Глава 219 августа.
Не могу привести мысли в порядок, потому что мама плачет в соседней комнате, а папа собирает свои вещи. Завтра он уедет в Германию.
Дело в том, что сегодня мы с мамой ходили в Министерство подтверждать свой Статус крови.
Октавиан Трэверс, представитель комиссии, быстро зарегистрировал чистокровность мамы, а потом взглянул на меня.
- Так-так, мисс Лаванда Браун. – Его бесцветные глаза зажглись интересом. – Дочь Джона и Эвридики Браунов. Полукровка, не так ли?
Я кивнула. Трэверс что-то черкнул в бланке и протянул его мне.
- Распишитесь.
Выведя свою подпись, я вернула ему бумагу.
- Всего хорошего, - сказала мама.
- Постойте, а где же глава семейства? – ухмыльнулся Трэверс.
- Он… болеет.
- В таком случае, передайте ему: если в ближайшие дни он не явится в Комиссию по учёту маггловских выродков, Азкабаном дело не ограничится. Всё ясно?
Мама только сжала губы:
- Идём, Лаванда.
Не прощаясь, мы покинули кабинет.
Мама шла по министерским коридорам с гордо поднятой головой, но, как только мы выбрались на улицу, она разрыдалась, прислонившись к стене. А я пыталась её утешить, ещё не осознавая того, что должно случиться.
…Завтра отец уедет. И я не знаю, когда снова его увижу. Зато я знаю, кто в этом виноват. И когда-нибудь я отомщу.
20 августа.
Как пусто в доме… Как будто отец, уехавший в Бонн, забрал с собой всю теплоту и радость.
Перед уходом он сказал мне:
- Помни, Лав, ты должна остаться достойным человеком, что бы ни стряслось.
Поцеловал меня в лоб, попрощался с мамой и ушёл.
Вот интересно: если я убью Амбридж, я останусь достойным человеком?
Шучу, конечно. Я же не могу убить себе подобного. Ни за что.
Нас сегодня навестил Дирк Крессвелл, мамин приятель из Управления по связям с гоблинами. С его приходом стало веселее.
- Не беспокойтесь, милые дамы. Вот увидите, Вы-Знаете-Кто недолго удержится у власти. Мы прогоним его и заживём на славу.
- Да услышит вас Мерлин, Дирк, - улыбнулась мама. И тут же нахмурилась: - Неужели вы до сих пор работаете в Министерстве? Вы ведь…
- Ну да, «маггловский выродок», - усмехнулся Крессвелл. – Только начальство об этом не знает. Мне удалось подделать родословную.
- Будьте осторожнее. Вы ведь очень рискуете.
- Каждый вечер я слышу это от жены.
- И она права. Такие люди, как вы, нужны всем.
- Вы меня переоцениваете, моя дорогая Эвридика.
…Глядя на маму и мистера Крессвелла, я поняла, что дружба всё ещё существует.
А Парвати в последнее время не пишет мне. Наверное, обиделась за то, что я назвала её трусихой. Ну и пусть обижается, раз не может смотреть правде в глаза.
22 августа.
Кажется, ни одно утро не обойдётся без нового «гениального» указа Министерства. Сегодня всех волшебников школьного возраста обязали учиться в Хогвартсе. Так что Парвати волей-неволей придётся приехать туда.
Но, по-моему, это глупое распоряжение. Каждый вправе сам решить, как ему учиться.
Когда я сказала об этом маме, она только рассмеялась:
- Неужели ты не понимаешь, Лав, что Пожиратели смерти хотят подчинить вас, влиять на вас посредством школы? Я давно ожидала этого.
- Я никому не позволю на себя влиять.
- Умница. Но они могут использовать самые разные методы. Розги, например. Кажется, ваш завхоз давно о них мечтал.
- Вот ужас-то, - я поёжилась.
- Не бойся. Я просто предупреждаю: не стоит злить Пожирателей. Это тяжёлое время мы должны пережить с наименьшими потерями.
