Глава 15. Учеба, учеба и только учеба!После вчерашнего дождя во дворах школы еще не высохли лужи. Осень в этом году будет холодной. Сейчас Гермиона в первый раз воспользуется маховиком, что ей вчера дал Дамблдор. Ей это льстит. Сам Министр разрешил использовать маховик в учебных целях. Кто еще был достоит такой привилегии? Как сказал Дамблдор — нужно сделать несколько оборотов, чтобы вернуться назад во времени и пойти на другой урок. Сейчас Древние руны. «Вроде это так работает» — думает Гермиона. Она не до конца уверена в правильности своих действий.
Начинается урок. Гермиона делает пару оборотов. Всё вокруг нее мчится с большой скоростью. Сейчас на часах без пяти девять. Надо идти на Прорицания. Не самый лучший предмет, как считает Грейнджер. А вот руны… Слизеринке невероятно интересен этот предмет. Она прочитала пару книжек по нему летом и уже знает перевод нескольких рун. Урок проходит незаметно. Грейнджер вникает в каждое слово профессора. Кстати, профессор — женщина средних лет, уже седая, но приятная в общении. Очень похожа на декана Пуффендуя — профессора Стебель.
На прорицаниях всё было совершенно по другому. Севилла Трилони, кажется, сумасшедшая. Постоянно трясет руками, дрожит, говорит о том, что нужно «покинуть пределы разума». Урок этот длился мучительно долго. И в самом начале Гермиона с него и ушла. Эта женщина пообещала ей одинокую жизнь за книжками. «А я обещаю ей одинокую жизнь за стеклянным шаром!» — сказала Гермиона Блейзу, что сидел рядом с ней, и ушла. Странно, но на этом предмете было довольно много учеников. Когтевранцы, что отличаются особым умом и умением мыслить так внимательно слушали профессора. Даже некоторые слизеринцы, воспитанные в благополучных семьях, где их явно многому обучали, пришли поглазеть в стеклянные шары. С Забини всё понятно — ему не особо интересна учеба.
Так и пользовалась этим маховиком Гермиона. Все новые предметы были интересными. Кроме прорицаний, но они не так важны. Она совмещала Прорицания с Древними рунами, Нумерологию с Трансфигурацией и Защиту от Темных Искусств с Заклинаниями. Всю прошедшую неделю Грейнджер чувствовала себя параноиком. Да и выглядела так. Слишком много домашнего задания, слишком много нагрузки за один день. Но это интересно. Единственная проблема — как бы никто не начал наблюдать за ней. О маховике не должны знать. Но усталость ее выдает. «Всё будет нормально» — уверяет себя Гермиона.
Сейчас будет первый урок за день, который не совмещен ни с каким другим. Облегчение. Да еще и на улице. Уход за магическими существами. И ведет его знакомый лесник Хагрид. Просто прекрасное завершение недели, а потом выходные. Учебник по уходу выглядит немного… пугающим. Похож на монстра.
Слизеринка идет вместе с другими учениками на поляну, где будет урок. Учитель говорит открыть учебники.
— Ну и как же его открыть? — спрашивает Малфой, шагающий со своей свитой недалеко от Гермионы. Она же присоединилась к гриффиндорцам. На вопрос Хагрид немедленно отвечает: «Погладь по корешку».
Гарри озадачен рассказом слизеринки о древних рунах. Она пытается заинтересовать его в предмете, дабы не заниматься рунами одной.
— Как ты успеваешь ходить на все предметы? Руны же вроде совместно с Прорицанием.
— Брось, Гарри, — отмахивается Грейнджер, — Как ты себе это представляешь? — одновременно говорит блондинка и пытается открыть учебник, следуя указанию лесника.
С третьей попытки наконец у нее всё получается. Гермиона хмурит брови.
— Как Министерство могло предоставить третьему курсу такие «прекрасные» учебники?
