Глава 17. Потерянное и обретенноеСледующим же утром Гарри рассказал другу о возможном способе пройти второе испытание. Арчер придирчиво изучил характеристики жаброслей и, не найдя подвоха, согласился, что идея неплохая. Оставалось только понять, где им эти жабросли достать. Сперва Поттер думал просто заказать их в каком-нибудь магазине зелий, но очень быстро выяснилось, что на ингредиенты подобного рода требуется делать предзаказ, и получит их Гарри в лучшем случае только через месяц, что было слишком поздно.
— Потому что раньше надо было думать, — упрекнул друга Том, флегматично пережевывая тост с брусничным джемом и наблюдая, как Гарри меряет шагами совятню, гадая, что теперь делать.
Его белоснежная сова сидела, нахохлившись, на подоконнике, раздраженно взирая на своего хозяина, который уже трижды намеревался куда-то ее отправить и трижды передумывал. Сам Поттер, расхаживая туда-сюда по стылой, полутемной башне, потеряно перелистывал буклеты магазинов, где можно было приобрести жабросли, и тоскливо вздыхал, каждый раз натыкаясь на проклятущее напоминание о предзаказе и возможных сроках доставки.
— Откуда мне было знать, — проворчал он, бросая буклеты на подоконник возле Хедвиг, та неодобрительно покосилась на них, потом на Поттера и принялась демонстративно чистить перья, словно говоря: «Вы как хотите, но я никуда лететь уже не собираюсь».
— Тебе три месяца на разгадку дали, — ехидно напомнил Том. — Кто виноват, что ты все это время в потолок плевал?
Поттер в ответ только сердито цокнул языком, продолжая расхаживать из угла в угол. Выждав ещё несколько минут в надежде на то, что друг сам додумается до вполне очевидного решения, Том все-таки снизошел до подсказки:
— Ты не забыл, что в Хогвартсе есть отличная кладовая с ингредиентами для зелий? — насмешливо протянул он, искоса глянув на приятеля. — Не думаешь, что стоит туда наведаться?
— Чтобы ты там обо мне ни думал, я не полный идиот, — фыркнул Гарри. — Естественно я об этом помню.
— О, вот как? — притворно удивился Арчер. — И в чем же подвох?
— Жабросли непосредственно как ингредиент для приготовления зелий не используются, — поморщился юноша, — поэтому я сомневаюсь, что они есть у Снейпа.
Том возвел глаза к потолку, покачав головой.
— Блестяще, — прокомментировал он. — А тебе не пришло в голову, что вместо того, чтобы выдумывать всевозможные теории и доводы, можно просто сходить и проверить?
Гарри, наконец, прекратил метаться из угла в угол и, остановившись, посмотрел в глаза друга.
— «Сходить и проверить», — эхом повторил он, с подозрением глядя на Арчера. — То есть, пробраться туда тайком и украсть, ты это имеешь в виду?
— Заметь, ты сам это сказал, — друг иронично ему подмигнул. — Но суть уловил верно.
— Знаешь, Том, мы уже и так на три недели приговорены драить котлы каждый вечер, — меланхолично напомнил Поттер. — Я не горю желанием нарваться на очередное взыскание, если мы на этом попадемся. К тому же, если мы устроим налет на кладовую с ингредиентами, Снейп нас самих на зелья пустит, а я жить хочу, спасибо больше.
— Ну, а что ты тогда предлагаешь? — изогнул брови Том. — Пойти к нему и попросить?
Лицо Гарри при этих словах просветлело:
— Именно!
— Гениально, — сухо отметил Арчер. — И что же ты будешь делать, когда наш «добросердечный» декан покрутит тебе пальцем у виска?
Поттер беззаботно пожал плечами:
— Ну вот тогда мы возьмём мантию-невидимку, Карту Мародеров и, — он заговорщицки улыбнулся, — сходим и проверим.
Том только вздохнул, не став указывать другу на несколько весьма очевидных недочетов в его «гениальном» плане.
Сразу после уроков за час до отработки Гарри в гордом одиночестве отправился к декану Слизерина, прихватив с собой готовое эссе, чтобы хоть как-то настроить профессора на благодушный лад. Том с ним идти отказался, мотивируя это тем, что не намерен унижаться сам и не желает стать свидетелем унижения Поттера. Юноша на это только язвительно фыркнул. Для Арчера, конечно, пробраться посреди ночи в кладовую и бессовестно выкрасть все, что им нужно, казалось куда более достойным поступком. Разубеждать его не было смысла. Том ненавидел кого-либо о чем-то просить, считая, что это сделает его обязанным другому человеку. Поэтому он предпочитал всего добиваться своими методами, пусть и не совсем честными. Гордости у него всегда было хоть отбавляй, а вот совести не было совсем. Поттера эта черта его характера мало беспокоила, но сам он такой позиции не придерживался. К тому же буквально прошлым вечером Снейп сказал, что мог дать разрешение на посещение ванной для старост, если бы им пришло в голову его об этом попросить. И не было бы этого дурацкого взыскания. А до этого он не раз говорил, что Гарри может обращаться к нему за помощью. Так почему бы не попытаться разочек по-настоящему довериться своему декану, и будь что будет. В конце концов, если Снейп ему откажет, он всегда может обратиться к профессору Герхард, ведь у неё тоже был доступ к кладовой с ингредиентами. Воодушевленный этими мыслями, Гарри глубоко вдохнул и постучался в кабинет своего учителя.
— Вам так не терпелось попасть на отработку, что вы решили заявиться ко мне на час раньше? — сухо осведомился зельевар, откладывая перо и мрачно разглядывая юношу, который в нерешительности замер посреди комнаты.
— Я закончил эссе, профессор, — пояснил Гарри, демонстрируя старшему волшебнику свиток пергамента.
— Прекрасно, можете оставить его на моём столе и идти, — безразлично бросил его декан и снова взял в руку перо, явно намереваясь продолжить прерванную работу.
— Сэр, — подросток шагнул ближе к письменному столу профессора, — вы все еще сердитесь на меня?
Северус поднял взгляд на мальчишку и несколько мгновений молчаливо разглядывал его ссутуленный силуэт и низко опущенную голову.
«Ну просто ходячий мемориал отчаяния и скорби, — мысленно скривился зельевар, — целый драмтеатр в одном лице».
— А вы полагаете, мне не за что на вас сердиться, Поттер? — холодно полюбопытствовал он. — Вы забросили учебу, домашнее задание делаете спустя рукава, нагло нарушаете школьные правила и целыми днями занимаетесь чем попало. Вы без конца ноете и скулите о своей печальной судьбе в надежде, что вас будут жалеть и все спускать с рук? Вам этот спектакль самому не надоел?
— Я не ною! — тут же ощетинился подросток. — И не надо мне, чтобы меня жалели!
— Тогда прекратите вести себя, как избалованный, капризный ребенок, Поттер, — отчеканил профессор. — Вы большую часть времени тратите то на отрицание ситуации, то на скорбные вздохи и ничего,
абсолютно ничего не делаете. Хотите делать вид, что происходящее вас никак не касается — пожалуйста. Только не жалуйтесь потом, что окружающие однажды просто от вас отвернутся. У терпения есть предел, Поттер, и моё терпение в данном случае иссякло.
— Сэр, — Гарри поднял голову и с искренним раскаянием посмотрел в глаза зельевара, — простите меня, я…
— Вокруг вас, Поттер, есть люди, которые готовы вам помочь, но все, что вы делаете, это раз за разом отталкиваете протянутую вам руку помощи, — жестко перебил его Снейп.
— Я не отталкиваю! — заспорил юноша. — Я просто не привык полагаться на других.
— Я уже не первый год слышу от вас эту песню, — процедил Снейп. — До каких пор вы намерены замыкаться в себе при малейшем потрясении?
— Не знаю! — вдруг разозлившись, рявкнул Гарри. — Стоит чуть расслабиться, меня то обманывают, то пытаются убить!
Северус чуть склонил голову к плечу, спокойно глядя в пылающие злостью изумрудные глаза.
— И, по-вашему, отгородиться от всего мира — лучший выход?
— Другого я не знаю, — мрачно бросил юноша, отворачиваясь от своего учителя. — Дружбе и взаимовыручке на Слизерине не учат. Там каждый сам за себя.
— О да, — насмешливо протянул Снейп. — Каждый сам за себя… и все друг за друга, — подросток на это только скептично фыркнул. — Не стоит путать дом Слизерина с идиотически слюнявым мировоззрением гриффиндорцев, Поттер, — заметил зельевар. — Мы не играем в большую, дружную семью, где все друг друга любят и при необходимости с радостью лягут всей толпой в одну братскую могилу. Слизерин — это
стая, где на первом месте
всегда стоит выживание, а выжить можно только действуя сообща. Здесь речь не идет о привязанностях и дружбе. Ради личной выгоды они пойдут на сделку хоть с Богом, хоть с чёртом. Можете принимать это или не принимать, но Слизерин это ваш дом ещё на ближайшие три года и вам давно пора научиться жить по этим правилам. Вы всё ищете друзей, которым можно доверять, глупый ребенок, а давно пора искать союзников, с которыми можно объединиться. Слабых бросают и слабыми жертвуют, потому что они потянут на дно остальных. Это закон. Личные симпатии и антипатии роли не играют. Вы же, Поттер, отчаявшись найти на своём факультете верное гриффиндорское плечо, впали в отрицание и бездействие.
