Архив

Пещера

В честь моего дня рождения мы устроили большой праздник. Сперва была охота, в тех диких землях, где животные никогда не станут разумными и опасны для наших подданых. Я не чувствовал радости, убивая их, это была печальная обязанность, расцвеченная радостным ревом труб и ободренная криками собравшихся на большую королевскую охоту гостей.
Когда начало смеркаться, мы разбили лагерь у подножия гор, с шатрами, кострами, и дриады вышли из лесов танцевать вместе с нами. Это была хорошая ночь, на удивление теплая, ведь уже была середина осени, и листья с деревьев почти все облетели. Лесным девам полагалось спать, но как удержаться, когда твой король приезжает отправздновать свое шестнадцатилетие.
Люси, сама как лесная принцесса, в своем ало-золотом платье и венком из листьев на голове, кружилась среди фавнов, которые давно избрали ее королевой своих сердец, они подбрасывали Лу в воздух, и сестренка только заливисто смеялась, и этот смех был самой лучшей музыкой той ночи.
Я улыбался, я не мог не улыбаться, ведь вся эта радость была для меня. Из-за меня. Они радовались тому, что я есть, что я с ними, в Нарнии вообще удивительно справляют праздники; они отдаются празднеству целиком, для них в торжественный день есть только радость и ничего больше.
Сьюзан подарила мне карту звездного неба и маленькую подзорную трубу, если посмотреть в которую, звезды махали тебе рукой. Она сказала, что рано или поздно я найду свою, что она вспыхнет для меня ярче всех и протянет ко мне руки, назовет свое имя, и земля встретиться с небом. Сью смеялась, когда говорила это, но золотые искорки смеха не превращали ее слова в пустую красивую обертку для волшебного подарка.
Когда праздник начал затихать, и гости начались разбредаться кто по шатрам, кто в лес, я направился к горам, прихватив с собой подарок Сьюзан.
Я карабкался по камням, пока не нашел удобный уступ при небольшой пещерке. Устроившись на земле, я долго смотрел на небо, звезды смеялись, и их смех разносился у меня в ушах странным шелестом, похожим на звон хрустальных бусин на окне Люси.
А потом пред глазами вспыхнуло золото, я отложил трубу в сторону и улыбнулся Питеру. Он был единственным, кто не подарил мне ничего; Питер вообще никогда не дарил мне подарков, как и я ему. Нам нечего было дарить друг другу. Но он пришел сюда.
- Вставай, замерзнешь, - брат протянул мне руку, я ухватился за нее, и он рывком поднял меня на ноги. - Только такой зануда, как ты, мог сбежать с собственного дня рождения!
- Уже была полночь, - отозвался я, щурясь на далекое теперь небо. - Дождь будет.
Питер кивнул сперва мне, а потом на пещеру. Я улыбнулся, чувствуя, как меня охватывает детский восторг, вот это, вот прямо сейчас, просидеть с Питером вдвоем в дурацкой пещере, кутаясь от плащи - это был идеальный праздник для меня. Мы набрали каких-то веток, разожгли костер, а потом хлынул ливень, и мы сидели в этой маленькой тесной пещере, прижавшись друг к другу, у наших ног трепыхался огонь, который потух через несколько часов, а я смотрел на льющуюся с неба воду, которая спрятала от меня звезды, потому что они были больше не нужны.
Я задремал под утро, всего на пару часов, но проснулся как раз тогда, когда солце вставало, превращая светлые волосы Питера в сияющий нимб над головой; это было ужасно банальное сравнение, но я смотрел на него, как он сидит передо мной на уступе, а потом я встал, сел рядом с ним, Питер притянул меня к себе и выдохнул в макушку:
- Поздравляю, братишка, - и внутри меня тоже взошло солнце.