Глава 14. Где уважение?
В обед Гарри проглотил свою порцию как можно быстрее, рассчитывая хоть немного поспать, прежде чем продолжатся занятия.
И это ему удалось, пусть совсем немного, но зато очень помогло. Отдохнувший, он последовал за Роном, направляющимся к хижине Хагрида. Учитель по Уходу за магическими существами уже ждал их, причем с большим нетерпением.
Вопреки ожидаемому, Хагрид приготовил к этому уроку совсем неопасных животных. Он с гордостью представил ученикам Пегаса. Крылатый конь был великолепного белого окраса, переходящего на тонких стройных ногах в серебристо-коричневый цвет. Грива и хвост также были серебристо-коричневыми. Ноздри животного нервно дрогнули, когда оно почувствовало приближение студентов.
Хагрид рассказал все, что знал о Пегасах, на этот раз, однако, никому не предлагая прокатиться на его спине. Наученный горьким опытом с Клювокрылом, а также после неудачного полета Гарри несколько дней назад, полугигант был осторожен.
Пегас нервничал, но любопытство победило, и она – это оказалась самка – осторожно приблизилась к подросткам и, вздрагивая ноздрями, обнюхала собравшихся. Девушки были просто заворожены и очарованы изяществом крылатой красавицы, игриво касающейся их теплыми губами, выпрашивая немного моркови в качестве лакомства.
В ответ на просьбу одной из студенток, желающей прокатиться на Пегасе, Хагрид озадаченно почесал затылок и произнес:
– Ну... эта, если вы мне принесете разрешение от родителей, тогда я уверен, что Кира согласится вас немного покатать, – бросив косой взгляд на Гарри.
– О, и как долго она еще останется здесь? – томно протянула Парвати.
– Пока сама захочет. Я ей небольшое местечко для ночлега устроил, и каждый день она получает свою любимую еду. Когда уйдет, это ее дело. Но пока, вроде, не собиралась, – радостно пропыхтел великан.
После окончания занятия Гарри задержался, чтобы обменяться с Хагридом парой слов.
– Слышь, Гарри. Извини за эту аварию с мотоциклом. Я...
– Ты не должен извиняться, это я был тем, кто не послушал тебя, – перебил его Гарри.
– Профессор Снейп наложил заклинание на сарай, теперь сам не могу зайти туда. Надо было обождать... Сейчас ты даже посмотреть на него не можешь.
– Хагрид, ты не должен винить себя. Ты...
– Ты не видел лица профессора Снейпа, когда он узнал об аварии. Думаю, он бы мне голову оторвал, если б мог. Честно говоря, я даж и не понял, чего он так взволновался. Но Дамблдор мне все рассказал. И я думаю, он неплохой, ну, как отец, профессор Снейп то есть, – Хагрид дружески хлопнул Гарри по плечу, отчего у юноши подогнулись колени.
– Ну, это мы еще посмотрим, – пробормотал Гарри, разгибаясь. – Слушай, Хагрид, увидимся позже, мне на занятия пора.
– Понятно. Слушай, зайди ко мне как-нибудь! – донеслось вслед Гарри, торопящемуся к замку.
На занятии Трансфигурацией разбирали теорию анимагии. Профессор МакГонагалл продемонстрировала сам процесс, с легкостью превратившись в кошку и обратно.
В конце занятия она объявила:
– Интересующиеся анимагией могут записаться на специальный курс, который начнется после Рождества. На нем будут рассмотрены возможные анимагические формы и даны кое-какие практические советы и рекомендации, которые могут оказаться полезными для серьезного обучения анимагии. Курс будет проводиться по всем правилам, утвержденным Министерством, которых обязаны придерживаться все, серьезно занимающиеся анимагией. Кто хочет заниматься, должен занести свое имя в список. Руководителем курса будет Корвин Сегал.
Долго не думая, Гарри внес свое имя в список. Идея стать анимагом, как его отец и Сириус, была просто великолепной.
