Семантика

Глава 2. Особенности

Семантические особенности:

Составной элемент может восприниматься в качестве одушевлённого предмета. После чего мы можем взять его за основу и использовать для описания частичного смысла слов, как и плюс(+) или минус(-) особенность (функцию). Таким образом, функция становится +живой (= обозначает одушевлённый предмет) или –живой (= не обозначает одушевлённый предмет). Эта процедура является способом анализа смысла с точки зрения семантических признаков. Такие функции как +живой, -живой; +человеческий, -человеческий; +мужского пола, -мужского пола, например, можно рассматривать как основы характеристик, участвующих в дифференциации значения каждого слова в языке от каждого другого слова. […] Из подобного анализа особенностей, как приведённый выше, можно сказать, что хотя бы часть слова «мальчик» в английском языке включает в себя ряд значений: +человек, +мужской пол, +взрослый.
(Yule, 1985)

Вода в душе была ледяной. Хотя это и не стало для него сюрпризом, но сейчас ему хотелось немного тепла, после продуваемых всеми ветрами поездов и покрытой инеем террасы вокруг дома. Стуча зубами от холода, он смыл с себя всю грязь, копоть, мерзость и погань Азкабана и общественного транспорта. Теперь он был чист и одет в нижнее бельё, что было серее неба за окном, и носки, в которых дырок, кажется, было больше, чем ткани. Сделав попытку надеть брюки отца, он понял, что они сейчас упадут с его тощей, костлявой фигуры, но палочки, дабы уменьшить их, не было. Никакой магии, чтобы подогнать их по размеру. В старом туалете был найден ремень, которым Северус подпоясал брюки. Отвратительный коричневый цвет его напоминал кровь недельной давности. Горчично-жёлтая рубашка была немногим лучше, пахла нафталином и старым деревом. Она была огромного размера, растянутая пивным животом его отца, и он мог бы обернуть её два раза вокруг себя. Ещё не хватало пуговиц, но, так как это были нижние, то Северус просто заснул нижние полы рубашки в брюки, чтобы никто не видел этого.

В какой-то момент, он, было, решил, что нужно купить себе одежду, хоть какую-нибудь. Но тут на глаза ему попалась кровать, и все прочие мысли испарились из его головы. На ней никто не спал с прошлого лета, когда он возвращался сюда из Хогвартса. Даже Хвост. Никто. Там не было простыней, только голая подушка и старое рваное одеяло, но в этот момент Северус не мог устоять перед желанием лечь на неё. Хоть ненадолго дать отдых ногам. Еда могла подождать, сон – нет.

***


Гермиона Грейнджер была окружена людьми, которые громко болтали и шумели. Однако, она и сидящий рядом с ней молодой человек хранили молчание. Гермиона не могла найти сейчас в себе сил вести беседу или же слушать. Картины того, как ломали палочку Снейпа, и его непроницаемое лицо при этом, всё ещё стояли перед её внутренним взором. Казалось, Гарри Поттер рядом с ней чувствовал себя абсолютно так же. Стоило ей закрыть глаза, и тут же заново видела, как уводят Снейпа. Его спина была по-прежнему прямой, взгляд жёстким и гордым, хотя минуту назад он потерял всё, что имел… всё, чем когда-либо был.

Разговоры семейства Уизли не смогли прогнать эти воспоминания, а запах изобильной пищи на столе вынуждал её желудок судорожно сжиматься. Гермиона почувствовала, как во рту стало кисло.

- Простите, - прошептала она и вышла из-за стола так тихо, как могла. Но Гарри немедленно последовал за ней. Вероятно, ему было так же нехорошо, как и ей. Поттер не ждал, что всё закончится так. Последнее дело над Пожирателями Смерти. Самый последний приговор. Они ожидали, что суд над Северусом Снейпом будет более чем формальным, и со временем его провозгласят героем, коим тот и являлся. Но нет, ничего этого уже не будет.
- Мы должны что-то сделать, - сказал Гарри, медленно шагая рядом с ней, и стараясь не наступить на какого-нибудь садового гнома.
- Я знаю, - устало откликнулась Гермиона. – Но что?
- Думаю, для начала его надо найти, а затем мы можем… не знаю, должен же быть способ, чтобы убедить их в том, что это решение было не верным. Разве они не знают, сколько заклинаний он изобрёл? Что он сделал?
- Это Визенгамот, - девушка тяжело вздохнула. – Этот Тремлетт даже не был в Англии, когда всё это произошло. И Кингсли, наверно, рад убрать его с глаз подальше.
- Почему это?
- Я не знаю. Но теперь им не придётся возиться с ним. Освободи они его, встал бы вопрос, как относиться к нему, как… о, забудь об этом, Гарри. Я несу чушь. Я просто не знаю. Это кажется таким несправедливым, - она провела рукой по лицу, вытирая глаза. – Можем ли мы сделать что-то?
- Я поговорю с Артуром и Кингсли. Я попытаюсь, Гермиона, - медленно ответил Гарри. – Но…
- Но? – девушка взмахнула палочкой, чтобы осушить участок травы и, заодно, подогреть его. После чего села.
- Сомневаюсь, что это сработает. Они довольно жёстко обошлись с Пожирателями.
- Но не со всеми. Малфой?
- Малфой… у него денег больше, чем у всего Волшебного мира вместе взятого. Он не в счёт. Он смог бы откупиться, даже если б убил самого Мерлина.
- Но…
- Гермиона, всё случилось так, как случилось. Мы все думали, что отныне всё будет по-другому, но войны не способны изменить устройство мира. Или не столь кардинально. Да, это несправедливо.
- Несправедливо, - мрачно повторила Гермиона.

