Глава 15. Ромео и Джульетта– Ну, вот мы и на месте, – констатировала Джинни, остановившись у трактира «Кабанья голова». – Джек уже должен быть тут, если конечно не зашел внутрь.
– Пора применять чары? Или для этого есть специальное место? – заранее уточнила Гермиона. Она, конечно, понимала, что Джинни наверняка объяснила Джеку ситуацию, но все равно не знала, как смотреть ему в глаза после того раза. «В новом облике было бы куда проще, – тяжело вздохнула Гермиона. – Я же до сих пор не знаю, что же такое говорила постояльцам… и Джеку в том числе».
– Можно и сейчас, – улыбнулась Джинни и возбужденно взмахнула полочкой. – Точно! Мы же так и не выбрали тебе псевдоним.
– А как там зовут тебя? – тут же поинтересовалась Гермиона, понимая, что до сих пор не спросила об этом подругу.
– Дай-ка подумать, – нахмурилась Джинни, пропустив вопрос мимо ушей, – надо подобрать имя, которое никогда бы не выбрала ты. Что-нибудь романтичное и милое, но не особо выделяющееся на фоне имен других членов клуба…
– «Романтичное и милое»? – с ужасом переспросила Гермиона. – Может, что-то простое и незаметное?
– Как раз «простое и незаметное» будет подозрительнее всего, – деловито заметила Джинни и хитро улыбнулась. – Придумала! Назовем тебя Джульетта.
– Ты шутишь… – закатила глаза Гермиона и удивленно спросила, вспомнив, чьи стихи читал ей Малфой: – Неужели в магическом мире Шекспир настолько популярен?
– Кто? – Джинни непонимающе приподняла брови. – Ах, да. Да нет. Мне эту пьесу кто-то читал, вот и запомнилось.
– Эх, ладно, Джульетта, так Джульетта, – пожала плечами Гермиона, а про себя подумала: «Раз Малфой мне читал стихи именно Шекспира, а Джинни слышала их от кого-то, возможно именно это имя позволит мне быстро определить, кто же на самом деле Блейз. Скорее всего, именно он посоветовал их Малфою, что многое объясняет».
***
А тем временем за «Игривой ящеркой» мерзли два небезызвестных слизеринца.
– Что делать запомнил? – командным голосом спросил Забини, поправляя галстук на костюме Малфоя.
– Запомнил, запомнил, – хмуро отвечал Драко уже в пятый раз.
– Чары повторил? – не успокаивался Блейз, оценивая друга вдоль и поперек.
– Повторил, повторил, – Малфой заученно произнес заклинание, и уже через пару минут на него в зеркало смотрел высокий темноволосый красавец в строгом черном костюме. «Как Блейз и говорил, я ничем не отличаюсь от всех этих…» – но не успел Драко закончить мысль, как Забини отобрал у него зеркало и серьезно заявил:
– Хватит себя разглядывать, мы еще имя тебе не придумали!
– Ну, выбери любое на твой вкус, – устало махнул рукой Малфой, понятия не имея, какой псевдоним будет уместен в подобном заведении.
– Хорошо! – воодушевленно воскликнул Забини и задумчиво потер подбородок. – Надо что-то эксцентричное и запоминающееся, подходящее под твой новый образ и не вызывающее подозрений… точно! Тебя будут звать Ромео!
– Что за глупое имя, – тут же скривился Малфой. – И это «имя» не будет вызывать подозрений?
– Поверь мне, – самодовольно хмыкнул Блейз и заверил: – Имя интересное, девушки такие любят, как раз то, что нужно.
– Хорошо, – скрипя зубами, подчинился Драко, – но если меня поднимут на смех, я тебя лично придушу!
– Да ты там самым популярным будешь! – Забини хлопнул друга по плечу и подтолкнул к входу. – Иди через парадный, а я зайду с задней двери. Как-нибудь пересечемся. Если будет игра – обязательно прими участие. И ищи Грейнджер с Уизли!
«Раскомандовался», – буркнул про себя Драко, но вслух ничего не сказал. Он уже предчувствовал неладное, но отчаянно старался верить, что Блейз знает, что делает… ну хотя бы чуть-чуть.
***
А тем временем Джинни с Гермионой наконец дождались Джека.
– И года не прошло, – укоризненно фыркнула Джинни, когда Джек подошел совсем близко.
«Он все такой же…» – про себя подумала Гермиона, радуясь, что успела сменить облик.
А Джек между тем коротко кивнул Джинни и изучающе уставился на Гермиону.
– Да, – улыбнулась Джинни, заметив интерес к подруге. – Вы уже знакомы, я тебе рассказывала. Как раз ее ты и будешь сопровождать.
– Мм, – замялась Гермиона, – теперь меня зовут Джульетта, приятно познакомиться еще раз.
Джек ничего не ответил, только слегка поклонился, а Джинни уже вовсю расспрашивала его о клубе.
– Ты обещал подумать, – напомнила она, не обращая внимания на странное поведение Джека. – По выходным всегда проводят игры, но именно сегодня было бы замечательно провести ее именно для новичков.