— Я никогда не искал на Слизерине друзей, — угрюмо известил своего декана Гарри. — У меня есть друг и мне его достаточно.
— Рад за вас, Поттер, — ехидно хмыкнул мастер зелий. — Только вы забыли, что помимо Вас и вашего друга в мире есть еще люди и с людьми этими необходимо как-то взаимодействовать. Нельзя вечно жить под колпаком. Вокруг вас друзья и враги, союзники и недоброжелатели. Если вы не начнете, наконец, обращать на них внимание, это может плохо для вас закончиться. Вы продолжаете вести себя так, словно мир состоит только из вас и мистера Арчера, и постоянно искренне недоумеваете, когда в этот ваш уютный мирок вклиниваются события и люди извне, словно это нечто противоестественное. Вынужден вас разочаровать, Поттер, пока вы живете среди людей, это будет происходить постоянно. И пора бы уже, наконец, высунуть нос из собственной раковины и посмотреть по сторонам. Это весьма познавательно.
— И что? Постоянно ждать удара в спину?
— Увы, это неизбежно Поттер. Но лучше научиться наблюдать и оценивать ситуацию, анализировать поступки людей и просчитывать свои шаги, а не сидеть, уткнувшись носом в темный угол, словно побитый кот. Иначе вам в этом мире просто не выжить. Вы понимаете меня?
«Я и до вашей лекции всё понимал, — раздраженно подумал подросток, — только это мало что меняет».
Но вслух он ничего не сказал, только кивнул, сердито глядя себе под ноги. Северус понаблюдал немного за мальчишкой, после чего со вздохом откинулся на спинку стула, устало помассировав переносицу.
— Возвращаясь к вашему вопросу, Поттер, — уже куда мягче сказал он, — я на вас не сержусь.
Гарри поднял голову, удивленно взглянув на своего декана.
— Нет?
— Нет. Я все еще рассчитываю, что у вас хватит мозгов сделать нужные выводы и скорректировать собственное поведение.
Подросток просиял улыбкой, все его раздражение и досада испарились без следа.
— Спасибо, сэр! Я больше так не буду, правда! — горячо и как-то совсем по-детски заверил он.
— Уж постарайтесь, — беззлобно проворчал зельевар. — Давайте уже сюда свою работу. Надеюсь, на этот раз вы выполнили её как следует.
— Конечно, профессор, — радостно кивнул слизеринец, отдавая Снейпу свиток пергамента. — Я много полезного узнал, пока её писал, кстати.
— Вот как, — с деланным безразличием протянул Северус, разворачивая пергамент. — Например?
— Например, о том, как можно очень долго пробыть под водой без кислорода, — звонко известил его подросток и лукаво улыбнулся: — Вы ведь с самого начала все знали, да? — негромко сказал он. — Поэтому вы мне и дали это задание?
— Не понимаю, о чем вы, — отстраненно бросил старший маг, пробегая взглядом по тексту. — Кстати, говоря об этом самом способе «долго пробыть под водой без кислорода», — неторопливо протянул он, — вы упустили небольшую деталь.
— О? И какую?
— Условия хранения жаброслей, — пояснил Снейп, — весьма специфические и, скажем, держать их где-нибудь на дне чемодана, завернутыми в тряпку — идея плохая.
— М-м-м, — глубокомысленно протянул Гарри, покосившись на своего декана. — А у вас они как хранятся?
— Хороший вопрос, Поттер, — хмыкнул волшебник. — Я как раз недавно заказал десять штук. Их доставили только вчера. Если вам так интересно, можете пойти и взглянуть в кладовую, — в этот момент профессор оторвался от чтения и пристально взглянул в глаза юноши. — Они плавают в колбах в специальном растворе, откуда их без необходимости доставать не следует.
— Я понял, — негромко сказал Гарри. — Спасибо вам, сэр.
— Идите, Поттер, — махнул рукой Снейп. — Я пока спокойно закончу проверять вашу работу.
Дважды повторять зельевару не требовалось. Гарри почти бегом отправился в кладовую с ингредиентами, где на полках, на самом видном месте, обнаружился ряд аккуратно подписанных колб с раствором, в котором плавали мерзкого вида водоросли, чем-то похожие на клубки крысиных хвостов. Несколько минут слизеринец с легким отвращением разглядывал злополучные жабросли, пока его вдруг не привлекла одна незначительная мелочь. Колб было одиннадцать, а не десять, как сказал Снейп. Но последняя, одиннадцатая, в отличие от остальных даже не была подписана. Всё ещё немного сомневаясь в верности своего решения, Гарри протянул руку и осторожно снял с полки неподписанную колбу, после чего, невольно оглянувшись на дверь, спрятал её в своей сумке.
— Ну что? Насмотрелись? — насмешливо поинтересовался зельевар, когда подросток вернулся в его кабинет.
— Да сэр, посмотрел, спасибо, — Гарри помедлил, не зная, стоит ли говорить об этом, но все же честность пересилила: — Рассмотрел все одиннадцать экземпляров.
— Научитесь считать, Поттер, — скривился Снейп. — На полках стоит
десять подписанных колб.
— Да, конечно,
десять, — торопливо поправился юноша, улыбаясь от уха до уха — у него был лучший декан на свете! — Спасибо, сэр!
— Оставьте свои благодарности, Поттер, — Северус неуютно поежился, — у вас есть еще тридцать минут до начала отработки и если вы, конечно, не собираетесь проводить их здесь, отвлекая меня от работы, то выход там, — он ткнул пером в сторону двери, ведущей в коридор. — Займитесь чем-нибудь полезным.
— Уже ухожу, — весело отозвался слизеринец, оставляя Снейпа в одиночестве.
Последняя проблема второго испытания была решена.
Надо сказать, сговорчивость профессора закончилась как раз на том, что он отдал Гарри жабросли, потому что полчаса спустя он завалил мальчишек таким валом работы, что те еле доползли до общежития после отработки. И если Гарри только и мог что не заснуть на ходу, то у Арчера еще хватило сил на то, чтобы злиться. И не просто злиться. Том буквально плавился от ярости.
— Два часа, — шипел он, — два чёртовых часа драить котлы, полировать мешалки и сортировать сушеные жабьи лапки! Его к дьяволу убить мало.
— Сразу видно, что на отработках ты бываешь мало, — насмешливо хмыкнул Гарри.
— Я на них совсем не бываю, — огрызнулся друг. — В отличие от тебя, мне хватает мозгов их избегать.
— Да ладно тебе, Том, — зевнул Поттер. — Снейп всегда такой.
— Мне плевать какой он там! Кто он такой?! Паршивый учитель! Я не позволю ему так ко мне относиться, — презрительно цедил сквозь зубы Арчер.
— Я, конечно, понимаю, что он сильно задел твоё самолюбие, но мы ведь сами виноваты, — тихо напомнил Гарри.
— К чёрту всё, — Том в бешенстве ударил кулаком по стене. — Виноваты или нет, но ещё один такой вечер и я его убью просто.
— Думаю, за убийство тебя могут исключить из Хогвартса, — отстраненно заметил Поттер. — Может, хотя бы до выпуска подождешь?
Арчер вопреки собственной злости иронически фыркнул:
— Да ты само милосердие сегодня, как я посмотрю, — прокомментировал он. — Неужели даже не станешь меня разубеждать?
— Не-а, — Гарри с легкой улыбкой заложил руки за спину, — я просто верю, что как только ты остынешь, то сразу сам передумаешь.
— А если не передумаю? — полюбопытствовал Том, окончательно успокаиваясь.
— Ну не передумаешь и ладно, — равнодушно протянул Гарри. — Пойдем уже спать, Том. Нам завтра ему ещё эссе писать.
— Чёртов Снейп, — проворчал Арчер. — Спорим, он от этих отработок особое садистское удовольствие получает?
— Всё может быть, — расплывчато ответил Поттер, открывая вход в слизеринскую гостиную.
* * *
Время летело почти незаметно, и вот уже холодный, снежный январь сменился серым, ветреным февралем. Погода на улице была такая отвратительная, что ученики даже в Хогсмид перестали ходить, безвылазно сидя в замке и наблюдая, как за окнами лютует метель. Такой затворнический образ жизни для многих обернулся весьма дурным настроением, и коль скоро занять себя было нечем, все обитатели Хогвартса как манны небесной ждали новых выпусков «Пророка», чтобы хоть о чем-то поговорить кроме уроков и ненастья за окнами. К несчастью для Гарри, почти каждый выпуск неизменно посвящался ему. Но если раньше Рита мусолила выдуманные подробности его личной жизни, то после того, как он нагрубил ей на каникулах, журналистка начала выставлять его совсем в другом свете. Из забитого жизнью «храброго мальчика с несчастной судьбой» Поттер внезапно превратился в агрессивного избалованного наглеца, пытающегося отхватить себе дешевой славы и привлечь всеобщее внимание. Кем она только его ни называла: и лжецом, и провокатором, и хулиганом, и даже сумасшедшим, ссылаясь на его припадки. И все бы ничего, но одуревшие от скуки ученики впитывали весь этот бред, как губки, с удовольствием обсуждая разнообразные подробности и сторонясь Гарри, как прокаженного.
