Глава 20. Северус СнейпЧерез несколько минут, а, быть может, часов Северус очнулся от боли, что, словно Адский огонь, жгла его спину. Снейп старался сдержаться, но против воли из его горла вырвался натужный хрип: горло словно сжали стальными тисками.
— Т-ш-ш-ш, Северус. Потерпи еще немного, уже скоро, — ласковый женский голос успокоил его, и заставил вспомнить те времена, когда он еще ребенком сидел на высоком стульчике на кухне, ожидая, пока мама обработает раны. Она всегда говорила таким успокаивающим голосом, что Северус в тот же миг забывал о боли.
Прошло две или три минуты, прежде чем женщина снова заговорила:
— Сейчас будет немного больно.
Она помогла Снейпу приподняться, и перевернула его так, что теперь он лежал на спине. Боли почти не было, но лицо Северуса по-прежнему напоминало окровавленную маску, так что женщина мокрой тряпкой аккуратно смыла всю кровь, стараясь не задеть ран. К счастью их оказалось не так много, как она ожидала. Снейп, почувствовав, что к его лицу больше не прикасается тряпка, открыл глаза и шокировано прошептал:
— Мама…
***
На следующий день в Блэк-мнэоре все шло своим чередом: занятия с младшим поколением, обед, потом снова занятия, и, наконец, несколько часов свободного времени. Все, кроме Нарциссы, Драко и Гермионы разбрелись в свои комнаты, они же спустились в лабораторию, где, вплоть до позднего вечера варили зелья разного назначения, иногда тихо переговариваясь.
Первой из лаборатории вышла Цисси, сославшись на нужду увидеться с кузеном, за ней, примерно через полчаса, доварив свои зелья, вышел и Драко с Гермионой. Зайдя в гостиную, они увидели Гарри и Невилла, увлеченно играющих в волшебные шахматы. Гарри, услышав, что в комнату кто-то вошел, обернулся на пришедших и тут же сказал:
— Я надеюсь, ты согласен учить Гермиону танцам. Потому что у тебя нет выбора.
— ЧТО? — воскликнули Драко и Гермиона в один голос.
Невилл, не отрываясь от партии, сказал:
— Не собираешься же ты, Гермиона, сконфузиться во время Святочного бала, который дают Гриндевальды в твою честь?
Девушка вмиг густо покраснела и помотала головой. Возможность говорить у нее отнял шок.
Малфой же после первого взрыва эмоций, казалось, взял себя в руки.
— В Британии война, а мы будем разучивать танцы? — вслух удивился он, снова обретя способность говорить.
— Этот бал очень важен, — неожиданно ответил Невилл. — Это почти единственный шанс для Сириуса найти союзников. А для бабушки и дедушки Гермионы заключить выгодную помолвку.
Как только Лонгботтом договорил последнее слово, все уставились на Гриндевальд, ожидая от нее чего-то вроде: «Я не буду выходить замуж по расчету!» Но та молчала.
Гарри напряженно смотрел на шахматную доску, абсолютно ничего не видя. Он знал, что Гриндевальды уже заключили помолвку. Он знал, что будущим мужем Гермионы был его крестный.
— Грейнджер не станет выходить замуж по расчету, — ухмыльнулся Драко. — Она не такая, не правда ли?
— Я вообще-то здесь стою, — возмутилась Гермиона. — В этой самой комнате.
— Да что ты? — Малфой был рад любому поводу для словесной перепалки, остро желая сменить тему. — А я-то думал, это твоя жизнеспособная копия Грейнджер-1.
— Я не Грейнджер, — спокойно ответила девушка, внутренне удивляясь собственным словам. — И вообще, Малфой, ты будешь учить меня танцам или нет?
— А у меня разве есть выбор?
— Это моветон, отвечать вопросом на вопрос, — поучительно сказала Гермиона.
— Да, я буду учить тебя танцам. Довольна?
— Более чем, — гриффиндорка развернулась на каблуках и быстрым шагом пересекла гостиную в направлении дверей.
— Буду ждать тебя в девять в Музыкальной гостиной, — прокричал он ей вслед, и, выждав с минуту, устремился за ней.
Невилл и Гарри переглянулись.
— Они либо поубивают друг друга…— Невилл переместил белого ферзя по доске, угрожая королю черных. — Шах.
— Либо? — с интересом спросил Поттер, уводя короля из-под удара.
— Либо поженятся, — хохотнул Лонгботтом. — Мат тебе!