– Нет, – к удивлению Гермионы ответил Джек и спокойно пояснил: – Я не вправе разглашать конфиденциальные данные клиентов, а так же менять правила без согласования. Поэтому в сегодняшней игре будут участвовать все желающие, – и пока Джинни не успела возразить, добавил: – Но я могу сам принять в ней участие и в первую очередь вывести тех игроков, кто точно не подходит вам. Так же можно провести несколько игр. И я рекомендую тебе смотреть за процессом, а не участвовать, потому что так ты сможешь наблюдать не только за игроками, но и за залом в целом.
Джинни задумалась на минуту, оценивая слова Джека, и согласно закивала.
– Наверно, ты прав. Так будет лучше. Что ж, тогда не будем терять время. Идите первые, я приду минут через пять-десять.
Джек опять молча посмотрел на Гермиону, так что та готова была уже сгореть от стыда, боясь представить, что же сказала ему в прошлый раз. Но и минуты не прошло, как Джек вновь коротко кивнул и наконец ответил, учтиво протянув Гермионе руку:
– Прошу за мной.
***
«Ну, вот я и тут, – хмуро подумал Малфой, занимая свой обзорный пункт за барной стойкой. – На чем мы там остановились? Ах да, – Драко искоса окинул взглядом посетителей и уткнулся носом в меню, – я пробую найти Грейнджер и по возможности участвую во всех играх, а Блейз ищет среди знакомых Уизли, – Малфой вновь глянул на постояльцев, пытаясь найти знакомые лица, и нашел. – И этот тут, – кисло подумал Драко, наблюдая, как Джек с рыжеволосой незнакомкой усаживаются за столик в углу. – А кто с ним? В тот раз я ее не видел. Интересно, она тоже новенькая или была тут раньше. Надо будет уточнить у Блейза. Я не силен в прорицаниях и предсказать, кто тут кто, не могу».
– Как вам наш клуб? – услышал Драко слева от себя и резко повернул голову.
– Проклятие! Что ты делаешь? – зло прошипел он, увидев Забини, мирно попивающего кофе.
– Дружелюбнее и спокойнее, – вполголоса потребовал Блейз, не отрываясь от чашки. – Я тут как бы пытаюсь с тобой завести непринужденную беседу. Чтобы кто надо подумал, что мы познакомились только что.
– Мог бы заранее предупредить, – кисло заметил Малфой и натянуто улыбнулся, косо посматривая на бармена. Но тот, если что-то и услышал, предпочел не обращать внимания. – Ну и за кем из них мне следить? – шепотом уточнил Драко, у которого от обилия новых лиц рябило в глазах, и добавил уже громче: – Мм, то есть расскажите мне немного об этом клубе.
Блейз крутанулся на стуле и, как заправский экскурсовод, принялся с выражением рассказывать.
– Наш клуб очень древний, и не каждый может сюда попасть. Вон ту девушку в желтом у стены первый раз вижу. Каждую неделю в выходные тут проходят интеллектуальные игры. И та рыжая за третьим столиком слева незнакома. Сегодня обещали провести очередную игру «Темные и светлые». Ты просто обязан участвовать, кстати, вон ту блондинку, что только вошла, тоже не помню. А вообще тут каждый может найти себе пару по интересам. И во-он та с кувшинками на голове какая-то подозрительная. О-о, – Забини замер на секунду и, напустив на себя важности, махнул рукой девушке только вошедшей в клуб.
– А это моя здешняя подруга, – шепотом пояснил он Драко, довольный как сытый кот. – Сейчас я тебя представлю.
– А ты уверен, что это не Уизли? – так же тихо спросил Малфой, которому девушка сразу показалась подозрительной.
– Конечно уверен! – ухмыльнулся Блейз. – Я с ней уже очень давно общаюсь.
– Неделю не виделись, – улыбаясь, произнесла девушка, подойдя к Блейзу с Малфоем поближе. – Это твой знакомый?
– Нет, разговорились за кофе, – отмахнулся Забини и тут же добавил: – Кстати, я так и не представился. Меня Ранд зовут.
– Зовите меня Ромео, – отчаянно делая вид, что имя вполне себе нормальное, ответил Драко.
– Как интересно, – внезапно оживилась незнакомка, но тут же исправилась. – А меня зовут…
***
«А вот и Джинни пришла», – констатировала Гермиона, наблюдая, как подруга подходит к двум парням у барной стойки. Зная, что Джинни рядом, Гермионе было спокойнее. Хотя бы потому, что с Джеком она чувствовала себя не в своей тарелке. Все время пока они шли до клуба, Джек молчал, сели за стол – молчал, разве что с официантом говорил, заказав кофе.
«Ладно. Веду себя… не важно, как кто, – нахмурилась Гермиона и твердо заявила: – Пора взять себя в руки! Пришли искать Блейза? Найдем. Но так как Малфоя я знаю лучше, буду искать его. А там и до Забини будет рукой подать».
