Глава 21Глава 21. Угрызения совести
— Куда мы идем? — нервно спросил Гарри.
— Куда надо!
— Но нам же запрещено ходить на этот этаж! — с каждым шагом сомнение росло. Но Гарри был рад, что Рон снова с ним разговаривает, хотя объяснить другу все, что связывает его с Северусом, не успел.
Рон бросил на него внимательный взгляд, и Гарри понял, что речь идет о чем-то большем, нежели просто прогулка на третий этаж — проверку проходит их дружба. И, вздохнув, направился вслед за рыжиком.
Картины, развешанные вдоль лестницы, изменились. Если во время прошлого посещения на них были изображены представители семейства Снейп, то теперь со стен взирали Пожиратели Смерти. Поднявшись на один лестничный пролет, Гарри ожидал увидеть портрет матери Северуса, но и его не оказалось на месте.
— Рон, где мы? — он, неуверенно оглянувшись, увидел позади себя темноту.
— Просто идем дальше, — друг целенаправленно двинулся по коридору, проходя мимо многочисленных дверей. Гарри, чувствуя неприятный холодок в груди, следовал за ним.
Рон остановился перед какой-то дверью и жестом указал на нее, предлагая войти. Ничего не понимая, Гарри распахнул дверь.
И застыл в удивлении.
Он находился в зале судебных заседаний Министерства магии, посредине которого стояло кресло с цепями. Визенгамот...
К Гарри направлялся Дамблдор:
— Мистер Поттер, Вы опоздали. Проходите и садитесь. С Вашей стороны было ошибкой, заставлять нас ждать.
Гарри подвели к креслу в центре зала, и Дамблдор исчез.
Юноша недоуменно огляделся, пытаясь понять, что происходит. В зале на одном из мест, отведенных для свидетелей, он заметил непривычно серьезного Рона.
— Подсудимый, назовите Ваше полное имя! — раздался знакомый голос. Гарри посмотрел вперед: там, где в прошлом году сидел Корнелиус Фадж, сейчас находился Артур Уизли.
— Мистер Уизли! — здесь отец Рона, значит, все будет хорошо!
— Подсудимый, Ваше имя для занесения в протокол! — повторил Артур. Его лицо не выражало никаких эмоций.
— Гарри Джеймс Поттер.
— Неверно! — раздался сердитый голос Рона. Председатель пристально взглянул на Гарри:
— Подсудимый, Ваше полное имя!!
— Гарри Джеймс Поттер-Снейп, — словно со стороны услышал Гарри собственный голос. Как он мог забыть про Северуса? Может, отец тоже здесь? С надеждой окинув взглядом помещение, знакомую фигуру в черном он так и не заметил.
— Признаетесь ли Вы, мистер Поттер?
Гарри резко развернулся и уставился на Артура Уизли:
— Что?!
— Признаете ли Вы себя виновным по всем пунктам обвинения? — нетерпеливо повторил председатель.
Гарри ошалело потряс головой, пытаясь понять: что, во имя Мерлина, еще за обвинение, что он снова натворил?!
Перси Уизли, сидящий неподалеку от своего отца, откашлялся, развернул свиток пергамента и прочитал: «Подсудимый Гарри Джеймс Поттер-Снейп уличен в совершении следующих преступный действий:
Пункт А. Невыполнение обязанностей по надлежащему уходу за домашним питомцем: сова, принадлежащая обвиняемому, была заперта, оставлена в одиночестве без пищи и воды, и тем самым обречена на мучительную смерть.
Пункт Б. Нападение на мага в общественном месте с нанесением последнему тяжких телесных повреждений. Подсудимый и ранее неоднократно совершал подобные насильственные действия как в магическом (в том числе уже упомянутый случай в Косом переулке), так и магловском мире.
Пункт В. Сокрытие важной информации от своих лучших друзей».
После того, как Перси умолк, в помещении наступила гробовая тишина.
— Что касается последнего пункта, для меня он является наиболее важным в этом списке, так как затрагивает моего младшего брата, глубоко задетого пренебрежительным отношением со стороны мистера Поттера, — добавил Перси, и зал наполнился шушуканьем и бормотанием.
Гарри пытался осознать, о чем говорят эти люди, но все происходящее не укладывалось в голове.
— Мой подзащитный является недееспособным, — прозвучал голос Дамблдора, очевидно, бывшего свидетелем защиты.
— Хорошо, хорошо, мы это проверим. Суд вызывает первого свидетеля со стороны обвинения. Миссис Молли Уизли! — громко произнес Артур. Женщина поднялась со своего места, находившегося в том же ряду, что и место Рона, и заняла свидетельское кресло, холодно взглянув на Гарри.