— Одного я не понимаю, — брезгливо отодвигая новый номер «Пророка» в сторону, сказал Поттер, — откуда она все это берет?
— Из бездны своего больного воображения, я полагаю? — скучающе предположил Том, делая глоток чая.
— Да нет, я про припадки и про бал, — Гарри нахмурился. — В Хогвартс Дамблдор её пускать перестал, в Хогсмид никто не ходит, но, тем не менее, она каким-то образом постоянно узнает какие-то новые подробности. Она даже написала о том, что Дафна убежала от меня чуть ли не в слезах на балу. Всё, конечно, не так было, но откуда она вообще узнала? Никто ведь этого не видел, кроме вас с Блэйзом, — он вопросительно глянул на Малфоя, тот поморщился.
— Я никому не рассказывал.
— Да знаю я, — отмахнулся Гарри. — Все дело в том, что она постоянно нашпиговывает свои выдумки какими-то незначительными мелочами, которые действительно случались, но как она узнает об этом?
— Собирает всякие слухи, раздувает, преувеличивает и обрисовывает разными надуманными подробностями и догадками, — пожал плечами Драко, листая «Пророк». — Маленькая правда, завернутая в большую ложь — лучший способ дезинформации, — он уткнулся в статью, то и дело с усмешкой качая головой. — О, ты видел, Поттер? Она уже добралась до второго курса.
Гарри в ответ только что-то недовольно промычал, полосуя ножом свой тост с джемом.
— Пишет, что это ты открыл Тайную комнату, чтобы потом ее закрыть, — пробегая взглядом по тексту, — проинформировал его Драко. —
«Желая запугать невинных детей, натравил на них василиска, после чего выставил себя героем, инсценировав спасение Джинни Уизли», — прочитал он.
— А в Кубок свое имя ты бросил, чтобы привлечь к себе внимание и покрасоваться перед всеми в качестве чемпиона, — вспомнил Блэйз прошлый выпуск.
— И в прошлом году намеренно разыграл свое похищение, свалив все на выдуманное волшебное существо, — внесла свою лепту в разговор Дафна.
— А ещё регулярно нарушал школьные правила, угрожал ученикам всплесками якобы неконтролируемой магии, напал на своих родственников магглов, добился исключения пятерых студентов Рэйвенкло, жестоко покалечил учеников Хаффлпаффа, едва не заморил голодом мелкую Уизли в Тайной комнате, и бездушно разбил сердце «влюбленной девочке», — перечислил, загибая пальцы Драко.
— «Влюбленная девочка» это я? — оживилась Дафна.
— Да, ты, — подтвердил Блэйз.
— Ничего себе, — задумчиво протянула девушка, язвительно покосившись на Поттера, — как она только узнала…
— Не знаю даже, — хмыкнул подросток, невольно улыбнувшись ей в ответ, — ты интервью Скитер не давала о наших «непростых отношениях»?
— Нет ещё, — мурлыкнула Гринграсс, — а надо было?
— Да уж, Поттер, — вздохнул Блэйз, подперев голову рукой, — с таким послужным списком ты скоро станешь самым популярным парнем на Слизерине, — юноша завистливо цокнул языком. — Везет же некоторым.
— Сдается мне, она скоро допишется до того, что я в возрасте одного года вступил в преступный сговор с Тёмным Лордом и подговорил его напасть на моих родителей, — поморщился Гарри.
— Вполне может, кстати, — покивал Забини. — Ты и так у нее уже являешь собой зло во плоти, почему бы не довести образ до логического завершения?
— Такими темпами люди скоро начнут бояться тебя больше Темного Лорда, Гарри, — подал голос Том, отвлеченно читая статью.
— Вот он удивится, если вернется, — пробормотал себе под нос Поттер так, чтобы его мог услышать только лучший друг, тот в ответ тихо рассмеялся:
— Боюсь, «удивится» не то слово, — сказал он. — Беднягу удар хватит, в его-то возрасте.
— Плохо смеяться над покойным дедушкой, Том, — неодобрительно покачал головой Гарри.
— А я вообще плохой, — весело напомнил ему Арчер.
— И вот зачем ты вообще её злил, а? — донесся до Поттера недоумевающий голос Драко, который всё еще обсуждал с Блэйзом статьи в «Пророке» и разговора друзей не слышал. — Не мог промолчать?
— Не сдержался, — он безразлично дернул плечом. — Я все думаю, есть у неё лимит вранья?
— Нет, вообще-то, — сухо известил его Малфой. — Как, по-твоему, Скитер удается выпускать в свет все эти безумные выдумки?
— Шизофрения? — вежливо предположил Том.
— Что? — не понял блондин.
— Маггловская болезнь, — любезно пояснил из-за чашки Арчер. — Голоса в голове, галлюцинации и всё такое. Психическое расстройство нашептывает Скитер все новые и новые дикие подробности жизни Гарри, и она их самозабвенно записывает.
Малфой несколько секунд в ступоре смотрел на сокурсника, потом тряхнул головой, пытаясь не думать о блуждающих по улицам сумасшедших магглах с «голосами в голове».
— Да нет у неё шифр… фриз… шифриза, — Драко сердито фыркнул, потом сконфужено помолчал под насмешливым взглядом Тома и высокомерно вздернул нос, решив начать с того момента, где тот его сбил своим неуместным замечанием: — Как, по-твоему, Скитер удается выпускать в свет все эти безумные выдумки? — надменно повторил он, и, не дав больше никому испортить его речь, торопливо продолжил: — У неё полно связей в министерстве. Главный редактор «Пророка» — её кузен, а его дочка — жена племянника Фаджа. Не говоря уже о куче знакомств. У нее все, как на ладони.
— И это не считая бесчисленного множества разного рода компрометирующих материалов на некоторых влиятельных аристократов, которые её прикрывают, — сказал Блэйз.
— Правда? — удивился Гарри.
— Ну, так говорят, — пожал плечами Забини.
— Ого! Даже на Малфоев? — заинтересовался Поттер.
— Нет, конечно! Что за чушь! — оскорблённо дернулся Драко. — Отец — честный человек. Ему нечего скрывать.
— Ой ли? — иронично пропел Арчер, язвительно поглядывая на блондина.
— На что это ты намекаешь? — нахмурился тот.
— Совершенно ни на что, — по-кошачьи усмехнулся Том.
— И не надо так ухмыляться, — обиделся Малфой, отворачиваясь от пристального взгляда Арчера, который в нем разве что дыру не прожигал. — Одним словом, Поттер, — прочистив горло, продолжил наследник самого честного рода, — ты выбрал себе опасного врага. На Скитер управы нет. Она делает всё, что пожелает и мешать ей никто не станет.
— На всех есть управа, — негромко протянул Том и, подперев рукой голову, загадочно улыбнулся.
Гарри невольно поежился. Он отлично знал своего друга. Ничего хорошего эта его улыбка не предвещала. Неожиданно «опасная» Рита Скитер со своим ядовитым пером, громкими статьями и бессчётными связями показалась юноше настолько слабой и незначительной, что ему стало её почти что жаль. Больше он с Томом о ней не говорил, хотя ему все же было интересно, как скандальной репортерше удается собирать все эти сплетни и слухи, ведь в школе она не бывает, да и в Хогсмиде её редко можно было встретить, хотя она снимала где-то там комнату.
Впрочем, очень скоро, Гарри стало совсем не до нее, потому что все ближе была дата второго испытания, и он все больше нервничал. Конечно, им удалось разгадать подсказку Золотого Яйца, да и способ целый час продержаться под водой без воздуха теперь бережно хранился в тумбочке, бесшумно плавая в колбе с раствором. Все было под контролем. И все же Гарри не мог не нервничать, думая о том, что ему придется нырнуть на самое дно темного, ледяного озера и проторчать там целый час, разыскивая Мерлин знает что. Юноша уже сто раз перебрал все свои вещи, в попытке обнаружить, что же такого ценного у него могли украсть. Но все было на месте: и мантия-невидимка, и Карта Мародеров, и «Молния», и медальон с фотографией его мамы, и фотоальбом, подаренный Ремусом на первом курсе, и пресловутый шахматный конь, которого он так и не смог трансфигурировать этим летом и продолжал трепетно хранить в чемодане без объяснимой причины. А больше ничего ценного у него и не было.
«Ну не потащат же они на дно полуразрушенный дом моих родителей?» — весело подумал он.
— Гарри, ты слушаешь? — Гермиона ткнула его пальцем в плечо.
— А? — он сонно покосился на неё. — Ты что-то говорила?
