Глава 16Наверное, хорошо, что она не расслышала последних слов Снейпа. Ей и так хватало – во всех отношениях. Утро оказалось отвратительным. Это не было обычным похмельем – не так уж много она выпила. Да, ее разобрало – но в этом в большей степени был виноват Снейп, а не бренди. Гермиона спустилась в гостиную, одной рукой растирая затылок, а другой, на всякий случай, держась за стену. В гостиной на столе ее поджидал свиток пергамента. Рядом стоял флакон, к которому вместо этикетки была приклеена записка: «Выпейте – это поможет». Гермиона скривилась. Если бы ей так просто можно было помочь... Впрочем...
- Надеюсь, это яд, - пробормотала Гермиона, вертя в пальцах флакон. – Или, в крайнем случае, что-то такое, после чего я стану способной хотя бы на красивый флирт.
Она вспомнила о коктейле «Парагвайский пилот». Интересно, применим ли он в ее случае? Бренди – маггловский напиток. Но сможет ли коктейль Смотрицки нейтрализовать последствия беседы с дражайшим супругом? Гоблиново семя! Ей работать надо. К тому же, хорошо бы поскорее аппарировать домой – сова от Смотрицки наверняка прилетит туда.
При мысли о письме от «работодателя» Гермиона непроизвольно улыбнулась. Потом решительно отставила прочь флакон Снейпа и пошла на кухню. Она выпьет чаю и не будет экспериментировать с зельями Снейпа. После того, что она услышала ночью... Мало ли что он со своей стороны включил в их «договор». Кстати, хорошо бы прояснить...
Гермиона вдруг поняла, что их беседа была, вопреки ее ожиданиям, слишком эмоциональной и не особо информативной. Во всяком случае, она не получила ответа на массу вопросов. Хотя... Она же их так и не задала! Где Снейп был все это время? Как спасся? Какая именно опасность ему грозит? И от кого, раз авроры и Министерство уверены в его смерти? Откуда у него тетрадь Смотрицки? Почему им интересуется Прелати? Снейп вообще знает, кто это такой и что за организация за ним стоит? Мерлин великий! Она полночи разыгрывала оскорбленную невинность, вместо того, чтобы получить ответы на действительно важные вопросы! Во всяком случае, задать их. Снейп мог и не ответить. Но шанс был. А теперь - кто знает, когда он появится в доме в следующий раз. Он настаивал на том, чтобы она приходила раз в два дня – но не обещал, что сам будет делать то же самое. Он вообще ничего ей не обещал. И, уж конечно, вряд ли почувствует себя обязанным посвятить еще один вечер вопросам и ответам. Скажет, что один раз уже предоставил ей возможность расспросить обо всем, что ее интересовало - вот и хватит. С него станется.
Впрочем, у Гермионы возникло подозрение, что их ночной разговор Снейп, в отличие от нее, продумал заранее и направлял беседу в наиболее безопасное для себя русло - дал выговориться ей. Он первый завел речь о мотивах. Не мог не понимать, что это ее спровоцирует, заставит говорить о себе, о своей жизни. Разозлит. Возможно, вообще доведет до греха. Недаром же он с самого начала взял с нее слово не делать глупостей... И поначалу, кажется, удивлялся ее способности держать себя в руках. Значит, все-таки намеревался вывести из себя? А зачем он ее подпаивал? Надеялся, что она что-то выболтает? Тогда почему не задавал вопросов? Вывод пока напрашивался один: Снейп делал все, чтобы избежать тех вопросов, на которые он не хотел отвечать. Сбивал ее. Отвлекал. Уводил в сторону. Будь она в трезвом уме, наверняка, подавив первый всплеск эмоций, перешла бы к делу. А так... Что ж, ловко. Но она ведь и не сомневалась, что в ловкости ей с ним не тягаться, правда? Снейп виртуозно умеет добывать информацию и избегать ненужного интереса. Иначе вряд ли дожил бы до собственной свадьбы.
С этой мыслью Гермиона прошла на кухню и направилась к буфету, в котором теперь хранила чайные принадлежности. Она навела палочку на висевшую на одной петле дверцу. Прикасаться к ней руками она боялась – а ну как напрочь отвалится, чини потом... Но буфет, вместо того, чтобы приоткрыть дверцу, качнулся и отъехал в сторону, открывая узкую лестницу, ведущую вниз. Гермиона помнила, что лесенка заканчивается глухой стеной. Спускаться по ней не было смысла. Но тут она почувствовала едва уловимое движение воздуха. И что ее особенно удивило – воздух этот не был сырым и затхлым. Пожалуй, у него был слабый аромат... Чего-то знакомого...