— Миссис Уизли, это правда, что ваш сын беспокоился и безмерно страдал из-за того, что неделями не получал никакого ответа на свои письма подсудимому? — мистер Уизли бросил на юношу холодный взгляд.
Гарри был удивлен тем, что судья является одновременно и обвинителем. К тому же, отец Рона. Неужели друг настроил против него всю семью?
Похоже, именно так. После того, как Молли дала показания, были вызваны Фред и Джордж, подтвердившие, что Гарри распугал всю их клиентуру своим «приступом». Джинни рассказала, что он никогда не обращал на нее внимания и ни разу не предложил прогуляться, хотя всегда ей очень нравился.
После этого свидетельствовал Драко Малфой, в мельчайших подробностях описавший, как Гарри избил его, и сколько времени ему потребовалось, чтобы оправиться.
Последним на стул свидетелей опустился Рон, с большим чувством поведавший, как это было ужасно — не знать, что происходит с другом, и как он был испуган, когда сова Гарри, истощенная, полумертвая, очутилась у него, и он выхаживал ее, и прочее, прочее, прочее...
В завершение, мистер Уизли вновь поинтересовался у Гарри, признает ли он себя виновным.
Гарри взглянул на Рона. Все обвинения обоснованы, он виновен во всем перечисленном, разве нет? Но не служит ли оправданием то, что он не просто так не рассказал Рону всей правды?! Лишь желание защитить не только рыжика, но и, в первую очередь, Северуса, остановило его! Почему никто не понимает, что Волдеморт и Пожиратели опаснее, чем Гарри?
— Мой подзащитный не может быть осужден, так как является недееспособ... — вновь зазвучал голос Дамблдора, но Гарри перебил его:
— Нет, это не так. Я признаюсь, что виновен во всем, в чем меня обвиняют. Но... Рон! Я не хотел ничего рассказывать о приемном отце, чтобы не подвергнуть тебя и его опасности! Если бы Волдеморт узнал об этом...
— Чушь! Мы говорим не о Волдеморте, мы говорим о доверии. А ты просто не веришь мне.
— Неправда! Это было опасно! Северус посоветовал никому об этом не рассказывать, чтобы не подвергать риску!
— Снейп учился в Слизерине и является Пожирателем Смерти! Как мог ты подумать, что он тебе что-то хорошее посоветует?
— Он уже не Пожиратель! И ты... ты не знаешь его, ты не видел его таким, каким знаю я!
— Снейп был и остается Пожирателем. Он просто использовал тебя, нашел подход, заслужил доверие. И ты впустил его в свою жизнь. Снейп просто обманул всех. Ты только посмотри на себя, что с тобой произошло?! Похоже, этот мерзавец оказывает на тебе слишком большое влияние. Ты уже стал одним из них! Ты теперь тоже Пожиратель!
— Что? — Гарри рванулся из кресла, вернее, попытался, но цепи крепко обхватили его тело, впиваясь в кожу, причиняя боль и не позволяя двигаться. — Это неправда! — закричал он.
Дамблдор подошел к нему и, задрав рукав школьной мантии, продемонстрировал всем странно светящуюся красным татуировку Пожирателей: череп с выползающей изо рта змеей.
— Это... невозможно, — задыхаясь, проговорил Гарри. — Я никогда не служил Волдеморту!
— Мой подзащитный недееспособен! — повторил Дамблдор. — К тому же, во время получения метки он был под заклятием «Империо».
— Тем не менее, он представляет угрозу для окружающих! — быстро возразил мистер Уизли. — Суд постановил: Гарри Джеймс Поттер-Снейп приговаривается к пожизненному заключению в Азкабане! — холодно и зло, как будто речь шла об особо опасном преступнике.
— Что?!! Нет, мистер Уизли! Рон! — в ужасе закричал Гарри.
— Мне очень жаль, Гарри, но ты должен был раньше со мной поговорить, — неприязненно ответил друг.
Гарри был освобожден от цепей, и двое ауроров потащили его к выходу.
— Я думал, мы — друзья, Рон! — кричал Гарри, вытягивая руку в надежде дотянуться до теперь уже бывшего друга. Но тот был слишком далеко. Гарри пытался сопротивляться силе, увлекающей его в темноту и уводящей все дальше от Рона.
— Пожалуйста, помоги мне!.. Помоги мне!.. Роооон!
Темнота окружила Гарри. Один. Совершенно один.
