Глава 15Северус вздохнул и отвёл взгляд, затем покачал головой и решил, что мальчик уже достаточно пострадал от его, Северуса, равнодушия. Хватит с него неопределённости – время от времени полезно кое в чём признаться.
– Кроме того, я уже и так вам верю.
Гарри уставился на Снейпа, не зная, что и думать: кто и когда ему верил?! Впрочем, профессор вполне может изменить своё мнение, после того как побывает у Дурслей и узнает, какой Гарри пакостный выродок. От этой мысли свело живот. Доигрался! Ему вообще не стоило писать эссе, обычное наказание было бы лучше, или надо было просто соврать на голубом глазу, прикинувшись идиотом, а не привлекать внимание декана к своей жизни в Суррее дурацкими примерами.
Нет, ну точно идиот: забил на домашку по трансфигурации, чтобы успеть написать это проклятое эссе. Он так рассудил: если Макгонагалл всего лишь поворчит, получив от него недоделанную работу, то Снейп совершенно точно взбесится, если Гарри не принесёт ему эссе. Так что выбор был очевиден — так же, как и вчера, когда надо было решить, пойти ли на отработку к Снейпу или послушаться мадам Помфри и отправиться спать. Способность определять наиболее важный среди противоречащих друг другу приказов часто пригождалась ему, спасибо Дурслям.
Однако надо признать, что-то, очень похожее на понимание, промелькнуло в лице Снейпа, когда Гарри стал возражать против его путешествия в Литтл Уининг… Если так, то дело того стоило. Казалось, Снейп понял. Он понял, чем его визит может обернуться для Гарри. И даже вроде бы был обеспокоен этим, если только Гарри не выдаёт желаемое за действительное.
Но, по большому счету, какая разница — всё равно пропадать.
Тем не менее, Гарри задался вопросом, как бы ему раздобыть немного Веритасерума, и что если дядя Вернон окажется устойчивым к этой штуке. Он уже хотел спросить у декана, есть ли Веритасерум в школьной программе и когда они будут его варить, но Снейп вдруг резко, будто в припадке, дёрнул головой. Гарри проследил за взглядом профессора и увидел привидение... и не просто привидение, а Кровавого барона, плывущего к ним.
Гарри выронил нож, который до сих пор сжимал в руке, и тот со звоном ударился об каменный пол.
Призрак таращился на него тёмными провалами глаз, и Гарри бросило в дрожь. Он попытался расслабиться, но тело его не слушалось. Как сквозь вату он услышал голос Снейпа:
— Не уверен, что вы выбрали подходящее время.
— Ерунда, — ответил Барон, не сводя глаз с Гарриного лица. — Сейчас самое подходящее время покончить с этим.
Снейп вздохнул:
— Хорошо. Но позвольте, хотя бы принести успокаивающую настойку, иначе мальчик со страху обмочится.
Сообразив, что мальчик — это он, Гарри разозлился. Не было такого, во всяком случае, от страха, много-много лет такого не было. Он неприязненно зыркнул на профессора, тот ухмыльнулся в ответ. Гарри мрачно усмехнулся и помотал головой. Казалось, Снейп знал, что оскорбление заставит Гарри забыть о страхе. Ну надо же!
— Я в порядке, сэр, — сказал он натянуто.
— Не сомневаюсь.
Гарри снова взглянул на него.
Барон рассмеялся, и от этого смеха у Гарри волосы стали дыбом.
— А у тебя есть характер, мальчик, — в его голосе всё ещё можно было уловить насмешку. — Та ночь, — его глаза сверкнули тёмным огнем. — Позор, что пришлось тебя бросить одного.
— Что... что вы имеете в виду?
Так и держа Гарри под прицелом своего светящегося взгляда, призрак спросил:
— Неужели твой мудрый профессор не рассказал, что произошло? Почему исчезли твои воспоминания о пятничном вечере?
— Нет, — ответил Гарри с упрёком, стараясь не глядеть в сторону декана, — не рассказал.
Снейп пристально посмотрел на него:
— Сейчас не самое подходящее время для этого.
— А когда будет подходящее? Сэр?
Декан дёрнул подбородком и рявкнул:
— Когда у меня будет больше фактов — пока одни только догадки.
— Не только догадки, Северус, — проворчал призрак. — Я ознакомил тебя с некоторыми фактами.
— Прошу вас, — Гарри отвернулся от Снейпа, спиной чувствуя его неодобрение, и снова посмотрел на привидение, — расскажите мне всё, что знаете.
— Очень хорошо, — чуть улыбнувшись, кивнул Барон. — Я пришёл на помощь, когда ты был атакован.
— Когда я… что?!
— Когда на тебя напали, — Барон воздел свою мерцающую, полупрозрачную руку. — Я не уверен в личности злодея, но у меня есть некоторые предположения.
— Кто это был? — желудок сжался, и Гарри стало нехорошо: некто на самом деле пытался его убить.