Рон и Гермиона тоже увлеклись подобной возможностью, и после занятий они, вовсю дискутируя, отправились в библиотеку.
– Мне кажется, я уже где-то читала об этом Корвине Сегале, – задумчиво проговорила Гермиона.
– Как думаешь, в кого ты сможешь превращаться? – Рон повернулся к Гарри, совершенно не заинтересованный словами о Сегале.
– Я не знаю. Хотелось бы в кого-то, кто может летать, – вздохнул Гарри.
– Уверен, Гермиона, из тебя получится сова, – убежденно выдал Рон.
Гермиона удивленно наморщила лоб:
– С чего это ты взял?
– Ну... совы, они ведь мудрые, верно? И ты тоже! – произнес Рон и отчаянно покраснел.
Гермиона счастливо улыбнулась и заметила:
– Животное или птица, в которых ты превращаешься, не имеет ничего общего с характером. Это, скорее, внутреннее состояние души.
– Но ты только посмотри на анимагов, которых мы знаем! Сириус смеялся, прямо как собака, МакГонагалл даже в человеческом обличье выпускает «когти» на занятиях, и Червехвост (он практически выплюнул это имя) как человек является абсолютной крысой, – возразил Рон.
– Это связано с тем, что людям свойственно перенимать качества тех животных, в которых они превращаются. Как только они узнают о своей анимагической форме, то должны как можно интенсивнее заниматься изучением повадок и особенностей этого зверя, чтобы идентифицировать себя с ним. Чаще всего случается так, что люди, совершенно не замечая этого, перенимают эти качества и уже не могут от них избавиться, – снисходительно объяснила Гермиона.
– Я же сказал, мудрая, как сова, – ухмыльнулся Рон. Гарри, соглашаясь, кивнул и взглянул на Гермиону, достающую книгу с полки.
«Путь к анимагии», Корвин Сегал.
– Здесь немного написано о нем, слушайте!
«Корвин Сегал, родившийся и выросший в Бристоле, стал самым юным из зарегистрированных анимагов. Он изобрел новую методику обучения анимагии. Метод, не только сокращающий время становления анимагом, но и дающий возможность даже не очень способным волшебникам овладеть этим искусством. Сам Сегал превращается в морского орла. «Летающие звери являются особенно сложными анимагическими формами, так как нужно преодолеть страх перед полетом. Это, так сказать, замкнутый круг. Ты должен летать, чтобы понять сущность своей формы, и, в то же время, ты должен достаточно понимать свою форму, чтобы летать и в процессе полета случайно не превратиться обратно в человека», – пишет Сегал.
В настоящее время Сегал работает в Министерстве и ведет курсы анимагии в различных школах.»
– Самый молодой анимаг? Сколько ему было? – подскочил Рон.
– Здесь не написано, но думаю, где-то между одиннадцатью и четырнадцатью годами, – подумав, решила Гермиона.
– Отец и Сириус были в таком же возрасте, как и он! – заявил Гарри.
– Да, но, во-первых, они были не зарегистрированы, и, во-вторых, эта книга уже была написана, когда они были в школе. Сегал написал ее в восемнадцать лет. Не удивлюсь, если твой отец и его друзья учились анимагии именно по этой книге, – продолжала Гермиона.
– Можно? – заинтересованный, Гарри взял книгу из рук Гермионы. И стал медленно перелистывать страницы. Возможно ли, что именно эту книгу держал в руках отец?.. Гарри все надеялся увидеть что-то вроде знака, какую-нибудь закорючку на последней странице или еще что-то...
– Мы должны взять ее! – заключил Гарри, захлопывая книгу.
– Зачем? Мы же анимагию будем только после Рождества изучать? – недоуменно протянул рыжик.
– Просто хочу немного почитать, – спокойно ответил Гарри.
– Знаешь, Гермиона, думаю, что ты – заразная, – нахмурился Рон.
*******
После ужина Гарри и Невилл сразу направились в классную комнату, где проводились занятия по Защите, чтобы отработать назначенное взыскание.