— Рон, — отчаянно шептал Гарри, — мне очень жаль...
— Я здесь! — взволнованный голос возле уха. Но Гарри не мог ничего различить сквозь пелену слез, застилавшую глаза.
— Я здесь, — повторил голос, и кто-то сжал его руку. Гарри с трудом повернулся на бок:
— Рон... ты? — все еще хрипло и неуверенно спросил он.
— Да. Что случилось, дружище? Ты все время повторял мое имя!
— О, Рон, мне так жаль... — произнес Гарри и обнял рыжика, опасаясь, что тот в любой момент может исчезнуть.
Постепенно он начал осознавать, что весь этот ужас — просто сон, навеянный его сомнениями и угрызениями совести. Этого суда никогда не было. Гарри облегченно вздохнул.
— ...арри, ты можшь мня отпстить? — неразборчиво произнес Рон, прижатый лицом к груди друга.
— Что? Ой, да, извини. Ты живой? — Гарри густо покраснел, хотя это было и незаметно в темноте.
— Пока дышу... а теперь расскажи, что тебе приснилось такое, что ты своими криками помешал мне с бессоницей бороться? — рыжий откровенно ухмылялся
— А?.. Бессонницей?.. — Гарри с любопытством взглянул на Рона.
— Да! — раздраженно прищурился тот. — А все потому, что я повел себя как полный идиот. Вместо того, чтобы радоваться твоему счастью, просто обиделся. Я же не знал, что тебя это настолько ранит. Кроме того, мне хотелось узнать, каково это — вертеть своими друзьями.
— Что? Ты не был на меня обижен?
— Нет. И да. Вначале я был зол: ты теперь перейдешь в Слизерин...
— Что?! Спятил?! Кто тебе такое сказал?
— Ну, я подумал... если уж Снейп теперь твой отец, то ты захочешь поменять факультет и подружиться с Малфоем.
— РОН! Как ты мог ТАКОЕ подумать! Я же гриффиндорец! Что я забыл у этих змей?
— Ты же знаешь парсель, — хитро усмехнулся Рон.
Только теперь до Гарри дошло, что рыжий просто издевается над ним.
— Так нечестно... — с наигранной обидой проговорил он.
— Серьезно?.. Что произошло у вас с Малфоем в Косом переулке? Ты сказал, что ударил его, но хорек ничего не предпринял, чтобы отомстить! Может быть, вы просто съели по мороженому и разошлись? — продолжал ухмыляться Рон.
— Ах, Рон, не глупи! — с огромным облегчением воскликнул Гарри: если друг начал шутить, значит, вернулся в нормальное состояние.
Уходящая ночь постепенно стирала воспоминания о, пусть и ужасном, но всего лишь сне. Гарри рассказал Рону все, что ему приснилось.
— Мой отец — Министр? — пораженно спросил Рон. Гарри, улыбаясь, кивнул. — Ну, видишь? Никогда не ссорься с кем-либо из Уизли, а то огребешь неприятностей на свою голову, — важно произнес рыжик, пытаясь придать лицу строгое выражение. В ответ на эту попытку Гарри громко расхохотался, и друг тут же присоединился к нему.
Дверь скрипнула, и в дверном проеме показалась заспанная Гермиона:
— Меня очень радует, что вы, наконец-то, помирились, но не могли бы вы выражать свои эмоции по этому поводу немного потише? В этом доме есть люди, которым хочется спать! — с этими словами она развернулась и гордо удалилась.
— Красивая сорочка, — заключил Гарри.
— Да, и очень хорошая фигурка. Обычно этого не видно — она ведь всегда до самого горла застегнута. Как думаешь, она сама поняла, что была настолько... не одета? — смущенно захихикал Рон.
— Эй, только не говори, что ты в нее влюбился! — Гарри потрясенно рассматривал в слабом лунном свете, падающем из окна, выражение лица Рона.
— Что? Нет! Но согласись, она ведь, действительно, хорошенькая!
Гарри улыбнулся. Похоже, между этими двумя что-то произошло, пока они были заняты общими переживаниями из-за него.
Рон пожелал ему спокойной ночи и отправился в свою комнату. Гарри вытянулся на постели, размышляя о случившемся.
Возможно, это даже к лучшему, что все произошло именно так. Снейп оказался отзывчивым и понимающим человеком, Дамблдор больше не являлся непререкаемым и единственным авторитетом, а Рон влюбился в Гермиону. Минувшие недели пошли окружающим только на пользу.
Все еще улыбаясь, Гарри погрузился в сон, который на этот раз был намного приятнее.