Драко вошел в Музыкальную гостиную в полдевятого, чтобы все подготовить. Он не знал, придет ли Гермиона. Стоило ли ее так подначивать? Он был уверен, что нет. Наверняка он ее задел, и она не явится. Но, тем не менее, Малфой с помощью палочки заставил покрывало упасть с рояля, стоявшего в помещении. В люстре сразу же загорелись свечи, то же случилось и с подсвечниками, встроенными в стены. Драко сел за рояль и пробежался пальцами по клавишам. О Мерлин, как давно он не играл! Настройка у рояля была по-прежнему идеальной, хотя его давно не касалась рука музыканта. Юноша, предавшись приятным воспоминаниям, сам не заметил, как пальцы словно по своей воле начали играть один из вальсов Штраусса. Он как нельзя лучше подходил к случаю.
В комнату, как мышка, прошмыгнула Гермиона и тут же застыла на месте.
— Не знала, что ты играешь.
Пальцы юноши соскользнули с клавиш, он в удивлении воззрился на девушку. А из рояля, предоставленного самого себе, продолжила доноситься музыка.
— Все аристократы умеют играть хотя бы на одном музыкальном инструменте, — ответил он, а потом удивился вслух: — Ты все-таки пришла.
— А почему я не должна была?..
— Забудь, — Драко пригладил и без того идеально лежащие волосы. — Начнем?
— Пожалуй, — пожала плечами Гермиона.
Малфой подошел к ней почти вплотную, слегка поклонился и подал руку.
— Миледи, будьте так милосердны, подарите мне один танец.
Гриндевальд присела в реверансе, приняв его игру в высокое общество. Она вложила свою руку в его, а вторую положила ему на плечо. Он приблизился еще на шаг, и, положив руку ей на талию, прошептал на ухо:
— Будет совсем не больно.
***
В поместье Риддлов было как всегда холодно, пыльно и пахло плесенью. Руквуд положил палочку во внутренний карман и запахнул мантию. Он выдохнул, и в воздух устремились клубы пара: все-таки на дворе не май месяц, хотя и в мае погода была далеко не сахар. Августус быстро пересек коридор, ведущий к покоям его хозяина. Дверь сама открылась перед ним, впуская его к Лорду. Мужчина вошел в комнату: в кресле, словно на троне, восседал Волан-де-Морт, гладя голову своей излюбленной питомицы, Нагайны, комнату освещал и согревал лишь камин, в котором среди поленьев дотлевал и номер «Ежедневного пророка». В нем снова не было ничего о возвращении Темного Лорда, что самого Лорда уже порядком достало. Ему хотелось, словно маленькому ребенку, внимания к его персоне. Ему хотелось полномасштабных военных действий, а не тех нескольких операций из подполья, которые ему удалось – с трудом – провернуть сейчас.
Августус преклонил колено перед своим хозяином.
— Мой Лорд, — склонил голову он. — Я выполнил задание.
Волан-де-Морт, наконец, обратил внимание на пришедшего, посмотрев на него пытливым взглядом своих ужасающих глаз. Затем он кивнул, в знак того, что Руквуду позволено продолжать.
— Северус Снейп мертв.
***
Школу чародейства и волшебства Хогвартс Министерство Магии позволило открыть только в начале декабря, и то многие заболевшие еще не оправились, а потому треть учеников не вернулась на учебу. Рональд Уизли, как предсказывали колдомедики, должен был полностью выздороветь только к февралю. У остальных же дела шли немного получше: их прогнозы говорили, что учебу они смогут продолжить уже после Рождественских каникул.
Ввиду того, что один из старост Гриффиндора не мог исполнять свои обязанности, Дамблдор назначил старостой Гарри Поттера, чему тот был искренне удивлен, но не рад. Но, поняв, что тут уж ничего поделать нельзя, смирился.
В первый же учебный день многие преподаватели устроили детям внеплановые проверки знаний, которые большинство провалило, но только не четверка, проведшая в Блэк-мэноре большую часть времени за учебой.
За обедом, как и за завтраком в преподавательском составе не хватало профессора Снейпа. Многие перешептывались по этому поводу, а профессор Дамблдор выглядел, несмотря на все свое напускное спокойствие, взволнованно. Все уроки Зельеварения на этот день были отменены в связи с «неожиданной болезнью профессора Снейпа», как выразился сам директор.
***
А тем временем сам Северус Снейп сидел в малой гостиной Принц-мэнора в компании своей матери, Эйлин Снейп. Его ранения стали лишь воспоминаниями и больше не причиняли ему беспокойства.
