Глава вторая, в которой Гермиона окончательно достала профессора Снейпа Гермиона в сопровождении профессора Снейпа шла к гриффиндорской гостиной. На самом деле она не боялась Филча и могла ходить по ночному замку одна, но ей не хотелось никому сообщать, что мантия-невидимка Гарри у нее. Конечно, она доверяла Дамблдору, доверяла и Снейпу, потому что ему доверял Дамблдор, но что-то сдерживало ее от излишних откровений. Никогда еще она не чувствовала себя более одинокой. Вокруг не было ни одного друга, которому бы она могла высказать все, что накопилось на душе. Как же ей не хватало Гарри! Несмотря на весь оптимизм профессора Дамблдора, она готовила себя к худшему, хотя все равно надеялась, что в конце концов все будет хорошо. Если бы можно было поговорить с Роном, возможно, стало бы легче, но Гермиона уже не знала, друзья ли они еще.
А теперь еще этот сумасбродный план Дамблдора. Нет, он был прост и, быть может, даже гениален, но так тяжело было сознавать, что успех всей операции зависит от нее и от... Снейпа. Гермиона посмотрела на преподавателя, шагающего рядом. Он никогда не казался ей приятным человеком. Правда, сегодня все было иначе. Будто бы в этом сухом колючем волшебнике что-то было, какая-то искра внутри. Хотя... кто вообще во всей магической Британии мог бы счесть его приятным? А уж тем более привлекательным? Реки потекут вспять и вода в океане превратится в тыквенный сок, если кто-нибудь когда-нибудь влюбится в этого волшебника.
Короче, таким мыслям самое место в энциклопедии невозможных вещей. Гермиона потерла лоб. Наверное, сказывается нервное напряжение. Почему она вообще думает о таких идиотских вещах? Это же просто дикий абсурд. К тому же, опасно думать о леггименте, особенно, когда этот самый леггимент идет рядом с тобой. Гермиона бросила на Снейпа опасливый взгляд. Профессор сосредоточенно шагал, чуть нахмурив брови. Вряд ли он сейчас читает ее мысли. Гермиона еще раз потерла лоб и утвердилась в своем твердом намерении как следует овладеть окклюменцией и научиться очищать сознание. Потому что обычными способами она не справляется с этими наплывами дурацких мыслей.
– Спокойной ночи, мисс Грейнджер.
А? Что? Она и не заметила как они дошли до портрета Полной Дамы.
– Спокойной ночи, профессор Снейп.
Он развернулся и не говоря больше ни слова стремительно скрылся во тьме коридора. Гермиона еще постояла некоторое время, смотря ему вслед пустыми глазами, пока Полная Дама громко не откашлялась, привлекая ее внимание:
– И долго будем так стоять? Ночь на дворе, вообще-то. Так что называй пароль, милочка, пока я тут не уснула.
– Гарри Поттер жив!
– Верно, проходи. – Портрет отъехал в сторону и Гермиона пробралась через дыру за ним в гостиную. Здесь было пусто и тихо, только Рон пьяно посапывал в одном из кресел. Гермиона вздохнула, проходя мимо него, и быстро взбежала по лестнице, ведущей к спальням девочек.
Лаванда и Парвати уже спали или притворялись, что спят. Но Гермионе это было только на руку, ей не хотелось ни с кем говорить. Она быстро разделась и легла, надеясь провалиться в долгожданный глубокий сон, но вместо этого у нее перед глазами почему-то появился образ профессора Снейпа. И стоит заметить, что воображаемый Снейп казался гораздо лучше Снейпа реального. Он был симпатичнее, добродушнее и дружелюбнее. Такого Снейпа хотелось узнать поближе. Может быть, даже сходить с ним на свидание.
– О, боже, – вслух сказала Гермиона.
– Что такое? – сквозь сон спросила Парвати.
