Взрыв

Глава 15

Глава 15
– Сюда что, приходил Один? – возмутился Эхо, втаскивая чемодан в гостиную.
– Откуда ты знаешь? – откликнулась Энтри, вальяжно раскинувшаяся с книгой на диване.
– Пахнет старческим маразмом.
– Что-то ты сегодня злой. Неужели так не хотелось уезжать из дома?
– То, что у меня творится дома, тебя не касается, Эн. Просто вчера кое-какие личности кинули меня в кафе одного, унизив самым замечательным образом.
– Думаешь, Капитан был неправ?
– И ты туда же?
– Не буду читать тебе нравоучения, – рассматривая свои ногти, протянула девушка. – Только знай одно – вел ты себя как последний идиот. Мое личное мнение, конечно же.
– Отлично, теперь меня весь Ветер ненавидит?
– С чего ты взял такую глупость?
– Марко злится, Лешка сбегает, Кай пытается научить жить.
– Чудо ты пернатое, ты бы без него в себе разобрался? А без Марко начал бы что-либо делать? А Каптина ты слушал, думал о нем, прежде чем делать?
– Заткнись, и без тебя хреново, совесть.
– Ути, какие мы обидчивые и самостоятельные. Пойду позову Кая. Он хотел с тобой поговорить о чем-то, – Энтри встала с дивана и направилась вверх по лестнице.
Оказалось, за время его отсутствия ничего не поменялось. Все жили своей прежней жизнью и даже не вспоминали о его существовании, вычеркнули на какое-то время. Эхо передернул плечами и решил послать сообщение Марко о том, что вернулся. В такое время парень обычно уже приходил в Ветер.
Он отправил ему всего два слова: Есть разговор. На что получил незамедлительный ответ откуда-то сверху: "Пошел на хуй! Я с тобой не собираюсь не только разговаривать, но и вместе ходить на операции!" На это светловолосый уже не нашел, что ответить, предпочтя просто плюхнуться на освободившееся место и ждать.
Хотелось что-то разбить. Незамедлительно, но парень старательно себя сдерживал, понимая, что все это - набор абсолютно бесполезных действий. Стоило только начать что-то бить, как вспомнилось бы о любимой тарелочке Кая и о том, что она осколками разлетелась по нарядному полу в кухне. А в руках в тот момент появилась бы любимая вазочка самого Эхо, за что захотелось бы убить себя. В последнее время все превращалось в какой-то замкнутый
круг.
– Мда-а-а, не успел вернуться, как снова натворил глупостей? – Кай спустился с лестницы, недовольно щурясь. – На хоть, покури.
– Мой наставник пришел? Будет сейчас учить нерадивого уму? Лучше долбани меня пару раз обо что-нибудь острое. Считай, что будет продуктивнее, – отмахнулся Эхо.
– Видимо, дома тебе не понравилось. Жаль, не думал, что посылаю тебя скорее на медленное умирание, чем на быстрое выздоровление.
– Да что все вы к моему дому привязываетесь? Энтри, ты. Это не ваше дело. Там, уж поверьте мне, все просто замечательно. Сюда приходишь, и начинается самый настоящий дурдом.
– Значит, девушку мою ты уже успел обидеть?
– Значит, вы снова вместе? – задал скорее риторический вопрос Эхо.
– Значит, это тебя не касается. Я о другом хотел поговорить совсем. Будь добр, послу...
– Если ты о Капитане, то я лучше сразу пойду к себе в комнату и не буду из нее выходить. Такой вариант развития событий меня устроит в большей степени.
– Заткнись и послушай. Кури! – Кай насильно впихнул Эхо сигарету, чтобы тот не разговаривал. – У нас есть еще одно дело. Да, вчера действительно приходил Один. Он очень сильно разозлил Гаечку. Она поняла, что к чему. Довольно наивный Марко ее убедил в том, что он нам только помогает, но ни в коей мере не управляет.
– Да ты и сам никогда не признаешься, что танцуешь под его флейту.
– В меньшей степени, чем все вы. Понимаешь, передача информации и небольшая помощь в операциях – это не жизнь по указке кого-то сверху. Еще неизвестно, правда, что лучше: самому совершать ошибки или иметь человека, который совершает их за тебя, а ты только скидываешь на него вину и живешь дальше абсолютно спокойной жизнью.
– Ладно, давай без лишнего трепа. Что на этот раз?
