Глава 20Гермиона устроилась на подоконнике с кружкой молока в одной руке и крекером в другой. Она прислушивалась – Снейп бродил по ее квартире и, как ей показалось, время от времени что-то бормотал. Колдовал? Появись он чуть раньше, имел бы все шансы столкнуться с Гарри. Вот это была бы сцена... А вообще надо блокировать камин. Во избежание...
- Я заблокировал камин, - сообщил Снейп, входя в кухню. – Ваша неосторожность приблизительно соответствует вашей безголовости во всем остальном.
- А чему соответствует ваша неосторожность, профессор? – огрызнулась она. – Вы, если хотите знать, рисковали встретиться с Гарри. Он ушел всего несколько минут назад.
Снейп хмыкнул.
- Поттер по-прежнему крутится рядом с вами?
Гермиона не стала отвечать.
Снейп взял со стола пакет с молоком и подозрительно принюхался.
- Вы отравились? – спросил он.
- Почему отравилась?
- Это же молоко? Универсальный бытовой антидот, - он поморщился и отставил молоко в сторону. - Лучше примите безоар.
- Угощайтесь, - предложила Гермиона. – Чашки вон в том шкафчике.
- Я уже давно вышел из того возраста, в котором молоко является основным продуктом питания, - он смерил Гермиону презрительным взглядом.
- Я тоже предпочла бы коньяк, - огрызнулась Гермиона. – Да где ж его взять?
- Вводить в качестве основы рациона коньяк я бы тоже не советовал, - ответил Снейп. – Это которая по счету ваша трапеза за последние сутки? Не считая кофе.
Гермиона пожала плечами.
- Это имеет значение? Ну, первая.
Снейп удовлетворенно кивнул.
- Легкомысленная особа, склонная к истерии и плохой выпивке, - отчеканил он, сверля взглядом ее переносицу.
Гермиона громко сглотнула и от греха подальше отставила молоко.
- Почему вы не явились сегодня вечером домой?
Гермиона открыла рот. Потом закрыла. Потом прокашлялась.
- А какой сегодня день, - наконец выдавила она.
Снейп картинно заломил бровь.
- Четверг.
- Мерлин, - выдохнула Гермиона. – Простите, профессор. Я потеряла счет дням. Куча работы...
- Я впечатлен вашей занятостью, мисс Грейнджер, - отрезал он. – Но настоятельно рекомендую: не заставляйте меня взывать к вашему страху, раз уж я, как оказалось, лишен возможности взывать к разуму.
- Профессор, я уже поняла, что нарушила договор, - она слишком устала, чтобы огрызаться. - Может, хватит штрафных санкций?
Снейп кивнул и снова покосился на пакет на столе.
- Кстати о договоре. Похоже, мне придется ввести в него пункт, согласно которому вы обязываетесь не протянуть ноги до тех пор, пока нужны мне.
Гермиона вздохнула и закрыла глаза. Когда же она их открыла, Снейп уже не обращал внимания на молоко – у него в руках было письмо Смотрицки. Она так и оставила его лежать на столе…
- Профессор, это личная переписка, - напомнила она.
- Вы удивительно умеете выбирать друзей, - с ядовитой насмешкой ответил Снейп. – Сперва Поттер с Уизли. Теперь вот Стен.
Он кинул пергамент на стол.
- Раньше я думал, что вы намеренно собираете вокруг себя тупиц – чтобы на их фоне выглядеть хоть сколько-нибудь прилично. Но теперь я полагаю, что в основе вашего выбора лежит что-то другое. То ли вы жить не можете без сирых и убогих. То ли без тех, с кем вам гарантированы неприятности...
- А какой категории вы относите себя, профессор? – спросила она почти спокойно, хотя испытывала настоящую досаду.
Он с минуту просто смотрел на нее ничего не выражающим взглядом. А потом сухо произнес:
- Возьмите вашу палочку и идите сюда.
Он протянул ей руку.
- Зачем? – Гермиона подобралась
- Мерлин, мисс Грейнджер, оставьте свои фантазии, - он усмехнулся. – Я всего лишь помогу вам аппарировать домой. Не уверен, что вы справитесь с этим самостоятельно.
- Я дома.
- А я – нет.
