Глава 23Зловещий зеленый череп, изо рта которого выползала маленькая змея, застыл в темном небе. Опершись на каменную стену на крыше высокой башни, в маске Пожирателя, стояла женщина. Она скинула темный капюшон и подошла к пленнице, лежащей на холодном полу. Пожирательница сняла, наконец, маску и ухмыльнулась. Ее блестящие черные волосы растрепал холодный ветер. Беллатрисса наклонилась и рассмотрела юную девушку. Глаза закрыты, дыхание тяжелое. Все тело в синяках и ссадинах. Руки связанны.
- Пора с этим заканчивать. Поттер не торопится за ней сюда, - произнесла Белла, наблюдая, как тяжело вздымается грудь девушки.
- Быть может, он до сих пор в шоке от того, что стало с этим рыжим? – у противоположной стены стоял Драко Малфой и равнодушно наблюдал за тетушкой.
- Уизли? Хм, он еще с самого начала не тянул на гриффиндорца. Жаль, конечно, - с досадой произнесла она, но в то же время ухмылка появилась на лице.
Недолго думая, Белла достала палочку. Малфой напрягся.
- Что ты собираешься делать? – спросил он.
- Мне очень жаль. Но я ненавижу грязнокровок, и время Поттера выходит.
- Стой, не трогай ее! – голос Гарри отвлек Беллу и она повернула голову к проходу.
- Ты как раз вовремя! Авада Кедавра! – из палочки вырвался зеленый луч, в одно мгновение ударивший в грудь Гермионе.
- Неееет!!! – в один голос закричали Гарри и Малфой.
На мгновение Гермиона раскрыла глаза и странно выгнулась дугой. Казалось, она пришла в осознание, но тут же закрыла их навеки.
Гарри начал посылать в Беллу заклятия, а та лишь хохотала и выкрикивала что-то в ответ. В груди у Малфоя кольнуло. Он подошел к мертвой гриффиндорке и посмотрел на ее уже безмятежное лицо. Захотелось коснуться бледной щеки, и он провел ладонью по ее лицу. Тут в голове и возник вдруг ворох картинок. Гермиона дает согласие на участие в проекте. Она улыбается ему, когда она думает, что он спит. Залечивает его рану, а он внезапно целует ее в губы. На Рождество она в красивом платье медленно кружит на заледенелом озере. Засыпает на его плече, он держит за руку.
Драко чувствовал, как по лицу потекли слезы. Все это он забыл, от выпитого сока, в который, похоже, именно Пэнси подкинула эликсир стирания памяти. Все это время он знал лишь одну цель – УБИТЬ и справился с ней. Задание было выполнено, а вот света в его жизни больше не было. В порыве гнева и тяжкой боли, нахлынувших на Малфоя, он схватил палочку.
- Хватит! – произнес он громко. Белла тут же посмотрела на него. За это время пока он сидел рядом с Гермионой, его тетушка успела загнать Поттера в тупик.
- Вот и все, Поттер, тебе конец. Драко, оглуши его, он нужен Лорду.
- Всенепременно! – твердо произнес Драко, улыбаясь Белле. Он направил палочку на Поттера. Краем глаза видел, как Беллатрисса опустила свою палочку и улыбнулась Поттеру.
- Авада Кедавра! – зеленый луч выпрыгнул из палочки Драко, и тут Малфой сделал, то, что никто от него сейчас не ожидал, он развернулся и луч полетел прямо в Беллу.
- Драко, нет!
Видя последнюю эмоцию на ее лице, Драко улыбнулся. Страх. И даже такие как она могут бояться.
Месть выполнена.
Драко широко распахнул глаза. Он был весь в поту. Рубашка, в которой он заснул, вымокла. В комнате стоял мрак, и были видны лишь слабые очертания предметов. В окно бились белые снежинки. Из-за дуновения морозного ветерка из незахлопнутой форточки, Малфой почувствовал дрожь по телу.
В голове потихоньку прояснялось, что это всего лишь сон. Но на сердце, словно камнем поселилась тревога и страх.
- Гермиона!
Драко вскочил с кровати и, натянув мантию, быстро покинул комнату. Он пролетел несколько ступенек и оказался в гостиной Слизерина.
Лишь бы все это оказалось неправдой!