— Говорила, — закатила глаза девушка, — ты названия ядов перепутал.
— Да? — он уставился в свои конспекты. — И правда… — он взъерошил волосы на голове. — Запутался уже с этими зельями. Снейп явно издевался, когда придумывал нам это наказание.
— Тебе проще, — пробормотал с противоположной стороны стола Том, — про яды с одинаковой симптоматикой материала больше. А противоядие везде одно и то же предлагают. Чушь какая-то.
— Сто бед — один ответ, — насмешливо процитировал Поттер. — Мысли шире, Том, — предложил он, заработав очередной сердитый взгляд от друга.
— Сам бы поискал, раз такой умный.
— Нет, спасибо, иначе у меня окончательно ум за разум зайдет, — Гарри снова уткнулся носом в книгу.
Гермиона рядом с ним листала справочник по противоядиям и делала пометки. С Томом она по-прежнему не разговаривала и взялась вроде бы помогать одному Поттеру, но искала почему-то в основном то, что было нужно Тому. Подросток незаметно следил за друзьями, гадая, что же все-таки между ними произошло. В принципе он уже догадывался, что могло случиться. Том, скорее всего, пригласил Гермиону на бал, она испугалась и отказалась, чем сильно задела самолюбие Арчера, после чего тот пригласил Мириам. А на балу Том с Грейнджер, должно быть, наговорили друг другу кучу гадостей и теперь испытывают неловкость. Юноша мысленно усмехнулся.
«Любовь — это так сложно».
Он зевнул и поднялся на ноги.
— Ты куда? — тут же подскочила Гермиона.
— Пойду, поищу ещё материалы, — махнул рукой Гарри. — Я быстро.
Девушка со вздохом села обратно на скамейку, проводив друга тоскливым взглядом, после чего торопливо спряталась за книгой, не решаясь поднять взгляд на Арчера. Постепенно её вниманием завладел параграф в книге, а через пару минут гриффиндорка взволнованно подняла голову, посмотрев на Арчера.
— Том, я, похоже, нашла эти противоядия, — она была слишком увлечена полученной информацией и совсем забыла, что с мальчишкой напротив вообще-то не разговаривает.
Слизеринец вскинул на неё удивленный взгляд:
— Что?
— Тебе ведь нужно сделать эссе о пяти противоядиях к ядам, о которых пишет Гарри, да? — уточнила девушка, и, не дожидаясь ответа, пересела ближе к нему. — Я нашла комментарии об этих противоядиях, они, оказывается, действительно разные, видишь? — она ткнула пальцем в книгу, совершенно не замечая, как странно он на неё смотрит. — Мы думали, что все зависит от симптоматики, а дело в ингредиентах! Они должны друг друга повторять, но собираются в разное время. Для яда в полночь, а для противоядия на рассвете. Так их и можно вычислить. Тут подробное описание, посмо…
Она подняла на него радостный взгляд и резко замолчала. Том в книгу даже не взглянул ни разу. Он смотрел ей в глаза.
— Ч-что? — девушка поняла, что начинает краснеть.
— Ничего, — помедлив, сказал он. — Ты просто как-то слишком неожиданно начала со мной разговаривать. Пытаюсь понять, в чем подвох.
— Я просто хотела помочь, — опуская глаза, пробормотала Гермиона.
— О, и часто ты помогаешь тем, кого ненавидишь? — насмешливо уточнил слизеринец.
Гриффиндорка обратила на него изумленный взгляд, гадая, с чего это он вдруг взял, что она его ненавидит. Пока, наконец, не вспомнила, что сама же в сердцах заявила ему об этом на балу.
— Я не ненавижу тебя, Том, — помолчав, сказала она, понимая, что жутко устала от этого глупого бойкота. — Я так сказала просто потому что злилась.
— На что? — он вопросительно изогнул бровь, не отрывая от нее внимательного взгляда.
— Ты вел себя не слишком-то вежливо на балу, знаешь ли, — проворчала она.
— Ты первая обвинила меня Мерлин знает в чем, — резонно напомнил он.
— Я… наверное, неправильно все поняла, — с трудом произнесла девушка, покосившись на него. — И мне жаль.
— Хорошо, — он усмехнулся, возвращаясь к своим конспектам.
— «Хорошо»? — после минутной паузы переспросила Грейнджер, в её карих глазах полыхнуло возмущение. — И все?
— Хм? А я что-то еще должен сказать? — не поднимая головы, уточнил Арчер.
— О, даже не знаю, — начала раздражаться она. — Как насчет: «Извини, Гермиона, я не хотел называть тебя невообразимо скучной куклой, которая своей унылой посредственностью не может никого заинтересовать!»
Он с веселым удивлением взглянул на неё:
— Я так сказал?
— А ты что, не помнишь?! — поразилась она.
«Подумать только! — мысленно негодовала Гермиона, — я больше месяца тут с ума схожу, постоянно прокручивая в голове его слова, а он даже не помнит, что наговорил?!»
— Больно надо мне каждую мелочь помнить, — Том потянулся, искоса глянув на неё.
— «Каждую мелочь»?! — гневно вспыхнула Грейнджер, разворачиваясь к нему всем корпусом. — Ну знаешь, ты и…
— О, не ори ты, ради Мерлина, — Арчер перекинул ногу через скамейку, усевшись на неё верхом, — у меня и без тебя голова болит.
С этими словами он медленно облокотился спиной на абсолютно шокированную девушку, откинул голову на её плечо и прикрыл глаза. Гермиона застыла, боясь даже вздохнуть, чувствуя тепло его тела, прижимающегося к её плечу и груди, ощущая, как его мягкие волосы щекочут её шею, и, думая о том, что у неё сейчас от переизбытка чувств разорвется сердце.
Несколько мгновений спустя Том почувствовал, как её прохладная ладонь коснулась его лба.
— Тебе нехорошо? — её голос буквально звенел от напряжения.
— Сейчас мне отлично, — тихо известил её он.
Гермиона медленно выдохнула, нерешительно опуская руки на его плечи — бедняжка была в абсолютном ступоре, не зная, куда себя деть, а слизеринец, который изначально затеял весь этот спектакль только чтобы выбить её из колеи, едва заметно усмехнулся — терзающая его с самого утра мигрень, наконец, начала отступать.
В это самое время, скрываясь в тени стеллажей и прижимая к груди несколько выбранных наугад книг, застыл ошарашенный Гарри. Он, конечно, надеялся, что эта парочка хоть как-то начнёт взаимодействовать, пока его нет, но даже и не думал, что они успеют
так быстро и
так далеко в этом своём взаимодействии зайти.
«Ну отлично, — сварливо подумал он, уставившись на книги в своих руках. — А мне-то теперь что делать?»
Идти туда его сейчас никакая сила не смогла бы заставить, но с другой стороны, сколько теперь ему ждать, пока они наобнимаются?
«Нам вообще-то ещё эссе дописать надо, — мысленно проворчал он, усаживаясь на пол за стеллажом и раскрывая книгу, — нашли время».
В этот самый момент прямо перед ним словно из ниоткуда возникла Луна Лавгуд. Её длинные, светлые волосы с вплетёнными в них перышками и тонкими ленточками, как и всегда, были в беспорядке рассыпаны по плечам. На шее поблескивало в свете волшебных огоньков какое-то немыслимое ожерелье, то ли из ракушек, то ли из белых речных камешков, в ушах алели сережки из редисок, а большие голубые глаза смотрели внимательно и в то же время совершенно невыразительно. Гарри поднял голову и улыбнулся, когда Луна заинтересованно склонила голову к плечу, словно спрашивая, что это он тут делает на полу. Слизеринец приложил палец к губам и кивком головы указал куда-то себе за спину. Девушка чуть подняла брови и осторожно выглянула из-за стеллажа, изучая обстановку, после чего тихонько вернулась к Поттеру и села на пол рядом с ним. Достав из сумки блокнот и карандаш, она что-то быстро там написала и передала блокнот ему. Гарри прочитал:
«Домовые эльфы готовят черничные кексы. Хочешь сходить на кухню?»
Гарри с сожалением вздохнул и, взяв у неё карандаш, написал ответ:
«Придется идти мимо Тома и Гермионы. Нет уж, спасибо».
Луна понимающе кивнула и убрала блокнот, после чего пододвинулась ближе к нему. Поттер положил на колени книгу так, чтобы ей было удобнее читать и оба в умиротворенном молчании углубились в изучение свойств разъедающих плоть ядов.
Так их и обнаружил Том — сидящими бок о бок на полу, склонив головы над книгой.
— Стесняюсь спросить, — иронично протянул он, — чем вы тут заняты?
Луна спокойно взглянула на него.
— Читаем, — ничуть не смутившись, сообщила она.
— На полу? — продолжал веселиться Арчер, глядя впрочем, только на своего лучшего друга.
— Тут удобнее, — безмятежно пояснил Гарри.
— Понятно, — слизеринец смерил парочку красноречивым взглядом. — На обед пойдем? Или вы тут до вечера сидеть собрались?
