Записка №12. Параноик сравнивает пары и подслушивает чужие разговоры Продолжаем наше скромное исследование. Так же, как и в прошлый раз, на повестке дня у нас отношения Рона и Гермионы на пятом курсе.
Казалось бы, с окончанием четвертого года обучения, а точнее, с того момента, как подошел к концу Турнир Трех Волшебников, у Рона поубавилось поводов для подозрений (еще бы, Крам уехал!)… Ан нет, не так-то все просто, болгарин не останавливается на достигнутом и продолжает общаться с Гермионой – на этот раз по переписке. И, что самое страшное, Гермиона не возражает и пишет ему та-акие длинные письма…
В общем, Рону в голову приходит самое жуткое и невероятное: "Вдруг… А если… Неужели?!" А Гермиона к тому же, как будто нарочно, вворачивает имя своего знакомого
то тут, то там. Что нашему герою остается думать?..
– Да, Гарри, – мягко сказала Гермиона, – но все равно, нет смысла отрицать, что ты владеешь защитой от Темных искусств. В прошлом году ты был единственным, кто мог противостоять заклятию Империус, мог вызвать Патронуса и сделать то, чего не могут взрослые волшебники. Виктор всегда говорил…
Рон обернулся к ней так резко, что чуть не вывихнул шею. Он потер затылок.
– Да, что сказал Вики?
– Хо-хо, – скучающим тоном отозвалась Гермиона. – Он сказал: Гарри делает то, чего он не умеет. А он был на последнем курсе Дурмстранга.
Рон посмотрел на нее с подозрением.
– Ты что, до сих пор поддерживаешь с ним связь?
– Ну и что из того? – невозмутимо ответила Гермиона, хотя лицо у нее чуть порозовело. – Можно ведь дружить по переписке.
– Он не только по переписке хотел дружить (хм, странно, что Рон не сказал: "Он не только дружить хотел", хотя, в целом, это примерно одно и тоже).
Гермиона раздраженно тряхнула головой и, не обращая внимания на Рона, который продолжал есть ее взглядом, сказала Гарри:
– Ну что, будешь нас учить? (Стр. 321. глава 16)
Знаете, что я думаю? У этого момента есть много общего со сценой на зельеварении из четвертого тома. Во-первых, весь сыр-бор опять-таки из-за Крама, а, во-вторых, реакции Рона в первой и второй сцене очень похожи: в каждом его жесте сквозит нетерпение и недовольство. Помните? Тогда он, ничего не замечая, дубасил ни в чем не повинный стол пестиком, а сейчас чуть не свернул себе шею.
А теперь давайте заглянем в гриффиндорскую гостиную и послушаем, о чем троица говорит. Там есть нечто, достойное нашего внимания.
– Ну? – выговорил наконец Рон. – Как это было?
Гарри немного задумался и честно ответил:
– Сыро.
Рон отреагировал непонятным звуком, который мог означать и торжество, и отвращение.
– Потому что она плакала, – серьезно объяснил Гарри.
– Ну? – Улыбка Рона притухла. – Так плохо целуешься?
– Не знаю. – Гарри эта мысль не приходила в голову, и он несколько встревожился. – Может быть.
– Да нет, конечно, – рассеянно сказала Гермиона, не отрываясь от письма.
– А ты почем знаешь? – с некоторой настороженностью спросил Рон. (Стр. 430. глава 21)
Представляю, какой эффект произвел этот момент на пампкинпаевцев, даже несмотря на то, что Гермиона имела в виду только чувства Чжоу… Да что уж там – даже меня эта сцена чуть не убила (в хорошем смысле этого слова), а виной всему вопрос Рона. Даже страшно подумать, что могло взбрести ему в голову… Впрочем, что бы конкретно это ни было, вывод один: на это раз Рон приревновал Гермиону к Гарри. Что ж, всякое бывает…
Ребята все еще сидят в гостиной, как вдруг, разговор вновь обращается к Краму (ну, что я говорила про "та-акие письма"?).
– А кому ты вообще пишешь этот роман? – спросил Рон у Гермионы, пытаясь прочесть ту часть пергамента, которая свесилась уже на пол.
Гермиона отдернула ее.
– Виктору.
– Краму?
– А сколько еще у нас Викторов?
Рон ничего не сказал, но вид у него был недовольный.
…
– Ну, спокойной ночи. – Гермиона широко зевнула и ушла по лестнице в девичью спальню.
– И что она нашла в Краме? – сказал Рон, когда они поднимались по лестнице.
Гарри подумал и сказал:
– Наверное, он старше… и играет за сборную страны в квиддич.
– Ну, а кроме? – досадовал Рон. – Мрачный тип, и все.
– Да, мрачноват, – согласился Гарри, целиком занятый мыслями о Чжоу. (Стр. 432. глава 21)
Ну вот, опять. Если бы Гарри не был занят думами об объекте своих нежных чувств (хм…), он, скорее всего, обратил бы внимание на явную заинтересованность Рона…
А теперь отбросим подальше Крама и ревность Рона, и займемся необычайно увлекательным занятием: будем сравнивать. Помните, в самом начале я рассуждала о похожести наших героев на семью Уизли и семью Поттер? Вот сейчас как раз настал тот момент, когда мы можем расставить все точки над i.