– Гарри, ты будешь проводить в этом году занятия с ДА? – спросил по дороге Невилл.
– Не думаю... Зачем? Профессор Снейп учит нас тому, что нужно, – пожал плечами Гарри.
– Да, но мне он никогда не поставит высокого балла. Только благодаря тебе я получил «Превосходно» на экзамене. Сомневаюсь, что Снейп поставит мне такую оценку, – понурился Невилл.
Гарри, пытаясь его подбодрить, улыбнулся:
– Не бойся, все получится!
– Мне бы твой оптимизм... – вздохнул Невилл и остановился.
Они достигли классной комнаты. Гарри постучал, изнутри донеслось повелительное: «Войдите!». Гриффиндорцы, выдохнув, послушно шагнули в класс.
Профессор Снейп удивленно поднял бровь.
– Мистер Поттер, мистер Лонгботтом. Вы появились на целых три минуты раньше назначенного срока.
– Извините, сэр, – промямлил Невилл, в панике не разобрав ни слова, из сказанного профессором.
– А вы хотели, чтобы мы пришли попозже? – с наигранной любезностью в голосе, осведомился Гарри.
– Попридержите свой язык, Поттер, – угрожающе рявкнул Снейп, но тому, кто заглянул бы в глаза профессора, стало бы понятно, что он вовсе не злится.
Гарри и Невилл заняли места, ожидая появления Милисенты. Несмотря на то, что она опоздала на две минуты, Снейп не проронил по этому поводу ни слова. И Гарри не упустил возможности проворчать:
– Одинаковое отношение ко всем факультетам...
– Что-то не так, мистер Поттер? – молниеносно отреагировал Снейп.
– Да! Она (Гарри указал на Милисент) опоздала, но вы не сказали ей ни слова. А если бы мы задержались хотя бы на минуту, вы бы сразу же отняли у нашего факультета баллы. Разве это честно? Сэр!
Снейп не поверил своим ушам. Кем себя возомнил Гарри, чтобы так разговаривать?
– Мистер Поттер, когда и с кого я снимаю баллы – это было, есть и останется только моим делом, и вы не имеете права решать, что в этом случае является честным, а что нет!
Гарри набрал побольше воздуха в грудь, чтобы ответить, когда наткнулся на бешеный взгляд профессора, который быстро заставил его передумать. У юноши не укладывалось в голове, как у Северуса получается быть настолько жестким и невыносимым на уроках, а в обычной жизни являть собой пример понимающего и чуткого человека?!
– Ну что ж, если мы закончили с этим, перейдем к причине нашей «встречи». Отменяющее и отклоняющее заклинания. Мистер Лонгботтом, мисс Булстрод, вы можете немного потренироваться. Мистер Поттер, прошу подойти ко мне.
Гарри направился к профессору, неуверенно поглядывая на того. Перед ним стоит его преподаватель или приемный отец?.. Он совершенно не был уверен, кого встретит в поединке.
– Ваше отменяющее заклинание было в порядке, поэтому мы займемся отклоняющим. Готовы, мистер Поттер?
Гарри вздохнул. Профессор Снейп, а не Северус, находился перед ним. Гарри кивнул, подтверждая готовность. От мужчины не укрылся потерянный взгляд юноши, но он не понимал, чего Гарри хочет?! Не может же он серьезно думать, что Северус в присутствии свидетелей будет обращаться с ним как-то особенно?
Гарри отразил проклятие, посланное профессором, с первой попытки. Снейп не замедлил с комментарием:
– Вы только посмотрите, кто проснулся! Вот видите, все получается, когда не спишь на занятиях, не правда ли?
Гарри только буркнул что-то неразборчивое в ответ. Он не любил, когда Северус разговаривал с ним подобным тоном.
После Гарри настала очередь слизеринки. Через десять минут поединка профессор вызвал Невилла. Гарри, взглянув на одноклассника, понял, что ничего хорошего из этого не выйдет: тот был настолько испуган, что просто не мог достаточно быстро реагировать. Спустя несколько минут Снейп потерял терпение.