Досада, наконец, прорвалась наружу:
- Профессор, хватит устраивать балаган, - рявкнула она. – Раз уж так получилось, что я здесь, и вы здесь, и мы договорились проводить какое-то время под одной крышей, мы можем остаться в моем доме. Я даже готова предложить вам диван, а не коврик для ног.
Снейп, к ее удивлению, только пожал плечами.
- У вас действительно так плохо с инстинктом самосохранения? – скучающим тоном поинтересовался он. – Извольте, я отвечу вам, почему мы не останемся тут, и почему с сегодняшнего дня вы будет проводить в нашем доме каждую ночь. Просто потому, что мне не хотелось бы накладывать защиту на вашу квартиру. Аврорат вам потом жизни не даст.
- Мне хватает защиты.
- Я так не думаю, - отрезал Снейп.
- А вы теперь ничего кроме темной магии не практикуете? – огрызнулась Гермиона.
- В некоторых случаях я доверяю лишь тем чарам, которые смогу снять только я. Всем прочим придется очень долго стараться, а потом дорого заплатить, - он хищно усмехнулся.
- Что же это за чары? – Гремиона нервно сглотнула и подумала, что на самом деле не хочет этого знать
- Всего лишь родовая магия, мисс Грейнджер.
Он взял со стола гермионину палочку, письмо Смотрицки, подошел и сунул все это ей в руки.
- Я правильно понял, что это чудо эпистолярного жанра вы еще не изучили?
- Как вы догадались? – проворчала Гермиона.
- На нем нет жирных пятен и потеков молока, - любезно пояснил Снейп, выразительно глядя на ее руки.
У Гермионы мелькнула шальная мысль вытереть их о его мантию, после чего спокойно отправиться к праотцам, где не будет ни Снейпа, ни Прелати, ни самого Великого Шефа.
Но вместо этого она пробормотала очищающее заклятие. Снейп, словно только того и ждал, взял ее за локоть.
- Можно я хотя бы оденусь? – хмуро поинтересовалась Гермиона. – Холодно на улице.
- Я аппарирую прямо в дом, - ответил Снейп.
У Гермионы не было сил спорить. Она закрыла глаза. А когда открыла – они со Снейпом стояли чуть ли не вплотную друг к другу посреди гостиной в Тупике Прядильщиков. Снейп не торопился ее отпускать. Гермиона перехватила его взгляд и вздрогнула – он смотрел прямо ей в вырез. В тот момент, когда она это поняла, он поднял руку и медленно, осторожно потянулся пальцами к ее груди.
- П-профессор, - произнесла она севшим голосом, - что вы себе...
Но он не обратил внимания. Его пальцы, наконец, коснулись того предмета, который так его заинтересовал.
Флешка-кулон. Подарок Пола. Он преподнес ее Гермионе в тот день, когда «Лиловая птица» ушла на золото. На приеме, устроенном в конторе по такому случаю, о Гермионе почти сразу забыли. Тогда Пол отвел ее в уголок и протянул ей бархатную коробочку. У Гермионы оборвалось внутри – она подозревала, что у Пола в процессе работы возникли некоторые чувства, не вписывающиеся в рамки коллегиальных отношений. Впрочем, бархатная коробочка, в свою очередь не вписывалось в образ Пола. Да и хихикал он при этом довольно откровенно. Гермиона осторожно открыла коробочку и обнаружила на благородном черном бархате кулон на цепочке. Она не успела понять, что Пол мог найти привлекательного в этой вещице, когда он ухватил кулон и быстрым движением сломал его пополам. Гермиона ахнула и в следующий момент увидела знакомые очертания USB-входа. Флеш-карта...
- Удивительная вещь, - сказал Пол, вертя флешку в пальцах. - Четыре гига. Стальной корпус. И... стразы от Сваровски. Интересно, почему до сих пор на рынке нет баллистических ракет, инкрустированных изумрудами. Вот была бы поистине коллекционная вещь!
Он вернул флешку в рамку и торжественно надел Гермионе на шею.
- Носи, девчонка – ты заслужила.
Потом снова мерзко хихикнул и добавил, показывая на кулон:
- Редкий случай, когда мозги украшают женщину...
Снейп медленно поглаживал кулон двумя пальцами.
- Удивительная вещь, - произнес он.
У Гермионы перехватило дыхание.
- Это ведь маггловская штучка? – он, наконец, оторвал взгляд от ее выреза и посмотрел в глаза. - И в то же время она просто напичкана магией. Как это вам удается, мисс Грейнджер? Причем, если я не ошибаюсь, темной магией...