Пожав плечами, Гарри осушил участок травы рядом с ней. Было довольно тепло для начала декабря, но вот уже несколько недель почти непрерывно шли дожди. Он сел и, обняв Гермиону за плечи, позволил опереться на своё плечо.
- Говоря о несправедливости, - начал он нерешительно, - что насчёт…
- О, только не говори про Рона, - возмущённо воскликнула девушка и ткнула его в рёбра. – Это не несправедливость. Ты знаешь, к чему мы пришли. Время убило ту искру, что была между нами, которая пробудила бы в нас желание остаться вместе. Если бы он почувствовал что-то на четвёртом или пятом курсе, то у нас могло что-то получиться. А так, это было слишком поздно. В конце концов, Рон понял это до меня. Ничего бы не вышло.
- Должно быть, это был первый раз, когда он понял что-то быстрее тебя, - фыркнул Поттер.
- Гарри, всё нормально, правда…
- То есть, ты боролась с несправедливостью в отношении Снейпа, и сейчас говорила всё это не потому, что оказалась сегодня в Норе впервые с тех пор, как вы с Роном расстались?
- Я боролась с этой несправедливостью, потому что это нечестно, нелогично и совершенно глупо. Это было более чем нелогично. Уничтожить его палочку, наложить надзор, отнять всё, что у него было. Не думаю, что они когда-либо выносили такой приговор, потому не понимаю, с чего они решили сделать это сейчас. Совершенно не понимаю. И это никак не связано с Роном. Ему давно пора было найти себе девушку. Уже прошло шесть месяцев, Гарри. И за всё время мы поцеловались от силы один, ну, может быть, два раза. Ничего боле. Тебе всегда казалось, что там было что-то большее, чем на самом деле.
- Потому что ты была единственной, кто плакал во время празднования победы над Волдемортом.
- Мы все должны были плакать. И ты прекрасно знаешь, что это никак не было связано с Роном. Перестань волноваться обо мне. Шесть месяцев, даже семь. И как ты можешь видеть, я ещё жива, несмотря на то, что он привёл на обед в Нору какую-то девушку.
- Х-м-м-м. Они подумают именно так, после твоего поведения сегодня.
- Моё поведение было таким, - возразила Гермиона, - потому что мне снова и снова мерещилось, как ломают палочку Снейпа, а потом выводят из зала. Это было омерзительно.
- М-да, ты права, - Гарри мягко погладил девушку по голове. – Мы найдём способ, Мион. Поможем ему. Останешься сегодня?
- Джинни нет сегодня?
- Не-а, сегодня нет, - он покачал головой.
- Тогда я останусь, - Гермиона мягко улыбнулась.

***


Северус стоял перед родительской кроватью под аккомпанемент бурчащего желудка. В своё время он спрятал деньги внутрь матраса, а теперь ему предстояло без палочки как-то достать их. Они были там, и он мог лишь разрезать матрас. Хотя, ему так хорошо спалось в своей старой кровати. Тем более он не находил себе сил спать в той самой постели, где проходили его страшные последние ночи в этом доме, да ещё с Хвостом, который ночевал в сарае для угля.

В то время это казалось отличной идеей спрятать все свои деньги там, никто не смог бы найти их. И даже в случае его смерти, что в тогда казалось ему очень даже вероятным исходом, его сбережения не смогли бы попасть в руки Министерства Магии. Северус не хотел, чтобы они получили всё его состояние и активы. Да, это была отличная идея, и таковой она, собственно, и остаётся. Он был чист, три часа сна заставили его чувствовать себя немного бодрее, и теперь ему нужен был нож. Да, ему не избежать этого.
Медленно, на ноющих после Азкабана ногах, он потащился вниз по лестнице. Свои старые потёртые ботинки Снейп оставил наверху. И древняя ободранная деревянная лестница скрипела при каждом его шаге. Три часа назад он не обратил внимания, какой мрачной и угнетающей была атмосфера в доме его детства. Теперь же, когда его голова немного прояснилась после сна, глаза не застилала дымка, а ощущение Азкабана слегка развеялось, он с ясностью видел, насколько убогим был его дом. В нём было темно, так как солнце почти не проникало сквозь грязные окна, а его скудные лучи сразу же заглушались тёмной мебелью. Везде стопками лежали книги. Книги, которые ничем не могли помочь ему больше. Книги, которые он не хотел видеть, и о которых ему придётся позаботиться.