– Лонгботтом!!! Вы получили «Превосходно» за Защиту от темных Искусств! Превосходно! Как я должен понимать ваше нынешнее поведение? Вы что, специально стремитесь меня разозлить?
– Нет! – пискнул Невилл, потерянно глядя на Гарри.
– Я бы предпочел, чтобы вы смотрели на меня, когда я с вами разговариваю, мистер Лонгботтом!!! – продолжал греметь Снейп.
Невилл сжался и пролепетал, таращась на профессора:
– Это просто... Ну, Гарри... он.... я... я не знаю.
Снейп закрыл глаза и устало потряс головой. А затем, глубоко вздохнув, тихим голосом произнес:
– Мистер Поттер, не будете ли вы столь любезны объяснить мистеру Лонгботтому, что между моими занятиями и вашими сборищами ДА нет никакой разницы, кроме того, что эти занятия являются разрешенными.
Гарри подумал, что неправильно расслышал:
– Что, извините? – пролепетал он, совершенно ничего не понимая.
Когда Снейп открыл глаза и взглянул на него, то в них обнаружилось нечто, похожее на отчаяние.
– Э.... хорошо, – Гарри подошел к Невиллу и, схватив за рукав, оттащил в сторону. – Что с тобой? Забыл, как колдовать? – прошептал он чуть слышно.
– Нет, дело не в этом. Просто... Снейп... он смотрит на меня, как будто ждет, что я не справлюсь и... и тогда у меня просто не получается, – дрожа, начал бормотать несчастный Невилл.
– Хммм. Хорошо, я знаю, что мы можем сделать, – не слишком уверенно пробормотал Гарри и повернулся к профессору. – Э... профессор? Можете вы... э... отвернуться, а мы с Невиллом попробуем заклинание?..
Снейп посмотрел на Гарри так, словно тот только что предложил ему взорвать в классе одну из навозных бомб братьев Уизли. Затем перевел взгляд на Милисент:
– Мисс Булстрод, вы можете идти.
Слизеринка не заставила повторять дважды и исчезла из класса, уверенная в том, что оставшись наедине с гриффиндорцами, профессор Снейп... покажет им где раки зимуют.
Однако, как только они остались втроем, Снейп повернулся к Гарри:
– Хорошо, попробуем так. Однако, мистер Лонгботтом, уверяю вас, вы не должны меня бояться!
Невилл открыл рот и застыл. Потом Снейп отвернулся, и они с Гарри начали упражняться в заклинаниях. Выждав несколько минут, профессор развернулся обратно и стал наблюдать за учениками. Невилл был настолько сконцентрирован на выполнении заданий, что совершенно этого не заметил. Отклоняющее и отменяющие заклинания получались у него просто великолепно.
Наконец Снейп направил волшебную палочку на Гарри и заставил того выпускать мыльную пену изо рта. Невилл был удивлен нападением со стороны, но быстро собрался и отменил заклинание. Когда же Снейп попытался наложить это заклинание на Невилла, тот с успехом блокировал его.
– Очень хорошо, мистер Лонгботтом! Почему же не сразу?
Невилл покраснел и неуверенно улыбнулся.
– Что ты себе позволяешь? – внезапно принялся ругаться Гарри. – Ты не можешь нападать без предупреждения!
Снейп угрожающе взглянул на него.
– Двадцать баллов с Гриффиндора, мистер Поттер, за неуважение к учителю. – Гарри открыл рот, собираясь протестовать, но Снейп оказался быстрее: – Если вы произнесете то, что задумали, то вас ожидает отработка на всю неделю. Мистер Лонгботтом, вы можете идти! – Невилл испуганно покосился на Гарри, не понимая, как тот осмелился разговаривать таким тоном с профессором. – Мистер Лонгботтом! – повторил Снейп, бросая на юношу мрачный взгляд. Невилл пискнул и исчез из класса, оставив профессора и Гарри наедине. – Не смей никогда так разговаривать со мной! Особенно при посторонних! Тебе что, последние мозги отшибло? – яростно прошипел Северус.