– Большинство уже пришло. Пора начинать, – неожиданно произнес Джек и, маякнув одному из официантов, тихо добавил: – Поднимай руку первая. Желающих обычно много.
Гермиона согласно кивнула и бросила короткий взгляд на Джинни. «Это же тот парень, который подошел ко мне первым. А с ним кто? Он похож…» Но не успела Гермиона договорить, как в зал вышел ведущий и объявил:
– Добро пожаловать в наш клуб. Через минуту мы проведем сто тридцать первую игру «Темные и светлые». Все, кто хочет поучаствовать, прошу, поднимите руки. Приветствуются новые игроки.
– Будешь участвовать? – тут же спросила Джинни Блейза, искоса поглядывая на Малфоя. – Или составишь мне компанию?
– Конечно я побуду с тобой, – коварно улыбнулся Забини и несильно ткнул Драко в бок. – Новички приветствуются. Вперед!
– Это будет интересно, – констатировал Малфой, поднимая руку: «Значит, Блейз решил понаблюдать? Или просто поболтать со своей «подружкой»? А, неважно, – Драко самодовольно окинул взглядом потенциальных участников. – Так будет даже интереснее».
«Столько людей откликнулось, хм, среди них будет Малфой?» – Гермиона невольно смутилась, но быстро взяла себя в руки. А ведущий тем временем уже выбрал десять человек и теперь с помощью чар готовил зал к игре. Посередине зала появился массивный круглый стол с алой бархатной скатертью до пола, резные стулья с высокими спинками и карточки. Десять по числу участников. Закончив приготовления, ведущий встал во главе стола и жестом попросил игроков выстроиться у стены, чтобы получить свой номер.
«Что же достанется мне в этот раз? – подумала Гермиона, встав позади высокого брюнета в черном костюме. – Лучше, конечно, опять быть во второй половине десятки, но тут уж как получится, – Грейнджер мимолётно оглядела посетителей и невольно отметила: – Правильно Джинни уговорила меня надеть платье, даже мое простое бежевое смотрится здесь уместнее, чем джинсы и футболка». Гермиона опять посмотрела на стоящего перед ней молодого человека, и, словно заметив на себе чужой взгляд, незнакомец обернулся.
«Очень красивый, – растерянно отметить Гермиона в те короткие секунды, пока парень смотрел на нее. А он так же быстро отвернулся, чуть поморщившись, отчего Гермиона растерялась еще больше. – Странный парень, надо будет к нему присмотреться, – подумала Грейнджер, а тут наконец подошла и ее очередь.
«В этот раз у меня номер девять? Неплохо, неплохо, – мысленно ухмыльнулся Малфой, усаживаясь за игровой стол. – И чего та рыжая так пялилась на меня? – Драко вновь бросил взгляд на девушку, которая стояла за ним в очереди. – Все-таки я был прав – Блейз переборщил, надо было выбирать внешность попроще. А то хожу, как клоун, и зовут меня… брр. Лучше и не вспоминать».
«Номер три? Не повезло, – нахмурилась Гермиона и направилась к столу. Почти все уже были на своих местах, давая Грейнджер рассмотреть своих конкурентов. – Пять на пять? Интересный выбор, но, думаю, так будет правильно. Пять девушек, пять парней – искать будет проще. А если в этой игре ни Малфой, ни Блейз не участвуют, то Джинни всегда может записаться на следующую».
А пока Гермиона с Драко размышляли каждый о своем, ведущий поприветствовал игроков, объяснил правила и объявил:
– Итак, сейчас мы узнаем, кто кем будет в сегодняшней игре. Мой ассистент подойдет к вам, и вы должны будете выбрать одну из карт на подносе. В остальное время ваши глаза будут принудительно лишены зрения посредствам магии. Начинаем!
«Опять темная? Или на этот раз светлая? – думала Гермиона, ожидая своей очереди. – А вот и ассистент… какую же выбрать? – Гермиона опустила ладонь на поднос и нащупала пальцами одну из черных бархатных карт. – Пусть будет эта. Тем более моя задача не выиграть, а найти Малфоя». И, успокоившись, насколько это было возможно, Грейнджер перевернула карту. «В этот раз светлая? – с неприкрытым разочарованием подумала Гермиона, понимая, что хотела опять быть темной. – Морганой было намного удобнее управлять игрой, и информации было больше… стоп, опять эта магия! Я должна думать не об игре. Светлой я могу непредвзято оценить каждого говорящего, и это большой плюс».
А тем временем подошла очередь и Драко.
«Светлый? Именно тогда, когда я не слизеринец, а посмешище клуба? Великолепно. Ладно, какая разница в общем-то… Светлый, темный. И так найду Грейнджер, – хмуро подумал Малфой и внимательно вгляделся в лица каждого участника. – Так не понятно. Сейчас говорить начнут, хотя бы парочку сразу выкину».