— Не думаю, что это вина Министерства, — подает голос Малфой. Грейнджер резко оборачивается. Слизеринец и вся его свита уселись на одно старое бревно. Сквозь листву деревьев пробиваются лучи солнца и падают прямо на эту компанию. Прекрасно. Да и зрелищно. Ей всё еще интересно, куда он ходил ночью. — Какой учитель — такие и учебники.
— Молчал бы ты, Малфой, — девушке он уже порядком надоел за эту первую неделю.
— Что ты, Гермиона, зачем ему молчать, если можно показать, насколько он…
— Ох, заткнись, Поттер, — губы Драко кривятся от отвращения к гриффиндорцу и он закатывает глаза. Теперь он обращается к Гермионе, — Тебе они не надоели, Грейнджер? Нашла с кем дружбу заводить.
— Тебе-то какое дело? — с безразличием в голове спрашивает Поттер.
— Идем, Гарри, — она кладет ему руку на плечо и старается вывести в первый ряд.
Между тем, Хагрид громко кашляет, пытаясь обратить на себя внимание. И на существо, стоящее позади него. Он отходит немного в сторону и представляет его. Это что-то похожее на лошадь, только с головой… орла? В перьях и с крыльями. Это очень красивое животное. И, видимо, гордое. Хагрид озвучивает название этого существа:
— Это гиппогриф. Красивое, гордое и, в какой-то степени наглое животное, — всё, как и думала Гермиона. — Его зовут Клювокрыл.
Девушка видит, с какой любовью Хагрид смотрит на животное. На всех животных. Он резко задает вопрос:
— Кто смельчак? Не хотите его погладить?
Все делают шаг назад. В том числе и Гермиона. Она уже гладила и каталась на лошадях. Это не самое приятное воспоминание из детства, как она свалилась с коня. Детская травма, так сказать. Грейнджер замечает, что один «смельчак» вышел вперед. «Поттер, Мерлин тебя подери!» — думает она. «Вот почему он иногда такой идиот?».
— Молодец, Гарри! — гриффиндорец уже на пути к гиппогрифу. Он делает поклон. Клювокрыл поклоняется в ответ. «У него с животными лучше, чем у меня». И кстати о животных.
Как только соседки Гермионы увидели такого рыжего ангела, как Живоглот — бросились с криками из спальни. Что было немного обидно, ведь кошку Милисенты никто не боится. Грейнджер же лучше. У нее есть маленький мохнатый защитник.
А пока Гермиона вспоминала первую встречу Живоглота и ее соседок — Гарри и сидит верхом на гиппогрифе. Еще секунду — и он бросается бежать, а затем взлетает в воздух. Это выглядит красиво. Малфой же снова возмущается, когда третьекурсники начинают восхищенно кричать.
— Да что в нем страшного?
— Вот сядешь ты на него и скажешь, что в нем страшного, — усмехается Блейз, что стоял рядом с ним, сложив руки на груди и облокотившись о бревно.
— Да запросто! — «Звучит как вызов» — думает Гермиона. Не пойдет же он к гиппогрифу только для того, чтобы показать себя сильнее Гарри?
И вот из-за деревьев показывается быстро летящее существо и счастливое лицо гриффиндорца. «Ну кто бы мог подумать, что ему не понравится летать?». Брюнет уже слезает с Клювокрыла. Гермиона чувствует толчок из толпы.
— Естественно… — тихо говорит она и вздыхает.
Малфой уверенно и бесстрашно идет навстречу гиппогрифу.
— Идиот, остановись, — Гермиона делает пару шагов и хватает того за рукав, но он отмахивается. — Баран упертый… — уже тише добавляет она.
Животное в испуге вскакивает на дабы. Малфой подошел уже достаточно близко, чтобы Клювокрыл поранил его. Так и слулось. Тяпнул когтями руку.
— Хагрид! — кричит Гермиона, — Его надо отвести в лазарет!
Растерянный учитель что-то пробормотал себе под нос, взял на руки Малфоя и пошел к выходу из леса, крикнув третьекурсникам напоследок:
— Всё свободны!