Гермиона зажгла огонек на кончике палочки и начала спускаться. Что ж, ничего не изменилось - лестница, как и прежде, упиралась прямо в стену с осыпавшейся местами штукатуркой. Гермиона с минуту смотрела на стену, потом постучала по ней палочкой, бормоча отпирающие заклятия. Глупо. Она уже делала это однажды. Стена снова осталась стеной. Гермионе следовало вернуться в кухню, заняться, наконец, чаем и садиться за работу. Но вместо этого она провела ладонью по стене на уровне своего лица. Штукатурка держалась на честном слове - приличный фрагмент отвалился, едва его коснулась рука. Пласт штукатурки рухнул к ногам Гермионы, и ее с головы до ног покрыло пылью. Она прочихалась, отряхнула одежду и волосы, после чего снова глянула на стену - и едва удержала удивленный возглас.
Перед ней был рисунок, наводивший на мысль о детских каракулях. Вроде тех, что украшали изразцы. Гермиона провела по рисунку пальцами, прослеживая его линии. Они словно того и ждали - ожили и, как и на изразцах, начали переливаться разными цветами. Гермиона зачарованно смотрела на рисунок, потом сломя голову кинулась по лестнице наверх и, влетев в кухню, упала на колени перед очагом. Рисунки на изразцах тоже переливались разными цветами.
- Тролль вас задери, - пробормотала Гермиона сквозь зубы. – Головоломка, да?
Мерлин... С чего она взяла? Просто тот, кто рисовал эти каракули на изразцах, рисовал еще и на стенах. А также на обоях, заборах и гвоздиком на полированных поверхностях. Тяжелое детство. Ни альбома, ни красок. Рисовал чем попало, на чем попало, где попало. Неукоснительно получал за это по шее. Вот, например, однажды испорченную стену заставили самостоятельно отштукатурить и побелить... Как Том Сойер красил забор... А потом мальчик вырос и увековечил сии творения - свой первый опыт социального протеста...
Она сходит с ума. С этой игрой. С этим Снейпом. С этим Прелати. Да, о Поттере не забыть...
Гермиона в задумчивости провела ладонью по изразцам, отчего они замигали с удвоенной силой – как щенок, которого погладили, и он заскакал от радости... Потом встала с пола и вернулась к буфету. Но не успела вернуть его на место, как из проема подуло, и кухня немедленно наполнилась запахами. Сложным, знакомым ароматом. Таким знакомым... Гермиона кинулась по лестнице вниз.
Стены не было – она словно растворилась, открыв сквозную арку. Гермиона шагнула в нее и оказалась в довольно просторном помещении с невысоким сводчатым потолком. Она потянула носом. Ей даже свет не надо было зажигать, чтобы понять, куда она попала. Лаборатория. Что ж, этого можно было ожидать – ну, честное слово, не мешки же с картошкой хранит в подвале зельевар...
Она взмахнула палочкой. Лабораторию залил свет. Гермиона с удовольствием осмотрелась. Небольшая… Но до чего рационально все устроено! Сама, если бы имела возможность, сделала бы точно так же. Неспешно пройдя вдоль полок, Гермиона рассмотрела запасы ингредиентов. Придирчиво изучила горелки и посуду. Все было в отличном состоянии. Надо же, столько времени лабораторией не пользовались... А почему, собственно, она думает, что не пользовались? Вот Снейп утверждает, что он уже три месяца живет в этом доме. За три месяца и в хлеву можно порядок навести. Ага, а в собственной спальне – не удосужился? Она же заходила туда около месяца назад. Как раз тогда, когда был найден плюшевый медведь. Или тролль. В общем, Элвис...
В задумчивости Гермиона вертела в руках какую-то банку. Наконец, очнувшись, она присмотрелась к тому, что наугад сняла с полки. Банка с плотно притертой пробкой. На этикетке значилось Yerba mate и ниже по-английски – парагвайский падуб. Да, Смотрицки прав: это совсем не походило на буро-зеленую пыль, которую продавали в маггловском супермаркете. Банка была заполнена скрученными темно-зелеными листочками, на которых угадывался белесый налет, выдававший родство с обычным для европейского жителя ясенем. Гермиона попыталась припомнить, в каких зельях используется парагвайский падуб, и, к своему удивлению, легко насчитала минимум полдюжины довольно популярных лечебных и тонизирующих составов. Причем для всех тех, чьи рецепты Гермиона более-менее помнила, листья падуба надо было растирать в пыль. Что ж, магглы не так уж неправы. Кстати...
