Глава 14Гарри медленно сел, опасаясь потревожить больное плечо, ощупал здоровой рукой то, на чём лежал. Что-то довольно жесткое, узкое, с высокой то ли подушкой, то ли мягкой спинкой.
Спустил ноги, тяжёлая голова свесилась на грудь, как медаль за все свершенные ошибки, посидел немного, готовясь к тому, что окружающий мир вновь начнет свои идиотские игры в карусель. Наконец, открыл глаза.
Ничего, нормально, по крайней мере, собственные коленки не расплываются и не спешат затягиваться черным туманом. Видимо, зелья оказали свое действие.
«Стоп. Зелья. Откуда? Снейп же сказал, что это просто бульон. Обманул, значит. »
Потер живот. Вроде, не болит.
Не тошнит. Даже кашель куда-то исчез.
«Зелья были подмешаны в бульон? Доза, вероятно, маленькая. Но помогли. Странно. Надо же.»
Как бы то ни было, Гарри чувствовал себя намного лучше. Настолько, что решился поднять голову и оглядеться – куда попал? Интересно, что это за таинственная, отведенная ему ненаходимая комната?
Но нет. Это оказалась не спальня.
Стало понятно, почему Гарри не слышал голос директора, зато ознакомился со всем богатством интонаций разозленного Слизеринского Упыря.
Холл. Внизу. Огромный камин неподалеку. Скорее всего, Снейп и Дамблдор общались посредством каминной связи.
Знакомое кресло стоит рядом, а второе превращено в кушетку, служившую ложем для Гарри. Собственно, на ней нельзя лежать, разве что полусидеть, откинувшись на странную, но удобную спинку.
Это-то и хорошо: Гарри чувствовал, что ему стало легче дышать, словно изогнутая спинка, пока он спал, высосала из него часть доставшей хуже Дадли болезни, забрала желание выкашлять из себя легкие.
Понятно, значит, когда он вырубился, профессор не стал переть на себе «наглеца» на второй этаж. Оставил в прихожей. Хорошо, не вышвырнул обратно во двор. А уж то, что он озаботился проблемами с дыханием у Поттера — нечто из ряда вон!
Какие-то двойные стандарты! Немыслимые в своей странной жестокости качели: огненная плеть и «дышите потихоньку», «без ужина» и бульон с зельями. Хрен знает, что! Рехнуться можно.
В углу виднеется стол, на котором Снейп огненной плетью расписался в серьезности своих намерений. Ублюдок подтвердил их в разговоре с директором!
Значит, профессор не пугал, он действительно способен и на порку, и на обливиэйт. И, судя по тому, что услышал Гарри, Дамблдор разрешил ему это! Теперь стали понятны слова «нелюбимый гриффиндорец».
Действительно, с любимыми так не поступают.
Гарри вдруг как-то разом ослабел, сделав такой вывод. Словно внутри него оборвалась еще одна нить, связывавшая его с надеждой на то, что когда-нибудь всё изменится, всё «будет хорошо».
Что, собственно, хорошо? У него будут друзья? Появится тот, кому он нужен, кто будет о нем заботиться? Наивный.
Да, друзья появились и даже, вроде, замаячила тень того самого «кому он нужен». Или тени, поскольку ни одна из них так и не обрела плоть. Только вот вместе с друзьями и призраками появился и проклятый список «минусов».
Слезы навернулись на глаза, когда он вспомнил, с каким нетерпением ещё недавно ожидал окончания проклятых каникул и возвращения в Хогвартс.
«Минус три-и-и — Дамблдор», — пропел внутри него кто-то знакомым противным голоском.
«Минус один» — Рон.
Нет, Гарри не отказывался общаться с ним. Это просто означало, что он не мог ему доверять так радостно и безмозгло, как раньше. Не мог больше дружить с ним так, как мечтал, как представлял себе само понятие «дружба»: всей душой, как в омут с головой!
Как-то незаметно началось охлаждение. День за днём, месяц за месяцем. Пока не стало окончательно ясно, что чувство искренней признательности, которое Гарри испытывал к Рону и его семье, постепенно ушло, растворилось в, на первый взгляд, ничего незначащих мелочах.
Последней каплей стали Миссис Норрис. Обе. И кошка, получившая от Рона такого пинка, что жалобно мяукнула и, прихрамывая, побрела прочь. И ручка, которую тот вышвырнул в окно, угодив прямо в фонтан, когда Миссис Норрис вновь обрызгала чернилами его физиономию.
