Глава 14.Как только мы вернулись в Хогвартс, нам предложили пройти в главный зал – который, насколько я помнил по рассказам Сириуса, был у них заодно и столовой. От предложения еды я, разумеется, отказываться не стал, ведь одним мороженым сыт не будешь, даже когда мороженое было далеко не одно. Но встретившая нас у ворот профессор МакГонагалл при подходе к дверям главного зала очень подозрительно отправила Блэка сразу через главный вход, а меня потащила к какому-то боковому. Так, что-то я уже не уверен, что если у них и есть макароны, то меня ими будут кормить, а не пытаться художественно развесить их на моих ушах.
Войдя внутрь и оглядевшись, я заметил, что столы в зале были. И были эти столы вполне себе обеденными. Так, столы – в наличии, приборы – тоже. А вот еда – нет. Еды не было совсем и вообще: столы стояли возмутительно пустыми.
“Подстава”, – понял я. Подлая-преподлая подстава: даже кормить – и то так просто не будут, супостаты. Придётся добывать себе еду шантажом и угрозами.
– Профессор Дамблдор, сэр! – тут же воскликнул я, решив, что хрен вам, а не манипуляции с голодными детьми, и вовремя заткнул своим возгласом только было вознамерившегося открыть рот дедульку. – Вы уже слышали новости? А, впрочем, я думаю, всем будет интересно узнать, насколько возмутительно небезопасно нынче стало ходить на улицах. – Я, выйдя на центр зала, обвёл взглядом всех присутствующих, оценил реакцию публики и начал угнетать обстановку: – Сегодня, посреди бела дня, было совершено нападение на Косой переулок. Враг был коварен, вероломен, но – по счастью, повержен, – вдохновенно вещал я. – Всех присутствующих, возможно, терзают такие справедливые вопросы, как куда же смотрит правительство, допускающее подобный беспредел, и почему оно не предпринимает решительные меры по устранению беспорядков. Поэтому спешу всех успокоить: смотрит оно всё-таки в обнадёживающем направлении, и в скором времени им будут предприняты самые решительные меры по борьбе с преступностью. – После эффектной, но недолгой драматической паузы, я продолжил: – Позвольте представиться, меня зовут Лаки, я являюсь командиром отряда специального назначения, о переводе которого для защиты магической части населения Великобритании профессор Дамблдор уже начал договариваться с моим официальным руководством. Вам я больше известен под именем Гарри Поттер, – произнёс я и коротко, по-армейски всем салютнул в знак приветствия.
Реакцию мои слова вызвали бурную и необоснованно положительную. Я спокойно стоял перед залом и за поднявшимся шумом даже не слышал, как за моей спиной сопит директор этой школы. Но краем глаза видел: сопит. Недовольно так. Упс, обломитесь, мистер “а сейчас мы будем долго-долго мяться и решаться, чтобы в итоге так и замять всё, ни на что не решившись”: со мной такое не прокатит.
– Профессор Дамблдор, прошу прощения за то, что предвосхитил Ваши слова и вместо Вас объявил всем о нашей с Вами договорённости. – Потом я показательно огляделся, нахмурился и осторожно произнёс: – Успокойте меня: Вы ведь собирались объявить то же самое, что объявил я, а не о начале голодовки?
Директор подождал, пока зал просмеётся, поднял величаво руку и объявил как послал: словами, что Гарри Поттер с нами со всеми, ура-ура, товарищи! А теперь этого самого Гарри Поттера они будут… Я чуть головой не помотал, чтобы понять, что мне не послышалось.
– Что-что вы делать со мной собрались?.. – даже решился переспросить я.
Прямо передо мной стояла колченогая табуретка, гордо выставленная перед всеми присутствующими, и если бы на ней уже не лежала старенькая дырявая шляпа, то я бы даже подумал, что от меня сейчас требуется встать на этот стульчик перед собравшимися и рассказать стишок.
Но оказалось, что от меня хотели, чтобы я сел на этот самый стульчик, напялил на себя чужую, ветхую и замызганную шляпу и послушал совсем коротенький стишок в одно слово, которое она мне на ухо проорёт во всеуслышание.
– И это распределение необходимо для того, чтобы?.. – подтолкнул я Дамблдора в сторону “объясните, что творите”. Тот объяснил. Я поржал. – Ну да, это очень важно, за каким из совершенно одинаковых столов сидеть.