Она плеснула в оловянный котел воды, водрузила его на горелку и щедро насыпала в колбу из термостойкого стекла листьев из банки. Греть воду магией – испортить все. Вот и вчерашний Снейпов чай, наверняка, не на колдовстве был заварен. Что ж, со сволочного зельевара – хоть чаю глоток. Превосходного, надо отдать должное, чаю. Может, на этой же горелке и варил. Впрочем, он-то вырос в этом доме – наверное, с дровяной плитой умеет обращаться. Не то что она...
Вскоре вода в котелке закипела, Гермиона залила кипятком мате и, подхватив колбу, покинула лабораторию. С ней она еще познакомится поближе – но не сейчас. Снейпа, кажется, снова нет дома. Но мало ли... Возьмет и явится, как раз в тот момент, когда она доберется до лазуритового порошка. Или до грифоновых перьев. А может, и вовсе - до крови единорога. Кстати, что-то банок с заспиртованными женами, в смысле, с уродцами, не видать. Плохо продумана локация. Из рук вон...
Гермиона остановилась и чуть не выронила колбу. Какая, к гоблинам локация? А такая... Она, не глядя, сунула колбу на стол и полезла за телефоном.
- Пол, что ты делал с Замком Синей бороды? – завопила она вместо приветствия.
- А? Доброе утро, Миона, - ответил Пол.
- Ничего в нем нет доброго, если хочешь знать, - проворчала она. – А я задала тебе вопрос, если ты не заметил.
- Ты попросту наорала на меня, девчонка, - лениво ответил Пол. – И если бы я не питал к тебе слабости… Да что там, если бы я не любил тебя всей душой...
- Пол, не зли меня...
- Ну, я же не виноват, что у меня душа такая крошечная, - вздохнул Пол. – Зато все остальное у меня – ого-го! Хочешь проверить?
- Пол, ты же знаешь, я ненавижу пошлости, - строго ответила Гермиона.
- Какой пошлости? – невинно поинтересовался Пол. – Я говорил о своем сердце и жилплощади. А также о суммарном объеме памяти принадлежащих мне винчестеров. А ты что подумала? Впрочем, если тебя интересует именно это... Пожалуйста, можешь проверить и убедиться - я не просто так хвастаюсь...
- Пол! – снова завопила Гермиона. – Я ненавижу...
- Да знаю я, девчонка, знаю, - перебил ее Пол. – А ты не подумала, что я ненавижу, когда на меня орут с утра пораньше?
- Прости, Пол. У меня была ужасная ночь. Я провела ее с мужем...
- И звонишь, чтобы услышать мои соболезнования?
А Снейп еще удивляется ее умению держать себя в руках...
- Нет, я хочу знать, что ты сделал с локацией, - сказала она как можно спокойнее.
- Только то, что ты написала, - ответил Пол. - Никакой отсебятины. Довольна? Сегодня я тоже, как ни странно, провел ночь с твоим мужем. Не устраивай мне сцен ревности - я всего лишь подключил к его замку лабораторию, которую ты собственной ручкой описать изволила. Она что, плохо работает?
- Отлично работает.
- Тогда почему вместо крепкого утреннего поцелуя в губы я имею вопли истеричной фурии? – спросил Пол тоном обиженного ребенка.
- Прости, Пол, - кротко произнесла Гермиона.
- То-то. Еще вопросы будут?
- Да. Как туда можно попасть.
- В лабораторию? Ну, если у героя есть определенный уровень, после беседы с НПС-ом - с твоим... в смысле, с хозяином замка... Он там кому квест дает, кому по морде – как повезет. Да, и я использовал один из рисунков в качестве ключа... Ну, надо же эту красоту с изразцов как-то в сюжет вплетать...
- Тролль тебя задери, Пол! - Гермиона снов сорвалась на крик. – А говорил «никакой отсебятины».
- Так оно в тестовом режиме, Миона. Хочешь – приберу.
- Оставь, - Гермиона перевела дух. – Скажи лучше, почему там нет банок?