Кошку Гарри отнес к Хагриду, прогуляв зельеварение и заработав неделю отработок у Снейпа, надутые губы и бойкот Рона.
А ручка вынырнула и подплыла к нему сама, когда, едва дождавшись перемены, он выбежал во двор и рванул к фонтану, словно спринтер.
Семья Уизли. Гарри поражался, как в многодетной семье могли вырасти махровые, другого слова и не подберёшь, эгоисты.
Шум, гам, грязь, ссоры, обидные дразнилки, стычки. Бесконечные хлопоты матери по хозяйству, и шляющиеся по дому и двору ничем не занятые дети.
Бедная миссис Уизли могла охрипнуть в своих громких просьбах помочь ей хоть в чем-нибудь. Но никто не спешил их выполнять. Не с первого и даже не со второго раза точно. Ну, может с четвертого… И то, если наорать или пообещать за помощь какую-нибудь уступку или что-то вкусненькое.
Отчаявшись достучаться до сознания вечно занятых бездельников, миссис Уизли бралась за дело сама. Гарри много раз наблюдал, как она тратила немалые силы, чтобы одновременно поддерживать работу нескольких зачарованных предметов.
Он как-то попробовал уследить за метущим пол веником и щетками, моющими посуду. Сам он в это время месил тесто вручную.
Гарри хватило на пару минут, потом закружилась голова, из носа потекла кровь. Прибежавшая на звон разбитой тарелки миссис Уизли долго охала и ахала и пыталась вытереть ему лицо грязным кухонным полотенцем.
Гарри задумался, пялясь на висевшие напротив обыкновенные магловские часы.
«Минус два» – это…
В холл вошел Снейп.
Гарри поднялся, вытянулся, как в классе, и застыл, не представляя, что делать, как себя вести. Поблагодарить за зелья и бульон? Все равно не получится.
Несмотря на то, что дышать стало легче, горло будто обварили кипятком. Страшно даже подумать, чтобы что-то произнести. Кажется, что любое слово обдерет своими острыми углами обожженную гортань до крови.
Снейп не торопился, не летел, как в школе, да и крылья в этот раз где-то оставил. Странно было видеть обыкновенную магловскую одежду на том, кого привык видеть в образе летучей мыши.
Осознав, что ведёт себя невежливо, разглядывая преподавателя, Гарри смутился.
Перевел взгляд на часы, наконец-то сообразил, куда указывают слабо светящиеся стрелки. Начало первого только. Странно. Ему казалось, что давно уже должно было наступить утро. Утро третьего дня.
Только теперь условия, наверное, изменились.
Возможно, Дамблдор пообещал Снейпу что-то такое, что заставит зельевара надзирать за Гарри до конца каникул? Кто их знает, что там за договор с Дурслями?
Вернувшийся из магазина Гарри застал только финал ссоры, когда разъяренный дядюшка тыкал пальцем куда-то в сторону своей машины и требовал дать ему «хоть раз в жизни по-человечески провести отпуск с семьёй».
«Ну, отпуск, ну съездят они на пару недель на курорт, а потом что? До отъезда в Хог все равно остаётся прилично.»
Снейп внимательно посмотрел на Гарри, щелкнул пальцами и протянул ему вылетевший откуда-то из-за угла рюкзак.
— Вот ваши вещи. Марш в ванную. Вымыться, переодеться, выстирать и высушить одежду. Или вам учебник «Магия в быту» призвать? Всё вместе это не займет больше пятнадцати минут. Ничего, выживете. Если вы опять, уже в который раз, осмелитесь игнорировать мои распоряжения, я не посмотрю на то, что вы простужены. Выпорю. Розгами. Пока розгами.
Гарри посмотрел в лицо профессору, увидел неизменную полуусмешку и вновь отвел взгляд. Выпорет, точно.
— Не сомневайтесь, Поттер. Через пятнадцать минут вы должны быть в постели. Я принесу вам бульон и зелья. Сам. Чтобы проверить, буду ли я вынужден завтра оторваться от исследований и потратить драгоценное время на ваше наказание.
«Ночь, а слизеринский гад бодр и свеж, пикси его побери. И чего ему не спится, вампир хренов?»
Гарри с тоской взглянул на непокорившуюся ему в прошлый раз лестницу.
— Шевелитесь. У меня еще полно работы. Вас отвести за ручку, как маленького? Или левитировать?
Гарри невольно спрятал левую руку за спину.
«Нет, спасибо. Плечо так никогда не заживет. Уж лучше я сам.»