Гермиона смотрела на него расширившимися глазами. И он, будто только сейчас заметив, в каком двусмысленном положении они находятся, резко отстранился.
- Я не занимаюсь темной магией, - с трудом переводя дух, ответила Гермиона. – И не собираюсь ею пользоваться. Никогда
Снейп насмешливо глянул на нее.
- Вы уверены?
Гермиона кивнула и уселась в кресло.
- Вообще-то сегодня моя очередь, - сказал Снейп, кивая на кресло. – Но ладно, сидите уже.
Он ушел на кухню, а Гермиона закрыла глаза. Сейчас она немного придет в себя, встанет, поднимется в спальню и ляжет спать...
Она вздрогнула от какого-то непонятного звука, открыла глаза и увидела тарелку, которая висела в воздухе. В ней было что-то... Каша? Молочная каша? Гермиона вскинула глаза на Снейпа.
- Манная, - сказал он с мстительным выражением. – Для чего-либо более существенного уже поздновато – вы не находите?
- Терпеть не могу манную кашу. С детства, - с чувством произнесла Гермиона.
Снейп удовлетворенно кивнул.
- Видимо, я должен расценивать ваши слова как благодарность. Я тоже терпеть ее не могу. И тоже с детства. Но готовлю превосходно – попробуйте, ни единого комочка.
Гермиона вздохнула. Есть хотелось - до слабости во всем теле. Она поставила тарелку на стол и взялась за ложку. Пока она ела, Снейп стоял рядом и не спускал с нее глаз. Она старалась не обращать на него внимания – скорее всего, он специально висел у нее над душой. Смутить хотел, что ли... Наконец ее терпение лопнуло.
- Профессор, не надо меня гипнотизировать. Можете считать меня маленькой девочкой, сколько душе угодно - я не обижусь.
- Я не считаю вас маленькой девочкой, - ответил он, в его бархатном голосе явственно прозвучали нотки самодовольства. – Я хочу услышать вашу похвалу моему умению варить манную кашу.
Гермиона едва не подавилась. Лишь мысль о том, что Снейп еще и заботливо похлопает ее по спинке, не позволила ей закашляться.
- Знаете, мне трудно воспринимать вас как маленькую девочку после того, как вы, стоя на четвереньках посреди гостиной, велели мне заткнуться, - светским тоном сообщил Снейп.
- А, так это месть, - Гермиона мрачно посмотрела в тарелку.
Снейп хмыкнул и, наконец, отошел от нее. Он шагнул к стеллажу, пробежался по корешкам пальцами и, остановился на одном из них.
- Книга на ночь, профессор? – невинно поинтересовалась Гермиона.
Снейп не удостоил ее ответом. Он вынул книгу и принялся ее листать.
- А вот мне не удалось воспользоваться почти ничем из нашей библиотеки, - она сделала ударение на «нашей». – Профессор, если вы знали, что книги мне недоступны, зачем вы передавали их мне в пользование? Чтобы подразнить?
- Я передавал их в ваше пользование, чтобы они не пропали, и чтобы я сам мог до них добраться, когда мне это понадобится. Я вам уже объяснял. «Передать в пользование» - это юридический термин. Не более того.
Гермиона вздохнула и отодвинула опустевшую тарелку.
- Вынуждена признать – это было съедобно, - сказала она. – Хотя не будь я так голодна – нипочем не стала бы есть.
Снейп коротко глянул на нее и снова уставился в книгу.
- И кстати, - вдруг сказал он. – Здесь почти все книги – по темной магии. А вы ее не знаете, и знать не хотите. Не ваши ли слова?
Гермиона пожала плечами.
- Погорячилась. Ознакомиться стоило бы, - сказала она. – Врага надо знать в лицо.
- Вы действительно этого хотите? – спросил Снейп, скептически приподнимая бровь. – Впрочем, с такими украшениями...
Он выразительно взглянул на флешку.
- Это мозги, профессор. Просто мозги.
- Глядя на их размер – готов поверить.
Гермиона была сыта и благостна. Снейп мог язвить сколько угодно.
- Но вам, возможно, действительно стоит кое-что узнать о темной магии.
Гермиона искоса глянула на него. Неужели он что-нибудь расскажет? Она затаила дыхание. Снейп поставил книгу на полку и вернулся к столу.