– Ничего, спи. – Гермиона повернулась на бок, стараясь думать о чем угодно, но только не о Снейпе. Она начала наизусть повторять рецепты зелий из учебника седьмого курса, зубрежка всегда помогала ей расслабиться. Но только не в этот раз. С предмета зельеварения мысли перескочили на самого зельевара.
В классе только она и он, на столе дымится котел, до краев наполненный любовным напитком. Она медленно помешивает зелье, вдыхая его потрясающий аромат, а он мягко прикасается к ее руке, направляя движение. Интересно, а чем пахнет зелье для него? Другой рукой он нежно ее обнимает и возникает ощущение, будто по всему телу прошел заряд электрического тока, в груди теплеет и...
«Нет-нет, наш преподаватель зелий сейчас профессор Слагхорн», – мысленно поправила себя Гермиона и воображаемый класс исчез, вместе с котлом и Снейпом.
Гермиона открыла глаза. «Что со мной происходит?». Похоже, уснуть даже не стоит и пытаться. Там, на подступах к царству сновидений ее караулят ужасающие романтические фантазии.
Она встала и подошла к окну. Снег шел, не переставая. Громадные сугробы уже покрыли все видимое пространство. Хижину Хагрида совсем замело, сложно было даже представить как лесник с утра будет выбираться на улицу. Суровый северный ветер бил по крыше и завывал, так, будто целый хор баньши поселился на чердаке. Казалось, что природа тоже ведет войну. Такую же беспощадную и бессмысленную, как и люди.
На краю сознания все еще слабо мерцал образ профессора Снейпа. Гермиона в жизни не имела привычки предаваться всяким девичьим грезам, поэтому чувствовала себя немного не в своей тарелке. Тем более, удивительным был сам объект фантазий. Все это от нервов, успокаивала себя волшебница и размышляла, не сходить ли к мадам Помфри за снотворным зельем.
Но тут какое-то движение на улице привлекло ее внимание. По двору, заваленному снегом, воровато озираясь, кралась темная фигура. Из башни очертаний было не разглядеть, да еще и снегопад сильно мешал. Кто бы это мог быть? Гермиона ощутила тревогу. Происходящее ей совсем не нравилось. Почему-то в голове сразу возникли мысли о том, что это шпион Волдеморта, тайком отправившийся с донесениями к господину.
И что теперь делать? Бежать к Дамблдору или проследить за подозрительным человеком? Все-таки Гермиона решила не поднимать паники раньше времени и последить за этим типом. Со скоростью света она оделась и выбежала из спальни прихватив мантию-невидимку. Миновала Портрет, не обращая внимания на ворчание Полной Дамы, несущееся вслед, и почти долетела до выхода ни разу не повстречав Пивза или Миссис Норрис.
Выход в замок теперь был заколдован. Ночью могли войти и выйти только преподаватели и члены ордена Феникса, так что этот человек не мог быть учеником. Из всех учеников только Гермиона стала полноправным членом ордена, не считая Гарри, конечно. Двери открылись, пропуская ученицу и она ощутила дыхание морозной ночи, которое пробрало ее до костей. Незнакомец не успел скрыться из виду и его силуэт мелькал на самой кромке Запретного Леса. Гермиона накинула мантию и поспешила за ним по вытоптанным следам, которые, однако, довольно быстро исчезали под свежими слоями выпадающего снега. Ветер то и дело норовил сдуть драгоценную мантию с плеч Гермионы и она произнесла, так кстати заученное накануне, простейшее заклятие закрепления. А потом побежала по сугробам, чтобы сократить расстояние, отделяющее ее от незнакомца.
Он не спешил, его силуэт так и маячил у Запретного Леса. Из-за снега и темноты разглядеть кто это все еще не было никакой возможности. Гермиона опасалась подходить ближе. Хоть она и невидима, но ее следы будут заметны на глубоком снегу. Наконец незнакомец развернулся и вдоль кромки леса направился в сторону озера. Волшебница не пошла за ним след в след, а двинулась наперерез. Вскоре они оба приблизились к черной глади воды, которая, несмотря на холод в этом году, все никак не замерзала. Поговаривали, что тут не обошлось без русальей магии.
