Как Вам это понравится?

Глава вторая, в которой Альбус знакомится с семейством Дурсли

Природа наделяет человека достоинствами, а общественное мнение - репутацией. Первое редко соответствует второму.
(Э.А. Севрус)



Петунья Дурсли была образцовой домохозяйкой и гордилась этим. Она вставала раньше всех соседей, и именно это обстоятельство позволило ей скрыть от окружающих некий сюрприз, обнаруженный на крыльце собственного дома одним осенним утром. Сказать, что почтенное семейство Дурсли было чрезвычайно шокировано появлением подкидыша, это не сказать ничего, ведь подобное происшествие совершенно выпадало за рамки приличия!

- Вернон, ты только взгляни на это! Мою ненормальную сестрицу и ее муженька укокошил какой-то маньяк, и нам подбросили их отродье! – Петунья бегло просмотрела письмо, прилагаемое к подкидышу, и теперь нервно заламывала руки. – Какой позор! А ведь соседи могли увидеть! – больше всего на свете семейство Дурсли дорожило общественным мнением, стремилось всячески соответствовать его нормам и весьма преуспевало в этом.

- И что нам теперь делать? Как они вообще себе это представляют – оставили ребенка без документов на пороге и все? - возмущался ее муж.

- Да они вообще придурки там все полные, в средневековье своем живут. Перьями пишут при свечах! Небось про документы и не слышали! О медицинской карте я и не вспоминаю! Боже мой! У него же наверняка ни одной прививки! Его нужно срочно изолировать от Дадлички. Неизвестно, какую заразу можно подхватить, вдруг у них чумой еще до сих пор болеют!

- Давай его хотя бы в чулан под лестницей запихнем, пока решим, что дальше делать, - внес рациональное предложение Вернон.

Сказано – сделано! И вот уже корзинка с ребенком отправляется в каморку. Альбус, проснувшийся в самом начале этого разговора и попытавшийся было внести в него свою лепту, был неприятно удивлен отсутствием необходимых для этого речевых навыков (а, как следствие, и дара убеждения), а также слабым развитием опорно-двигательного аппарата. Все, что он мог на этот момент, это невнятно лепетать что-то типа: «Дя-дя-кака-тя-гали-бу-ко!» вместо: «Многоуважаемые родственники! Прискорбный случай оставил меня круглым сиротой. Уповаю на ваше добросердечие и прошу взять меня под свою опеку. Обещаю быть послушным ребенком и не доставлять Вам хлопот». Впрочем, новоиспеченные опекуны не затруднили себя общением с мальчиком, а самым бесцеремонным образом убрали его с глаз долой. С трудом выкарабкавшись из корзинки, он попытался доползти до двери. Было очень неприятно узнать, что родственники категорически против пребывания племянника в их доме.

- Руки помыть не забудь! – услышал Альбус голос Петуньи. - За что нам это? Они же сами не хотели иметь с нами ничего общего. А случилось что-то, и мы крайние!

- Да даже захоти мы взять себе этого… Я только гипотетически! Представь, приходим мы с ребенком в органы опеки, заявляем, что это якобы наш племянник, у него якобы погибли родители. Кто нам поверит? Да арестуют сразу, и по судам затаскают! Документов нет, денежное обеспечение никто нам предложить не догадался, даже вещей детских не удосужились передать! Нам все это на свою шею повесить предлагают: кормить, одевать, воспитывать - за просто так!

Альбус притих за дверью. Не имеющий своих детей, он и представить не мог, что нужно для жизнеобеспечения маленького ребенка. Он был в курсе, что у сестры Лили есть сын – ровесник Гарри. По его мнению, это означало, что если в доме есть все для одного ребенка, то и на второго должно хватить. Почему-то он не подумал, что нужно хотя бы предложить этим людям материальную поддержку (вроде бы вполне обеспечены, какая разница, одним ребенком больше, одним меньше. Вон у Уизли своих то ли шестеро, то ли семеро - и нормально живут). А уж то, что у них могут возникнуть проблемы с маггловскими властями из-за отсутствия документов на племянника, для него вообще было совершенной неожиданностью.

Если вчера он решительно не понял поступка Минервы и посчитал его этакой сумасбродной женской выходкой, то теперь все больше склонялся к мысли, что стоило прислушаться к ее словам и подождать с окончательным решением.

А Дурсли тем временем находили все больше причин, по которым им следовало немедленно избавиться от внезапной обузы. Если с одной стороны были боязнь непредсказуемых и совершенно неадекватных волшебников и какие-никакие родственные чувства к маленькому мальчику, то с другой оказалась такая бездна проблем, связанных с возможным опекунством, что никто уже и не сомневался в решении, которое нужно принять. К тому же на их стороне оказалось одно существенное преимущество – появление на крыльце их дома племянника прошло совершенно не замеченным общественностью, то есть они не боялись осуждения соседей, отказываясь принять в семью такого ненужного им ребенка. Сейчас обсуждалось уже то, как именно от него избавиться, чтобы не бросить на себя тень. Склонялись к повторению фокуса с корзинкой на крыльце какого-нибудь лондонского приюта, но, естественно, без сопроводительных писем. Вернон тайком отправился подыскивать подходящее заведение, а Петунья, чтобы не вызывать подозрения у соседей, принялась активно изображать типичную ежедневную деятельность. Покормив и одев Дадли, она отправилась с ним на прогулку в парк. Подкидыш же остался сидеть в чулане – ему даже дали чашку воды и сухарик (молоко было только для Дадлюшечки, а сухарик детки любят грызть, когда зубки режутся).

Альбус тоскливо наблюдал за пауком, оккупировавшим один из углов его пристанища. Он все еще не терял надежды, что родственные чувства семейства Дурсли возобладают над алчностью, хотя и не питал теперь никаких иллюзий по поводу приемлемости условий для жизни Героя Магического мира в этих стенах. Вот только по-прежнему не видел альтернативы: Гарри нужна была кровная защита, и он намерен был ее ему обеспечить. Но Магией, видимо, такой вариант не принимался, как окончательный, так как родственники явно не собирались оставлять его у себя.