Глава 21— Северус, я был бы тебе очень признателен, если бы ты научил Гарри окклюменции.
Лицо профессора Зелий, и без того нерадостное, стало совсем кислым.
— А почему бы вам, профессор, не заняться этим? — угрюмо поинтересовался Снейп. — Вас он любит больше, что, разумеется, благотворно скажется на его способностях. И я уж не говорю о том, что не горю желанием узнать все мысли мистера Поттера. Мне хватает его действий.
— Я бы с радостью, мой мальчик. Но, понимаешь ли, есть вероятность того, что им может овладеть Волдеморт, если поймет, как сильно мне дорог Гарри…
— Ага, то есть, меня вам не жалко? — скептически подытожил Снейп, раздраженно постукивая пальцами по директорскому столу.
— У тебя больше шансов научить мальчика защищать свои мысли, — попробовал Дамблдор с другой стороны. — От тебя он будет стремиться их скрыть, а мне он доверяет.
— Отлично! После всего этого я буду стоять для Поттера на одной доске с Темным Лордом, если не хуже, — мрачно буркнул Снейп.
— Ради Лили… — Дамблдор использовал последний аргумент. Лицо зельевара превратилось в мраморную маску. — Помоги ее сыну.
— Я….попытаюсь, — с трудом выдавил из себя Северус, прикрыв лицо рукой. — Попытаюсь.
Выйдя из кабинета директора, профессор Зельеварения был готов проклянуть себя за тот день, когда полностью рассказал все Дамблдору.
***
Наверху что-то грохнуло, словно кто-то упал с небольшой высоты, зацепив при этом окружающие предметы.
— Что это? — испуганно спросила Гермиона, приглаживая волосы слегка дрожащей рукой.
— Не знаю. Но очень бы хотел узнать, — ответил Сириус, поднимаясь с пола.
— Погоди, я с тобой! — вскрикнула Гермиона, когда поняла, что он собирается самолично идти на чердак.
— А ты… — полувопросительно начал Сириус, но девушка прервала его, сердито нахмурясь:
— Темноты я боюсь больше, чем странных звуков на чердаке.
Кивнув, Сириус взял ее за руку, и они вместе вышли из комнаты. Гермиона прислушалась — в гостиной было тихо. Либо все разошлись спать, либо тоже услышали подозрительный шум, и теперь гадают — это Блэк так развлекается, или пора бить тревогу.
Они медленно поднялись на чердак. В давящей пыльной тишине отчетливо был слышен знакомый скрипучий голос:
— Первая пеленка ненаглядной госпожи Беллатрисы… Бесценная реликвия хранится словно мусор, а отрепье и осквернители крови пируют среди роскоши Блэков… бедная моя госпожа… Бедное семейство Блэк….
— Кикимер! Что ты тут делаешь?! — рявкнул Сириус, зажигая свет на конце волшебной палочки. Домовик недовольно сощурился и подобострастно изогнулся в неком подобии поклона:
— Молодой хозяин Сириус…мерзкий пес, отрава для сердца моей госпожи… И с кем же хозяин? Старый Кикимер не видит, его ослепляет этот свет…
— Замолчи. Где ты был, отвечай? — Сириус по прежнему светил домовику в лицо, не давая ему разглядеть Гермиону.
— Я был тут, хозяин Сириус. Я оплакивал павшее величие рода Блэков… — проскрипел эльф, бросая косые взгляды в сторону спутницы Сириуса.
— Я приказываю тебе отправиться на кухню и заняться уборкой, — отчеканил Сириус, настороженно глядя на эльфа. Кивнув, тот исчез, оставив после себя только неприятные воспоминания.
— По-крайней мере, одной головной болью меньше, — с сомнением произнес Сириус, притушив свет волшебной палочки. Гермиона рассеянно огляделась и вдруг нахмурилась.
— Погоди. Откуда он взялся, если на чердаке нет его следов?
— Наверное, спал в сундуке. Я же в них не заглядывал.
Гермиона кивнула, принимая довод.