Человек остановился и долго стоял, глядя на воду. Гермионе надоело наблюдать за ним издалека и она решила подобраться поближе. Тихо, стараясь не скрипеть снегом, она вскоре оказалась шагах в двадцати от него. Но со спины все еще не было видно кто это. Они еще долго так стояли и волшебница уже начала думать, что зря встревожилась и погналась за этим типом, скорее всего кто-то из преподавателей, как и она, маялся от бессоницы и решил прогуляться. Но тогда почему он крался? Хотя... Ей ведь могло и показаться. Плохая видимость, ночь, снег, воспаленное сознание с дурацкими фантазиями, да все что угодно.
Она стала подбираться еще ближе, чтобы узнать кто это и со спокойной душой уйти спать, но тут этот человек совершил нечто неожиданное. Он закатал рукав плаща и собрался дотронуться до того места, где у Пожирателей была... черная метка! Дальше все произошло очень быстро. Слишком быстро, как потом думала Гермиона. Она среагировала раньше, чем успела вспомнить о том, что на территории Хогвартса никто не смог бы аппарировать. Пусть даже с помощью метки. Позже даже сам профессор Снейп похвалил ее за скорость реакции. Гораздо позже. Потому что в последующие несколько дней он был жутко зол. Гермиона, понимая, что не успевает выхватить палочку, преодолела оставшееся между ней и Снейпом расстояние в один потрясающий прыжок. А то, что это был именно Снейп Гермиона успела заметить, когда они оба, ухватившись друг за дружку, падали в ледяную воду озера.
***
Северус был рад, что сегодня его очередь патрулировать коридоры. Вот уже который день его одолевала бессонница. А сегодня нечто и вовсе странное завладело его сознанием: он все никак не мог выкинуть из головы мисс Грейнджер. На нынешнем собрании Ордена он будто впервые ее увидел. И в этом была некая правда, ведь на учеников он никогда особого внимания не обращал, все они сливались в единую серую массу обычных посредственностей. Конечно, мисс Грейнджер всегда была чуть умнее других, но раньше профессор был уверен, что это всего лишь результат постоянной зубрежки. Теперь же он впервые позволил себе непредвзято взглянуть на юную волшебницу и увидеть в ней искру настоящей мысли. «Возможно, Дамблдор прав», – подумал он. – «И из нее может выйти великая чародейка. Если, конечно, она выживет», – тут же поправил себя он.
Чуть позже он поймал себя на том, что думает уже не только об интеллектуальных способностях Грейнджер, но и о ее, таком прекрасном, серьезном взгляде, в раздумье, нахмуренных бровях и о привычке так мило краснеть, смущаясь...
– Мило? – презрительно выплюнул Снейп. Он и сам не заметил, как заговорил вслух. От звука его голоса миссис Норрис, слонявшаяся неподалеку, зашипела и бросилась наутек.
Профессор решил, что неплохо было бы немного проветриться и поспешил к выходу. Погода, на его взгляд, стояла просто замечательная. Он всегда любил то, что обычные люди называют ненастьем, во всех его проявлениях.
На улице Северус быстро продрог, но все-таки не использовал согревающие чары. Ему хотелось почувствовать себя живым, а заодно и полностью очистить голову от этих странных мыслей с мисс Грейнджер в главной роли. Ветер дул знатный и профессору приходилось идти чуть пригнувшись и то и дело встряхивать головой, сбрасывая, облепляющий волосы и лицо, снег. Он дошел до кромки Запретного Леса и в задумчивости остановился. Было бы неплохо углубиться в чащу, но в такую погоду, да еще и ночью это было глупой затей. Он разочарованно вздохнул и пошел в сторону озера по окружному пути, не отходя от манящего леса. Из леса веяло опасностью и силой, и это ужасно привлекало Снейпа. Но, в конце концов, пришлось свернуть, чтобы дойти до воды.