— Всему своё время, — сказал Барон. — Мне случилось заметить тебя в заброшенной части подземелий, и я задался вопросом, что заставило тебя так далеко забраться. Я проследил за тобой, пока ты не достиг конца видимой части коридора. Оказалось, что я не единственный наблюдатель, и, к моему глубочайшему стыду, я не сразу понял, что за мной тоже кто-то идёт — только когда меня прошило первое проклятье.
Гарри почти не дышал. Барон сделал паузу, как будто чего-то от него ждал.
— Оно попало в меня, да?
Призрак кивнул:
— Это могло бы печально для тебя закончиться, — протянул он. — Полноценное обездвиживающее проклятье. Ты упал как подкошенный — идеальная жертва. У меня было слишком мало времени, чтобы принять решение.
— И какое же оно было? — спросил Гарри, который, между тем, был почти уверен в том, что знает ответ на свой вопрос, как и в том, что прямо сейчас ему станет плохо и он рухнет на пол. Его передёрнуло, когда он вспомнил странное, отвратительное чувство, охватившее его, когда призрак прошёл сквозь него, и мерзкое ощущение вязкого холода в конце.
— Ты — слизеринец, как бы странно это ни было, и я не мог позволить, чтобы тебе был причинён вред, — призрак взглянул на Снейпа и, заломив бровь, с ехидством спросил: — Правило номер один, правильно?
Снейп что-то хрюкнул в ответ; это могло означать и «да», и «продолжай в том же духе, и я прокляну тебя на всю следующую неделю» — трудно сказать.
— Так что же вы сделали? — снова спросил Гарри и, чтобы не закричать, стиснул кулаки так, что его ногти больно впились в ладони.
— Я помог тебе, мой мальчик, — призрак слабо улыбнулся. — Понимаешь, я никогда раньше такого не делал и не был уверен, что это сработает…
— ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ?!
— Если кратко, то я вселился в тебя. Пока опасность не миновала.
Гарри резко втянул воздух. Хотя он и предчувствовал, что именно собирался сказать Барон, его признание ударило Гарри под дых, почище, чем знаменитый хук Дадли.
— И это разрушило чары? — спросил он бесцветным голосом.
— Да. Мы повернулись лицом к врагу, установили блок, отбили несколько проклятий и несколько послали в ответ.
— Мы? — спросил Гарри, чувствуя слабость.
— Мои знания, твоя сила. И твоя палочка, — добавил призрак, как будто эта мысль только что пришла ему в голову. — Это сработало даже лучше, чем я мог себе представить. У тебя большой потенциал.
Ему точно сейчас будет плохо. Той частью мозга, которую ещё не вынесло, он осознал, что рассказ призрака всё объясняет: и почему он чувствовал себя полностью выжатым после того, как потерялся в коридорах, и откуда взялась его рана.
— Любой призрак может это сделать со мной? — спросил он, презирая себя за то, что его голос дрожит. Но он должен знать, чем грозит ему эта — надо называть вещи своими именами — одержимость в будущем.
— Я бы не хотел строить предположения, — начал Барон, потом передумал и сказал: — но, думается мне, нет. Маловероятно. Ты слизеринец, как я уже говорил, и только моя принадлежность нашему факультету позволила мне оставаться в твоем теле и не быть изгнанным.
— Быть… каким?
— Изгнанным, — лицо призрака засветилось, и он отвесил Гарри лёгкий поклон. — Твоё сопротивление не посрамило бы и гриффиндорца, не сочти за оскорбление. Ты сопротивлялся мне. А ведь редко кто обладает такой мощью, как у меня.
Слова прозвучали без тени недовольства, поэтому Гарри поверил ему безоговорочно. Но может быть, он просто хочет, чтобы эти слова были правдой? Они должны быть правдой! О Боже...
— Как только я преодолел твоё сопротивление, нас уже было не остановить.
— Кто это был? — прошептал Гарри.
— Ах, это... Я до сих пор не в состоянии дать точный ответ.
— Почему?
— Одним из проклятий, которое смогло пробить нашу оборону, был Конфундус. Он основательно подпортил мою память.
— И мою.
В первый раз за время разговора призрак смутился:
— Что-то вроде того.
Гарри прищурился:
— Вроде того? Это
вы что-то сделали с моей памятью?
Смешок, от которого он вздрогнул, напомнил ему, что они разговаривают в присутствии Снейпа. Но гораздо хуже был его издевательский тон:
— Говорите уж всё как есть — он и так скоро сам поймет. Сопляк не так глуп, как выглядит.
Барон бросил на профессора недовольный взгляд, в ответ тот лишь ухмыльнулся. У профессора имелся целый арсенал ухмылок на все случаи жизни. И весьма впечатляющих, надо сказать. Гарри было интересно, как дядя Вернон отреагирует на такую ухмылку, и почти жалел, что не сможет этого увидеть. Он вдруг понял, что отвлёкся, и тряхнул головой, прогоняя нелепые мысли.
— Так что вы говорили? — подтолкнул он Барона.