- Что, интересно, вы понимаете под темной магией? – спросил он.
Гермиона пожала плечами. Если бы на этот вопрос так просто было ответить...
- На самом деле на этот вопрос легко ответить, мисс Грейнджер, - словно прочитав ее мысли, сказал Снейп. – Просто вам об этом никогда не говорили. По нескольким причинам. Во-первых, ясность никогда не приветствуется властью – какова бы ни была ее идеология, а образование, как вы понимаете, находится в прямой зависимости от господствующей идеологии. Во-вторых, вы маггла – вам это особенно трудно понять.
- Шовинист, - отрезала Гермиона.
Снейп слегка поклонился.
- Вы сами полукровка.
Снейп снова слегка поклонился.
- Поэтому я получше иных чистокровных знаю, о чем говорю, - с усмешкой произнес он. – Вы, кстати, помните, что я учился на Слизерине? Несмотря на происхождение. И никогда не думали, по какому принципу Шляпа распределяет туда студентов?
- Согласно их отношению к магглам, - предположила Гермиона.
Снейп скроил презрительную мину.
- Это Поттер заразил вас привычкой считать себя пупом земли, Грейнджер? При чем тут магглы, когда речь идет о магии? Только о магии – и ни о чем больше.
Гермиона нетерпеливо отмахнулась.
- Хорошо, мне это объяснение тоже казалось натянутым, - призналась она. – Но тогда каков принцип?
- Предрасположенность к определенному типу магии, - ответил Снейп. - У нас у всех на этом факультете было кое-что общее. Магия. Не идеи, не черты характера, не особенности поведения или интеллектуального склада, как на прочих факультетах. Магия. То, что дала мне мама. Она принадлежала к чистокровному роду, если вы не знаете.
- Темная магия? – уточнила Гермиона.
- Да. С моими коллегами меня связывало не происхождение, а гораздо более глубокая и сильная вещь – разделенная магия. Я лучше всего чувствую себя именно в том типе магии, которую вы называете темной. Я чувствую ее, пронизан ею, силен ею, мы с ней одно целое, - Снейп говорил, прикрыв глаза, таким задушевным голосом, что у Гермионы перехватило дух.
Так можно говорить о любви.
…Ваш блистательный Поттер был прав – я действительно люблю темные искусства...
- Это и означает быть темным магом? Черпать свою силу в зле? – спросила она.
- Почему – в зле? – Снейп словно очнулся – открыл глаза и снисходительно глянул на нее. - Просто фобия какая-то, право слово. Магия похожа на знания, Грейнджер, – сама по себе она не добра и не зла. То, что качества ключ-травы зависят от лунного цикла – это хорошо или плохо?
- А из какого источника черпаешь силу – значит, все равно? Добро ли, зло – все равно?
Пожалуй, она была готова разозлиться.
- Маггловские сказки, Грейнджер, - отрезал Снейп. – Добро и зло – это понятия, моральные категории. Сами по себе они не могут быть источником магии. Они лишь задают координаты намерений, с которыми ты ее используешь.
С этим трудно было поспорить.
- То, что мы называем темной магией, на самом деле представляет собой древнюю родовую магию, которую хранят и передают от поколения к поколению магические семьи, - продолжал Снейп; можно было подумать, что он читает лекцию по ЗОТИ. - Как это ни трудно принять лично вам и нашему нынешнему правительству, именно родовая магия составляет основу системы магического мира. Нерушимую основу.
- Ах, так Волдеморт на самом деле был прав со своей доктриной чистокровности? – ядовито поинтересовалась Гермиона. – И ваши любезные «братья по магии» Пожиратели Смерти – тоже? Все эти кровавые обряды с кучей трупов и галлонами крови...
Снейп скривился.
- Перестаньте пороть чушь, - пренебрежительно бросил он. – Вы рассуждаете, как маленькая напуганная маггла-первоклассница, а не как взрослая разумная ведьма. Неужели вам настолько основательно промыли мозги? А что до роли крови в родовой магии... – он усмехнулся. - Ежу понятно, почему она не может держаться ни на чем, кроме крови. Потому что родство – это кровь.
Он прошелся туда-сюда по гостиной, привычная черная мантия привычно делала его похожим на гигантскую летучую мышь.