- В смысле, маринованных жен? – уточнил Пол. – Мы с дизигнерами решили поместить их в тайную комнату – так логичнее. Кстати, надо продумать ее, Миона. Время, которого у нас нет, – это деньги, которые у нас уже есть.
- Подписали смету? – спросила Гермиона, затаив дыхание. - Сильно порезали?
- Порезали? – Пол хохотнул. – Миона, ты, не иначе, этому микроидсу душу продала. А может, не ему одному. Я не припомню, чтобы конечная сумма в подписанной смете была выше, чем в заявленной. Здорово выше. А уж гонорар у сценариста... Миона, попой чую: этот Прелати собирается заявиться к вам в замок, замордовать твоего мужа, жениться на тебе и всю оставшуюся жизнь пропивать твои денежки.
- Мерлин ему в помощь, - буркнула Гермиона и отключилась.
Смету подписали. Не порезали – наоборот, добавили... Хорошо-то как - танцевать впору. А ей это не нравится. Особенно последняя шутка Пола. Вот уж шутка, в которой и доли шутки на самом деле нет...
Гермиона потерла виски. Голова болела – не слишком сильно, но достаточно, чтобы сделать предстоящую работу вдвое сложнее, чем она есть на самом деле. Она вернулась в кухню с колбой, в которой приготовила мате, разыскала и выдавила в нее лимон, потом вынула из буфета бутылку с недопитым бренди и на глазок плеснула туда же. Выпить следовало в течение полутора-двух часов. Что ж, можно пока ознакомиться с инструкциями Снейпа.
Она развернула пергамент. Задания примерно соответствовали представлениям Снейпа об уровне ее интеллекта. Все, что ей следовало делать ближайшие сутки – мотаться по магическому и маггловскому мирам, как Иванушке-дурачку, посланному за «тем-не-знаю-чем». Нужны были кое-какие книги и записи, находящиеся в хранилище в Гринготтсе, память, отданная Гарри и по сей день хранящаяся в архиве аврората, думоотвод, который следовало одолжить у МакГонагалл в Хогвартсе – идея одолжить думоотвод в аврорате или Министерстве Гермионе не казалась удачной... И это лишь малая часть списка. Интересно, Снейп вообще знает, что она работает? Впрочем, даже если знает. Когда это его интересовали чьи-то затруднения? Но, в таком случае, пускай тоже не рассчитывает на многое. Да, она приняла договор – попробовала бы отказаться! – и она будет его выполнять. В свободное от работы время.
- Отныне мое хобби называется «Снейп», - процедила сквозь зубы Гермиона и залпом выпила чашку коктейля «Парагвайский пилот».
Смотрицки был прав. Варварское средство.
В течение последующего часа она также убедилась и в том, что оно действенное. Гермиона позабыла о головной боли, разбитом состоянии и даже новоприобретенном хобби. Она увлеченно строчила уравнения, увязывая в единое целое образы Жанны, Моффрэ и Прелати. Получалось красиво. Единственная беда – Жанна и Моффрэ по-прежнему безбожно совпадали. Гермиона призадумалась.
В этом был определенный смысл – эти образы можно было трактовать как варианты одной личности, проявившиеся или не проявившиеся в зависимости от вектора развертки игровой реальности. В игре представить проще простого – персонаж развивается «по выбору» и в результате становится, например, либо крутым магом, либо непобедимым воином. Схема довольно плоская, но суть отражает четко: есть точка, в которой должен произойти выбор. Окончательный и бесповоротный.
Проблема образа Жанны-Моффрэ состояла в том, что такой точки не было. Вернее, такой точкой мог оказаться любой шаг, а следующий шаг мог все вернуть на прежние места. Гермиона стонала, терла пальцами лоб, грызла перо, но так и не смогла найти ответ на вопрос: это свойство образа или самой игровой вселенной. Аналогия с проявлением или не-проявлением Синей Броды в образе Жиля де Рэ, вроде бы, указывала на то, что это свойство всей игры. Но этот образ не был «мерцающим» - тот, кто воплощался в Синюю Бороду, оставался им до конца или, во всяком случае, до следующего уровня, предполагавшего перевоплощение. Буде таковой придумает разработчик. Или выкрутит своенравная игровая вселенная. Эх, если бы уловить суть, природу этой вариативности. Узнать, за счет чего происходит метаморфоза. Изменение магической реальности...
