Глава 11. План Хевенсби
– Я полагаю, что интересоваться, как вы собираетесь все это осуществить, бесполезно, – первой пришла в себя Гермиона. – У вас ведь уже есть хорошо продуманный план, верно?
– Практически, – кивнул головой Плутарх. – Для начала вас всех четверых придется переправить в дистрикт и сделать его полноправными жителями. Это будет не слишком сложно: в Двенадцатом каждую неделю дети умирают либо от голода, либо от болезней. Вас просто нужно будет поселить в какую-нибудь семью, в которой погибли дети вашего возраста.
– Просто? – ошарашенно воскликнул Гарри. – Но разве в дистриктах не ведется строгий учет жителей?
– Ведется, конечно, но не такой тщательный, как можно подумать, – начал объяснять Плутарх. – Разумеется, регистрируются все новорожденные дети. И потом, если они доживают до двенадцати лет, то каждый год проходят «переучёт» накануне Жатвы. Тогда же заодно подсчитываются и умершие. И все, больше никак появление новых жителей не отслеживается. С тех пор, как появились Жатва и Голодные Игры, правительство практически перестало быть озабоченным населением дистриктов. Неугодных все равно уберут на Бойне, а остальные не представляют для них опасности. Мы, кстати, даже постараемся оставить вам ваши нынешние имена, изменив только фамилии. Нет ничего глупее, чем выдать себя, назвав товарища не тем именем.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни смотрели на Плутарха с сомнением.
– Но нас ведь четверо, – заметила Джинни. – А вы говорили, что на Голодные Игры отправляются только двое. Получается, придется выбирать, кто из нас пойдет на арену?
– Нет, я планирую, что вы там окажетесь вчетвером, – покачал головой Плутарх. – И для этого двоих из вас придется переправить в другие дистрикты. Причем, скорее всего, в разные, чтобы не привлекать внимание.
Гарри и Джинни тут же потеснее прижались друг к другу, как бы демонстрируя, что нечего даже и думать о том, чтобы отправить их в разные дистрикты. Гермиона с Роном смотрели на Плутарха со всевозрастающим недоверием.
– Я вас понял, – усмехнулся Хевенсби, глядя на Джинни и Гарри. – Вы с большой вероятностью останетесь в Двенадцатом. Не волнуйтесь, отправка вас в другие дистрикты будет осуществлена непосредственно накануне Жатвы, – кивнул он Рону и Гермионе. – Все остальное время вы проведете вместе в Двенадцатом. А после Жатвы сразу же встретитесь в Капитолии.
Четверым друзьям все меньше и меньше нравилось то, с какой уверенной непринужденностью Плутрах распределял их роли.
– А если мы откажемся? – прищурилась Гермиона.
– Ваше право, – пожал плечами Плутарх. – Что будет дальше, думаю, сами понимаете. Вы останетесь скитаться по этому лесу до тех пор, пока вас не поймают, или вы просто не умрете от тоски. А Китнисс и Пит погибнут в Квартальной Бойне.
– То есть выбора у нас нет, – подытожил Гарри. – Либо мы погибнем в лесу, либо на арене. Жаль – а ведь мы могли быть вам полезны. И кстати, как мне видится, в лесу у нас все же больше шансов остаться в живых.
– О, вы еще не слышали основную часть нашей задумки! – воскликнул Плутарх. – В том-то и дело, что в наши планы совершенно не входит ваша гибель на арене.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни внезапно ощутили какую-то тоску. Даже здесь, в новом мире, спустя почти двести лет, они уже умудрились стать жертвами чьих-то интриг и планов. И если в случае с Волдемортом они хотя бы знали, что делать, и могли сражаться, то тут им предстояла игра практически вслепую. Понятно, что Плутарх расскажет им только то, что, как он считает, им нужно знать, а дальше им останется только плясать под его дудку.
– Похоже, вы не очень мне верите, – сделал вывод Плутарх, оглядев четверых друзей. – Что ж, это мне понятно. Я действительно начал не с того, стоило рассказать вам сначала о том, с какой целью все это делается.
– Уж будьте любезны, – не слишком вежливо отозвался Гарри.
– Все дело в том – хотя вам, вероятно, все еще кажется это странным – что мне так же, как и всем остальным, совершенно не нравится текущее положение дел в Панеме. Я ведь тоже волшебник. И мне, в отличие от действующего президента, не приходится по душе идея уничтожать себе подобных, да еще и таким жестоким образом.
– Ну так остановите это, – в голосе Гермионы звучала откровенная насмешка. – Вы же Главный Распорядитель Голодных Игр!
– И что? – спокойно возразил Хевенсби. – Я имею на Сноу не больше влияния, чем любой житель Панема. Нет, конечно, у меня есть волшебная палочка. Меня обучали волшебству, но не больше, чем любого капитолийского мага. Мои знания и умения и близко не могут соперничать с возможностями Сноу! Чего не скажешь о ваших.