Созерцая гладь черного озера, профессор полностью очистил сознание от мыслей. Он мог бы простоять в состоянии этой блаженной пустоты (ни забот, ни тревог, ни давящей необходимости) до самого утра, но внезапно метка разгорелась адским огнем. Боль была почти невыносимой, хотя и привычной. Северус закатал рукав. То что предстало его взгляду было просто невероятно! Черная метка исчезла не оставив и следа, только боль, уже переходящая в легкое жжение на том месте, где она была, еще давала о себе знать. Профессор, еще сам до конца не веря, поднял руку, чтобы прикоснуться к чистой коже. Случилось то, о чем он мечтал. Он свободен!
Но насладиться моментом ему было не суждено. Неожиданно оказалось, что он уже летит в воду в обнимку с мисс Грейнджер, которая появилась не пойми откуда. Единственное, что чувствовал Снейп – недоумение, возможно, глубочайшее в своей жизни.
Мигом промокшая одежда камнем тянула ко дну. Но они все-таки выплыли, кашляя и отфыркивая ледяную воду. В молчании более ледяном, чем вода озера они выбрались на берег и высушились при помощи чар.
– Простите, профессор Снейп, – произнесла Гермиона, все еще по инерции стуча зубами. – Я не знала, что это вы. Но скажите, зачем вы хотели дотронуться до метки? – она старалась говорить с наигранной бодростью, но вопрос против ее воли прозвучал напряженно и подозрительно, а палочку из рук она так и не выпустила.
Северус молча поднял руку и показал ученице чистое предплечье. Изумленная Гермиона наконец расслабилась и опустила палочку.
– Но как? Как это случилось?
– А это, мисс Грейнджер, нам только предстоит выяснить. Лучше расскажите, пока мы идем до замка, как вы оказались здесь в столь поздний час?
Краснея и запинаясь, Гермиона изложила свое видение событий. Снейп все понял, но пока еще был слишком зол, чтобы простить случившееся. В холле они разошлись, профессор сказал, что если она и так разгуливает по ночам, то в провожатом точно не нуждается. Волшебница была согласна с этим. В таком провожатом как Снейп она уж точно не нуждается! По правде говоря, как бы она не храбрилась, ей просто было жутко стыдно и за свои глупые фантазии и за нелепое происшествие на озере.
На полпути в гриффиндорскую башню Гермиона вспомнила, что оставила мантию у озера. Пришлось возвращаться, а потом спешить обратно. В итоге до спальни она добралась окончательно вымотанная этой напряженной ночью. Последние силы ушли на то, чтобы раздеться и тяжело рухнуть на кровать. Глаза слипались. Гермиона устроилась поудобнее и...
В классе только он и она. Они стоят у доски, исписанной нумералогическими формулами. Он нежно, но очень крепко обнимает ее и шепчет ей на ухо...
О, нет! Опять! Гермиона накрыла голову подушкой и нахмурилась, стараясь изгнать непрошеного гостя из своей головы. Но фантазия на пару со сном ее пересилили и уже через пару мгновений волшебница погрузилась в сновидения, под завязку наполненные профессором Снейпом.
***
На следующее утро Гермиона встала позже всех. Широко зевая, она спустилась в гостиную и застала там Рона, сидящего все в том же кресле. Увидев ее Рон подскочил.
– Привет, – сказал он.
Гермиона натянуто улыбнулась в ответ.
– Слушай, я ждал тебя тут еще вчера, хотел поговорить. Но, видимо, уснул.
– А я думала ты опять неплохо повеселился с пятикурсниками и не нашел в себе сил дойти до спальни.
– Нет, Герм, нет. Я уже неделю не пью и не общаюсь с ними. И с Ромильдой мы расстались. И я все это время пытаюсь с тобой поговорить. Но ты вечно так занята... Я, в общем, давно хотел. Нет, давно должен был попросить у тебя прощения.