***
В Больничном крыле скопилось с десяток слизеринцев, в том числе и Гермиона. И как обычно, сюда ее притащил Блейз. Девушка стояла возле дверей кабинета Помфри, опираясь плечом о стену и сложив руки на груди, не желая подходить ближе. «А что я там увижу? Он и сам-то не будет рад моему приходу». Открывается дверь кабинета и из нее выходит, собственно, мадам Помфри со своей телегой с лекарствами.
— Ох, Гермиона, зайди ко мне, пожалуйста. Нужна твоя помощь.
— Да, конечно, — легко соглашается Грейнджер и заходит в кабинет, пока целительница вертится вокруг Малфоя. Его мучительные стоны можно услышать и сквозь стену. Он явно переигрывает.
В кабинете стоит привычный неприятный запах зелий. Она снова что-то варит. Проходит немного времени и Помфри возвращается уже без телеги.
— Ты же уже много тут знаешь, давно еще разобралась, — намекает целительница на наказания, которые Гермиона отбывала именно у Помфри, — Мне нужно будет отойти на собрание, а мистеру Малфою надо еще пару раз перевязать руку. У тебя, насколько знаю, уроки уже закончились, завтра выходные, тогда и уроки сделаешь, а сейчас лучше мне поможешь.
Грейнджер собирается возразить — она устала за эту неделю, да и там есть те, кто может с радостью помочь Малфою, но…
— Перевяжешь руку через час и перед отбоем, а потом оба можете идти в гостиную и спать, — слизеринка неуверенно топчется на месте, а Помфри уже тверже добавляет, — Мисс, я разве часто прошу учеников о помощи?
— Хорошо, я помогу вам. Можете идти, — Гермиона вздыхает. Целительница еще раз напоминает когда нужно перевязать и как это правильно сделать и выходит из кабинета.
«А я лучше подожду, когда все уйдут» — думает она и садится за стол Помфри. Лежат какие-то бумаги, выписанные рецепты… Первая неделя, а больные уже есть. В кабинете наступает тишина, прерываемая лишь тиканьем часов, висящих над входной дверью. Незаметно проходит десять минут, двадцать. Глаза смыкаются от усталости. Она засыпает, а потом резко кто-то громко взвизгивает или смеется за стеной. «Когда же они уйдут?» — Гермионе уже надоели эти крики. Еще пара минут и она выйдет к слизеринцам. И, к счастью, за эти минуты крики стихают и, видимо, все ушли.
Гермиона поднимается со стула, медленно шагает к выходу и аккуратно приоткрывает дверь. Вроде никого нет. Малфой лежит на застеленной койке. На коленях у него, кажется, учебник. Забинтованная левая рука прижата к груди, а второй он листает страницы книги.
— И что ты тут забыла, Грейнджер? — не поднимая взгляда, спрашивает он с полным безразличием в голосе.
Гермиона вздыхает,полностью показывается перед ним и отвечает:
— Мадам Помфри сказала перевязать тебе руку, пока она на собрании, — говорит она напрямую.
— Почему ты?
— Потому что… — а она сама не знает почему, — Не знаю.
— Я и сам в силах перевязать руку. Когда это нужно сделать?
Девушка посмотрела на часы, стоящие на тумбочке возле кровати Малфоя.
— Как раз сейчас.
— Значит можешь идти, — он махает здоровой рукой в сторону выхода из лазарета, кладет учебник на тумбочку и садится.
Гермиона усмехается. Она знает, что сложно сделать такой без чьей либо помощи. Ей хочется посмотреть на это зрелище. Он недовольно смотрит на нее.
— Я сказал, что ты можешь идти. Иди.
— Если не мне перевязывать, то кому следить? Посмотрю на твою беспомощность, — она снова скрещивает руки на груди и опирается на одну ногу. — Ну давай, перевязывай.