- Наверное, да.
Мама ласково потрепала меня по щеке:
- Не думай пока об этом. Ты дома, и у нас всё хорошо.
Всё ли?
Гарри Поттера ищут по всей стране. Везде развешены плакаты с его фотографией и надписью: «Разыскивается». Якобы, для выяснения обстоятельств гибели Дамблдора. Да ни за что не поверю, будто он убил директора! Наоборот, это его хотят убить Пожиратели смерти. Да поможет ему Мерлин скрыться…
24 августа.
Я лежу на кровати и смотрю в потолок. Хочется забросить дневник куда-нибудь подальше, завернуться в одеяло и провалиться в забытье.
Дирка Крессвелла арестовали. Прошлой ночью. Раскрыли его маггловское происхождение.
Сейчас его судят. Но приговор может быть только один: пожизненное заключение в Азкабан.
- Ранкорн постарался, - сказала мама. – Это его рук дело. Он всегда завидовал Дирку.
Зависть, ненависть… Как легко люди поддаются им и разрушают чужие жизни. А потом и свои.
Мне ведь тоже всегда завидовали многие слизеринки. За то, что я красивее, изящнее, за то, что элегантно одеваюсь и привлекаю парней. Получается, они теперь могут отомстить?
Не хочу об этом думать.
Где-то сейчас папа? Хоть бы его не нашли Пожиратели!
27 августа.
Наступил конец света. Да, именно так! Что ещё можно сказать о назначении Снейпа директором Хогвартса?
Это ужасно. Как же я буду там учиться, если управлять всем будет этот мерзкий негодяй? По сравнению с ним Амбридж – святая!
Ну ладно. Клянусь Мерлином и всеми магами, он пожалеет о том, что вернулся в школу. Директорский пост ему адом покажется.
Когда я приеду в Хогвартс, первым делом поговорю с бывшими членами Отряда Дамблдора. Когда-то у нас неплохо получалось бороться против Амбридж. Теперь будем изводить Снейпа.
И не только его. Амикус Кэрроу теперь будет вести Защиту от Тёмных Искусств, а его сестра Алекто – маггловедение. Мама сказала, что оба они – Пожиратели смерти.
Что ж, это даже интересно. Я ведь раньше не видела вблизи Пожирателей. Кроме Снейпа, конечно.
31 августа.
Я готова к отъезду в Хогвартс. Учебники сложены, чемоданы упакованы. Флакон со слезами феникса я положила между школьными мантиями, чтобы не разбился. Но я очень волнуюсь. Мама тоже тревожится. Зато сегодня у нас было целых два повода для радости: во-первых, папа прислал письмо, в котором сообщил, что с ним всё в порядке. А во-вторых, Дирк Крессвелл вырвался из цепких лап Министерства и избежал Азкабана. Теперь он где-то скрывается.
…Сегодня я увидела в магазине потрясающее платье. Больше всего меня восхитил его цвет: ярко-золотистый, как солнечный луч. Я просто не могла не купить такую красоту.
Это платье – не для вечеринок. Я надену его в День Победы.
1 сентября.
Я сижу в купе и смотрю, как мелькают за окном поля и рощи. Рядом со мной – Симус.
Когда он зашёл ко мне один, без Дина Томаса, я очень удивилась.
- А где же твой лучший друг?
- Он в бегах, - мрачно сказал Симус.
- Он – магглорождённый?
- Его мать – маггла, а об отце он ничего не знает. Поэтому вынужден прятаться.
- По-моему, половина Гриффиндора вынуждена прятаться, - рассердилась я.
- Такова жизнь. Знаешь, я сейчас видел первокурсников. Какие у них грустные, испуганные лица! Мы ведь были совсем другими, когда поступали в Хогвартс.
- Ну, ещё бы. Нашим жизням ничто не угрожало.
- Я как раз об этом и говорю! – Он понизил голос. – Только что я беседовал с Невиллом. Они с Джинни и Луной Лавгуд решили снова создать Отряд Дамблдора. Как тебе эта идея?