– Итак! Игра началась! – объявил ведущий и передал слово первому номеру. А Гермиона тем временем рассуждала:
«Что мы имеем. Номера: два, четыре, семь, восемь, девять – парни, из них Джек – номер четыре. Значит, остается четверо, которые могут быть как Малфоем, так и Забини, – Гермиона мимолетом посмотрела на Джинни и не могла не удивиться: – Она до сих пор с тем парнем? Друг? Знакомый? Если она с ним так тесно общается, значит это не Забини, – Гермиона задумалась. – Странно. Если вспомнить прошлый мой визит в клуб, я готова поклясться, что именно он из всех кавалеров мне напомнил Забини больше всего».
– Пришло время номера три, – тем временем объявил ведущий и, посмотрев в список, добавил: – Прошу, госпожа… Джульетта, ваше слово.
«Как же глупо это звучит…» – кисло заметила Гермиона и, мысленно поблагодарив Джинни за имя, начала:
– Что ж, я послушала пока только двоих и судить мне сложно. Дальше по кругу станет яснее. На мой взгляд, номер один слишком нервничала, поэтому поиграю пока только со вторым игроком. Надеюсь, игра будет интересной, всем спасибо.
– Что ж, спасибо и вам, – улыбнулся ведущий и передал слово Джеку, который так кстати сидел слева от Гермионы.
– Спасибо, – коротко кивнул Джек и серьезно произнес: – Играю с номерами один и два. Насчет третьего подумаю на следующем круге. Девушка под номером один у нас впервые, поэтому для нее немного нервничать – нормально. Номер два поговорил блестяще, поэтому по первому кругу о нем судить трудно. Номер три сказала слишком мало, да и пока говорили первый и второй номера, витала в облаках. А, на мой взгляд, светлые игроки наоборот слушают как можно внимательнее. Спасибо.
«Джек прав, – Гермиона мысленно прокляла себя за задумчивость. – Мне действительно хотя бы внешне надо настроиться на игру. Иначе я вылечу очень быстро. Так. Джек сказал, что номер один впервые в клубе, а номер два хорошо играет. А значит, двойка скорее всего не новичок. Правда и у Забини, и у Малфоя уже есть практика игры в нашей гостиной, поэтому пока трудно судить. Послушаю, мне же надо и за игрой следить хотя бы чуть-чуть».
А пока Гермиона пыталась разобраться, кто есть кто, очередь дошла и до Малфоя.
– Итак, игрок номер девять, господин… Ромео, прошу вас, – объявил ведущий.
«Ромео? Его зовут… Ромео?! – Гермиона потрясенно уставилась на девятого игрока. – В такие совпадения верится с трудом, – Грейнджер попыталась успокоиться, но это было не просто. Одно ее спасало – говорил сейчас Ромео и на него внимательно смотрели все игроки. – Ромео, – в который раз повторила Гермиона, – когда объявили мое имя, он не удивился, значит, с Шекспиром он не знаком. Значит, это не Блейз… Тогда, возможно, Малфой? Но это было бы дико. Не знаю, посмотрим».
– Что ж, – Драко окинул взглядом стол и заявил: – Мне не понравилась игра номера четыре, номера два – слишком они уверенные, словно знают, кто есть кто. А это преимущество темных. Номер семь нервничал, хотя все говорили, что он в клубе не впервые. Нервы – прими успокоительное и не смущай народ. Играю пока с шестым номером, с восьмым. Три и один под вопросом, спасибо.
«Успокоительное? – удивилась про себя Гермиона и опять невольно бросила взгляд на Ромео. – В прошлой игре Малфой предложил его Парвати. Тоже на первом круге…»
«Эта Джульетта на меня так откровенно пялится уже не первый раз, – подозрительно подумал Малфой и с силой сжал кулаки. – Будь проклят Блейз! Я так и знал, что это имя выставит меня идиотом!»
«Хм, на первом круге никто не ушел, что не удивительно. Народ только присматривается друг к другу, – наконец подумала об игре Гермиона, пока наступила ночь. – Все критиковали один и семь, и я уверена, что кто-то из них вылетит на следующем голосовании. Буду придерживаться мнения большинства… – Гермиона невольно вздохнула. – Два, четыре, семь, восемь, девять… Семь не новичок, но Блейз не стал бы так нервничать. Четыре – Джек – отпадает сразу. Два, восемь или девять? Девять… – Гермиона вздохнула еще раз. – Ну не верю я в такие совпадения. Присмотрюсь пока к номерам два и восемь».
«Единица не Грейнджер точно, – в свою очередь думал Драко. – Грейнджер уверена в себе и победе, а единица – размазня. Три, – Малфой вспомнил речь Джульетты и поморщился. – Нет. Говорила кратко и без энтузиазма. Грейнджер бы на три листа расписала свое мнение. Пять, шесть, десять? Что-то я не верю в Грейнджер в желтом платье, а вот десять может быть… Хотя кто знает, что Гермиона могла сделать для маскировки».
– Темными магами был убит игрок номер восемь, – объявил ведущий, и все открыли глаза.
«Одним меньше… восемь, – Гермиона проводила его изучающим взглядом и невольно поморщилась. – Это точно не Малфой. Отказаться от последнего слова? Малфой бы обязательно высказал все, что думает. Да и Блейз бы молчать не стал».