Начнем с Уизли. Очевидно, что вопросов по поводу сходства Рона и Артура нет. Что касается Гермионы и Молли, их сходство мне тоже кажется бесспорным, но давайте разложим все по полочкам…
Итак, у Гермионы и Молли одинаково взрывной характер, и я бы никому не пожелала оказаться поблизости в минуты их гнева. Миссис Уизли способна перекричать даже миссис Блэк, да и Гермиону обижать не рекомендуется – помните канареек?
Гермиона и Молли одинаково дисциплинированны. Еще бы, Гермиона – староста, а миссис Уизли удается содержать в порядке многодетную семью.
Не удивлюсь, если миссис Уизли тоже хорошо училась и была старостой.
Далее, посмотрим эпизод, в котором, собственно, и есть то самое сравнение.
– А ты что скажешь? – этот требовательный вопрос Гермионы был адресован Рону, и Гарри невольно вспомнил свой первый ужин на площади Гриммо, когда миссис Уизли точно таким же тоном воззвала к мужу. (Стр. 617. глава 29)
Вот так, на примере старших Уизли, мы можем представить семейное будущее наших героев, которое, как можно догадаться, будет очень даже приятным.
А как насчет Поттеров?
Между Гермионой и Лили найти сходство еще легче. Тот же характер (достаточно посмотреть на Лили в воспоминании Снейпа, чтобы понять, что она страшна в гневе), та же дисциплинированность (Лили, как и Гермиона, была старостой и так же блестяще училась).
Но не подумайте, что между Роном и Джеймсом нет ничего общего. Как я уже успела когда-то обмолвиться, Рон даже больше похож на Джеймса, чем Гарри. Судите сами, он любит похвастаться (взять хотя бы его рассказ о нападении тритонов и русалок), он задорней и свободней Гарри, в нем больше "настоящих" качеств (он хотел попробовать огневиски, а уж его реакция на первый поцелуй Гарри – типично подростковая.), он – та-дам! – взъерошивает себе волосы.
Они разложили учебники в тени березы и уселись сами, в двадцатый раз слушая рассказ Рона о том, как вчера он взял свой первый мяч.
– Ну, то есть я ведь пропустил мяч от Дэвиса, так что полной уверенности в себе не было, но, не знаю уж почему, когда Брэдли полетел на меня – он и взялся-то неизвестно откуда, – я вдруг подумал: "Ты сможешь!" И у меня осталось не больше секунды, чтобы выбрать, куда кинуться, – понимаете, он вроде как метил в правое кольцо, ну, в смысле, для меня правое, а для него-то левое, – но мне будто внутренний голос подсказал, что он финтит, и я решил рискнуть и бросился влево – стало быть, от него вправо, – и… ну, вы видели, чем это кончилось, – скромно закончил он, без всякой надобности взлохмачивая себе волосы и оглядываясь, чтобы убедиться, что ближайшие их соседи – кучка сплетничающих между собой третьекурсников с Пуффендуя – услышали его слова. – А минут через пять гляжу – на меня летит Чемберс… Что? – Рон оборвал себя на середине фразы, увидев выражение лица Гарри. – Чего ты ухмыляешься?
– Ничего, – быстро ответил Гарри и уткнулся носом в конспект по трансфигурации, пытаясь стереть с лица улыбку. Правда же заключалась в том, что секунду назад Рон очень ярко напомнил Гарри другого игрока в квиддич, который когда-то ерошил себе волосы под этим же деревом. – Просто радуюсь, что мы победили, вот и все. (Стр. 663. глава 31)
Вот, собственно, подтверждение моих слов. Рон не только ерошит себе волосы, но, рассказывая все друзьям, попутно старается, чтобы его слышали еще и другие. Даже странно, что это были третьекурсники с Пуффендуя, а не девочки у озера… Сходство с Джеймсом настолько яркое, что его замечает даже Гарри, который обычно ничего не замечает…
Исходя из всего вышеперечисленного, мы можем успешно сравнить наших героев с Поттерами, чей пример, знай мы о них побольше, тоже наверняка указывал бы на совместимость Рона и Гермионы.
В целом, остается добавить, только одну деталь, обсуждаемую нами ранее: наши герои продолжают ссориться. Впрочем, иногда Рону становится стыдно, и он говорит:
"Гермиона, честно, ты самый прекрасный человек на свете, и если я когда-нибудь опять буду с тобой груб…" (Стр. 293. глава 14). Жаль только, что частенько Рон забывает о том, что сказал…
Итак, обсуждение пятой книги объявляю закрытым. А ввиду того обстоятельства, что съемки "Гарри Поттера и Ордена Феникса" еще далеко не завершены, фильм обсудить мы не можем. Остается только надеяться, что мистер Дэвид Йетс проникнется гудшипперской философией и справится со своей задачей лучше Майка Ньюэла.
Спасибо вам за внимание и терпение. Когда я пересилю свою лень и сяду-таки за клавиатуру, мы сможем с вами посмаковать подробности шестого тома. Там такое… хотя, что я вам рассказываю, вы ведь и так все знаете…