- Я неоднократно говорил Дамблдору, что таким вещам надо учить. Нельзя оставлять в образовании белые пятна – потому что обязательно найдутся те, кому будет выгодно заполнить их ерундой. Мифами. Фобиями. Но все его ответы сводились к одному – он не подпускал меня близко к Защите от темных искусств...
- Ну, в конце концов, подпустил же, - пробормотала Гермиона, не желая вспоминать печальный финал этой истории.
Снейп кивнул.
- Когда стало ясно, что малолетних идиотов надо срочно хоть чему-то научить, потому что идет война, - процедил он. – А теперь бывшая лучшая студентка Хогвартса сидит передо мной и розовыми губками лепечет блажь о галлонах крови.
Он внезапно остановился прямо перед ней, и Гермиона ойкнула – сейчас он был ну точно прежний учитель Зелий. А она, судя по выражению его лица, Невилл Лонгботтом...
- Мисс Грейнджер, скажите мне как специалист, - он скривился в мерзкой ухмылке, - сколько галлонов девственной крови можно получить от одной девицы?
Гермиона почувствовала, что заливается румянцем. Снейп с видимым удовольствием наблюдал.
- Могу вас заверить - и унции не нацедите, если при дефлорации вести себя прилично, - он, наконец, отошел от нее и уселся на диван. - Так ведь больше и не надо. И крови младенца, между прочим, это тоже касается. И крови единорога и прочих геральдических животных. Вы хорошо помните зельеделие?
По его ухмылке было понятно, что это риторический вопрос.
- Сколько крови требуют зелья? Не больше нескольких капель. А перестараетесь - сильно рискуете. Если не взорвете лабораторию, то имеете все шансы отравиться. Система хранит сама себя: для родовых обрядов тоже не нужно было больше – невеста становилась членом семьи, проходя через определенный ритуал, включающий в себя девственную кровь. Новорожденный жертвовал несколькими каплями пуповинной крови, чтобы присоединиться к своему роду. Кровь геральдических животных использовалась в ритуалах посвящений и охранной магии. И тоже в гомеопатических дозах. А оргии...
Он скривился, словно вспомнил что-то неприятное.
- Оргии не имеют с магией ничего общего. Это уже из области чисто человеческого – пороков, интенций. Можете мне поверить...
- А вообще они все белые и пушистые, эти темные чистокровные маги, - язвительно произнесла Гермиона, вспомнив при этом, почему-то, Драко Малфоя.
- Ну, конечно, не пушистые и уж никак не белые, - ответила Снейп. - Они умели обороняться от врагов. Очень эффективно. И очень жестоко. Род для магов, связанных кровью, - святое. Слово «семья» значит все. То, что дает силу для защиты, даст силу и для нападения. Если добавить к этому, что чаще всего содержание родовой магии оставалось тайной для всего остального мира...
Снейп вздохнул.
- Вот и сделали все, чтобы она оказалась вне закона – мягко, постепенно, с помощью страхов и скандалов. В волшебном мире всегда существовали полукровки и магглорожденные – если не магический, то уж численный перевес точно на их стороне. Впрочем, подобные конфликты – не такая уж давняя традиция.
- А почему Дамблдор не хотел, чтобы мы об этом знали? – спросила Гермиона.
Снейпа передернуло.
- У него были свои демоны, - глухо ответил он. – Дамблдор был последовательным противником родовой магии. Не мог им не быть. Он поднял борьбу с ней на щит. Каждый, как может, борется с собственными ночными кошмарами, мисс Грейнджер.
- Кошмарами? Дамблдор? Чего ему было бояться?
- Такие люди, как Дамблдор, боятся только собственных ошибок, - Снейп невесело усмехнулся. – Боятся до такой степени, что готовы развязать войну – только бы не признаться в них самому себе.
Гермиона промолчала. Снейп тоже не спешил продолжать. И когда она решила, что он уже больше ничего не скажет, он снова заговорил.
- Вам известно, что у него была сестра?
Гермиона кивнула.
- Он мог ее спасти, - жестко произнес Снейп. - Дважды. И тогда, когда она потеряла контроль над магией после нападения. И тогда, когда она подвернулась под проклятие Гриндевальда. Кстати, я не исключаю, что Гриндевальд проклял Ариану умышленно - хотел заставить Альбуса воспользоваться родовой магией, чтобы спасти ее. Альбус, старший мужчина рода, был единственным, кто мог это сделать. Аберфорт умолял его... Но Альбус был гриффиндорцем. Вызов Гриндевальда он воспринял именно как вызов - и выдержал этот натиск. С честью... – Снейп криво усмехнулся. - Принципиален и непреклонен... Но совесть – страшная вещь. Его принципы стоили жизни невинной девочке. Разве об этом можно забыть?