— Ах да... После того как мы отбились от преступника, и я собирался освободить твое тело, мне подумалось, что ты можешь найти наш опыт не очень приятным, и тогда я очистил твою память от воспоминаний об этом событии. Немного топорно, но у меня было мало времени, и действие Конфундуса ещё не закончилось. В тот самый момент тебе, наконец, удалось от меня избавиться, и я оказался на воле, не имея представления, как мне вернуться в тебя. Или вообще хотя бы куда-нибудь...
Это Гарри меньше всего ожидал услышать; он вытаращил глаза:
— Зачем бы вам хотеть снова в меня вернуться?
Кровавый барон указал на свою грудь, туда, откуда неиссякаемым серебристым потоком сочилась кровь.
— Я по недосмотру оставил тебе дар в память о нашей совместной деятельности.
Гарри потрогал свою одежду, под которой скрывалась рана.
— Моя грудь.
— Да. Только потом я узнал, что ты получил повреждение. Я должен просить за это прощения, как и за то, что никому не сообщил о твоём местонахождении. Но я был не в себе несколько дней.
— Я… — от мельтешащих мыслей у Гарри гудела голова, но одно было совершенно ясно: Кровавый барон спас ему жизнь, кем бы ни был тот, кто бросил первое проклятье. — Не волнуйтесь. Всё нормально.
Хмыканье Снейпа заставило Гарри резко обернуться, о чём тот немедленно пожалел, поскольку окружающий мир вдруг накренился. Он едва успел схватиться за край стола, чтобы не упасть. Всё еще чувствуя головокружение, Гарри обеими руками вцепился в столешницу, да так, что побелели костяшки пальцев.
— Вот видите! Никакого чувства самосохранения, — с отвращением сказал Снейп.
Гарри снова взглянул на него. Хотя профессор за последние пару дней дважды видел, как Гарри чуть не погиб, второй раз случился едва ли по его вине.
— Ладно. И что мне теперь с этим делать?
— С чем? — угрожающе поднял брови Снейп.
— С тем, что кто-то собирается меня убить, сэр. Я не думаю, что Кровавый барон будет помогать мне каждый раз, когда кому-нибудь вздумается подкараулить меня в коридоре, — одна только мысль об этом заставила его вздрогнуть.
— Вы, — сказал Снейп, направив длинный тонкий палец прямо Гарри в лицо, так что тот чуть не отпрянул, — ничего делать не будете, разве что вовремя ложиться спать, исправно посещать занятия и учить уроки, как все остальные дети в этой школе. Я же буду искать виновника и, смею надеяться, прекрасно обойдусь без вашего глупого героизма.
— Очень хорошо, — ровно сказал Гарри, надеясь, что его голос не выдаёт сильное раздражение, которое он чувствовал. — Это звучит вполне разумно.
— Вы чрезвычайно дерзки.
— Да, сэр.
Кровавый барон рассмеялся, заставив Гарри и профессора одновременно обернуться.
— Ах, молодость, молодость… — фыркнул призрак. — Северус Снейп, прежде чем ты примешь решение, основанное на эмоциях, вспомни, что я тебе сказал.
— Я никогда не принимаю решений, основанных на эмоциях!
— Никогда? Разве не ты собираешься защищать мальчика, держа его в неведении? Это и есть твой хорошо продуманный план?
— Я не обязан оправдываться перед вами!
— Конечно, нет, — спокойно отозвался Барон. — Но ты обязан решить один очень важный вопрос: как мальчик сможет защититься, если не знает, кто за всем этим стоит.
Похоже, что у Снейпа нашлись бы ещё аргументы, но Гарри надоело, что о нём говорят, как будто его здесь нет:
—
Мальчик думает, есть ли способ… ммм… раз-… разобливэйтить его, чтобы он мог вспомнить, кто на него напал. Я хочу сказать, если я его видел, а вы в это время…
На лице Снейпа промелькнуло раздражение, вероятно, из-за того, что «дерзкий щенок» его перебил. Профессор пристально посмотрел на Гарри, прежде чем спросить привидение:
— Вы стёрли воспоминания его палочкой?
Кровавый барон кивнул.
— Тогда я, вероятно, смог бы обратить действие чар с помощью той же самой волшебной палочки, — он вздохнул. — Конфундус… Надо попробовать… Возможно, я и смогу увидеть ваши воспоминания, Поттер, даже если сами вы не имеете к ним доступа. Разумеется, только с вашего позволения, — при этих словах профессор скривился, словно разжевал лимон, и Гарри понял, что его декан не привык спрашивать разрешения.
То обстоятельство, что Снейп сделал это сейчас, немного обеспокоило Гарри. Ну что же… Он медленно кивнул. Сейчас они хотя бы куда-то продвинулись. Куда, Гарри не имел представления. Но он хотел получить те воспоминания обратно. Они ему нужны. И, побывав на волоске от смерти, он согласится на что угодно, лишь бы вернуть их.
— Отлично. Что мне надо делать?