– Шесть станций метро за одну ночь. Я слабо себе это представляю, но Эн смилостивилась и просветила меня, что они находятся на не слишком большом отдалении друг от друга. Максимум – двадцать минут ходьбы. Но мы будем все делать последовательно, так что максимальные переходы больше десяти минут занять не должны. Тебе придется проследить за тем, чтобы все оставались замаскированными на протяжении всего времени. Да, нам нужно видеть друг друга. Если хоть кто-то останется вне твоей защиты, самолично тебя задушу и найду способ присвоить твои силы. Учти. Чтобы не было как с Гаечкой. Кстати, эту девушку прошу вообще не задевать. Не то чтобы она действительно так нам необходима – коллективным разумом мы бы со всем справились. Вопрос только в том, что
она сделает это быстрее. Она мне симпатична как человек.
– Слышала бы тебя твоя Эн, – хохотнул светловолосый, туша сигарету в пепельнице. – Она истеричка законченная.
– Она поумнее тебя в некоторых вещах будет. Поэтому, будь добр, заткнись на сей счет и прими ее как данность. Кстати, помириться с Капитаном будет легче всего. Он по тебе все это время очень сильно скучал. Да, думаю, сканер ты наш, ты и так все понял, когда он к тебе домой приперся. Марко обиделся куда серьезнее. Китайское предупреждение, как говорится.
В гостиной снова повисла тишина. Говорить стало не о чем. Кай и сам понимал, что злиться на Эхо, но не давал эмоциям захватить себя целиком. Он мотивировал это тем, что глупости творят все. Просто этот период следует пережить. По крайне мере, свой такой возраст он уже преодолел, полежал в больнице и более или менее успокоился. Посмотрев на нахохлившегося парня, он поднялся к себе и не стал задавать интересовавших его вопросов.
Вместо того, чтобы идти к себе в комнату, Эхо закинул туда чемодан и направился в библиотеку. Гаечку можно было найти, по его мнению, только там, раз дали новое задание. Он оказался прав.
Помещение библиотеки пугало светловолосого своей монументальностью и напыщенностью. Все вот это нерушимое и одновременно яркое и кричащее. Яркие ковры под ногами. Корешки книг отнюдь не покрыты пылью, а вычищенные или даже переплетенные томики аккуратно выстроились на полках в алфавитном порядке в своих разделах.
Говорить с девушкой ему не хотелось так же, как и заходить в библиотеку. Только без этого он бы не смог помириться с Марко – это он знал точно. Война внутри команды привела бы к расколу, а значит и к абсолютной неспособности дальше действовать. Учитывая то, сколько уже было сделано, такой исход событий становился наиболее нежелательным и опасным.
Девушка как всегда сидела на полу, положив себе книгу на колени, а сверху еще и блокнот. Рядом – кружка с чаем. Традиционно. Несмотря на то, что в помещении поддерживалась температура примерно такая же, как в теплое лето на улице, на ней был надет свитер с воротником, закрывающим шею. Такие обычно вяжут бабушки своим внуком. Цветастые, непонятной усредненной окраски из старой шерсти или даже распуская какие-то раритетные вещи. Волосы уже отрасли и теперь касались плеч. Эхо даже невольно залюбовался увиденной картиной. Светка уже не походила на девчонку из подворотни. Что-то в ней неукоснительно менялось, волоча за собой обломки по мостовой.
– Есть минутка на разговор, Свет? – Эхо облокотился на книжный шкаф.
– Конечно, есть, – а вот улыбка осталась неизменной, открытой и неровной. Один из уголков губ выше другого.
– Может, выйдем на улицу?
– Видимо, ты там давно не был. Лучше здесь. Снаружи идет дождь. Кстати, рада, что ты вернулся. Как там дома?
– Странно непривычно. Кажется, будто живешь сразу в двух мирах. В двух жизнях.
– Так о чем разговор? У нас дело скоро, а мне нужно дофига всего еще отыскать.
– С повинной пришел. Пустишь?
– Давай ты сядешь и все расскажешь. Ты передо мной ни в чем не виноват.
– Еще как виноват, Свет. Мне, правда, неловко и совестно, – как бы Эхо себя не убеждал, но говорить с девушкой ему оказывалось очень приятно. Он чувствовал, что может рассказать ей все, что угодно. – Только обещай, что без истерик выслушаешь.
– Обещаю, светлая твоя голова, – она звонко рассмеялась и все-таки отложила от себя книгу с записями.