– А что со мной? Мне не полагается уважения с твоей стороны? – также бешенно выкрикнул Гарри.
– Я думал, что мы договорились держать все летние события в тайне от остальных. Если я изменю свое отношение к тебе, то это вызовет множество вопросов у окружающих! – чуть спокойнее ответил профессор.
– Ага, держать в тайне! Как от профессора Файервуд? – ехидно возразил Гарри.
– Сальма здесь ни при чем! Она мой друг и сама догадалась, что между нами что-то происходит! – вспыхнул Северус.
Гарри скрестил руки на груди очень знакомым жестом.
– Ты вернешь снятые баллы? – вызывающе бросил он.
– Мне что, отнять еще десять?
– Это нечестно! – запротестовал Гарри.
– Гарри, я предупреждаю тебя. Наши личные отношения не должны влиять на то, как ты ведешь себя с преподавателем во время занятий. Ты должен знать, что существуют определенные границы, и если ты думаешь, что я разрешу тебе их нарушать, то глубоко заблуждается. – Гарри фыркнул и снова обиженно надулся. Северус покачал головой. – Сколько тебе лет? – спросил он, улыбаясь. – Гарри высунул язык. – Сделаешь так еще раз и сможешь любоваться им, стоящим в банке вместе с остальными ингредиентами для зельеварения! – грозно предупредил Северус.
Конечно же, Гарри снова высунул язык. В мгновение ока Северус оказался возле него и схватил за мантию на груди. Гарри не успел испугаться, как в дверь постучали. Снейп отпустил его, прошипев:
– Повезло тебе! – и подойдя к двери, открыл ее.
– Привет. О... Может быть, мне зайти попозже? – раздался голос профессора Файервуд.
– Нет, нет, заходи. Мы с мистером Поттером просто разговаривали! – приветливо оскалился Северус.
– Добрый вечер, Гарри, – поприветствовала профессор юношу.
– Добрый вечер, – сама вежливость.
– Ты просил зелье Сна-без-сновидений? – обратилась Сальма к Северусу.
– Да, для Гарри. Спасибо, что смогла так быстро приготовить.
– Для тебя, всегда пожалуйста, – профессор улыбнулась, протягивая мужчине небольшую бутылочку.
Гарри, стараясь скрыть ухмылку, наблюдал за ними, затрудняясь определить, чьи уши покраснели сильнее. «Конечно, просто «старая знакомая!» – он никогда еще не видел Северуса настолько неуверенным в присутствии другого человека. Гарри настолько глубоко задумался об этом, что совершенно не заметил, как профессор Файервуд покинула комнату.
– Не ухмыляйся так... по-идиотски! – голос Северуса вернул Гарри к действительности.
– Просто представил себе, как это будет, если ты и Сальма снова будете вместе, – улыбаясь, пояснил Гарри.
– Тебя это не касается, – отрубил профессор.
– Еще как! Ты теперь – мой отец, а значит, появление приемной матери меня очень даже касается! – возразил Гарри.
– Если ты продолжишь и дальше вести себя в том же духе, то тогда я БЫЛ твоим отцом, – легкомысленно бросил Снейп, не особо задумываясь о том, что произнес. Гарри, однако, отреагировал молниеносно. Расширенными от ужаса глазами, он молча смотрел на Северуса. Даже понимая, что Северус просто пошутил, было невыносимо больно услышать это. Он глубоко вздохнул, пытаясь подавить эмоции, рвущиеся наружу. Но это не помогло. Чувства, вызванные этой небрежной фразой, накрыли, как тяжелая волна, и глаза начали жечь подступившие слезы. Пришлось несколько раз моргнуть, пытаясь избавиться от них.
Северус слишком поздно заметил, что натворил. Раздосадованный собственной глупостью, он наблюдал, как Гарри борется с эмоциями.