«Одним парнем меньше, – весело ухмыльнулся Драко. – Всех бы выкинуть, и уже потом выбирать. Но я не особо расстроюсь, если и единица уйдет».
– А сейчас время игрока номер три, прошу вас, – объявил ведущий, заставив Гермиону собраться.
– С номером восемь играли десять и девять. Девять критиковал уверенность четверки и двойки, хотя сам под стать им, что вызывает подозрения. А так же высказывался против семерки, которая слишком сильно нервничает для светлого игрока. Пока склонна поверить, что девятка все-таки светлый игрок. Хотя возможно он просто хочет убрать своего же седьмого, чтобы заслужить общее расположение, – Гермиона внимательно следила за взглядом Ромео, но, не заметив желаемого, быстро переключилась на другого игрока. – Семерке я не верю. Если он и светлый, то играет из ряда вон плохо, и я считаю, что он будет только сбивать с пути истинного других игроков. Поэтому выставляю игрока номер семь.
– У вас осталось десять секунд, – объявил ведущий, и Гермионе пришлось закругляться. Когда говорили другие, она пыталась вычислить Малфоя, поэтому сейчас думать приходилось прямо вслух, а времени упорно не хватало.
– Пока все так же играю со вторым номером, поиграю с номером десять. С остальными разберусь на третьем круге.
– Спасибо, госпоже Джульетте, – распорядился ведущий, и слово получил Джек.
– По поводу ночи, – деловито начал он, пронзительно всматриваясь в лицо каждого игрока. – Восьмерка поговорил хорошо, и вряд ли бы темные убрали своего на первом круге, но, тем не менее, против него высказывались плохо игроки два и семь. Семь играет откровенно плохо, а вот двойке, которая была против восьмерки, я поверю. Темный игрок не стал бы критиковать того, кого собирается убрать ночью. Номер шесть для меня под вопросом, пока считаю его условно темным, номер один тоже – темная лошадка. Пока играю с два, десять и три, которая взялась за ум на втором круге. А там посмотрим.
«Джек молодец, – подумала про себя Гермиона. – Не знаю, темный он или светлый, но играет он за нас с Джинни, как и обещал. Если Джек темный и убрал восьмерку специально, значит, номер восемь был точно не Малфой и не Забини. И даже если светлый, то его ход против номера шесть мне только на руку – девушкой меньше. Два, девять… Я думала девятка вспылит, ну или хотя бы покажет недовольство, но нет, – Гермиона грустно вздохнула, – он был слишком невозмутим для Малфоя. Еще раз убеждаюсь, что имя – просто совпадение. Джек играет с двойкой, остановлюсь пока на нем. Если он и не Малфой, то уж Забини точно».
– Что ж, – прервал мысли Гермионы ведущий. – Господин Ромео, прошу вас.
– Согласен с пятеркой и шестеркой по поводу номера четыре – убирать его надо если не на этом круге, то на следующем, – с ходу заявил Малфой, как только представилась возможность. Во время игры его никак не покидало ощущение, что Джек за ним следит. Причем в отрытую. Нагло. И Драко это достало. Джек ему не понравился еще в прошлый раз, от него так и веяло силой и непредсказуемостью. Поэтому Малфой решил, что избавиться от него надо как можно скорее, и так считал не только он. – Четверка выглядит чересчур самоуверенным, и непонятно по какой логике назвал темным шестерку. Для меня это темная игра. Но, тем не менее, согласен, что на этом круге убирать надо семерку, поэтому выставлять номер четыре пока не буду.
«Хм… – мысленно протянул Драко, наблюдая за всеми, но краем глаза цепляя Джульетту. – Хоть Джек и… странный, но я согласен, что номер три наконец взялась за ум. Говорила уверенно, логично… много, – Малфой в который раз скользнул взглядом по Джульетте и задумчиво опустил глаза. Во время игры в гриффиндорской гостиной логично говорили и Джинни, и Лаванда, и Грейнджер, но Драко почему-то не мог отделаться от ощущения, что именно Гермиону напоминает Джульетта больше всего. Малфою казалось, что если бы он закрыл глаза и Джульетта заговорила бы голосом Грейнджер, он бы ни на секунду не засомневался. Уж слишком похожи они были. – И манеры… – Драко поднял голову и встретился с Джульеттой взглядом. И это был не дерзкий взгляд Джинни, не смущенный и не злой. Это был рассудительный и уверенный взгляд Гермионы. Что еще больше убедило Малфоя – на этот раз он не ошибся.
А игра тем временем продолжалась.
«Что семерка ушла на голосовании, я не удивлена, – про себя заметила Гермиона, старательно избегая взгляда Ромео. Логика упорно твердила, что совпадение слишком явно, и отказывалась верить, что и в этот раз Забини наградил Малфоя Шекспировским именем, как в прошлый раз стихами. – Надо отвлечься, – решила для себя Гермиона и вместе со всеми открыла глаза. – Темные убрали пятерку? В принципе хорошо, что ушел не парень. Но логика, правда, непонятна… а нет, – Грейнджер удивленно похлопала глазами. – Мерлин? Никакого намека, что это номер пять не было. Угадали? Темным сегодня везет».
