Практическая биология- Грязнокровка! Ненавижу! – крикнул вслед девушке Малфой. Естественно, объект его страстной ненависти не изменился – «эта-чертова-грязнокровка-Грейнджер». Как правило, после стычки последнее слово всегда оставалось за Малфоем – Гермиона Грейнджер никогда не снисходила до того, чтобы оглянуться и продолжить баталии. Но ничто не вечно. В этот день терпение Гермионы иссякло.
Решительной походкой в стиле Снейпа лучшая ученица Хогвартса отправилась убивать своего однокурсника. Возникших перед ней малфоевских телохранителей она смела с дороги небрежным движением палочки. Драко Малфой побледнел вплоть до трупной синевы, глядя на сбитых с ног верзил. «О, черт! Она даже заклинание не произнесла – она сделала это невербально! Я влип! Вот сейчас она подойдет и…» Он обреченно уставился в черные от гнева глаза своей главной врагини.
- Докажи! – хрипло произнесла юная ведьмочка. – Докажи, что магглорожденные хуже чистокровных, и тогда… Тогда я, может быть, оставлю тебя человеком, а не хорьком!
Малфой покосился на кончик своего носа, к которому была приставлена волшебная палочка. Угроза была серьезная, а помощи ждать не от куда – дело происходило в библиотеке, ранним утром в рождественские каникулы. Мадам Пинс отлучилась «на минутку поговорить с Поппи», и уже второй час из книгохранилища доносилось звяканье стаканов и хихиканье, а в библиотеке царили самообслуживание и анархия. Парочка слизеринских дуболомов смекнула своей извилиной, что это не их война, и уже наперегонки ползла к выходу.
Деваться было некуда, поэтому Малфой со вздохом начал свое повествование:
- Когда-то давно на свете существовали только чистокровные волшебники, которых было немного, и магглы. Те волшебники были сильны, очень сильны – магглы считали их богами или кем-то вроде того. Но потом волшебники стали жениться на магглах, разбавлять свою кровь, поэтому магов стало больше, но они стали слабее, намного слабее. Нужно соблюдать чистоту крови, и тогда мы, чистокровные, станем снова богами! Теперь понятно, почему я тебя ненавижу и презираю по факту твоего существования, грязнокровка?!
Малфой прокричал последние слова прямо в лицо ненавистной грязнокровной зануде, и теперь мысленно прощался со своим милым-дорогим-любимым человеческим лицом. Грейнджер закашлялась, а затем залилась таким веселым и истерично-жизнерадостным хохотом, что Драко испугался еще сильнее. Еще бы – злая и разумная ведьма все же лучше веселой и сумасшедшей.
- И это все? – спросила Грейнджер отсмеявшись. Палочку, впрочем, она не опускала. Малфой кивнул.
- Но это даже глупее теории расизма, которую вывели, извратив учение Дарвина! Только полные невежды, вроде чистокровных волшебников могли до такой глупости додуматься!
- А что, ты можешь это опровергнуть? – с вызовом сказал Малфой, которому уже было нечего терять.
- Тебе опровержение в теории или на конкретных примерах? – грязнокровка продолжала тихо хихикать.
- Давай примеры – так нагляднее. Может, я стану магглолюбом, вроде Уизли.
- Вот тебе два примера. Кребб и Гойл. Они, как я понимаю, чистых кровей? Почему-то на богов они не тянут.
Малфой смутился. Однако, спорить не перестал:
- Их семьи пересекались по меньшей мере семь раз. Слишком много браков с родственниками, думаю в этом все дело.
- О, так ты знаешь, про вред инцеста. А вообще, что ты знаешь о генетике и наследовании? – Грейнджер уже не злилась, напротив, в ее глазах искрились смешинки. Но ее палочка все еще была нацелена в лицо Малфою.
- Я знаю разницу между чистокровными и дворнягами, если ты об этом, - Драко усилием воли отвел взгляд от чуть светящегося коника палочки и взглянул ведьмочке в лицо.
- Ну, значит и про вырождение породы ты тоже слышал? К тому же я не вижу связи, почему вы, чистопородные, лучше нас, так называемых дворняг. У моей одноклассницы в маггловской школе была собака, чистопородный ротвейлер. Тупая, злобная псина. Подохла от собачьей чумки. А у моего дяди до сих пор живет дворняга, которая намного умнее Кребба и Гойла вместе взятых. Давай же, объясни мне!
- Магические способности чистокровных выше, чем у грязнокровок!
- Скажи это Снейпу. Или Вольдеморту! – Гермиона давно так не забавлялась. – И почему тогда я угрожаю тебе, вместо того, чтобы спасаться паническим бегством? Ты ничего в этом не смыслишь!
- Да? – Малфой был уязвлен. – Тогда, может, ты меня просветишь?
- С удовольствием. Разумеется, если до тебя хоть что-нибудь дойдет. Вот, например, почему у тебя серые глаза и белые волосы, а у… Гарри, например, черные волосы и зеленые глаза?
- Совсем идиотка, что ли? Потому что у меня родители сероглазые блондины. В смысле, сероглазый блондин и сероглазая блондинка. А родителей Поттера мне представить противно.
- Ну, хоть что-то ты о наследовании знаешь. А если бы твой отец женился на Молли Уизли?