Да в конце концов, если у них действительно доступ к еде открывается только после заражения вшами, то они слишком много о себе возомнили: я лучше в том же расположенном рядом лесу себе добычу ловить буду, чем в собственных волосах чужих вшей вылавливать.
Профессор Дамблдор тем временем заявил, что распределение предполагает не только где есть, но и с кем спать.
– Это вы мне сейчас так вежливо предлагаете освободить ту комнату, в которой я останавливался прошлой ночью? – озадачился я.
Оказывается, нет, меня оттуда никто не выгоняет, просто для того, чтобы учиться в этой школе, мне нужно посещать занятия со своей группой.
– Так у меня же будет индивидуальный учебный план, Вы сами мне это говорили. – Дедулька вздохнул своё (точнее моё, раз уж оно всё-таки действительно моё имя) “Гарри”, но отрицать не посмел за бессмысленностью: он мне это и впрямь заливал. Просто, наверное, надеялся, что я конкретно это его заявление мимо ушей пропустил. Или не придал ему значения. Или, если что, о нём не вспомню. Надежды не оправдались: на память я обычно не жалуюсь, особенно когда мне очень выгодно что-то помнить. – И вообще, весь смысл перевода моего отряда сюда как раз в том и состоит, чтобы перевести сюда
весь отряд. Без всяких там разбрасываний нас по разным частям замка, сажаний за разные столы и отправкой на разные занятия. Да и потом… – Я широко, искренне улыбнулся всему залу и произнёс: – Сесть за один стол – значит не сесть за остальные три. Но ведь у вас все факультеты хорошие, так почему бы мне не пообщаться со всеми, пока не придёт время ставить шестой стол? Пожалуй, начнём прямо сейчас, по порядку, с самого ближнего, – кивнул я в сторону синих, которые, вроде как, все поголовно были чулками соответствующего цвета. Заучки и умники – это хорошо, от них нередко много интересного узнать можно. Хотя и вести себя с ними надо поосторожнее, конечно: они частенько бывают даже слишком прозорливы.
Я с улыбкой подошёл к очень обрадовавшимся мне людям и начал пожимать все протянутые мне руки, тщательно запоминать имена, которыми мне представлялись, наклонять голову, небрежно смахивая чёлку в сторону и открывая шрам всем на обозрение, и говорить в ответ, что я – Лаки, и именно Лаки, и что мне тоже очень приятно с ними со всеми познакомиться.
Профессора во главе с директором молча наблюдали за всем этим, а потом Дамблдор громко произнёс, что перед тем, как все начнут пировать, он хотел бы сказать несколько напутственных слов. Несколько очень, очень интересных слов: “Остаток! Уловка! Улитка! Пузырь!”.
Ха. Как интересно. Или мне только что во всеуслышание объявили, что из-за моей уловки всё будет двигаться ещё медленнее улитки, а если им не оставят выбора – то они тоже применят уловку, и из какого-нибудь пузырёчка подольют мне что-нибудь крайне интересное, или я сам только что с самым невинным видом не смешал кое-кому все карты.
Ну-ну, сэр. Удачи. Я с улыбкой салютнул директору кубком, но пить из него не стал: хотя меня и ждали за другим столом (об этом мне “равенкловцы” сообщили сразу, захлёбываясь от восторга, что я всё-таки пришёл для начала к ним, а не к “гриффиндорцам”), но всё равно я предпочёл поосторожничать и отставить в сторону то пойло, которое мне довольно решительно пихнули в руки, вместо этого взяв чистый бокал и налив себе сока из общего кувшина.
Впрочем, сейчас это уже не так уж важно, опоят меня или нет: я передал достаточно информации своим, и теперь этим магам и волшебникам в любом случае придётся заключать договорённость с моим начальством, если они не хотят ещё и серьёзных проблем с нашими силовиками.
Пояснения по главе:
В главе 7 книги “Гарри Поттер и философский камень” профессор Дамблдор произносил следующее слова: “Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!”. Так что Лапуля совсем-совсем чуть-чуть слова директора Дамблдора подправила, переставив их местами и заменив “олуха” на “улитку”.
ВНИМАНИЕ!!! Дальше пока не переписано, последующие главы читать на свой страх и риск!!!