Рон смущенно опустил глаза и потер нахмуренный лоб, было ясно как тяжело ему даются эти слова.
– Прости, Гермиона. Я вел себя как полный осел! И я знаю, что всегда веду себя как полный осел. Прости. Просто то, что случилось... Мне нужно было осознать это, в общем, побыть наедине с собой. Прости...
Натянутая улыбка Гермионы постепенно превратилась в искреннюю. Это и правда, Рон частенько ведет себя как осел, но рано или поздно, он понимает, что был не прав, потому что, в сущности, он очень хороший человек.
– Так мы снова друзья? – тихо спросил он.
Вместо ответа Гермиона крепко его обняла. Рон широко, хоть и все еще немного виновато, улыбнулся и вместе они пошли на завтрак.
В Большом Зале Гермиона поймала на себе злобный взгляд Ромильды Вейн, в ответ она мило улыбнулась и помахала ей. У Ромильды сделался такой вид, будто ее сейчас стошнит, но больше она на Гермиону не смотрела.
– Джинни написала, что вернется в школу после Рождества, – сказал Рон, принимаясь за яичницу.
Джинни уехала из школы еще в начале ноября из-за того, что неудачно упала с метлы и повредила голову, ее отправили в больницу святого Мунго, а оттуда родители ее забрали домой и в такое опасное время не решались отпускать обратно в Хогвартс. Но Джинни взбунтовалась и сумела их уговорить отправить ее в школу.
– Мне она тоже пишет.
– А, я и забыл. Чувствую, когда мы увидимся, она меня убьет за то, что я тут творил.
Гермиона засмеялась:
– Но ты, определенно, это заслужил.
Рон в ответ скорчил недовольную рожу.
– Лаванда о тебе спрашивала.
– Да?
– Ты ей нравишься, Рон.
– Она мне тоже, но как я могу к ней подойти после Ромильды?
– Она тебя простит. Тем более ей сейчас так тяжело. Всем нам свойственно ошибаться, – сказала Гермиона и тут же вспомнила вчерашнее купание в озере со Снейпом. Не самое приятное воспоминание. Ей все еще было немного стыдно, но она считала, что действовала правильно.
– Привет!
К ним подошла Луна, с небольшим пузатым аквариумом, наполненным разноцветными маленькими змейками. Они вяло плавали по кругу в мутноватой воде.
Друзья радостно приветствовали ее появление.
– Смотрите, это снырялки, особый вид водяных змей. Их яд исцеляет раны, нанесенные невидимыми шипокрылами.
– Звучит, как бред, – сказал Рон. – И потом, они похоже на обычных выкрашенных змей.
Луна надулась, но ничего отвечать не стала.
– Я вообще-то подошла к вам по поводу Гарри, – она понизила голос до шепота. – Если вы собираетесь его вызволять, знайте, я пойду с вами, и Невилл тоже.
– Но мы ведь даже не знаем где он, – устало ответила Гермиона.
Луна лишь чему-то загадочно улыбнулась и, сказав «не забудьте позвать меня», отошла.
После завтрака Гермиона отправилась на руны, а Рон на прорицания. А по пути с уроков Гермиона заскочила в библиотеку, чтобы взять экземпляр «Суперпродвинутого руноведения» и стала свидетельницей странного разговора. В дальнем углу за стеллажами притаилась группка шепчущихся учеников. Гермиона подошла поближе. Не то чтобы она любила подслушивать, но сейчас атмосфера в школе была очень напряженной и подозрительной. Как выяснилось, ей очень повезло, потому что она оказалось в нужном месте в нужное время. Те ученики замышляли заговор! Ну, не то чтобы какой-то глобальный заговор, они просто планировали опозорить профессора Снейпа перед всей школой. Там за стеллажами собрались те ученики (в основном, хаффлпаффцы), чьи родители не верили в исправление Снейпа и считали его одним из последних пожирателей, незаслуженно оставшихся на свободе.