- Это просто невозможно!
- Гипотетически. Просто представь. Какие были бы дети?
- Не знаю, но их было бы много…
- Не прикидывайся большим придурком, чем ты есть. Отвечай, какие волосы и глаза были бы у плодов этого союза! – Гермиона начинала злиться. Это плохо.
- Рыжие и отвратительно коричневые, - быстро сказал Малфой.
- Верно! А знаешь почему? Все дело в генах!
- В каких таких Генах?- недопонял Драко.
- Чистокровный, что с тебя взять. Гены – это то, что делает тебя таким, каким ты выглядишь. Есть гены доминантные, есть рецессивные. Ген, отвечающий за темный цвет глаз – доминантный… эээ… более сильный, так же как и ген, отвечающий за темные волосы. А ген, отвечающий за магию такой же, как и ген светлых волос – рецессивный, то есть слабый. Понятно?
- Нет. У моей бабушки – в юности светловолосой – три дочери. Одна блондинка, а две брюнетки. Ты хочешь сказать, что мои тетки незаконнорожденные?! – Малфой опять перешел на крик. Гермиона была удивлена способностью Малфоя быстро воспринимать и анализировать новую информацию.
- Если твой дедушка тоже блондин, то да. Это значит, что твоя тетя Белла – ублю… как бы помягче выразиться…
- У моего деда темные волосы. Были. Когда-то… Пока он не облысел. Но ты же сказала, что если скрестить блондина и брюнета, получится…
- Получится неплохой слешный фанфик. Но детей у них точно не будет. А у нас познавательная беседа, - Гермиона задумалась. Это была уже вторая двусмысленная оговорка за разговор. Должен же интерес Малфоя к Поттеру чем-то обосновываться.
- Изыди, извращенка. Я думал, что Гриффиндор – скромный факультет. Но ты поняла, о чем я. Я хочу знать, на каком праве ты оскорбляешь мою семью.
- Во-первых, ты всегда оскорблял мою. А во-вторых… Есть пергамент и перо? Отлично. Ген темных волос мы обозначим как «А». Пиши, давай, я палочку опускать не собираюсь. Ага. А ген блондинистости будет «а» маленькое. Ага. А теперь смотри: ребенок получает от родителя по половинному набору генов – в результате получается один целый набор. Гены отвечают за все: за цвет кожи, глаз, волос, за форму носа, даже частично за характер. Как я говорила, есть сильные гены, есть слабые. Т.е. если один родитель с генным набором «АА» - т.е. брюнет, женится на блондинке с генным набором «аа», то… Теперь напиши все получившиеся варианты их смешения. Да, «Аа» и «Аа». Это означает, что все дети получатся темноволосыми. Тихо сиди, я дальше объясняю. И вот, твой дедушка, темноволосый с набором генов «Аа» встречает блондинку «аа». Теперь пиши все получившиеся варианты. Да, верно: «Аа», «Аа», «аа», «аа». Вот и результат – шансы родить блондинку или брюнетку пятьдесят на пятьдесят. Если бы мы знали точно цвет волос твоих прабабушки и прадедушки, родителей отца твоей матери (уф, сама запуталась), то мы бы точно знали, законнорожденная ли Беллатрикс Лестрайндж.
Малфой слегка порозовел:
- Уже знаем. Хм…
- Откуда? А, ну у вас, наверное, даже окна завешены семейными портретами, - Грейнджер ухмыльнулась.
- Это все точно? Звучит, как-то чересчур запутанно.
- Все точно. Это наука. Будешь дома, глянь на портретики. Можешь узнать о своей семье много нового.
- Я и так помню. Моя прабабушка шатенка, а прадед – брюнет, - розоватость щек Малфоя стремительно бледнела.
- Ну вот, теперь… Теперь… Теперь, совершенно непонятно, откуда взялась белокурая Нарцисса Малфой, урожденная Блек! Да, дела… - Гермиона умолкла, глядя на притихшего и даже как-то сдувшегося Малфоя. – Эй, ты чего?
- Мой отец… Он блондин, его отец – брюнет… И его родители тоже темноволосые… Он – не Малфой… и я… тоже… Это… единственное, что у меня было… И я даже не Блек…
Гермиона, уже опустившая палочку, с немым ужасом и изумлением смотрела на плачущего врага детства. А потом поняла, что у каждого человека есть стержень, на котором держится вся его жизнь, вся уверенность в себе. Для Драко Малфоя этим стержнем была вереница надменных предков, чьи портреты украшали его родовое поместье, знание, что твой род – род благородных магов – тянется из глубины времен. Да, двойной удар – узнать, как развлекались высокомерные аристократки, когда их мужей не было дома, и узнать, что большая часть лиц на портретах – чужие люди.
Гермиона, которая из предков знала только бабушку – мать отца, все же смогла понять величину потери. Поэтому она не стала ничего говорить, а просто, по-человечески пожалев, обняла несчастного, сломленного незаконного наследника древней фамилии.
Именно в таком положении их и застала половина факультета Слизерин, во главе с Северусом Снейпом, которых привели перепуганные Кребб и Гойл. И именно после этого пошли различные слухи, на основе которых позже стали писать гермидраки.