Желудок снова заурчал, в первую очередь ему нужны деньги. Те самые, что спрятаны в матрас, и как можно скорее. Всё было бы намного проще, будь у него палочка, а теперь ему придётся поискать нож, который будет достаточно острым. Да, в кухонном ящике были ножи, и Северус выбрал тот из них, что казался наименее тупым. Вернувшись обратно, он снова уставился на серый матрас. Почему в этом доме всё было таким мрачным и серым? Всё, чем он владеет - лишь темнота да серость? Хотя, сейчас это неважно. Только разноцветные бумажки, спрятанные в глубине, имели смысл. И Снейп зло атаковал тяжёлый и жёсткий материал: он колол, резал, кромсал этот матрас, и, мысленно проклиная его, продирался всё глубже внутрь, пока не понял, что выдыхается: сил после тюрьмы не осталось. Желая в своё время, обезопасить деньги от Волшебного мира, он предпочёл, чтобы они сгнили здесь, а теперь не мог добраться.

Наконец, взмокнув от усилий, он добрался до стопки банкнот. Там было около двенадцати с половиной тысяч фунтов стерлингов. Этого должно было хватить на первое время, хотя он понятия не имел, сколько стоили вещи в этом мире. Он не ходил по магазинам с 1974 года. По маггловским магазинам. На всякий случай Северус сунул в карман три пятидесятифунтовые бумажки. Он знал, что в конце Ланкастер Клоуз был магазин. Не так уж и далеко. Это был один из тех огромных супермаркетов, и ему придётся пойти туда. И обратно. Это порядка двадцати минут в каждую сторону, но он нуждался в еде, а также в пластыре для руки, которая в процессе эпопеи с матрасом начала снова кровоточить. И ещё… хотя, он не был уверен. Последний его поход в магазин был в далёком семьдесят четвёртом, с матерью.

И всё же, надо было идти. Откопав в шкафу старый макинтош, плащ тоже был просто огромным, Северус надел его, ни на минуту не сомневаясь, что в этом нелепом тряпьё выглядит как бродяга. Оставалась надежда, что в том большом магазине продавалась какая-никакая одежда. Он сомневался, но тогда ему придётся тащиться в другой магазин. Разумеется, сперва надо было поесть. Да, еда первостепенна. Об остальном можно было позаботиться и позже. Обо всём.

На столике в коридоре лежал ключ, и Северус взял его. А если кто-то захочет пробраться в дом через разбитое окно, то пусть забирают всё, что пожелают. Даже старый телевизор и все его книги. Всё равно он сожжёт их позже. Не было смысла хранить то, на что он не сможет спокойно смотреть изо дня в день. Да и пользы никакой эти талмуды могли принести, потому что он не мог их использовать. Огонь, однако, от них будет приличный, потом надо будет ещё сжечь кое-какую мебель из наиболее гнетущей. На какое-то время это позволит ему согреться. Зима только началась. Еда и тепло - вот та самая основа, в которой он нуждался.

***


Гермиона с Гарри сидели и разговаривали под бутылочку эльфийского вина. Он, как и она, не мог выкинуть Северуса Снейпа из своей головы. И даже здесь, в уютной атмосфере дома на площади Гриммо, она вздрагивала, когда вспоминала то, как он выходил. Они не знали, куда ушёл их бывший профессор и как отменить приговор. Возможно, ещё оставалось время смириться и отказаться от этой идеи, как в своё время она поступила с ГАВНЭ. Визенгамот был уважаемым собранием, их решение было непогрешимым, а главное – окончательным.
Возможно, они могли сделать его жизнь проще, найти его и помочь определиться в новой жизни. Помочь устроиться на работу, помочь с повседневной жизнью, наконец.

Гермиона сидела на мягком ковре напротив Гарри, её веки закрывались.
- Мы должны найти его, - невнятно пробормотала Гермиона.
- Мы найдём, - такой же невнятный ответ. – Ещё вина?
- Нет. Но мы обязаны помочь ему, Гарри. Он спасал нас столько раз.
- Мы поможем. И он спасал. Действительно спасал.

***


Яркие огни больно ослепляли его, а запахи сводили с ума. Пакеты были тяжёлыми, и он не мог облегчить их. Руки ужасно болели к тому моменту, как он вернулся домой, а он не купил ни одного обезболивающего, только пластырь, консервы, что смог опознать, немного хлеба и масла. Удивительно, но в магазине была одежда… горы одежды. Так что Северус просто взял две голубых рубашки, синие джинсы, чёрные носки и белье. Ему придётся носить это до тех пор, пока он не разберётся, как работает стиральная машинка. Она, кстати говоря, требует ещё одного похода в магазин, за стиральным порошком.
Северус почувствовал себя маленьким ребёнком, который впервые должен научиться заботиться о себе. Он стирал раньше, ему просто надо вспомнить. И это произойдет довольно скоро, потому что окклюменция - тоже магия, как ни крути, и он ничего не может больше спрятать. Кое-какие образы уже начали всплывать в его голове. Те, которые он никогда не хотел бы вспоминать.

Хотя, если он попытается пробраться через все эти страшные отголоски прошлого, то вспомнит, как работает стиральная машина и как приготовить себе простейшую еду.