***
- Что ты тут делаешь? – Джинни опустилась на каменную ступеньку рядом с Гермионой у самого входа в гостиную Гриффиндор.
- А ты? – Гермиона внимательно поглядела на подругу.
- Не могу уснуть, решила погулять и не вовсе не ожидала тебя увидеть у самого входа. Может, стоит зайти в гостиную, там теплее, чем тут, - Джинни поправила серую шаль на плечах.
- Мне и здесь нравится, - ответила Гермиона.
- Ты ведь еще и не заходила в гостиную? – поинтересовалась Джинни.
- Ты спросила это потому что на мне все еще платье?
- Да. А если не секрет, то почему тебе не зайти и не переодеться. Скоро уже светает. Знаешь, время почти шесть утра.
- У нас же каникулы. Время не имеет значения. К тому же, я хотела побыть одна, а в гостиной в ночь Рождества всегда много народу.
- Там никого нет сейчас, все спят.
- Понятно, - ответила Гермиона и стала рассматривать пустую картину, где еще совсем недавно попивал чай толстый волшебник.
Джинни понимала, что таким коротким ответом Гермиона закончила разговор, но осталось еще слишком много вопросов, чтобы так просто взять и уйти. Джинни зевнула и как можно безмятежнее произнесла:
- Я сегодня разговаривала с Гарри и…
- Можешь не продолжать, я догадываюсь, что он тебе сказал.
- Гермиона, тогда ответь – зачем это все тебе? Ты же сама лучше меня знаешь этого человека, я думаю, ты помнишь, как много раз он причинял тебе боль и после всего этого…
- Ты как Гарри, - Гермиона вдруг резко встала. – Мне не нужны ничьи советы. Я сама давно уже знаю на что иду, но я не ожидала, что все получится по-другому, что я узнаю, что он не такой как кажется. Все эти годы была лишь его маска для таких, как мы. Слизерин ненавидит нас и других тоже ненавидит, ведь наши факультеты сами отделились от него. А на самом деле все там такие же, как мы. И то, что они хотят казаться хуже, это нормально. Они все просто соответствуют тем рамках, в которые мы сами же их загнали. И он такой. Он всегда мечтал оказаться в Слизерине, но тогда он еще не знал, что придется казаться плохим. Его отец с детства учил ненавидеть грязнокровок и магглов, и это почти удалось ему, он вбил в голову ребенку все что хотел, но просто так и не понял, что Драко уже вырос и сам решает, что ему делать и как относиться к людям. А вы с Гарри так и не можете этого понять.
- Разве такие, как он могут меняться? Гермиона, забудь эмоции, включи холодный здравый смысл, такой же, как когда то на 1 курсе, когда ты не поддавалась эмоциям, и это помогло тебе отличить настоящий яд от простой жидкости. И ты же всегда из всех нас мыслила здраво, не давала оступиться никому и теперь пришла наша очередь, мы не должны дать тебе оступиться.
- Джинни, ты же понимаешь, что все это бессмысленно. Все эти разговоры. Все!
Джинни тяжело вздохнула.
- Хорошо, тогда слушай. Я была искренне рада за тебя, когда тебя в первый раз на бал пригласил Виктор Крам, и когда ты начла встречаться с Роном, я была на седьмом небе. Я всегда радуюсь твоим победам и даже представить не могу, как бы Гарри обходился без тебя. Я знаю, мы не слишком часто общаемся, да и подругой ты меня назвать, наверное, не можешь, ведь у тебя есть два самых замечательных друга. Но знай, чтобы не случилось, никогда не скрывай этого от них. Они беспокоятся за тебя, любят, ценят. И то, что Гарри так отреагировал, его можно понять. Малфой - ему враг и теперь, когда Малфой вдруг оказался на одной дороге с тобой - для Гарри стало самым большим шоком. И твои слова тоже для него шок. Гермиона, я прошу лишь об одном – не потеряй в порыве эмоций своих друзей. Лучше ты уже не найдешь и они не найдут лучше, и искать то даже не будут. Ты нужна им. Вот и все, что я хотела сказать.
Джинни встала ос ступеньки.
- Поговори с Гарри. Знаешь, он не верит в то, что люди из плохих могут становиться хорошими. Он помнит всю ту боль, которую причинил тебе Малфой, помнит почти каждое оскорбление, помнит свою закипающую злость в таких моментах и желание послать заклинанием в Малфоя. Ты стала для Гарри слишком дорогим человеком, запомни это.
