а к середине августа и вообще начала остывать. Кое-как сотворив иллюзию, он открыл дверь. В комнату вихрем влетел Серый, пиная еще мокрые вещи, валявшиеся на полу. Он плюхнулся прямо на кровать.
По лицу Эхо и так было понятно, что чувствует он себя паршиво. Круги под опухшими и покрасневшими глазами. Кожа еще бледнее обычного, почти прозрачная. Дышит тяжело. Нашарив взглядом градусник на прикроватной тумбочке, Марко передал его другу и насильно поставил. Через некоторое время извлек его и помотал головой, критично разглядывая показания.
– Отлично, помимо Гаечки еще и себя угробить хотел, – констатировал он.
Больной трагично покивал головой и попытался что-то сказать.
– Молчи уж. Вижу, что разговаривать не можешь. Сегодня придется мне вести монолог. Во-первых, ты подорвал наше с Каем доверие. Хотя, думаю, что мое в большей мере. Не привык я к предательствам людей. Мы с Лейном специально такую команду сколотили, где бы этого можно было избежать. Поэтому последние годы обходилось без этого. Во-вторых, начинай действовать нормально подумав, а не поддаваясь моментальным импульсам. Твое поведение больше похоже на типично детское. Захотел чего-то – использовал первую попавшуюся идею. Понял, что проиграл – побежал сам невесть куда и невесть зачем. Эхо, ты пойми, это никому не пойдет на пользу. В-третьих, ты на некоторое время вернешься жить к семье. Это мера наказания, которую тебе придумали. Будешь разбираться в себе. На дела позовем. Только учти, твои движения теперь будут четко контролироваться.
Светловолосый снова попытался что-то сказать. Он открывал и закрывал рот, не осознавая, что легко мог бы написать что-либо в воздухе. Хотелось кричать и именно вслух произносить слова. На некоторое время беседа умолкла, а кровать осталась в полном распоряжении болеющего. Потом Марко вернулся, втиснув в руки Эхо кружку с горячим молоком с маслом. Парень поморщился.
– Нет, Капитан не знает, что это сделал ты. Он догадывается, но не хочет в это верить. Кажется, парень начинает осознавать такую штуку как дружба. Он сидит с Гаечкой. Да, это резонно – оставить их наедине. Как бы ты не старался – тебе ее не заменить. Она ему роднее, чем сестра. Это часть его самого. Тень он к тебе приставит. Попросим в качестве заботы о тебе. Вдруг тебе тяжело будет дома.

Прошедшие пару дней после второго задания Кай провел в беседке рядом с библиотекой. Раньше он бы взял мотоцикл и уехал кататься в неизвестном направлении. Только в этот раз требовался его прямой контроль. Бушующий Марко мог бы в один прекрасный момент не справиться с эмоциями и случайно убить Эхо каким-нибудь своим по-скейтерски изощренным методом. Он чувствовал, что просто нужен ребятам. Да и за Гаечкой требовался уход. Поэтому четыре раза в день парень покидал свое насиженное место и отправлялся осматривать пострадавшую.
Сам он до последнего момента не думал, что такой импульсивный Эхо решится на убийство. За несколько лет общения он смог неплохо узнать парня, но эту сторону видел впервые. От этого становилось чересчур страшно и совсем одиноко. Своими предположениями не с кем было поделиться.
В беседке он иногда разговаривал сам с собой, скрашивая одиночество и недостаток человека, кто бы выслушал все мысли и хоть как-то приободрил. Иногда доходил до библиотеки и брал оттуда нудную книгу про пэров и лордов, чтобы провалиться побыстрее в спасительный сон. Просыпался весь в холодном поту и нащупывал в кармане ключи от мотоцикла. Окончательно приводил себя в бодрое состояние и осознавал, что уезжать ни в коем случае нельзя. Оставалось только ждать. Ждать, пока вернется голос к Эхо. Ждать, пока затянутся раны Гаечки. Ждать, пока все это наконец-то закончится.
На дорожке Кай услышал чьи-то неторопливые шаги. Трава немного скрипела, не хотела прижиматься к земле. Потом кто-то аккуратно присел на перила, заслонив окончательно солнце.
– Кто бы это ни был, ты пришел с миром или с донесением о начале войны, – не открывая глаз, улыбнулся Кай.
– С разговором, – парень узнал недовольный голос Энтри.
– Тогда начинай.
– Как будто ты не знаешь.
– Прости, твои мысли я читать не умею. Следовало бы научиться?
– Давно уже.
– Так о чем разговор?
– Через сколько Гаечка поправится и будет ли она снова в строю?
– Ты об этом? Она думает, что это несчастный случай. Мол, милиционер просто так начал пальбу по пустоте и случайно попал в нее. Не знаю, как он смог это сделать два раза, если действительно ни в кого не метил. Она верит, что уже играет нам на руку. Капитан скидывает все на несчастный случай.
– Снова ложь?
– Что делать, дорогуша. Ты мыслишь наивными категориями, если думаешь, что в этом мире есть место только добру и свету, – Кай все-таки открыл глаза, но так и остался в лежачем положении.
– Поверь, я знаю о мире даже больше, чем ты.
– Не стану спрашивать, откуда такие сведения, – хихикнул Кай. – Через недельку Гаечка вполне сможет самостоятельно передвигаться. Ну а там и до возвращения к делам недалеко. Только учти, на боевые она с нами больше не ходит. Планированием по-прежнему занимается, потому что без нее мы пропадем. Вообще, знаешь, мне кажется, что наше чудо-горевое влюбилось. Только себе в этом вряд ли признается.
Энтри недоуменно посмотрела на собеседника.
– Нет. В том смысле, что как в человека. Жену он себе еще найдет. При том бедная девушка будет всю жизнь жалеть о том, что ее нашли, поверь. Эхо ведь не чувствовал себя так хорошо с тех пор как ушел из дома.
– А Капитан?
– Что он-то? Он еще мальчишка, для которого все это дико и непонятно. Дружба какая-то, люди новые.
– Хочешь сказать, что...
– Он только сейчас начинает жить. Правда, марионеточной жизнью. Осознает, чувствует, – оборвал девушку Кай.
– А мы?
– Сами выбрали этот путь. Только нам нужно было четкое руководство Одина, чтобы идти по нему. У ребят же все ниточки еще зажаты в руках кукловода, – вздохнул парень.
– Что будет, когда они все поймут?
– Не смогут жить другой жизнью, так как мы ее мастерски отняли. Подменили.
– Знаешь, пусто в последнее время и одиноко. Устала с тобой препираться, поручения устала выполнять.
Кай устроился рядом на перилах и прижал девушку к себе, погладил по волосам, а потом поцеловал ее в губы, как делал это раньше и забыл все свои прошлые тревоги, уступив место наполнившей его целиком гармонии.