Гермиона подпрыгнула на стуле и затравленно осмотрелась в поисках часов. Мерлин великий, здесь нет стенных часов – она же не дома... Значит, надо все бросить и нестись в лондонскую квартиру. Потому что может объявиться Смотрицки. В смысле, его сова. Он же собирался в редакцию «Алхимика» - полюбопытствовать на предмет нестабильности магического поля. А там...
Гермиона заметалась, собирая пергаменты и бумаги, затолкала в футляр ноутбук, секунду поколебавшись, отправила в сумку пергамент с инструкциями Снейпа, выскочила из дому и в нескольких шагах от порога аппарировала.
Сова, разумеется, царапал когтями монитор. На подоконнике натекла лужа. Ковер оказался мокрым, и Гермиона, подойдя к окну, чтобы закрыть форточку, немедленно промочила носки. В квартире было так же промозгло и неуютно, как и на улице. Ей, определенно, следовало пересмотреть свое отношение к Смотрицки. По крайней мере, к его сове. Ну, полетала бы туда-сюда под дождем – работа у нее такая. Ее за это кормят – судя по виду, хорошо и часто. А вот ей, Гермионе, сейчас не пришлось бы выворачивать наизнанку шкаф в поисках сухих носков. Теплых, по возможности. Кто это мечтал о шерстяных носках на Рождество? Дамблдор? Нет, до Рождества она не доживет. В таком холоде... К тому же, у нее работа вредная. И муж. Да и сама она, если честно... Так что, все к лучшему в этом лучшем из миров. Последнее относилось к наконец-то найденным носкам. Осталось затолкать назад в ящик бесформенную кучу капрона – в основном чулки, лишившиеся пары еще во время оно. Ну, согласитесь - не выбрасывать же целый чулок! Его можно реплицировать – она, между прочим, немного умеет колдовать. Только вот руки все не доходят...
Покончив со шкафом, Гермиона почувствовала, что готова заняться совой и письмом. Она мимоходом включила компьютер и пошла на кухню в сопровождении Птицы. Сове полагался корм, а Гермионе – кофе. Пока сова ела а кофе настаивался, она читала письмо и снова ловила себя на том, что улыбается. По-своему, Смотрицки был несносен. Но теперь Гермиона могла понять и даже согласиться со словами редактора «Алхимика» - Станислас Смотрицки мог, не изменяя своей обычной манере общения, вызывать как отвращение, так и симпатию. При этой мысли Гермиона покачала головой и, в который раз, подумала, что не стоит спешить симпатизировать Смотрицки. Острый ум не гарантирует высоких человеческих качеств. Вот хоть на Снейпа посмотреть...
Смотрицки по-прежнему планировал посетить редакцию «Алхимика». Он, конечно, прошелся по ее предупреждению с нескрываемым сарказмом, но Гермиона поняла этот пассаж как попытку сказать «спасибо». Письмо в этот раз было довольно длинным и обстоятельным. Смотрицки довольно подробно ответил на ее вопросы о веленовом палимпсесте. А вот намеки на «службу», которую представлял Прелати, проигнорировал. Сделал вид, что не понял. Или действительно не понял? Писать прямо Гермиона пока не решалась. Вопрос о странностях магического поля она решила тоже пока отложить. В конце концов, он сам собирался наведаться в «Алхимик» - вот когда наведается, тогда она его и спросит.
Когда наведается... Интересно, КАК он это сделает? И чем это все закончится? Учитывая печати и сигнализацию авроров... Что касается сигнализации, Гермиона была неплохо подкована – пока искала способ нейтрализовать чары, наложенные на Гарри, перерыла все источники, доступные частному лицу. И даже немного больше. Кстати, интересно, что там у них стоит?
А узнать-то не сложно. Гермиона схватила чашку с кофе и переместилась к компьютеру. Расчеты заняли не слишком много времени. Когда они были готовы, она переслала их по электронной почте Полу. И тот, конечно, откликнулся почти немедленно.
- Миона, что за шутки? – заворчал он, едва она отозвалась. – Ты же знаешь, я не работаю с материалами, присланными по мейлу!
- Здравствуй, Пол, - не скрывая злорадных интонация, произнесла Гермиона.
- Ну, здравствуй, - буркнул добрый компьютерный гений. – Что это, и насколько срочно? Только не говори, что на вчера.
- Ладно, - легкое согласилась Гермиона. – На сейчас. Всего лишь на сейчас. Это сигнализация, которую надо повесить на...