Закончив говорить, Джинни неспешно подошла к проему с Толстой Дамой.
- Шоколадная тянучка, - произнесла девушка пароль, а потом обернулась и посмотрела на Гермиону, по щекам которой стекали слезинки. – А знаешь, я готова поверить, в то, что он стал другим.
Проем закрылся, и лишь тогда Гермиона подняла глаза и посмотрела туда, где пару секунд назад стояла Джинни.
***
- Вот держи, - Забини протянул Малфою конверт.
- Что это? – устало спросил Драко и даже слегка разнервничался. Почему же всегда кто-то его останавливает, когда ему срочно надо уйти.
- Письмо от твоей матери, по-моему.
- От Нарциссы? – Драко удивился, приподняв брови.
Он расспокавал конверт и достал сложенный вдвое пергамент. Прочитал первые строки.
- Нет, от Беллы, - не став дочитывать до конца он заново сложил пергамент вдвое и положил в карман.
- Что даже читать не будешь?
- Времени нет, мне надо срочно…
Дверь гостиной с грохотом распахнулась, не дав договорить Малфою до конца. Послышался звонкий смех Пэнси.
- Она что все еще не спит? – спросил шепотом Малфой.
Забини лишь покачал головой.
- Тогда она сейчас получит! – Малфой развернулся и собрался уже выйти из тени коридора, ведущего к спальням, как вдруг услышал голос Дэвида.
- Филч верно не ожидал, что все обернется против него. Никогда еще так не веселился.
- О, да, я сама так давно не смеялась. Это было здорово. Хорошо, что сейчас все спят, потому что я хочу поцеловать тебя, - тихо прошептала Пэнси.
Послышался шорох и причмокивание. Малфой несколько секунд массировал виски.
- Пора с этим кончать! – не выдержал он и вышел из тени в общий зал. – Привет, с Рождеством вас! – Малфой ухмыльнулся, увидев, как резко Пэнси и Дэвид отпряли друг от друга. Они ошарашено смотрели на него.
- Я вам не помешал? Что-то бессонница мучает в последнее время.
- Дэвид, уходи, - неуверенно прошептала Пэнси.
- Да что ж так, пусть остается. Я давно хотел с ним поговорить.
- Дэвид, тебе пора. Оставь нас наедине, прошу, - Пэнси сделал несколько шагов к Драко, и посмотрела на Дэвида.
Дэвид не ушел, а все так же стоял и смотрел на Пэнси и Малфоя. Пэнси взглотнула, чувствуя его пристальный взгляд, и пальцами коснулась холодной ладони Малфоя.
- Друг, Малфой, просто… - она не успела договорить, Малфой вдруг внезапно хлестнул Пэнси по щеке, от неожиданности она отскочила на несколько шагов назад, и не рассчитав равновесие, пошатнулась и упала на пол.
- Ты совсем с ума сошел! – Дэвид подбежал к Пэнси и взял за руку. – Все в порядке? - спросил он заботливо.
- Да, нормально. Просто я заслужила, - она потерла покрасневшую щеку и подняла взгляд на Малфоя.
Он холодно смотрел на нее, словно орел собирающийся уничтожить свою добычу.
- Ну, ты и сволочь!- Дэвид соскочил с места и, подлетев к Малфою, неожиданно со всей силы кулаком ударил в грудь. Малфой согнулся от боли, но тут же выпрямился.
- Ну а это было совсем опрометчиво, - он ответно ударил Дэвида по животу.
- Драко, Дэвид, прошу, прекратите! – закричала Пэнси. – Мэрлин, кто-нибудь, разъедините их!
Но слизеринцы не слышали. Они били друг друга кулаками в разные места, словно были обычными маглами.
- Хватит! – Пэнси разревелась, закрыв лицо руками, так и не встав с пола.
- Что случилось? – Блейз Забини выскочил из коридора, ведущего к спальням.
- Прошу, помоги! – Пэнси размазала слезы по лицу и с надеждой посмотрела на парня.
- Вставай, поможешь.
Пэнси повиновалась, и они вместе вмешались в драку.
- Прекратите! – послышался голос Блейза, а затем он ухватил Драко за плечо и сильно потянул на себя, Пэнси же схватила Дэвида за руку.