– Номер три, вы начинаете круг, – напомнил ведущий, и Гермионе пришлось продолжить размышления вслух.
– Жаль, что проверка была только одна, – осторожно начала Гермиона, тщательно подбирая слова. – Пятерка назвала темным четвертого игрока. Получается такая картина: с пятеркой играли шесть и девять. Девять играл с восьмеркой, которого убрали. Против четверки высказались шесть, пять и опять же девять. Либо это очень точная и продуманная игра темных, во что я, правда, верю с трудом, либо все-таки стоит поверить пятерке, как Мерлину. Сейчас нас семь игроков. Если предположить, что номер семь был светлым, то стоит нам убрать еще одного светлого – игра закончится. Так как стол откровенно разделился на две «команды», предлагаю сейчас убрать четверку по рекомендации «Мерлина». И, если игра продолжится, уже судить из этого.
– Спасибо госпоже Джульетте, – завершил ведущий монолог Гермионы и передал слово Джеку.
– Номер три разделила стол на две половины, – подхватил разговор тот, не преминув одарить Грейнджер очередным пронзительным взглядом. – И если в первой группе шесть, пять и девять, то во второй тогда остаются: один, два, три и десять. Пять уже убрали, если сейчас убрать меня, останутся единица, двойка, тройка, шестерка, девятка и десятка. Предположим я или семь – темный. Тогда если ночью уйдет кто-то из «команды» пятерки, останется от двух до одного темного игрока. Условно дадим иммунитет шестерке или девятке, тогда один, два, три, десять – возможные темные игроки. С двойкой играли я и номер три, двойка играла с тройкой, но против десятки. Десятка играла против меня с девяткой. Тройка второй круг играла с десяткой и двойкой. Единица… вроде и не «против» кого-то конкретного, но и не «за».
– Спасибо, господин Джек, ваше время вышло, – объявил ведущий, и Джек довольно откинулся на спинку стула, а Гермиона наоборот напряглась, размышляя.
«Джек очень правильно говорил всю игру, но не просчитал ни одного хода? Не верю. Скорее всего, именно он – темный маг, а значит, знает, кто есть кто. Тогда выходит, что он специально подставил себя под удар, давая возможность мне как можно дольше оставаться в игре и продолжать «поиски». За всю игру он выделил двоих: девятку и двойку, – Гермиона мимолетом посмотрела на Ромео, но быстро спрятала взгляд. – Не знаю, чего он хотел добиться, описывая ситуацию за столом. Рассказать мне, что да как? Может быть… или… как-то вывести из игры единицу и десятку? А если они светлые? Не знаю, – поставила точку Грейнджер. – Если ночью вылетит шестерка, значит, Джек действительно играл только для Джинни, и для меня».
А тем временем очередь дошла и до Драко.
– Итак, – Малфой обвел взглядом стол и остановился на Джеке. Во время игры тот ничего сделать Драко не мог, и Малфой этим активно пользовался, не скупясь в выражениях. – Жаль четверку уже выставил номер шесть, чем лишил меня удовольствия. Но цель достигнута. Не знаю, зачем нужна была эта долгая тирада, но и из нее можно вынести много полезного. Например, четверка резко высказался в адрес единицы, возможно, чтобы этим самым защитить еще одного темного игрока. Хотя в принципе я согласен, что единица тихо бормочет себе под нос и ничего дельного не говорит уже который круг. Возможно, темные просто стравливают две «команды», которые выделила тройка, чтобы в итоге осталась единица, и светлые проиграли. Согласен пока с игроком номер три – убирать надо четверку, а дальше смотреть по новому убийству.
«После этого круга я просто уверен, что Джульетта и есть Грейнджер», – уже мысленно заявил Малфой, не зная, радоваться своему открытию или нет. Цель была – найти Уизли или Грейнджер, цель достигнута. «Что дальше? Пусть решает Блейз. Или… Даже если она темная, я хочу, чтобы в финале остались мы», – неожиданно подумал Драко, скользя взглядом по серьезному личику Джульетты. Малфою безумно хотелось снять эту маску, посмотреть Гермионе в глаза, коснуться ее губ. Драко и так постоянно вспоминал их единственный с Грейнджер поцелуй каждую свободную секунду. А теперь в голове закрутилась навязчивая идея – проверить. Сравнить, чтобы узнать наверняка.
А пока Малфой размышлял на отвлеченные темы, началось голосование. Как ни странно Джек оказался единственным выставленным игроком, поэтому он ушел быстро, только добавил напоследок:
– Я описал ситуацию довольно подробно, убирайте на этом кругу единицу – единственное напутствие, – с этими словами он ушел за столик к другим выбывшим.
«Ромео так откровенно на меня пялится, словно это не Джек уходит, а я», – мысленно взмутилась Гермиона, чувствуя, что краснеет. Логика твердила, что Ромео быть Малфоем не может, что надо обратить внимание на двойку или принять тот факт, что за столом просто нет ни Драко, ни Забини. Но взгляд упорно соскальзывал именно на Ромео. Его дерзкий тон, манера речи, подозрительная неприязнь к Джеку с первой минуты. Факторов было слишком много, чтобы просто не обращать на них внимание. Но… но.