– Гарри, прости меня! Это была просто неудачная шутка! – Но по щекам Гарри покатились слезы. Проклиная сам себя, Северус преодолел разделяющее их пространство и заключил Гарри в объятия. – Я говорил несерьезно, пожалуйста, поверь мне! – уверял юношу профессор.
Гарри понимал это, но справиться с накатившей истерикой не получалось. Поэтому он просто прислонился лбом к плечу Северуса, позволяя укачивать себя, словно маленького ребенка, и ожидая, когда сможет справиться с собой.
– Мерлин, помилуй! Дернуло же меня за язык! – выругался Северус, недовольный собой, и еще крепче прижал Гарри, поглаживая по спине. Через какое-то время тот настолько успокоился, что смог невнятно выговорить извинения:
– Прости. Я не хотел.
Снейп немного отодвинул его и посмотрел в глаза.
– Нет, не извиняйся. Мне очень жаль. Только надеюсь, что ты знаешь: я никогда добровольно не отдам тебя, независимо от того, как ты себя ведешь и что вытворяешь, слышишь? Никогда!
Гарри хлюпнул носом и, вытерев рукавом слезы, кивнул.
– Знаю. Сам не понимаю, что на меня нашло. Но я словно увидел дядю Вернона, стоящего передо мной и повторяющего, какой я ничтожный мальчишка, недостойный жить на свете. Что я – мерзкий выродок, позорящий его семью, и их наказание. Он говорил, что никогда не найдется человек, который захочет заботиться обо мне, что я этого не достоин, и что я никому не буду нужен и никто не будет нуждаться во мне!
– Глупости! Конечно же, ты заслуживаешь того, чтобы тебя любили! – нежно проговорил Северус, вытирая новые слезы, катившиеся по смуглым щекам. Гарри кивнул, чувствуя ком в горле. – Ах, Гарри, – вздохнул профессор, притягивая и снова обнимая его. На этот раз Гарри ответил на объятие и уткнулся носом в мантию отца. Северус провел рукой по спутанным волосам, ласково потрепав за прядки.
– Извини, что сорвался и не проявил должного уважения, напустившись на тебя. Я просто был разозлен тем, что ты без предупреждения наложил на меня это заклятье! – повинился Гарри.
– Я знаю, что это было не вполне честно. Но когда я увидел Лонгботтома, настолько сосредоточенного на заклятиях, то не мог упустить шанса. Однако, я вовсе не хотел задеть твою гриффиндорскую гордость.
– Никакая это не гриффиндорская гордость! – запротестовал Гарри, слабо улыбаясь.
– Конечно, нет! – согласился Северус.
– Ну, разве, совсем немножко, – признал Гарри.
Северус покачал головой и улыбнулся. Затем протянул бутылочку с зельем:
– Тебе пора, а то Невилл подумает, что я откусил тебе голову. И не забудь: прежде чем ты отправишься спать, проверь комнату с воспоминаниями. Возможно, мы что-то пропустили. – Гарри кивнул, обещая. – Спокойной ночи, ребенок.
– Спокойной ночи, папа.
Гарри не часто употреблял это слово. Но каждый раз, когда профессор слышал его, ему хотелось снова обнять юношу. Как только могли родственники Гарри быть настолько жестокими по отношению к нему? Как не понимали, какое зло причиняют этим? Но внезапно Северус осознал, что еще не так давно и сам был жесток к Гарри.
– Лили, прости меня, – прошептал он, прежде чем погасить свет в классной комнате и направиться в свои покои.
********
Вернувшись в гостиную Гриффиндора, первыми, кого увидел Гарри, были встевоженные Невилл, Рон и Гермиона, поджидавшие его. Пришлось заверить их, что с ним все в порядке. А уж после выполнения горы домашнего задания, он совершенно забыл о размолвке с Северусом. Еле доплетясь до кровати, он смог только кое-как раздеться и, упав лицом в подушку, практически мгновенно заснул.