На лице Драко появляется усмешка. Он так уверен в себе. Слизеринец тянется одной рукой за чистым мотком бинтов, лежащем на телеге, что стояла рядом с койкой. Он начинает быстро распутывать использованный бинт и кидает его рядом с собой. На руке красуется не самая приятная на вид рана. Распухшие три глубокие царапины заняли почти всё предплечье. Гермиона хмурит брови и невзначай поворачивает голову в сторону, пытаюсь отвести взгляд. А сам Малфой шипит от боли. Девушка снова смотрит на него и понимает, что он делает всё неправильно.
— Да стой ты! — не выдерживает она, подходит ближе, забирает у него бинт и откладывает в сторону. Гермиона хватает небольшую тряпочку с телеги и идет в кабинет — там есть раковина. Она смачивает кусок ткани и возвращается обратно. Малфой сидит в недоумении.
— Тебе делать нечего, Грейнджер?
— Да погоди ты! — она садится рядом и довольно резким движением притягивает к себе его руку, от чего тот снова шипит. — Терпи, — твердо говорит Гермиона. Она аккуратно прикладывает холодную тряпку к ране. Его лицо искажает гримасой боли, а затем всё проходит. Рука онемела.
Одной рукой слизеринка придерживает тряпку, а другой тянется к мотку бинтов. Пара движений — и всё готово.
— А еще говорил, что сам справишься, — с насмешкой сказала Грейнджер и поднялась с кровати.
— Я мог сделать это сам. Было бы дольше по времени, но не так больно!
— Ты еще жалуешься? — удивляется Гермиона и садится на соседнюю кровать. — Малфой, ты сам виноват в этом! — она показывает на его руку. — Шрам останется и в нем будешь виноват только ты! Из-за того, что ты хотел быть лучше Гарри — ты испортил сам себе жизнь, изуродовав руку.
— Ты слишком драматизируешь из-за какого-то шрама, Грейнджер. Моего шрама. Не тебе же с ним жить.
— Но ты ведь будешь винить в нем Клювокрыла и Гарри.
— Но если они и виноваты, — он пожимает плечами. — Я обязательно расскажу отце о произошедшем! Этот лесник должен был следить за своей тварью, а не обращать всё внимание на «смелого» Поттера!
— Успокойся уже! — ей искренне надоел этот бред. — Лучше бы ты молчал больше — меньше проблем будет.
Гермиона легла на койку и как можно удобнее устроилась на ней. Ждать еще несколько часов, потом просто еще раз перевязать и идти спать.
— Ты чего разлеглась? — не понял Малфой. — Теперь можешь идти, куда хотела. Забини тебя, кстати, искал.
— Во время ты об этом говоришь, — вздохнула она, поняв, что уже вполне удобно легла и не хочет вставать. — Мне нужно два раза поменять повязку. Один уже есть. И еще один раз перед отбоем, а потом можно будет идти в гостиную
— Займи себя чем-нибудь, — он взял учебник с прикроватной тумбы и протянул Гермионе.
Грейнджер немного хмурит брови и смотрит на обложку книги.
— «Магические иероглифы». Серьезно? — она смотрит на совершенно невозмутимого Малфоя. — Ты где это взял? Это учебник пятого курса!
— Нет, Грейнджер. Это учебник для дополнительного чтение после третьего курса. По крайней мере мне так сказали, — он на мгновение улыбнулся. — Читай, пока можно. И тебе и мне хорошо. Не надо с тобой болтать.
— Спасибо, — тихо сказала Гермиона, открыла первую страницу. Так она и погружается в чтение. «Малфою тоже интересны древние руны?» — задается вопросом Гермиона. Даже если и так — она не видела его на самом занятии. Променял на легкие прорицания, как и все. Гермиона сама не замечает, как засыпает.
— Грейнджер? — Малфой замечает наступившую абсолютную тишину. Больше н слышно перелистывания страниц. Он оборачивает и видит, что его учебник лежит совсем рядом с ней, а сама Гермиона уже лежит лицом к слизеринцу и мирно посапывает. Он усмехается, аккуратно тянется за книгой и возвращается на место. Пока спит она — читает он.
Он то точно не уснет и разбудить ее успеет, а она, видимо, давно нормально не спала. Грейнджер бы не уснула от чтения книги.