– Допустим, – согласился Гарри. – И как вы хотите, чтобы мы применили свои умения? Прикончили Сноу?
– Ни в коем случае! – воскликнул Плутарх. – Каким бы странным это не казалось, я противник насилия.
– Ах вот почему вы стали Распорядителем Голодных Игр! – саркастически усмехнулась Гермиона.
– Ты права, – к ее удивлению согласился Плутарх. – Я стал Распорядителем Игр именно для того, чтобы остановить их. Распорядитель Голодных Игр является одним из доверенных лиц президента в Панеме. Поверьте, очень многие в Панеме недолюбливают Сноу, но никто не решается ничего сделать, потому что никто не сможет соперничать с ним. У нас есть даже целый дистрикт повстанцев, бывший Тринадцатый...
– Что?! – послышался возглас Китнисс. – Тринадцатый? Так это что, тоже не байки?
Слухи о том, что в разрушенном после первого восстания Тринадцатом дистрикте все еще живут люди пользовались среди жителей Панема такой же популярностью, как и сплетни о существовании волшебников. Но в них верили еще меньше, поэтому за такие разговоры даже почти не карали.
– Нет, – произнес Хевенсби и при этом сморщился так, как будто ему пришлось разжевать целый лимон. – В Тринадцатом действительно есть люди, которым удалось выжить во время восстания и избежать возмездия Капитолия. У них там целый подземный город. Вот только толку от них... Среди них есть и магглы, и волшебники. Руководит всеми Альма Койн, она маггла, – Хевенби скривился еще больше. – Она искренне считает, что сможет организовать из жителей Тринадцатого армию, которая будет способна противостоять Капитолию.
– Так может, это действительно так? – оживился внезапно Гейл. - Если их много, и у них есть оружие, и про их существование никто не знает, они смогут дать достойный отпор капитолийцам!
– Да всё про них знают, – отмахнулся Плутарх. – Сноу, во всяком случае, точно знает. Только он их не боится. Ему нет никакого дела до горстки бунтарей, которыми руководит маггла. Теперь, после первого восстания, он всегда начеку и не допустит никакого вторжения в Капитолий. Нет, они нам не помощники. У меня есть свой план, который сильно отличается от плана Койн, и я хочу осуществить его в обход Тринадцатого.
– Но почему? – недоумевал Гейл. – Почему не взять в союзники целую армию наших сторонников?
– Например, потому что Койн очень жаждет свергнуть Сноу, чтобы занять его место, – ответил Плутарх.
– А вы жаждете того же самого, – закончила Гермиона.
– Ты права, – не стал спорить Хевенсби. – Я действительно хочу править Панемом и уверен, что справлюсь с этим намного лучше Сноу. И надеюсь, вы мне в этом поможете. Вы учились в Хогвартсе, а значит, вы очень сильные волшебники. Хеймитч сказал, что вы умеете накладывать полное заклинание Забвения. В Панеме этого не умеет никто, кроме сами знаете кого.
– В наше время Сами-Знаете-Кем называли Волдеморта, – усмехнулся Гарри. – Вы хотите, чтобы мы стерли Сноу память?
– Да, – подтвердил Хевенсби. – Но попасть к нему, разумеется, не так просто. Даже в сам Капитолий из дистриктов по одному только желанию не выберешься. Единственный путь в столицу – через арену Голодных Игр. Именно поэтому я и хочу вас туда отправить. Конечно, планируется, что вы все останетесь живы. Поверьте, мне дорога жизнь каждого из вас, ведь вы обладаете такими знаниями, какими не обладает никто. Все, что вам будет нужно сделать – это хорошенько спрятаться и дождаться нужного момента. Когда он настанет, я дам вам знать. Арена накрыта невидимым куполом – так называемым силовым полем. Это защита вроде той, которой вы окружаете ваш домик, только гораздо более слабая. Когда я подам вам сигнал, вы должны будете убрать защитное поле – только и всего. Вы устраните барьер, и за вами спустится наш планолет и доставит вас в Тренировочный Центр, из которого все распорядители управляют Играми. Президент Сноу тоже в это время находится там. Вам останется только произнести заклинание – и ничего больше. Нужно сделать так, чтобы Сноу признали сумасшедшим – для этого подойдет сильное заклятие Забвения.
– Чудесный план, – сощурилась Гермиона. – Один момент – убрать силовое поле невозможно без волшебных палочек. Как вы считаете, господин Главный Распорядитель, нас пустят с ними на арену?