- Класс! Я тоже об этом думала. Жаль только, что Гарри с нами нет.
- Гарри борется с Ты-Знаешь-Кем. Он на свободе, и это – самое главное!
- Верно. Слушай, а как мы будем связываться?
- Как и тогда, с помощью фальшивых галлеонов.
- Ой… А я свой давно потеряла.
- Джинни обещала сделать новые. Кстати, поговори с Парвати о нашей затее.
- Мы с ней в ссоре. Она даже не захотела ехать со мной в одном купе.
Симус изумлённо уставился на меня и покрутил пальцем у виска.
- Вы что, совсем глупые? Как вы не понимаете: нам сейчас нельзя ссориться! Мы должны держаться вместе! Только так мы можем победить!
Я вздохнула.
- Наверное, ты прав. Я попробую поговорить с ней.
…Всё, мы приехали. Надо выходить.
* * *
Пока мы шли к замку, я вся продрогла. Дул сильный ветер, но это ещё не самое худшее. Вдоль стен Хогвартса скользили дементоры. От них веяло могильным холодом. И в голову, как назло, лезли самые плохие воспоминания: об отъезде отца, об Амбридж, о расставании с Роном…
Кстати, я так его и не увидела.
Слизеринцы улыбались уверенно и нагло. Пришёл их звёздный час. Ничего! Будет и на нашей улице праздник.
А Хогвартс почти не изменился. Только в Большом зале на директорском троне сидел не Дамблдор, а этот слизеринский гад.
Какой он довольный… Дорвался до власти и считает себя королём и богом.
Вся его жизнь – история предательства. А Дамблдор доверял ему, думал, что он исправился. Да таких, как Снейп, исправит только Поцелуй дементора!
Его речь была совсем короткой. Кажется, он говорил о беспрекословном послушании преподавателям, о дисциплине и наказаниях. Я слушала вполуха. В голову лезли какие-то странные мысли. Например, почему Снейп одет в свою обычную чёрную мантию? У него что, вообще нет парадной одежды? А Алекто Кэрроу похожа на пожилую свинью.
Ещё один новый преподаватель тоже противен на вид. Амикус Кэрроу. Такой же грузный, как и его сестра, но заметно выше неё ростом. И он всё время глядел на меня. Этот взгляд мне не понравился. Не знаю, почему именно.
Когда Снейп закончил говорить, все стали ужинать. Еда, как всегда, была великолепна. Особенно мне понравились сладкие бисквиты.
Я поинтересовалась у Джинни, сидевшей рядом со мной, где Рон. Она нахмурилась и ответила:
- Он болеет.
Чем же он болен, интересно?
Возможно, это и к лучшему. Не хочу его видеть.
А Джинни ещё хуже, чем мне. Её любимый Гарри ежедневно рискует жизнью, а она вынуждена быть далеко от него. Неудивительно, что у неё плохое настроение.
В общем, мы поужинали и разошлись по спальням.
Парвати уже задёргивала полог кровати, когда я сказала:
- Может, давай помиримся? Мне не стоило называть тебя трусливой.
А она неожиданно расплакалась:
- Нет, я… я действительно трусиха. Я всего боюсь, всего, Лаванда! На прошлой неделе убили моего соседа… Его жену забрали в Азкабан… Я хочу оказаться за тысячи миль отсюда! Чтобы не было войны. Не было крови. Не было ненависти! – И она уткнулась лицом в подушку.
Я села на кровать рядом с ней, положила руку ей на плечо.
- Не плачь. Всё это скоро закончится.
- Ты вправду так думаешь?
- Да, конечно.
Она улыбнулась сквозь слёзы:
- Будем надеяться.
- А пока давай спать. Не то Демельзу разбудим.
Демельза Робинс, наша однокурсница, уже спала блаженным сном. И нам тоже пора ложиться. Завтра наверняка будет трудный день.