– Хорошо. Каптин когда начал приходить к Бармену, всегда со мной общался. Мне казалось, что ближе него у меня никого нет. Кай и Марко не в счет, они знают меня как никто другой и вечно читают нотации. Тошнит уже. А потом я понял, что есть еще ты. В общем, думаю, ты поймешь. Тогда, когда подрывали вокзалы, я тебя специально раскрыл. Хотелось, чтобы ты умерла. Мне тогда казалось, что Капитан станет ко мне ближе. Понимаешь? Ты меня
понимаешь? – Эхо тряс ошарашенную Гаечку за плечи и плакал, сам того не замечая.
– То есть, ты хотел убить меня дважды? – отойдя от шока, переспросила девушка.
– Дважды, – стирая ладонями слезы, повторил парень. Он не понимал, почему ему вдруг стало спокойнее. – Только один раз.
– Слушай, я за это время лежала дважды со всякими травмами. Первый раз, больница... Тоже ты?
– Нет. Это долгая история. Мы пытались вас с ребятами помириться с Капитаном. Вы нам нужны были как друзья, а не как враги. Мы тогда пытались тебя помягче сбить. Как ты поняла?
– Мотоцикл запомнила. Цвет волос Кай, конечно, изменил, а вот свои два колеса оставил прежними.
– Ясно.
– Это все, что ты мне хотел сказать?
– Да. Еще, Гай, прости меня, пожалуйста. Простишь? Пожалуйста?
– Господи, Эхо, прощу, конечно. Считай, что я слишком везучая, чтобы сдыхать так просто. Ты от меня так легко не отделаешься. А Капитана забирай себе. Я, правда, не против. Он ни с кем еще так по-дружески не болтал. Только ссорился и пытался показать, что он выше всех. Вы когда на бункере сидели и разговаривали, я удивилась очень, что Лешка нашел с кем-то общий язык. Радуйся.
– Правда простишь? Я же тебя убить хотел.
– Разве без таких рисков интересна жизнь? А теперь проваливай отсюда и не мешай мне изобретать бомбу с часовым механизмом специально для наших целей.
Поддавшись сиюминутному порыву Эхо обнял Гаечку и пулей вылетел из библиотеки. Теперь он знал, что с Марко восстановит прежние отношения. По крайней мере, прощение девушки должно было послужить весомым аргументом в его пользу.
Ребята действительно помирились. Все произошло как-то само собой. Гаечка с Марко спорили о чем-то абсолютно мелочном, а Эхо встал на сторону девушки. Пару раз они уже вчетвером, взяв с собой Алешку, выбирались в Город и сидели в излюбленной кафешке. Иногда даже гуляли по вечерним улицам, освещенным осенними фонарями, чей свет казался слишком ненатуральным и лживым.

Ритуально горели шесть свечек на столе в гостиной. Они оплавились примерно на половину, но продолжали греть своим светом. Ребятам оставалось установить взрывчатку на последней станции, а потом уйти. Взрыв произошел бы через пять минут после этого. По крайней мере так Гаечка устанавливала все таймеры.
– Устал как собака, – пожаловался Кай стоящей рядом девушке. Последнюю станцию оставили на них двоих.
– Терпи. Осталась последняя. Потом вверх по эскалатору и через двери на выход.
– Знаешь, что меня напрягает?
– Тебя еще что-то напрягает в этой жизни? Я думала, полный релакс, – усмехнулась Энтри.
– Если ты помнишь, солнышко, персонал ночью обслуживает станции. Сегодня я еще никого не видел.
– Это нам на руку играет, придурок. Если какая-то бабушка, не дай боже, увидит у своего обожаемого эскалатора бомбочку, она умрет на месте от разрыва сердца.
– Очень ей нужен эскалатор. Знаешь, какие они злющие сидят каждое утро!
– Знаю, и получше тебя. Я после твоего ухода жила в Городе. Пока кто-то бегал...
– Не будем об этом. Подключай и пошли. Скоро рванет.
Прошедшее время после их разлуки они предпочитали не вспоминать. По крайней мере, Каю легче было общаться с девушкой, если он выкидывал из памяти свой уход. Или уход девушки. Никто так и не понял, почему на тот момент их пути разбежались, чтобы потом сойтись.
– Кстати о бабушках и вообще жителях подземелий – вон там вышла уборщица, – поднимаясь по эскалатору указала на что-то в самом конце станции девушка.
– Твою мать!
– Нарушим наши принципы по обхождению без жертв?
– Сдурела! Нужно что-то делать!
– Без паники. Это ты всегда умел делать. Что мы сможем сделать в этой ситуации?
– Во-первых, надеяться, что женщина с тряпкой одна. Во-вторых, не мы, а я. Топай наверх. Успею.
– Самоубийца. Самоуверенный мальчишка. Ты со мной наверх. Наплюй на нее.