– Кончено, у вас будут волшебные палочки! Я еще точно не решил, как передать их вам на арене, но, я думаю, ваши менторы с этой задачей справятся, – он кивнул в сторону Пита и Китнисс. Они вздрогнули. До этого момента они уже свыклись с тем, что им придется стать участниками Голодных Игр, и даже не думали о менторстве. – Конечно, все это придется делать очень осторожно. Один неверный шаг – и вы будете убиты. Главное ваше преимущество в том, что Сноу о вас даже не подозревает. Ему даже в голову не сможет прийти, что на арене четыре волшебника с палочками, ведь все палочки в Капитолии наперечет.
– Значит, пока мы не найдем палочки, мы будем оставаться безоружными среди людей, жаждущих нашей крови? – возмущенно воскликнул Рон.
– Хеймитч, а что если попросить Цинну? – вклинился Пит. Он намеренно не решался обращаться к Хевенсби, будучи все еще не в силах переварить информацию о том, что Распорядитель Голодных Игр внезапно превратился в их сторонника. – Мне кажется, он мог бы придумать так, чтобы палочки не нашли. Скажем, зашить их в рукава ветровок...
– Это мысль, – согласился Плутарх. – Над этим определенно стоит подумать. В любом случае – не волнуйтесь, палочки вы получите почти сразу, а может, и впрямь выйдете на арену уже с ними.
– Но почему их нужно обязательно отправлять на арену? – подала голос Китнисс, к которой потихоньку начала возвращаться способность соображать. – Сноу ведь приезжает в Тренировочный Центр, чтобы приветствовать трибутов! Почему бы не осуществить ваш план прямо там?
– Сноу не так прост, – горько усмехнулся Хеймитч. – В Центре он появляется на людях лишь тогда, когда идет прямая трансляция церемоний. А лишать президента рассудка на глазах у всего Панема было бы не очень умно. К тому же после твоей замечательной прошлогодней выходки с яблоком во время показа, распорядители вместе с президентом предпочитают не пренебрегать лишней парочкой защитных заклинаний.
– Он прав, – подтвердил Хевенсби. – Поверьте, я был бы только рад не отправлять вас на Арену. Но в нынешнем положении это единственный способ добраться до Сноу. Президент очень хитер, он не подпускает к себе посторонних и почти не покидает своего дворца в обычное время. Только в период Голодных Игр он приезжает в Тренировочный центр, но держится начеку до тех пор, пока все трибуты не будут отправлены на Арену. Он-то прекрасно понимает, что почти любой из двадцати трибутов будет счастлив перерезать ему глотку. А поскольку они почти все еще и волшебники, и способны на неконтролируемые выплески магии... В общем, я уже прикидывал разные варианты – до начала Игр в Центре до него не добраться.
– Ну хорошо, положим, мы согласимся, и ваша замечательная авантюра удастся, – проговорил Рон. – Вот мы стерли Сноу память, и что дальше?
– Дальше – все просто. По праву Главный Распорядитель Голодных Игр становится временно исполняющим обязанности президента, если с тем что-то случается. Что я и сделаю. Уж поверьте, я смогу не совершать тех жестоких глупостей, что творит сейчас Сноу, планомерно истребляя волшебников.
В домике на некоторое время воцарилось молчание. Пит и Китнисс уже мысленно готовились к менторству, прокручивая в голове советы, которые смогут дать будущим трибутам. Гейл отнесся к плану весьма скептически, особенно после того, как узнал, что слухи о партизанах из Тринадцатого дистрикта – не слухи. Он был убежден, что настоящая, хорошо подготовленная армия сможет куда больше, чем горстка подростков из прошлого с волшебными палочками. Гарри, Рону, Гермионе и Джинни план Плутарха отчаянно не нравился. Они не верили в то, что он захочет оставить их в живых. Хевенсби жаждет власти так же, как и Сноу. Да, возможно, он придерживается более гуманных взглядов и будет для Панема лучшим правителем, чем нынешний, но вряд ли он потерпит рядом с собой четверых волшебников, которые, очевидно сильнее его.
«Может, и впрямь лучше остаться скитаться в лесу? – с грустью думал Гарри. – Конечно, мы тут скоро озвереем от тоски. Но хотя бы живы останемся. Так неохота становиться жертвой чьих-то политических интриг». Его друзья испытывали схожие чувства. К тому же теперь они знали, что есть еще и Тринадцатый дистрикт, в котором с радостью привечают новых беженцев. Ими, конечно, правит маггла, но почему бы ей не принять в свои ряды четверых хорошо подготовленных волшебников, если они смогут быть полезными?
Очевидно, метания четверых друзей были написаны на их лицах, потому что Хевенсби внезапно выдвинул свой последний и самый главный аргумент.
– Если у нас все получится, и мне удастся возглавить Панем, – тихо произнес он, – на вас будет возложена особая миссия. Поскольку вы четверо обладаете знаниями, какими не обладает никто в Панеме, по-моему, будет справедливым поручить вам восстановление волшебной школы, такой, какой она была до начала третьей эры.