Лавгуд совершенно серьезно посмотрела на Поттера:
— Уже можно выходить? — уточнила она.
— Уже можно, — стараясь не рассмеяться, кивнул тот.
Больше она ничего не сказала и, поднявшись на ноги, преспокойно удалилась, тихонько напевая себе под нос что-то о черничных кексах. Том провожал её нечитаемым взглядом.
— Ты в курсе, что она чокнутая? — флегматично осведомился он, пока Гарри возвращал на полки книги.
— Она просто необычная, — пояснил тот. — Не вижу в этом ничего плохого.
Вместе с другом они вернулись к столу, за которым работали.
— А где Гермиона? — помогая Арчеру собирать конспекты и учебники, поинтересовался Поттер, тот хмыкнул:
— Сбежала.
— Любишь ты шокировать людей, Том, — покачал головой Гарри, заталкивая в сумку последнюю книгу.
— Почему бы не делать того, что хорошо получается? — философски изрек Том.
— И правда, — закинув сумку на плечо, Поттер, сонно зевая, поплелся следом за другом на обед, размышляя о том, что стоило Арчеру провести некоторое время наедине с Гермионой, и всю раздражительность, которая не покидала его с самого утра, как рукой сняло. Удивительно. Раньше Грейнджер оказывала на него строго противоположное воздействие.
«Должно быть, он сильно по ней скучал», — весело заключил подросток, крайне довольный собой.
* * *
Совершенно незаметно для Гарри наступило четырнадцатое февраля. Оно пронеслось для подростка в каком-то безумном розовом облаке из цветов и валентинок, которые за праздничным ужином осыпались с потолка нескончаемым дождем. Все девчонки целый день шептались, хихикали и вели себя хуже, чем перед Святочным балом, а вечером все окончательно сошли с ума, пересчитывая открытки и подарки и ревностно отслеживая, кто сколько поздравлений получил. До этого сиё буйство как-то проходило мимо Гарри. Он то лежал в лазарете, то сидел где-то в застенках, похищенный варной, то был ещё чем-то занят, но в этом году ему «посчастливилось» застать, наконец, это безумие и юноша искренне пожалел, что никому не пришло в голову куда-нибудь похитить его за пару дней до дня Святого Валентина. Конечно, он и сам был коварно втянут Блэйзом и Малфоем в подготовку поздравлений и, не придумав ничего лучше, отправил сразу три валентинки: Гермионе, Дафне и Луне, надеясь, что на этом всё и закончится. Каково же было удивление подростка, когда за ужином его буквально засыпало признаниями. Проклятущие открытки пели, взрывались разноцветными конфетти и благоухали так, что в пору было нос затыкать, а Поттер растеряно выковыривал из своей тарелки мелкие бумажки и размышлял, не стоит ли ему закончить ужин под столом. Тому, надо сказать, повезло не больше. Он то и дело вылавливал парящие перед его носом открытки и досадливо морщился, когда они начинали петь в его руках. Всё это любвеобильное многообразие пестрых поздравлений, Арчер брезгливо откладывал в сторону, придавливая на всякий случай тяжелым блюдом с фруктами, чтобы они снова не начали голосить и засорять стол конфетти.
— Не понимаю, — Гарри раздраженно отмахнулся от розовой бабочки, которая выпорхнула из последней упавшей ему на голову открытки и теперь навязчиво летала у самого лица, — Скитер столько гадостей про меня написала, почему мне все шлют поздравления?
— Девчонкам нравятся плохие парни, — ухмыляясь, известил его Забини, закинув в рот конфетку из коробки, что подарила ему Миллисента. — Нам, тихим скромнягам, такая популярность и не снилась.
— Говори за себя, — чопорно фыркнул Драко, убирая в сумку седьмое или восьмое поздравление. — Я уже не знаю, куда девать эти конфеты с открытками.
— Выброси, — посоветовал Том, искоса глянув на улыбчивого Забини, поглощающего свои шоколадки. — Там половина, как минимум, приворотным зельем пропитана насквозь.
Блэйз поперхнулся, вцепившись в свой кубок с тыквенным соком. Малфой инстинктивно отшвырнул в сторону валентинку, которую собирался открыть, словно это было какое-то особенно мерзкое насекомое.
— Нету там приворотного зелья, — обиженно надулась Астория, сидящая рядом с ними. — Обычная открытка.
Драко виновато покосился на неё, быстро сообразив, что она и отправила последнее поздравление, и двумя пальцами поднял с пола её подарок. Но открывать не стал, убрав в сумку так осторожно, будто там была бомба.
Как раз в это время Дафна получила поздравление от Гарри и умиленно улыбаясь, благодарно поцеловала его в щеку, юноша в некотором смущении улыбнулся ей в ответ и уже собрался что-то сказать, когда у него над головой с грохотом разорвался очередной поющий, сверкающий, ароматизированный снаряд, осыпав его тарелку кучей блесток и до ужаса перепугав подростка.
— Так. Всё, — Гарри поднял палочку и хладнокровно сжег последнее поздравление, чего во всеобщем хаосе никто даже не заметил. — С меня достаточно.
Он встал из-за стола.
— И куда ты собрался? — Том уныло стряхивал с упавшей к нему в тарелку открытки крем.
— Спать пойду.
Арчер отбросил валентинку в сторону к стопке остальных поздравлений и, подхватив свою сумку, поднялся на ноги.
— Я с тобой, — он перехватил горящий весельем взгляд Блэйза и опасно сощурился: — только одно слово, Забини, и я скормлю тебе коробку завороженных непонятно кем конфет. Будешь до конца года слюни пускать по какой-нибудь страшиле с Хаффлпаффа.
Однокурсник в ответ изобразил, что закрывает рот на замок, но взгляд его в это мгновение был красноречивее всяких слов и почти вопил: «Уединиться вдвоем в спальне на день Святого Валентина? Это так невообразимо мило!».
Арчер брезгливо скривился, отворачиваясь от развеселого Забини.
— А ты думаешь, что кто-то с Хаффлпаффа тебе приворот прислал? — тихо спросил Гарри, когда они с Томом выходили из Большого Зала.
— Да нет, конечно, — закатил глаза Арчер. — Это от Мириам.
— Мириам прислала тебе приворот? — пораженно переспросил Поттер.
— Она никак не может смириться с тем, что наши отношения закончились, так и не начавшись, — безразлично бросил Том.
— И что ты сделаешь? — полюбопытствовал подросток.
— Уже ничего, — Арчер пожал плечами. — Когда мы уходили, она как раз съела одну подаренную конфетку.
— И что? — затаив дыхание, спросил Гарри.
— Там был приворот на Гойла, хм, или на Крэбба? — равнодушно сообщил Том. — Не помню на кого, я всегда их путаю.
Поттер вытаращился на друга.
— А она знает, что это от тебя?
Арчер зловеще ухмыльнулся.
— Нет, конечно. Вся прелесть дня Святого Валентина в абсолютной анонимности.
— Да ты сам Сатана, — помолчав, заключил Гарри.
Преисполненный самодовольства, Том скромно пожал плечами.
Вспомнив кое-что важное, Гарри нагнал друга и лукаво улыбаясь, заглянул ему в глаза:
— А Гермионе ты что-нибудь подарил? — Арчер отмахнулся от Поттера, торопливо шагая вперед. — Это значит «да»? — не отступал тот.
Том со смехом отпихнул навязчивого приятеля локтем:
— О, ради Мерлина, заткнись Гарри…
* * *
За день до второго испытания Гарри совсем издергался, не зная, куда себя деть от беспокойства.
— Да уймись ты, — зевнул Том, развалившись с книгой на диване. — Всё нормально будет.
— Я знаю! — рявкнул Поттер, рухнув в кресло. — Но ничего не могу с собой поделать.
— Иди спать, — посоветовал друг, возвращаясь к чтению.
— Я не усну, — пожаловался Гарри.
— Ну хочешь, я тебя оглушу? — услужливо предложил Арчер, мимолетно глянув на него.
— Я так тебя раздражаю? — уныло вздохнул Поттер.
— Ты даже представить себе не можешь…
— Арчер! — к ним подобрался Драко. — Тебя Снейп вызывает.
Гарри и Том недоуменно переглянулись, после чего Том вопросительно посмотрел на Малфоя.
— С какой радости?
— Мне откуда знать? — блондин скривился. — Сказал срочно.
Арчер со стоном закатил глаза и захлопнул книгу, бросив её на столик.
— Ни минуты покоя, — проворчал он и повернулся к лучшему другу: — А ты, — он опалил Гарри суровым взглядом, — иди спать уже и не сходи с ума.
Драко проводил сокурсника напряженным взглядом.
— Чего это он такой злой? — спросил он у Поттера, который так и продолжал полулежать в кресле.
— Да ничего, — лениво отмахнулся от него Гарри, — я его просто весь вечер уже достаю.
— Зачем? — не понял Малфой.
Поттер пожал плечами.
— Просто так.
Поразмыслив немного, юноша все-таки решил, что друг прав и, посидев ещё немного у камина, бездумно разглядывая оранжевые языки пламени, отправился в спальню.