– И наступает новый день, – тем временем объявил ведущий. – Сегодня утро у нас недоброе. Нас трагическим образом покинул игрок номер шесть! – и уже через секунду произнес: – А теперь слово предоставляется игроку номер девять. Господин Ромео, ваша минута.
– Кто бы сомневался, что уйду либо я, либо шесть. Но мне повезло, что безумно радует. А теперь по ситуации, – Драко скорчил презрительную мину и продолжил: – Как ни прискорбно, а четверка был прав. Осталось пять игроков, игра продолжается, а это значит, что хотя бы один темный маг да ушел. Итого мы опять в тупике. Если семерка все-таки был темным, то у нас есть право на ошибку, если нет – уберем лишнего и проиграем. Номер четыре упорно нам навязывал убирать единицу. Трудно сказать, что с ней делать. С одной стороны четверка мог защищать ее, действуя от противного. С другой стороны, он мог хотеть убрать ее, действуя по той же схеме. Тем не менее предлагаю убрать ее на этом круге. Поэтому выставляю игрока номер один.
– Игрок номер один принят. И у вас осталось десять секунд, – напомнил ведущий, и Драко быстро закончил:
– Не уверен в игроке номер два. С тройкой играю. Десять… хочу послушать, да и посмотрим, кого уберут ночью.
«Он играет со мной? – не могла не удивиться Гермиона такому откровенному заявлению. – Он всегда ставил меня под вопрос, а теперь вдруг играет точно. Это потому что больше нет его поддержки из шести и пяти? А номер десять? Почему он не уверен в ней?» Гермиона не могла понять логику такого выбора, а разум подсказывал только один вариант объяснения, и Грейнджер он совершенно не устраивал. Да и очередь отвечать наступила слишком быстро.
– Госпожа Джульетта, вам слово, – улыбнулся ведущий, и Гермионе волей-неволей пришлось что-то придумывать, но уже вслух.
– Я не понимаю, почему девятка вдруг решил играть со мной, если по логике должен был поддержать десятку. Десятка всю игру отдавала предпочтения пять, шесть, девять, а с остальными почти не играла. Даже сейчас она все еще поддерживает девятку. Хотя все это может быть и тонкий ход темного игрока, но уж говорит она больно светло. С четвертым игроком играл двойка, но он же играл и со мной, поэтому мне трудно судить, темный он или светлый. Сейчас я согласна с девяткой – надо убрать единицу. Почему она выставила десятку не понятно. Думаю, проще сейчас убрать ее, а дальше уже либо играть в угадайку, либо смотреть по убитому ночью.
– Спасибо, ваше время вышло. И наступает голосование, – объявил ведущий. – У нас выставлено две кандидатуры. Это игроки один и десять. Итак, кто голосует за игрока номер один? Четыре голоса. Спасибо, это большинство. И игрок номер один нас покидает.
«Разрыдалась? – с чувством сожаления подумала Гермиона, когда несчастная девушка со слезами выбежала из-за стола. – Игра ли это на публику или настоящие чувства? Не важно, – наконец решила Грейнджер. – Джек бы не стал просто так говорить об единице. Он дал мне намек, кого убрать. И будь она темной или светлой, мы до сих пор за столом. А значит, – Гермиона кисло усмехнулась. – А значит, магия игры все-таки сбила меня с первоначальной цели. Я думаю не о том».
«Отлично, еще одной за столом меньше, – ухмыльнулся Драко и презрительно добавил: – Вроде клуб специфический, а что ни девушка, то плакса и истеричка. Не удивительно, что найти среди них Грейнджер не составило труда». Малфой даже не стал рассматривать вариант, что Гермионы вообще нет за столом. А зачем? Настоящая Грейнджер первая подняла бы руку для участия! «Стоп, – внезапно прервал себя Драко, понимая, что буквально день-два назад видеть не хотел грязнокровку за…измену. И так быстро он забыл об этом. И захотел повторить поцелуй? У Малфоя все похолодело внутри. Если раньше он «встречался» с Грейнджер из-за страха, то теперь… «А зачем я ищу встречи теперь?» – невольно задал себе вопрос Драко, но не захотел давать ответ. Задачей Малфоя было найти Грейнджер, он ее нашел. И теперь оставалось только рассказать об открытии Блейзу, но Драко не хотел останавливаться. Гермиона была так близко – руку протяни, и Малфой безумно хотел к ней прикоснуться, и Блейз тут был совершенно не при чем. Ну а игра тем временем продолжалась, и магия, окутывающая участников, хоть и была слабой, но эффективно работала, заставляя Малфоя то и дело переключать внимание на игру.
– Чары ночи рассеиваются, игроки открывают глаза и понимают, что утро у нас недоброе, – объявил ведущий. – Этой ночью коварные темные маги убили игрока под номером десять.