Она сверилась с игровой картой магического Лондона и назвала Полу координаты.
- Там нет рабочей локации, - отвечал он. – Что это вообще такое?
- Редакция научного журнала.
- У магов есть наука? – Пол фыркнул. – Могу себе представить...
- Не можешь, - ответила Гермиона. – Ты не можешь себе представить, насколько плохо у них с логикой и воображением.
- Почему?
- За ненадобностью. Зачем исследовать ядерный синтез, если помещение можно согреть взмахом волшебной палочки? Равно как уничтожить планету парой заклинаний...
- А зачем сигнализацию на муляж вешать? – спросил Пол. – Может, там быстренько какой-нибудь ангар соорудить?
- Во-первых, там не ангар, а редакция. Во-вторых, быстренько этого не сделаешь. А в-третьих, и не нужно, - ответила Гермиона. – Я не собираюсь туда лезть. Я только хочу смоделировать защиту и посмотреть, можно ли ее снять.
- Девчонка, нет такой защиты, которая устояла бы перед добротной крякой.
- Крякой? – Гермиона задумалась. – А неплохая идея. На нее много времени надо?
- Миона, я сам пишу эту защиту. Как ты думаешь, мне понадобится много времени, чтобы придумать, как ее сломать? Я могу писать защиту и кряку одновременно. Кстати, так я, чаще всего, и делаю.
- Ты пишешь кряки к собственным программам? Зачем? – Гермиона хихикнула.
- На случай, если потеряю код доступа, - хмуро ответил Пол. – У меня, знаешь ли, карманы худые. И пьян я бываю часто.
Пол отключился. А Гермиона, дабы не терять времени, разблокировала камин и связалась с Годриковой Лощиной. По поводу памяти Снейпа у нее была одна идея.
На ее счастье, Гарри оказался дома. Он смотрел на нее из зеленого огня преданным взглядом, от которого к горлу подступала тошнота.
- Это... За один день не сделаешь, Герми, - лопотал он. – Надо написать заявление. Потом завизировать...
- Гарри, я знаю процедуру, - оборвала его Гермиона. – У меня нет на это времени. Если бы было – я не стала бы обращаться к тебе. Ты же можешь просто зайти и взять. А потом подсунем как-нибудь необходимые бумаги.
- Подойти и взять? Ты знаешь, какая там охрана?
- Неужели серьезнее, чем в Отделе тайн? – спросила Гермиона, стараясь не вздрагивать при воспоминании о Беллатрикс. – А что твоя мантия-невидимка? Моль побила?
- Герми, это не шутки, - строго произнес Гарри. – Чего тебе так приспичило? Напиши заявление – и в течение недели его рассмотрят.
- Ага, а потом будут еще два месяца за нос водить, - ответила Гермиона. – Знаю я ваших бюрократов. Впрочем, - она сделала паузу. – Если ты не торопишься посетить хранилище Снейпа в Гринготтсе...
Даже зеленое пламя не могло скрыть его реакции. Он нервно сглотнул и запустил пятерню в непослушные волосы. Мерлин, Гарри... Но он сам на это согласился, не так ли?
- Ты собираешься в его хранилище? – внезапно севшим голосом спросил он.
- Да, как можно скорее, - небрежно ответила она. – Хотела попросить тебя сопровождать меня – там могут быть какие-нибудь ловушки...
- Конечно, Герми, - заволновался Гарри. – Когда? Сегодня?
- Как только получу память, - беззаботно ответила она.
- А как связаны память и Гринготтс?
- Гарри, я не спрашиваю, зачем тебе в хранилище Снейпа, – с досадой произнесла она. – Я пытаюсь найти хоть какие-то зацепки в поисках. Поэтому мне нужно внимательно просмотреть его память.
Гарри кивнул. Поиск Снейпа был для него argumentum omni denudatum ornamentum. Гермиона снова почувствовала легкий укол совести, но быстро подавила это чувство.
- Да, Гарри, если удастся еще и думоотвод одолжить на денек-другой... - сказала она осторожно.
Ей совершенно не хотелось в гости к МакГонагалл.
Гарри снова кивнул.
- Посмотрю, что можно сделать, Герми, - сказал он и исчез.
Гермиона допила остывший кофе, выбрала на полке книгу потолще и направилась в ванную. Она заслужила пару часов чистого удовольствия.