— Эй, Поттер!
Уже стоя на пороге, Гарри обернулся. Драко, расставляющий на шахматной доске фигурки, хмуро озирался по сторонам, будто что-то потерял.
— Ты не видел нигде белого короля?
Поттер долго,
исключительно долго наблюдал за тем, как блондинистый сокурсник обшаривает взглядом пол в гостиной, даже не догадываясь, что не так давно с его королем приключилась беда.
— Нет, — наконец, спокойно ответил подросток, — не видел.
«Мы скажем ему, что король отправился на поиски своей судьбы», — вспомнил он веселый голос Дафны.
— И по дороге упал в камин, ведь путь к свободе тернист и полон опасностей, — пропел себе под нос Гарри и тихо рассмеялся: «Но Драко пускай себе и дальше его ищет».
«Завтра тебе тоже предстоит что-то найти, — напомнил юноше внутренний голос. — Что-то поважнее шахматной фигурки».
«Да, но вот только что?» — мысленно вздохнул Гарри.
* * *
Снейп безмолвно наблюдал, как Томас Арчер садится в кресло напротив него, после чего, немного помолчав, сказал:
— Организаторы Турнира, конечно, настаивают на том, чтобы никого не ставить в известность, включая и невольных участников второго испытания. Но у меня, увы, нет привычки без объяснений оглушать своих учеников.
— Прошу прощения? — Том вопросительно изогнул бровь, все ещё не совсем понимая, о чем речь.
— Вам, мистер Арчер, уже известно, что в следующем туре вашему другу предстоит найти нечто ценное для него, — терпеливо пояснил Снейп, слизеринец кивнул. — И что же, как вы считаете, для Поттера имеет наивысшую ценность?
Том несколько мгновений молча смотрел в глаза своего декана, после чего его брови удивленно изогнулись:
— Так нужно разыскать не вещь, — тихо заключил он. — А человека.
— Именно. И вы, как всем прекрасно известно, подходите на роль «бесценной пропажи» лучше всего. Поэтому, — Снейп поднял волшебную палочку, направляя её на Тома, — вам некоторое время придется провести в роли жертвы.
— Минуточку, — нахмурился юноша, незаметно вытаскивая из рукава собственную волшебную палочку на случай внезапной атаки. — А моего мнения никто спросить не хочет?
— Боюсь, что нет, — спокойно ответил зельевар.
В ту же секунду с кончика его волшебной палочки сорвался луч усыпляющего заклинания, тут же разбившись о прочный магический барьер, который за долю секунды до этого выставил Том, продолжая невозмутимо сидеть в кресле напротив. Мастер зелий нехорошо сощурился. Между учеником и профессором повисла гнетущая тишина.
— Сэр, — наконец, ровно произнес Арчер, — это неконструктивно. Я допускаю, конечно, что для Гарри я и правда важен, но согласитесь, куда логичнее было бы использовать Дафну Гринграсс.
— Никто с вашей логикой не спорит, — скривился Снейп. — Но, к сожалению, ввиду некоторых своих особенностей, мисс Гринграсс невосприимчива к усыпляющим заклятиям, а организаторы Турнира настаивают, чтобы все «жертвы» были без сознания, пока находятся на дне.
— Ну тогда Грейнджер, — предложил Том.
— О ней я подумал в первую очередь, увы, её уже «прибрал к рукам» другой чемпион.
— Крам?
Зельевар кивнул, а Том принялся задумчиво водить пальцем по губам.
— А Диггори тоже девчонку будет вытаскивать? — уточнил он.
— Да.
— А Делакур?
— Свою сестру.
— Таким образом, я буду единственным парнем в этом цветнике, — иронично заключил Том. — Вы же знаете, сэр, что Скитер написала о нас с Гарри в «Пророке»? Если ему придется меня еще и из озера спасать, как «самое ценное, что у него есть», все окончательно с ума посходят, ведь остальные чемпионы будут спасать своих подружек или родственников. Эта больная ассоциация сама собой напросится. Гарри и так уже прохода не дают из-за всех этих сплетен.
Снейп недолго молчал, мрачно обдумывая слова подростка. Конечно, спорить с ним было глупо, Арчер мыслил правильно, но…
— И кого, по-вашему, тогда следует использовать?
Том безразлично пожал плечами.
— Кого угодно, кроме меня. Возьмите Джинни Уизли, например. Вряд ли она будет возражать, даже наоборот. К тому же, Гарри ее уже однажды спасал, а что сделано однажды, можно повторить и дважды.
— Не забывайте, что «жертва» должна иметь ценность для участника, — скривился Северус. — А мне мало верится, что Поттер о существовании мисс Уизли вообще помнит.
— Ну хорошо, — не стал спорить Арчер. — Тогда возьмите Малфоя.
Снейп насмешливо взглянул на Тома.
— Вы только что утверждали, что это должна быть девушка.
— Да он ноет не хуже любой девчонки, — фыркнул Арчер. — К тому же, даже если это и будет Драко, никто не подумает, что у них с Гарри роман цветет буйным цветом, это только мне так «повезло». Отправьте в озеро Малфоя.
— Учитывая их с Поттером отношения, боюсь, мистер Малфой застрянет на дне навсегда. Поттер его ещё и привяжет покрепче, чтобы сам не всплыл.
— Ну что вы, сэр, у Гарри страсть выручать всех "сирых" и убогих, — хмыкнул Том.
— Этот разговор теряет смысл, мистер Арчер, — посуровел Снейп. — Либо предложите адекватную альтернативу, либо у меня просто не останется иного выхода, кроме как отправить в озеро вас.
— Ладно, — вздохнул Том. — Значит, нам нужна девушка, которая для Гарри имеет хоть какую-то ценность, — он ненадолго задумался, — не так уж у него много подруг вообще-то…Грейнджер, Гринграсс и эта чокн… — он вдруг замолчал с широкой ухмылкой глядя на своего декана: — Ну конечно!
* * *
Следующим утром Том бесцеремонно растолкал Гарри за час до начала испытания и потащил сонно зевающего друга на завтрак.
— Так что хотел от тебя вчера Снейп? — наливая себе чай, спросил Поттер, пытаясь проснуться.
— Хотел, чтобы я тебя проинструктировал насчет сегодняшнего испытания, — не моргнув и глазом соврал Арчер.
— Да? А почему он
меня не позвал? — непонимающе нахмурился Гарри.
— Откуда мне знать, — безразлично отмахнулся друг.
— И что он тебе рассказал? — есть Гарри особо не хотелось, но он все же решил положить себе в тарелку хотя бы тост и теперь отвлеченно тыкал в него вилкой.
— Он сказал,
что именно тебе нужно найти в озере.
— О, — Поттер немного оживился. — И что?
— Человека.
— Чего?
— У тебя украли не вещь, — терпеливо пояснил Том. — А человека.
— Какого человека? — бестолково уточнил Гарри.
Том с загадочной улыбкой пожал плечами:
— Понятия не имею.
Гарри несколько секунд смотрел в глаза друга, гадая, не разыгрывает ли он его, но тот, похоже говорил серьезно. Но самое главное, он
знал, точно знал,
кого оправили в озеро. И не говорил.
— Ну ты и паразит, — сообщил Поттер.
— А кто сказал, что все будет так просто, — усмехнулся юноша.
К озеру они шли в молчании. Гарри кутался в зимнюю мантию и ежился от холода, уже со всеми отвратительными подробностями представляя, как нырнет в ледяную воду. То и дело он проверял на месте ли жабросли, которые он этим утром достал из колбы и засунул в карман мантии. На полпути к месту проведения испытания, их нагнали Драко, Блэйз и Дафна, тут же разрушив теорию Поттера о том, что в озере ему придется искать Гринграсс.
— Ну как, готов? — шепотом спросил Малфой.
— Вполне, — проворчал Гарри.
— А чего такой хмурый тогда? — Блэйз хлопнул его по плечу, Гарри болезненно поморщился.
— Предвкушаю купание в ледяном озере, — сообщил он.
— Ты же сказал, что разобрался с тем, как пройти второе испытание, — с легким беспокойством сказала Дафна.
— Как пройти-то я разобрался, — буркнул он. — Я со своими чувствами разобраться не могу. Как представлю, что мне в эту купель нырять, аж дурно становится.
Гринграсс сочувственно вздохнула:
— Что поделать.
На улице было солнечно и морозно, на противоположном берегу озера высились трибуны, те самые, что стояли в ноябре вокруг загона с драконами. К тому моменту, как пятеро слизеринцев добрались до озера, трибуны уже были забиты до отказа. Студенты оживленно переговаривались, и невнятный гомон, отражаясь от воды, доносился до Гарри. На ближнем берегу у самой воды стоял покрытый золотой парчой стол судей, и Гарри, оставив сокурсников позади, направился туда напрямик вдоль озера. Седрик, Флер и Крам уже стояли у судейского стола и ждали его. За судейским столом на месте мистера Крауча восседал Перси Уизли, и стоило Поттеру подойти ближе, старший брат Рона окинул его недовольным взглядом.