«Десять, – эхом отозвалось в голове у Гермионы. – Как я и думала. Теперь можно быть уверенной, что Джек был темным, и почему-то кажется, что и Морганой был тоже он. Иначе как объяснить такой выбор? Или…» – Гермиона невольно задумалась, а тут и время отвечать подошло.
– Госпожа Джульетта, слово предоставляется вам, – привычно услышала Грейнджер и продолжила размышления вслух, попутно сетуя, что прослушала монолог второго игрока.
– Картина неоднозначная, – сразу начала Гермиона, понимая, что все не так просто, как казалось на первый взгляд. – Пока ночью уходили восемь, пять, шесть, ситуация казалась предельно ясной и даже банальной, но сейчас неожиданно ушла десятка, что мне не понятно. Логично было бы убрать девятого игрока – последнего из их коалиции. Но ушел именно десятый игрок, которого выставила на голосование единица. Если бы ушла девятка, остались бы игроки, которых подозревали меньше всего, да и играли они почти в одной «команде». И тогда, скорее всего, мы сейчас играли бы в угадайку, а теперь… – Гермиона внимательно посмотрела в глаза Ромео и продолжила: – Девятка… почему его могли не убрать? Логичнее всего ответить: потому что он темный и убрать сам себя не может. Но если вспомнить, что четверка «условно» давал игрокам шесть и девять иммунитет, как точно нетемным, то можно подумать, что так он хотел убрать именно номер девять после сегодняшней ночи.
– У вас осталось десять секунд, – предупредил ведущий, и хоть мыслей у Гермионы было еще много, пришлось быстро закругляться.
– Выставляю игрока номер девять, выставляю игрока номер два, – сказала Грейнджер, вспоминая, что двойка вроде бы никого еще не выставил. «Странно, – подумала она, пока ведущий передавал слово Ромео. – Двойка действительно не выставил ни меня, ни номер девять, почему? Нас осталось всего трое, и не выставить никого – дать победу темным. Двойка словно знал, что я подумаю на девятку и выставлю его».
А пока Гермиону разрывали сомнения, подошла очередь Драко. И он словно услышал ее мысли и озвучил.
– Выставлять тройку не буду, я знаю, что она светлая, – твердо заявил Малфой, с ухмылкой наблюдая, как блуждает в дебрях логики Гермиона. – Выставить двойку не могу, он и так уже на голосовании. Почему меня не убрали? Все просто – чтобы подставить. Конечно, никто не подумает на номер два, который всю игру поддакивал тройке и четверке. А тут девять! Которого почему-то не убрали ночью. Естественно виноват во всем он, например в своей тупости? – Малфой презрительно фыркнул. – Двойка не мог убрать сам себя, а убирать меня – играть в угадайку. Вот и вся магия, – закончил Драко и побеждено откинулся на спинку стула.
– Итак, – подхватил ведущий. – Наступает время голосования. У нас опять две кандидатуры: игроки номер девять и номер два.
«Против меня голосовать нельзя, – быстро думала Гермиона. – А остались как раз два и девять…» Грейнджер всю игру выбирала между ними. Все не могла поверить, что игрок с именем Ромео и есть Драко. Дерзкий и непреклонный, до безобразия уверенный в себе. Гермиона нечасто видела таким Малфоя. В основном хорек был хорьком, трусливым, злопамятным. Но Ромео… Грейнджер не могла сказать, что он ей понравился, но с тем, что он невольно притягивал ее, трудно было поспорить. А двойка… он был никакой. Слишком спокойный, ненавязчивый, хитрый одним словом. Малфой был все-таки проще. «Я выбираю не игроков, – с грустной усмешкой заметила Гермиона, – я выбираю людей». И хоть она за тем и пришла – найти Малфоя, но еще недавно Грейнджер бы не стала из-за этого жертвовать победой, а теперь просто хотела, чтобы в финал вышли они с Драко. И пусть ситуация была неоднозначная, пусть Ромео мог быть темным, Гермиона все-таки наступила на горло логике и выбрала сердцем.
– Итак, один голос за игрока номер девять и два голоса уходят второму игроку. Который и уходит, а я поздравляю светлых магов с победой! Всем спасибо за игру.
«Все-таки светлый», – звучало в ушах у Гермионы. Она смотрела на Ромео, борясь с желанием подойти и обнять как в прошлый раз. Сомнения все еще оставались, но неожиданно для Грейнджер Ромео подошел сам.
– Можно тебя на минуту, – потребовал Драко, прилагая неимоверные усилия, чтобы не проверить все прямо в зале. В его голове всю игру крутилась одна и та же мысль, и Малфой безумно хотел воплотить ее в жизнь. Даже не подумав, что Джульетта может отказать или даже начать сопротивляться, Драко схватил ее за руку и потянул за собой.
Но Гермиона не сопротивлялась. Слишком сильно было удивление. Она сама не заметила, как Ромео вывел ее на улицу, туда, где когда-то Джек разговаривал с Драко, коснулся горячими пальцами ее щеки и нежно поцеловал.