Гермиона с ужасом смотрела на Снейпа. Она знала эту историю, конечно. В разных исполнениях. Но она и подумать не могла, что Дамблдор мог спасти Ариану. И не сделал этого. Чтобы не запачкать руки темной магией.
Мерлин...
- В своей ненависти к темным искусствам он находил оправдание себе? – тихо спросила она.
- Скорее, убежище, - ответил Снейп. – Совесть – страшная штука. Можете мне поверить. Спасаясь от нее, иногда совершаешь такие странные поступки...
Гермиона удивленно посмотрела на Снейпа. Он сидел на диване, запрокинув голову и закрыв глаза. Совесть... Странные поступки... Да, она с легкостью готова была ему поверить.
- А Волдеморт, - осторожно произнесла она и заметила, как Снейп вздрогнул. – Он ведь тоже был полукровкой...
- Но при этом обладал колоссальной магической силой рода Слизерина, - ответил Снейп. - Возможно, при скрещивании с магглами магическая доминанта проявляется ярче. А может, магическая неполноценность заставляет больше работать над собой.
- Комплекс полукровки.
Снейп приоткрыл один глаз и удивленно глянул на нее.
- У магглов считается, что полукровки гораздо более непримиримые ксенофобы, чем чистокровные, - пояснила Гермиона. - Комплекс неполноценности. Простите, профессор, ничего личного. Но это иногда действительно доходит до психоза.
Снейп усмехнулся.
- Но я так и не поняла главного, профессор, - сказала Гермиона.
Снейп насмешливо приподнял бровь.
- Почему родовая магия был признана темной и…
Она сделала неопределенный жест.
- А вы никогда не задумывались, зачем магам палочки, мисс Грейнджер? – спросил Снейп.
Гермиона насторожилась.
- Это как костыли для инвалида – правда? – продолжал Снейп. – Отнимите у хромого его костыль – и он в ваших руках. Понимаете? Родовая магия требует палочки лишь в редких случаях. Раньше она всегда применялась как вспомогательное средство – для передачи части магической силы или использования магической энергии сущности, заключенной в палочке. А теперь палочка для мага – это сама магия.
Гермиона сглотнула. Так вот о чем говорил Прелати...
- Значит, это просто способ контролировать мага?
Снейп кивнул.
- Своего рода конвенция. С волшебниками маггловского происхождения. Да и с магглами.
- Поэтому вы так любите зелья? – с улыбкой спросила Гермиона. – Глупые помахивания палочкой – не для вас.
- Вам известен такой Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, мисс Грейнджер?
- Парацельс?
- Именно.
- Но... он, кажется, врач...
- Потому что маггл. А вообще ему по сей день нет равных в некоторых аспектах зельеделия. В ядах и противоядиях, например. Раймонд Луллий был сквибом. Но если бы не его теоретическая алхимия, у вас с вашим другом Поттером в школе было бы на одно приключение меньше. Потому что великий маг-алхимик Фламель никогда не создал бы философского камня. Маггловский и магический миры далеко не так хорошо изолированы друг от друга, как мы предпочитаем думать. И периодически у обоих миров возникает потребность в конвенциях.
Снейп потянулся, забросил за голову руки и вытянул ноги под стол – казалось, он с трудом борется со сном. Голос его звучал все тише, все глуше, - и Гермиона сама почувствовала, что засыпает. Или, скорее, впадает в странное состояние – полного детского доверия, будто маленькая девочка, которой рассказывают сказку перед сном. Вот только то, что говорил Снейп, было совсем не похоже на сказку.
- За все приходится платить. И за спокойствие, и за безопасность, и уж тем более за разнообразные конвенции мы всегда платим непомерную цену. Мы приручили часть магии, загнав ее в палочки, научились ею управлять. И теперь делаем вид, что всей остальной магии не существует. Мы предпочитаем не думать и не знать магии в ее полноте - мы предпочитаем ею просто пользоваться. Спросите у любого выпускника Хогвартса, имеющего «превосходно» по теории магии, каков магический механизм простейших заклятий вызова или трансфигурации.