Стараясь не шуметь, они спустились вниз. Остановившись возле комнаты Сириуса, Гермиона, поколебавшись, с сомнением произнесла:
— Я, наверно, пойду к себе.
Сириус только молча кивнул, проводив ее усталым взглядом. Зайдя к себе в комнату, Сириус бессильно привалился спиной к двери. Он ненавидел зиму, а особенно — зимние ночи, когда казалось, что вокруг тебя скользят дементоры, выпивая не только радость, но и солнце.
— Правнук Сириус, могу я с тобой наконец-то поговорить? — раздался резкий голос из картины. Сириус закрыл глаза. Чаще всего, через прадеда с ним связывался Альбус, а уж его Сириус точно не хотел ни слышать, ни видеть. — Я не сильно тебя задержу. Во-первых, могу я узнать, кто была та прекрасная леди с тобой?
Сириус ошеломленно распахнул глаза и уставился на картину. Финеас Найджелус с искренним любопытством смотрел на своего правнука.
— Я думал, ты знаешь, что это Гермиона Грейнджер.
— Это-то я знаю, — отмахнулся Финеас. — К какому роду она принадлежит? Она ведь чистокровная?
Сириус сжал челюсти и медленно процедил сквозь зубы:
— Нет. Она из семьи маглов. Так что она абсолютно точно НЕ чистокровная волшебница.
Финеас пораженно захлопнул рот. В комнате воцарилась неприятная тишина. Сириус, подчеркнуто не глядя на портрет, начал перебирать свитки с начерченным планом Отдела Тайн. Наконец, Финеас, откашлявшись, продолжил до невозможности официальным тоном:
— Директор школы «Хогвартс» Альбус Дамблдор просил передать вам, что возле Отдела Тайн все чаще стали замечать людей, возможно состоящих в преступных связях с Упивающимися и с Тем-кого-нельзя-называть. Конец послания.
— Я безумно счастлив, — холодно заверил портрет Сириус. — Я уже сейчас бегу будить всех членов Ордена, чтобы сообщить им эту важную новость.
— Можешь подождать до утра, — вяло буркнул Финеас, пристально разглядывая свои руки. — Я, пожалуй, возвращаюсь в Хогвартс. Ну… В общем, до связи.
Сириус пробурчал себе под нос что-то, что с натяжкой можно было считать прощальным напутствием. Финеас исчез за рамой, оставив после себя только серый фон. Блэк раздраженно потер переносицу. К черту эту чистую кровь! К черту это семейство, где собрались только напыщенные, самовлюбленные снобы…
Дальнейший поток раздражения был прерван негромким покашливанием с картины. Сириус оглянулся — из-за рамы выходил Финеас, выглядящий крайне решительно.
— Я хотел сказать тебе, мой потомок, что, возможно, иногда даже чистую кровь нужно разбавлять. То есть, чистота крови, конечно же, самое важное, но не всегда она должна быть на первом месте. — Путано проговорил Найджелус. Затем, видимо, устав подбирать запутанные объяснения, Финеас махнул рукой. — Да ну тебя. У самого голова на плечах есть. А эта магла… девушка гораздо лучше, чем некоторые чистокровные волшебницы выглядит.
Несколько секунд Сириус переваривал заявление прадеда, а потом осторожно переспросил, все еще не веря услышанному:
— То есть, ты мне сейчас не будешь читать длинные и нудные лекции о том, что чистая кровь вырождается, а магглы так и норовят уничтожить великое племя волшебников?
— Я хотел, — честно признался Найджелус, усмехаясь краем рта. — Но потом я вспомнил, что ты все-таки Блэк. А мы не терпим, когда нам указывают. Да и должен тебе признаться — была у меня в молодости подружка, Мэгги Ли... Эх, молодость-молодость… — Финеас мечтательно вздохнул. Сириус с трудом сдержал рвущийся наружу смешок — рассказать кому — не поверят. Портрет слегка тряхнул головой, сбрасывая ностальгию. — В общем, если что — знай, благословение хотя бы одного предка у тебя есть.
— Спасибо,— искренне произнес Сириус, впервые подумав, что, возможно, не все в его семье были снобами.