Гермиона поняла, что пытаться сейчас переубедить этих детей бессмысленно, особенно если учесть, что они уже подготовили все необходимое для своего злого розыгрыша, нужно действовать. Нужно предупредить профессора. Она стремя голову выбежала из библиотеки и поспешила к Снейпу, но по пути ей неудачно встретился профессор Слагхорн, который начал долго и занудно что-то рассказывать. Гермиона не слушала, она решала как лучше действовать. Из-за поворота показался Рон. Гермионе удалось наконец отделаться от Слагхорна и она в двух словах передала другу подслушанный разговор.
Вдвоем они поспешили на поиски Снейпа. Самым важным было ни в коем случае не дать ему войти в Большой Зал. Ведь в то самое время, как он туда войдет, сработает отвратительное заклятье заговорщиков.
– Надо будет узнать, не в магазине ли твоих братьев они заказали эти чары, – крикнула на бегу Гермиона. – Если так, то я уж устрою Фреду с Джорджем веселую жизнь!
– Ты что? Они, конечно, шутники, но не до такой же степени, – возмутился Рон.
Они как раз выбежали в холл перед Большим Залом в то самое время, как Снейп собирался туда войти.
– Профессор Снейп, стойте! – заорала Гермиона и бросилась к нему.
– Не заходите внутрь, – крикнул Рон и побежал наперерез профессору.
– Что за... – начал было Снейп, уже открывающий дверь в зал, но договорить не успел. С одной стороны в него с разбегу врезалась Гермиона, с другой Рон, а с третьей стороны Луна, которая как раз выходила из зала. В руках у нее был все тот же аквариум с разноцветными змейками, который разбился и обрызгал всех четверых, которые кучей-малой развалились на полу.
Луна освободилась первая и, вытащив палочку, произнесла заклинание, чтобы собрать своих змеек, но, видимо, она что-то напутала, потому что змеи внезапно превратились в ос и огромным роем налетели на группку проходящих мимо учеников.
Гермиона, помогла профессору Снейпу подняться с пола и, дико извиняясь, рассказала о «заговоре». Когда она закончила свой сбивчивый рассказ, то заметила наконец учеников, отбивающихся от насекомых и с удивлением поняла, что это и есть те самые заговорщики.
Сказать, что Снейп был зол, значит не сказать ничего. За последние сутки Грейнджер дважды сбила его с ног. И не важно какими благородными целями она руководствовалась, элементарное воспитание еще никто не отменял. У него возникло стойкое ощущение, что эта девушка имеет на него зуб. А он еще думал о ее «милой улыбке»! Одним взмахом палочки профессор сжег всех ос, которые еще кружили вокруг заговорщиков. Другим проверил вход в Большой Зал. Действительно, довольно опасное заклятие было наложено на двери, и нацеленно оно было лично на него. Осталось узнать что это за заклятие... Левикорпус?! Откуда они могли узнать? Он весь покрылся холодным потом.
Профессор вынужден был признать, что все же благодарен Гермионе. Если бы не она, его бы ждало ужасающее продолжение детского кошмара. Ни одним жестом он не выдал своих чувств, но внезапно Северус ощутил такую жуткую слабость, этот, такой отвратительный отголосок былой беззащитности.
Он почти с теплотой посмотрел на взъерошенную Гермиону, но в то же время ему было стыдно, стыдно, что она знает о его школьных тайнах, стыдно, что она спасла его от позора. В душе его клокотало пламя, ревела буря из разных эмоций и чувств, но снаружи он был все тот же холодный мастер зелий, скривившейся в презрительной ухмылке.
Но, в любом случае, он точно знал одно: эта надоедливая Грейнджер его достала! Она постоянно крутится вокруг, сбивает с ног, спасает, а потом еще и с ужасающей навязчивостью проникает в мысли и даже в сны, который профессор всегда считал личным достоянием и строго охранял от посторонних. Наглость ее просто не знает границ! Вот только... как выкинуть ее из головы?