Гермиона подумала, что она сама вряд ли смогла бы ответить – хотя она-то как раз имела «превосходно» по теории магии. Или это он ее и имеет в виду? Нет, у нее есть кое-какие допущения. Флуктуации... Демон Максвелла... Кстати, почему демон, а не ангел? Нет, термодинамика – это из Пола. А не из теории магии. И уж конечно, не из Снейпа...
- В результате мы имеем массу возможностей в любой момент схватить за руку любого мага. Но магия стихий, скажем, для нас навсегда потеряна, - продолжал между тем Снейп. - И родовая тоже вот-вот будет потеряна.
- Чем это нам грозит? – спросила Гермиона, сбрасывая оцепенение.
- Потерей связи между магом и магией, - отвечал Снейп. - Тем, что наши собственные магические силы, свойства, особенности, наши индивидуальные магические интонации не будут значить ничего – это умрет в нас, не родившись. Все отличие мага от маггла будет состоять в том, что один может использовать палочку, а другой – нет. А это уже не магия, мисс Грейнджер – это фокусы. Как в маггловском цирке.
Гермиона задумалась. Она вспомнила удивительное чувство, охватывавшее ее во время прогулок по Тупику Прядильщика – ощущение заполненности магией, которая никак себя не проявляет, которую невозможно использовать. Которая просто есть.
- Почему я могу это чувствовать – магию природы? – спросила она.
Конечно, риторический вопрос.
Но Снейп ответил:
- Потому что вы магглорожденная. Чистокровный маг не замечает этого ощущения – он с ним родился. Поэтому ваш опыт осознания магии по-своему бесценен. Так что, - Снейп вдруг поднял голову и улыбнулся – ну совершенно по-человечески, – считайте, они просто иногда нам завидуют. Им никогда не понять и не почувствовать магии так, как нам.
Гермиона засмеялась. Ей вдруг стало удивительно легко. Снейп посмотрел на нее, вскинув бровь. Она покачала головой. И вдруг, сама не зная почему, спросила:
- Профессор, а вы что-нибудь слышали о таежной веланике?
Ей показалось – или его лицо дернулось, словно он пытался удержать маску?
- Это в «Придире» было, - затараторила она. - Там было сказано, что это растение покровительствует магглорожденным... И еще о волшебных палочках...
Она оборвала сама себя. Прелати... Говорить или нет? И, боясь смотреть на Снейпа, она осторожно произнесла:
- Профессор, на самом деле вас ищет не только аврорат. Мне так кажется. Хотя я не знаю, кто они и зачем... И вообще я ни в чем не уверена, - еле слышно закончила она.
Какое-то время в комнате было тихо. Казалось, находящиеся в ней люди боялись даже дышать, чтобы не спугнуть тишину. Наконец, Снейп зашевелился и произнес:
- Да, мисс Грейнджер, я снова должен признать: вы изменились. Гермиона Грейнджер, которая не уверена.
Потом он наклонился вперед, заглянул ей в лицо и почти шепотом спросил:
- А почему вы думаете, что они ищут меня?
- За мной снова хвост, профессор, - с сердцем ответила она. - Не спрашивайте, что за хвост и откуда я знаю. Знаю. Этого достаточно.
- Допустим. Но почему именно ищут и именно меня? – сказал он. - Может, они просто интересуются магией моего дома, магией рода Принц. Вернее, тем, что от нее осталось, - он снова откинулся на спинку дивана и нехорошо усмехнулся. - В таком случае они не отстанут от вас, пока не убедятся, что этот дом умер. В магическом смысле умер. Да и в физическом это не заставит себя ждать после того, как развеется наша родовая магия.
Гермиона сгорбилась в кресле. Она не должна говорить о Гарри. Она не должна даже думать о нем. Лучше о Прелати. Или о таежной веланике. О чем угодно. Тролль бы его драл, этого Снейпа! Этот разговор... Ей теперь так хочется доверять ему. Рассказать ему все. Попросить совета. Но... Нет. Он же играет с ней. Покупает ее... Как сказал бы Рон: это же Снейп! Ох, Рон...
- А может, им нужен вовсе не я, не вы и не наша с вами семейная магия, - продолжал обыденным тоном Снейп. - А нужен им Стен Смотрицки. Я бы не удивился, знаете ли.