— До начала испытания пять минут, — известил он, — где ты был?
— Завтракал, — как ни в чем не бывало, ответил Гарри, скользнув по заместителю Крауча безразличным взглядом.
— Что за неуважение? — тут же надулся Уизли. — Все чемпионы уже с полчаса как пришли, все ждали только тебя.
— Но начало-то в девять, — пожал плечами Гарри. — Я не опоздал. Что такого?
— Тебе стоило бы относиться с большей ответственностью к Турниру.
— Ну-ну Перси, — вмешался Людо Бэгмен, с лица которого при появлении Гарри не сходила улыбка. — Не стоит так строго осуждать беззаботную юность. Все в порядке, Гарри? — обратился он к невозмутимому слизеринцу, тот кивнул. — Ну вот и славненько, — он радостно хлопнул в ладони.
К ним подошел Дамблдор, дружелюбно улыбнувшись Гарри, за ним шли Каркаров и мадам Максим, оба так холодно поглядели в сторону подростка, словно до последнего надеялись, что он вообще не появится.
Бэгмен расставил участников вдоль берега озера на расстоянии десяти футов друг от друга и вернулся к судейскому столу. Направив волшебную палочку на горло, он произнес: «Сонорус!» — и его голос тут же понесся через озеро к высоким трибунам.
— Ну, что же, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счет три: раз... два… три!
Холодный неподвижный воздух огласил пронзительный свист, трибуны взорвались криками и рукоплесканьями. Гарри, не особенно интересуясь тем, что делают другие участники испытания, торопливо снял ботинки и носки, достал из кармана комок жаброслей, сунув его в рот, после чего стянул мантию, отбросив ее куда-то позади себя, и побрел в озеро как был в форменных брюках и рубашке.
Вода в озере была ледяная и резала ноги, как будто состояла из осколков. Рубашка и брюки промокли и липли к телу, и чем глубже Гарри заходил, тем тяжелее они становились. Ноги немели и скользили на плоских, заросших илом камнях. Стараясь ни о чем не думать, Гарри усердно жевал скользкие, как щупальца осьминога, водоросли. Зайдя в воду по пояс, он остановился, проглотил водоросли, подождал немного и, набрав в грудь побольше воздуха, нырнул.
Холод сковывал каждую клеточку, одежда тянула вниз и мешала двигаться, что многократно ухудшало и без того скудные способности Поттера к плаванию. Чувствуя, что воздух заканчивается, подросток попытался было подняться на поверхность, но одеревеневшее тело не желало слушаться. Дна под ногами больше не было — только черный провал ледяной пучины, в которую медленно проваливался задыхающийся юноша.
«Захлебнуться в трёх шагах от берега, — с отвращением подумал Гарри, барахтаясь в воде, — ну отлично просто. Глупее смерти ещё не придумали».
Ход его мрачных мыслей внезапно оборвала острая боль, словно по шее полоснули лезвием. Позабыв про свое и без того незавидное положение, Гарри прижал ладони к горлу, пытаясь его ощупать, когда почувствовал за ушами широкие щели, и, забыв на мгновение где находится, открыл рот, хлебнув воды.
Глоток ледяной воды показался глотком жизни. Гарри тут же перестал задыхаться и, помедлив, сделал еще вдох, сообразив, наконец, что жабросли подействовали и щели у него за ушами это ни что иное, как жабры. Гарри поглядел на руки, в зеленой озерной воде они казались призрачными, а между пальцами выросли перепонки. Он изогнулся и взглянул на ноги — голые ступни вытянулись и тоже сделались перепончатыми, теперь больше походя на ласты.
Ледяная вода вдруг стала просто прохладной, приятной и удивительно легкой. Перестав крутиться из стороны в сторону, пытаясь рассмотреть получше собственные трансформации, Гарри вытянул руки, сильным гребком развел их в стороны вдоль тела и невероятно быстро поплыл вперед, помогая себе ногами. Видел он теперь ясно и далеко, можно было даже не моргать.
Слизеринец лихо крутанулся спиралью вокруг своей оси и широко ухмыльнулся:
«Круто!»
Скоро он заплыл так глубоко, что уже не мог различить поверхности озера, направляясь прямо ко дну. Совсем освоившись со своими временными способностями, юноша смог переключиться на первостепенную задачу, мысленно сформировав поисковое заклинание. Перед его лицом возник тусклый огонек.
«Ищи человека, которого у меня забрали», — мысленно приказал он и поморщился — формулировка вышла так себе.
Огонёк несколько мгновений неподвижно висел перед ним, подрагивая, словно лепесток гаснущего пламени, потом, сообразив, наконец, чего от него хотят, устремился вглубь похожий на маленькую светящуюся рыбку. Не мешкая, подросток поплыл следом за ним.
Тишина давила на уши. Вода у дна была мутная, и видел Гарри теперь совсем недалеко: футов на десять вокруг. Под ним расстилался удивительный мерклый пейзаж, новые виды появлялись и исчезали в темноте, пока слизеринец быстро плыл вперед. Вокруг то вырастали целые леса черных трепещущих водорослей, то широкие илистые луга с редкими валунами. Гарри заплывал все ниже и ниже, направляясь к середине озера. Он широко раскрыл глаза, стараясь заглянуть подальше, туда, где за серой пеленой воды смутно маячили тени.
Маленькие серебристые рыбки стрелами проносились мимо. Других участников Турнира, русалок с тритонами, и — к счастью — гигантского кальмара видно не было.
Картинка перед ним снова сменилась, и теперь, насколько хватало глаз, внизу простиралась долина светло-зеленых водорослей высотой фута в два, казавшихся переросшей травой. Гарри смотрел вперед, не мигая, стараясь различить, что его ждет впереди по очертаниям в полутьме, когда вдруг кто-то схватил его за ногу.
Юноша обернулся и увидел гриндилоу. Маленькое, рогатое водное чудище вылезло из водорослей, крепко обхватив щиколотку подростка длинными пальцами, и оскалило острые клыки. Гарри сощурился:
— Прочь, — приказал он, изо рта вместо слов вырвался пузырь воздуха, но существо, казалось, его услышало, обратив на Поттера блеклые выпуклые глаза. — Я сказал, проваливай! Мне не до тебя, — раздраженно повторил юноша, махнув рукой.
С кончиков его пальцев сорвался несильный импульс магии, всколыхнув водоросли и отбросив гриндилоу в сторону, раскрутив его волчком. Сориентировавшись в пространстве, существо выпрямилось и застыло в нескольких футах от юноши, с опаской и злостью разглядывая свою несостоявшуюся жертву. Краем глаза Гарри заметил шевеление в зарослях: к нему подбиралось ещё несколько гриндилоу.
«Да чтоб вас», — нетерпеливо подумал Поттер и резко выбросил вперед руку, собираясь обездвижить всех разом, но под водой заклинание произвело иной эффект. Яркая вспышка с глухим рокотом рассеялась по воде, ударив по гриндилоу мощной волной и разбросав их в стороны. Существа неподвижно повисли кверху брюшками в воде, словно оглушённые рыбы. В водорослях тоже никто больше не шевелился — похоже, заклинание вышло сильнее, чем рассчитывал Гарри.
«Опять переборщил», — мысленно проворчал подросток.
Он нашел взглядом поджидающий его неподалеку огонек поискового заклятия и поплыл за ним дальше, оставляя у себя за спиной целую стаю обезвреженных существ, хотя сначала собирался остановить только тех четверых, что вознамерились на него напасть.
Минут двадцать или тридцать спустя, Гарри услышал вдалеке обрывок русалочьей песни из яйца.
На поиски даем мы
Тебе один лишь час...
Гарри поплыл быстрее. Впереди в мутной воде показался огромный камень, на котором были изображены тритоны с копьями руках, преследующие чудовище, по виду — гигантского кальмара. Гарри миновал стороной камень и поплыл на звук русалочьей песни.
...Минуло полчаса — спеши!
Скорей пропажу забери...
Вдруг из тьмы показались очертания домов, слепленных из булыжников и поросших водорослями. В темных окнах виднелись лица... эти лица были совсем не похожи на миленькую мордашку русалки с картины в ванной старост.
У существ была серая кожа, длинные темно-зеленые волосы и желтые глаза, а на шеях тускло поблескивали ожерелья из гальки. Гарри плыл мимо, стараясь не обращать внимания на провожающие его злобные взгляды. Несколько тритонов и русалок выплыли из своих каменных хижин с копьями в руках и, мощно работая серебристыми хвостами, подплыли ближе, но помешать ему не пытались.
Гарри быстро плыл за золотым огоньком поискового заклинания мимо каменных хижин, которых становилось все больше, вокруг некоторых были разбиты сады водорослей, а у двери одной хижины даже сидел привязанный к колу гриндилоу. Отовсюду выплывали новые русалки и тритоны, но гостя разглядывали теперь больше с любопытством, указывая друг другу на перепонки на руках и ногах Гарри и перешептываясь. Гарри завернул за угол, и на миг остановился, разглядывая представшее его глазам зрелище.
