Первый подозреваемыйНе смотря на протез, Хмури двигался стремительно. В два прыжка он настиг пытавшегося укрыться мальчика и кривоватыми цепкими пальцами схватил его за ухо. Севостьян встал на цыпочки и отклонился в ту же сторону, куда потащил его Хмури для того, чтобы уменьшить боль. За уши его еще никто не таскал, но вырываться было бесполезно: такой не отпустит. Поэтому Севостьян оказался в Большом зале под тяжелыми взглядами взрослых.
- Ну и чей это шкет? – спросил Хмури, глумливо ухмыляясь.
- Это мой сын, - выступила вперед Гермиона. – Отпустите его, мистер Хмури!
- Сейчас, - попытался отмахнуться от нее аврор, - и что ты тут делал? Хотел, чтобы мама проводил тебя в туалет?
- Хмури, отпусти моего студента, - тихо, но таким тоном, что Сев вжал голову в плечи, насколько это было возможно в его положении, заметил Снейп.
Старый аврор обернулся, его изуродованные ноздри трепетали от гнева.
- Я имею право знать все, что тут происходит в связи с тем, что случилось! Вы все под подозрением и ваши дорогие отпрыски тоже! Они могли помогать любому из вас, поэтому подслушивание не сойдет этому мальцу с рук!
- Лучше отпусти его, - сказал Снейп, подходя ближе.
Крепкая клешня Хмури разжалась и, ругаясь себе под нос, Севостьян схватился за оттянутое ухо рукой. Оно было слишком горячим и дико саднило.
Не желая продолжать конфликт, Хмури неохотно пробормотал:
- Все свободны, кроме Гарри Поттера.
Флитвик с сочувствием посмотрел на черноволосого мужчину, которого буквально трясло от необъяснимого гнева, Ремус, выходя быстро пожал ему руку.
- Остальных жду утром. Снейп, вылечи-ка своему с…туденту ухо, а то отвалится, - напоследок хохотнул Хмури.
Слизеринская гостиная. Утро
Хмурый Севостьян с забинтованным ухом сидел в кресле. Теперь после экспресс-лечения, проведенного мамой, его мысли приняли совсем другое направление, его волновала одна фраза, сказанная Люпином. И это многое объясняло, если все действительно так, как кажется ему, тогда ясно, почему и Люпин, и Миранда были так ошарашены, когда он заговорил об антиликантропном зелье около месяца назад.
Около семи утра, потягиваясь, появился Джим. Увидев перекошенное от бинтов и сосредоточенное от размышлений лицо брата, он удивленно спросил:
- А что с тобой случилось?
- Да так, Джим, пострадал за правое дело. Хмури за ухо оттаскал…
- И тетя Герми ничего не сказала? Мой папа бы убил Хмури на месте. А что сделал твой?
- Он точно никого не убивал, - с намеком сказал Сев, покусывая самопишущее перо, - а вот мистер Поттер пока главный подозреваемый.
- Да думает себе этот Хмури, он не засадит отца, этого просто не может быть! Мой папа – надежда волшебного мира, самый великий маг в истории! – завопил Джим.
- Прекрати закатывать истерики, братишка, - тихо сказал Севостьян, - тебе уже давно не пять лет, чтобы ты мог позволить себе такое.
- Как ты меня назвал? – недоверчиво спросил Джеймс, упирая руки в боки.
- Я думаю, нам пора прекратить эту третью мировую войну. Ты из Гриффиндора, я слизеринец, но теперь это не имеет значения. Сейчас всех несколько лихорадит, ночью они были вообще никакие: бледные, несчастные какие-то, а мистер Поттер аж трясся…
- И еще, Джим, - раздался голос из-за двери, и появились девочки, - что твой отец делал в зоопарке?
Мальчик чуть не упал с кресла, так неожиданно задала Юта свой вопрос.
- Я не знаю… он передавал деньги… этому бородатому… они ругались, вроде бы. А ты откуда знаешь? – с ужасом глянул он в внимательные глаза.
Юта плюхнулась на свой излюбленный ковер.
- Сейчас я могла бы рассказать жутко правдивую историю, как я читаю твои мысли или еще лучше, что дедуктирую с такой продуктивностью, - услыхав такое, Мира лишь хмыкнула, Юта продолжила, - просто я была со Снейпом в зоопарке и видела их там.
- Со Снейпом? – вылупился Джим. – Невозможно! Хотя с тобой все может случиться.
- Я знаю, что я исчадие ада и наказание господне, но тут уж ничего не поделаешь, - разведя руками, сказал Юта. – Что конкретно они говорили, когда ругались?
- Ты думаешь, я слушал?! Что-то про деньги. Этот спросил папу: «Там точно все?». Про министерство, какой-то жутко важный отчет за год.
- Подсказывает мне сердце, что это финансовый отчет… - тихо сказала Миранда.
- Кто знает, как авроры составляют запрос на какие-нибудь данные в другие ведомства? – будто прочитав мысли подруги, спросил Севостьян.
- Я знаю, - раздался голос того, кого они меньше всего ожидали увидеть…
Большой зал
- Я ничего не скажу! – в который раз качал головой Гарри.
Он был измучен бессонной ночью и дикими криками Хмури. Тот задавал всего лишь один вопрос: «Что Гарри делал вчерашним вечером?». Гарри молчал: сказать правду значило признать свою беспомощность, свою вину. Молчание могло оказаться еще худшим выходом. Хмури орал, снова расхаживал по залу, а подозреваемый лишь считал шаги, которые из-за деревянного протеза считать было очень легко. Тук-тук! Тук-тук!
Неожиданно шаги прекратились, и Гарри без размеренных ударов открыл глаза. Сон как рукой сняло. Из камина появились высокая черноволосая женщина и совсем молодой человек с пепельно-серыми, будто посыпанными пеплом, волосами.
- Авроры Паркинсон и Ашертон прибыли, сэр!