– Когда в тебе сдохли остатки человечности? В Городе слишком долго прожила?
– Конечно. Только ты у нас такой хороший, что всех спасаешь. Идиот. Ну, иди же вниз. Спаси эту дуру, которая сама лезет под взрыв. Спасай. Придурок.
Девушка побежала наверх к выходу, не оглядываясь. Что-то внутри начинало обрываться и, казалось, что если она обернется, то уже не сможет выбраться. Она знала, что за ее спиной Кай бежит к женщине. Она понимала, что он схватит ее и попытается потащить к выходу, но также она понимала и всю комичность ситуации: пустота тащит человека в неизвестном направлении. Скорее всего, уборщица начнет вырываться, что значительно замедлит скорость парня. Оставалось минут семь от силы. Оставалось пара ступенек до выхода. Смотреть назад не хватало смелости.
– Энтри, это что за трюки? Ты решила внутри Кая закопать? – пошутил Эхо.
– К лешему катись. У нас форс мажор!
– Что такое?
– Гай, ты понимаешь, он там остался человека спасать! Человека, а не себя! Другого! Такое ощущение, что его жизнь дешевле чьей-то!
– Ты эгоистка, милая, – обняла ее Гаечка.
Блондинка плакала, пыталась стряхнуть слезы кончиками пальцев, нервно оглядывалась назад. Стрелки часов медленно приближались ко времени взрыва. Вывернуться наружу – для Энтри это казалось идеальным выходом, чтобы прикрыть Кая.
– Этот идиот туда ушел! Ушел, понимаешь?
– Ты не виновата. С ним все будет хорошо. Он сейчас выйдет, спасет ту женщину. Веришь, – Гаечка гладила Энтри по спине. Их волосы сплетались. Светлые и песочные. Волны. Лиц не видно. Больше похожие на статую, вырезанную заботливым скульптором.
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Девушки, нам тоже тревожно, но осталось три минуты. Нам нужно отойти хотя бы на безопасное расстояние. Иначе все наши свечки останутся непотушенными. Кай выживет, он не позволит самому себе уйти, – на ухо Энтри прошептал Эхо и бросился бежать.
– Нужно, пошли, Гай, - потянул за собой подругу Капитан.

От кого-то невидимого убегала женщина вдоль по улице. За ней вышагивал Кай, оглядываясь на двери метрополитена. Не нервно и напряженно, а как будто осматривая окрестности, любуясь всеми мелочами. Он точно знал, что не успеет, даже если очень сильно постарается. Гаечка предупреждала, что взрывная волна сносит все метрах в двухстах. По крайней мере, так она устанавливала датчики.
– Кай, беги! – донеслось до парня. – Ты успеешь!
– Нет, Эн, уже никак, – прошептал он.
Сзади громыхнуло так, что в ушах сначала слышался только звон, а потом стихло вообще все. Как будто смотришь через аквариумное стекло на то, как рыба шевелит своими губами и что-то требует. На своем зверином инфразвуке. Парень почувствовал, как обломок ударяет ему по ногам, понял, что падает. Сверху еще одна деталь бьет по спине, а потом нечто острое впивается чуть правее позвоночника. Кожей ощущал текущую кровь, понимал, что больше двигаться не может, но отчаянно размахивал руками в надежде что-либо изменить. Сверху сыпались осколки стекла, разрезая ладони, одежду, лицо. Перед глазами медленно расплывалось изображение. Столб оранжево-алого пламени казался игрушечным и нереальным. Во рту чувствовался привкус соли и металла.
– Всеми нами он просто управлял. Только вот парадокс, при этом мы сами выбирали свой путь. Да, Эн, я любил тебя, люблю и буду уже, кажется, делать это вечно, – почему-то он почувствовал, что ребята его слышат. Слабый голос, который сам Кай не мог услышать. Зато рядом он различил пять смутных теней и что-то мокрое у себя на щеке, хотя он мог спутать это и с кровью.
– Пошли, ты ничего не сделаешь, – держась из последних сил, бросил Эхо, замедленными шагами направляясь в сторону двери.
– Пошли, нам пора. Скоро здесь будет полно людей. Он спас ту женщину. Он теперь – герой. Пойдем, – блондинка чувствовала, как кто-то оторвал ее от тела и повел куда-то. Было уже все равно.
В новостях покажут растерзанное тело парня. Его заклеймят как злосчастного взрывателя и кремируют, чтобы стереть все следы. Хоронить его уже никто не станет, потому что на это понадобятся деньги. Люди будут бояться ездить на метро, предпочтут замкнуться в себе.