На окруженной несколькими домами площади собралась толпа русалок и тритонов. В середине площади высилась статуя тритона, высеченная из цельного куска скалы, перед ней выстроился русалочий хор и пел песню участникам Турнира.
А к хвосту статуи были привязаны четыре человека.
Поттер удивленно моргнул.
«Так вот, кого у меня украли», — подумал он, разглядывая безмятежное лицо крепко спящей Луны Лавгуд, обрамленное ореолом белокурых волос. Девушку привязали между Гермионой и Чжоу Чанг. Еще там была девочка лет восьми очень похожая на Флер Делакур, отчего Гарри решил, что это, должно быть, ее сестра. Все четыре пленника были без сознания.
Гарри растеряно смотрел на Гермиону. Он понимал, что, скорее всего ее спасать должен Крам, но все же оставить ее вот так на дне, а самому уплыть с одной Луной казалось неправильным.
Помедлив ещё несколько мгновений, юноша развеял больше ненужные чары поиска и поспешил к пленникам. Сначала он опасался, что тритоны нападут на него и придется как-то защищаться, но те атаковать и не думали, лишь внимательно наблюдали за нежеланным гостем.
Веревки, которыми привязали пленников, были сплетены из водорослей и на вид казались очень крепкими, но одного режущего заклинания оказалось достаточно, чтобы разорвать путы вокруг Луны. Перехватив освобожденную девушку поперек туловища, Гарри собрался было уплыть, но все же, не сдержавшись, огляделся. Никого из чемпионов видно не было, а до окончания испытания оставалось всего двадцать минут.
«Да где же они?» — раздраженно подумал слизеринец и снова посмотрел на Гермиону.
«Я просто возьму с собой и ее тоже, — решил юноша, направляясь к гриффиндорке, — и к черту ваши правила».
Он уже был почти рядом с ней, когда у него на пути вырос тритон, направив на Гарри копье. Краем глаза Поттер заметил, что еще несколько русалок и тритонов окружают его с разных сторон.
— Ты должен забрать только своего друга, — сказал тот, что направлял на него копье, — Забирай одного пленника и плыви... другие останутся.
— Она тоже мой друг, — ответил Гарри, указывая на Гермиону и пытаясь оценить ситуацию.
Русалки не обладали магией, и как волшебник он мог бы легко с ними разобраться. Пожалуй, он мог бы целую деревню оглушить, с учетом того, как действовала тут его магия. Но у тритонов было преимущество — вода была их родной стихией. Противостоять куче мрачных подводных существ с копьями на их собственной территории было опасно. Да и стоило ли оно того?
— Только одного, — тем временем повторил тритон.
Поттер свел брови у переносицы. Как заклинатель он не должен был проявлять излишнюю агрессию к магическим существам. Но если они угрожают жизни людей, он вполне мог применить силу. Гарри поднял руку, уже формируя атакующее заклинание, когда ему в голову вдруг пришла очевидная истина: как бы плохо он сам ни относился к Дамблдору, директор ни за что не позволит своим ученикам тут погибнуть. Это же игра, чёрт возьми! За Турниром наблюдает вся магическая Британия. Вряд ли общественность одобрит то, что во время испытаний погиб кто-то из учеников. А значит, по-настоящему ничьей жизни опасность не грозит. Это осознание тут же погасило пылающее в душе негодование, и Гарри уже гораздо спокойнее произнёс:
— Вы ведь вернете пленников, если их никто не заберет?
Тритон некоторое время изучал лицо подростка, после чего медленно кивнул.
— Никто не останется в озере по истечении часа. Плыви, заклинатель.
Поттер досадливо скривился: «Какие тут все догадливые».
Он собрался было уплывать, но снова взглянул на тритона.
— Я прошу вас никому не говорить о том, что я заклинатель, — изо рта юноши вырвались только пузыри, но тритон прекрасно его понял.
— Тайны надводного мира нас не волнуют, заклинатель. Уплывай и забирай свои секреты с собой.
Гарри едва заметно улыбнулся.
— Спасибо.
Поудобнее перехватив Луну вокруг талии, слизеринец бросил последний виноватый взгляд на Гермиону и торопливо устремился к поверхности.
Даже несмотря на то, что Лавгуд была весьма миниатюрная, плыть с ней оказалось тяжело. Гарри теперь мог работать только ногами и одной рукой и быстро выбился из сил. Он в надежде смотрел вверх, но вокруг была непроглядная чернота. Ноги Гарри отказывались слушаться, стало тяжело дышать. Шея снова заболела, вода становилась холодной и сковывала движения. Действие жаброслей заканчивалось, а до поверхности было еще очень далеко. Быстро плыть уже не удавалось. И все же юноша уже мог разглядеть, что наверху постепенно становится светлее, это придало ему сил.
Гарри силой заработал ногами, в отчаянии глядя на искры солнечных лучей у него над головой.
«Ещё чуть-чуть, — умолял он. — Совсем немного!»
Юноша больше не мог дышать... нужно вздохнуть... скорее! Легкие горели от недостатка кислорода. Понимая, что своими силами до поверхности добраться не успеет, слизеринец сконцентрировался, призывая на помощь собственную магию, сосредоточился, представляя огромного крылатого зверя, дремлющего в глубине сознания. Внимательные серебристо-зеленые глаза открылись и пристально взглянули на него, за спиной распахнулись исполинские крылья. В то же мгновение вода вспенилась и забурлила, словно гейзер, а еще через секунду мощная волна подхватила Гарри и Луну, с силой подбрасывая их наверх.
Поттер жадно хватал ртом воздух, судорожно цепляясь за Лавгуд и щурясь от яркого солнца. От прохладного воздуха закололо мокрое лицо. Гарри наслаждался каждым вдохом, словно впервые в жизни осознал насколько это прекрасно — дышать.
Трибуны завопили и засвистели, все вскочили на ноги.
— А вот и первый чемпион! — разносился восторженный голос Бэгмена над водой. — Гарри Поттер первым прошел испытание!
Луна пошевелилась и сонно заморгала, оглядываясь по сторонам, потом подняла руку, отводя от лица волосы, и внимательно посмотрела на Поттера.
— Привет, Гарри, — безмятежно поздоровалась она, словно они случайно столкнулись в коридоре, а не болтались посреди ледяного озера, вцепившись друг в друга, как пара дрожащих поплавков. — У тебя жук на голове, — продолжила мысль рэйвенкловка.
Гарри отвлеченно смахнул насекомое в воду.
— Ты в порядке? — собственный голос казался ему чужим и хриплым.
Она как-то очень грустно взглянула ему в глаза, ощупывая свои уши:
— Сережку потеряла.
Мгновение Гарри потеряно смотрел на подругу и вдруг от души рассмеялся, крепко обняв расстроенную девушку.
— Я куплю тебе новые! — с жаром пообещал он.
— Правда? — приободрилась она.
— Хоть десять! — кивнул слизеринец. — Как только доберемся до берега!
На берегу их уже ждали судьи и Мадам Помфри. Как только Гарри и Луна, помогая друг другу, выбрались на сушу, медсестра тут же укутала их в толстые шерстяные одеяла и заставила выпить по флакону перцового зелья, чтобы быстрее согреться. Выражение лица при этом у неё было чудовищное. Гарри даже думать не хотелось, на кого обрушился или обрушится её гнев по поводу плавания учеников в ледяной воде посреди зимы.
Со всех сторон его окружали ученики и судьи. Все о чем-то спрашивали, что-то говорили, поздравляли и хлопали по плечам, а Гарри не мог даже слов разобрать. Он смотрел на сидящую рядом с ним Луну, которая невозмутимо выпутывала из волос водоросли, улыбался и никак не мог поверить, что наконец-то все позади!
Третье и последнее испытание должно было состояться на закате двадцать четвертого июня.
«Все, — ошеломленно думал Гарри, глядя на безмятежную гладь озера, из глубин которого как раз показался Крам с Гермионой. — Все, прошел... теперь можно обо всем забыть до июня...»
От автора//Мне ещё вот что хотелось сказать...в связи с последними мрачными событиями...
Как, возможно, уже понятно из фанфика, я Снейпа как пресонажа обожаю ещё со времен канона. Во многом...да чего уж говорить...во ВСЕМ благодаря образу, который создал Рикман.
Странно так получилось, что выход главы (на другом ресурсе) совпал с днем, когда мы узнали о смерти Алана Рикмана и именно в этой главе я очень много эмоций вложила именно в сцены со Снейпом (даже если это по ходу сюжета не очень заметно). Для меня образ Снейпа, таким, как его видят, знают и любят многие поклонники вселенной ГП появился только благодаря Алану и тому, как он сумел отразить этого персонажа в фильмах.
Знаю, это может как-то глупо прозвучать, но мне бы хотелось (и лично для меня так и будет) посвятить 17 главу Алану Рикману. Человеку, который (опять же может быть только для меня) вдохнул в безликий, отталкивающий образ злобного учителя куда больше жизни, драмы и смысла, чем это смогла бы сделать сама Роулинг. 