Гермиона живо развернулась к нему всем телом.
- Вы его знаете? – спросила она. – Что он за человек?
- Знал – так будет правильнее, - ответил Снейп. - Мы давно... расстались. Теперь, думаю, вам лучше знать, что он за человек – вы же с ним переписываетесь.
- Это деловая переписка, - сказала Гермиона, пряча глаза.
- О качествах арманьяка разных лет? – насмешливо поинтересовался Снейп. - О способах борьбы с похмельем? О соседке, сметающей мусор вам под дверь? О сотруднице, которая после ссоры с вами ходит к бабке снимать порчу?
- Да как... – она задохнулась от возмущения и даже забыла на время о своих опасениях. - Как вы посмели читать мои письма?
- Не все, - небрежно бросил Снейп. – Только письма Стена. У меня есть для этого основания. Вы моя жена и я отвечаю за вашу безопасность – насколько это в моих силах. А Стен всегда был... опасным знакомым. Я работал с ним одно время.
- И присвоили себе его разработки, - как бы между прочим ввернула Гермиона.
Снейп кивнул.
- Это был взаимовыгодный обмен, - заверил он. – Можете спросить у Стена. Впрочем, не знаю, что он вам ответит теперь... Но тогда он не жаловался.
Снейп хищно усмехнулся, и у Гермионы появилось подозрение, что жалобы Смотрицки могли ему слишком дорого стоить.
- Он был в ближайшем окружении Волдеморта, - продолжал Снейп. - Никто толком не мог понять, какую роль он при нем играл. Стен, определенно, был узником. И в то же время – серым кардиналом. Но то, что он делал для Лорда… Делал он это добровольно, или нет? Каковы его мотивы? Его страхи? И потом его работа на Орден Феникса... В этом не было никакой логики.
- Он работал на Орден? – удивленно спросила Гермиона. Она была уверена, что знает об Ордене если не все, то почти все.
- На Лорда, на Орден и еще на кого-то... Думаю, он сам под конец не знал, на кого и зачем работает – просто работал, - равнодушно ответил Снейп. - Только потому и не засыпался нигде. Вроде игры – понимаете?
О, это Гермиона понимала превосходно.
- Он, наверняка, и теперь играет, - продолжал Снейп, внимательно глядя на Гермиону из-под полуопущенных век. – И снова у меня возникает вопрос: на кого он работает и что им движет.
Гермиона избегала смотреть на Снейпа. Легилимент все-таки. А она совершенно не собирается с ним откровенничать на предмет игры. Она и так сказала сегодня больше, чем следовало. В конце концов, Снейп-то точно ее использует.
- А вообще, если вам захочется расспросить кого-то подробнее – вдруг возникнет необходимость... – Снейп сделал паузу. - Обратитесь к Малфою. Люциусу Малфою.
Вот этого Гермиона не выдержала – она вытаращила на Снейпа глаза и открыла рот. А Снейп – словно и не заметил - встал и отошел к окну.
- Вы сами понимаете – делать это следует лишь в случае крайней необходимости. И еще надо постараться его заинтересовать...
Он распахнул окно и глубоко вздохнул.
- Скоро начнет светать. А вы не ложились, - тихо сказал он. - Вам следовало все это знать, мисс Грейнджер. Иногда сном приходится жертвовать ради того, от чего, не исключено, скоро будет зависеть жизнь. Ваша жизнь.
Он снова пересек комнату, подошел к стеллажу, за которым скрывалась пока нерабочая в игре «дверь в тайную комнату». Стеллаж повернулся, пропуская его в коридор. Гермиона сползла с кресла и на цыпочках двинулась следом. Снейп быстрым шагом подошел к двери, взялся за кованую ручку и оглянулся на Гермиону.
- Не вздумайте совать сюда свой нос, Грейнджер. Голову оторву, - сухо произнес он, распахнул дверь и кинул через плечо:
- И помойте за собой тарелку.
Гермиона не успела рассмотреть, что там за дверью. Но, определенно, там было довольно светло. И еще, когда дверь закрылась, в коридорчике остался запах. Аромат разогретой солнцем степи и морского ветра. Гермиона осторожно приблизилась к двери, нажала на ручку, толкнула, навалилась всем весом, пнула, применила одно заклятие, другое. Дверь не шелохнулась.
- Чертов Синяя Борода, - пробормотала она и пошла спать.