- На себя посмотрите, что выделаете!
- Я убью этого сукиного сына! – кричал Драко, вырываясь из цепких пальцев Блейза.
- Это ничем не поможет, ничем. Ты слышишь? Убивать будешь кого-нибудь другого, но не здесь и не сейчас! – воскликнул Блейз.
- Да иди ты к черту! – Драко вывернулся из рук Забини, и даже не оглядываясь, быстро пошел в коридор.
Войдя в комнату, Драко включил свет сел на кровать. В комнате никого не было. Кребб и Гойл уехали на каникулы по домам, а Блейз был в гостиной.
«Наверное, разбирается с этим чертовым Дэвидом», - со злостью подумал Драко.
Внутри все кипело. Драко сам не понимал, почему он так отреагировал. Это же наоборот все ставит на свои места. Он должен был только порадоваться за Пэнси. Ведь сам он совсем недавно покинул комнату, где было хорошо и тепло, где была она – Гермиона. Он же сам знает, что Пэнси всего лишь привычка. Быть может, он просто привык, что она всегда где-то рядом с тринадцати лет, когда впервые Люциус сказал, что Паркинсоны самая лучшая кандидатура на родственников. Они также богаты, чистокровны, влиятельны, и отец Пэнси тоже Пожиратель. Драко просто привык, что Пэнси всегда с ним и больше не с кем. Да, он жуткий собственник, но почему и сейчас он так тяжело принимает, что у нее есть кто-то другой, ведь она ему не нужна, совсем не нужна. К ней он не чувствует любви, горячей страсти, потребности целовать ее, смотреть как некоторые волосинки выбились из прически и мечтать распустить все волосы, а потом глядеть как они сползают по плечам волнами. И почему он не поступил по-другому? Можно было ведь пожать Дэвиду руку и пожелать им счастья. Это было бы так просто.
Драко посмотрел на руки. На кулаке была кровь. Наверное, он неплохо ударил Дэвида в нос. Правда, немного щипало губу. Драко облизнул ее языком и тут же почувствовал горьковатый вкус крови.
- Черт, он разбил мне губу, - Малфой встал и подошел к шкафу, чтобы посмотреть в зеркало. Дверь в комнату в это время распахнулась, и Блейз вошел внутрь.
- Ты совсем спятил? Зачем ты разбил ему нос?
- Этот Дэвид итак слишком много себе позволяет, - Малфой прижег рану бесцветной жидкостью и поморщился. – Честное слово, я бы убил его, если бы не ты.
- Вы были как два маггла, как будто и не волшебники вовсе.
- Наплевать.
- Кстати, ты прочел письмо?
- Черт, забыл совсем, - Драко достал из кармана пергамент и, раскрыв его, тут же принялся читать. По мере чтения лицо его стало совсем непроницаемое. Ни одной эмоции не отражалось на нем. Когда он прочитал до конца, он сжал пергамент в руке.
- Ну вот и пришло время! – произнес он и посмотрел на Блейза.
- Когда? – лишь смог прошептать тот.
- Сегодня в двенадцать часов дня, Министерство магии.
***
На завтраке в Большом зале Гермиона сидела одна. Она решила не подсиживаться к Рону, Гарри и Джинни. Чувствовала, что Гарри смотрит на нее, но как поворачивалась к нему лицом, он тут же отводил взгляд. Учеников было не очень много, большинство разъехалась по домам. Вместо четырех больших столов был всего лишь один. Гермиона оглядывалась по сторонам, но Малфоя нигде не было. Она ссылала это все на то, что он сейчас возможно спит у себя в спальне. Но когда Гермиона заметила Пэнси и Блейза Забини, начала волноваться. Драко не был с ними, что само по себе было странно. Она отодвинула от себя тарелку с завтраком и выпила лишь тыквенный сок, хотя соку предпочла бы воду. В последнее время Гермиона стала слишком мало есть, что непосредственно отражалось на ее фигуре. Кожа теперь была бледной, а еще в некоторых местах выпирали кости. Аппетита часто не бывало, и Гермиона просто не понимала, почему так происходит.
Она уныло глядела на рождественскую елку с поблескивающими стеклянными шарами и гирляндами. Вдруг кто-то дернул ее за плечо. Гермиона повернула голову.
- Что? – вопрос застыл в воздухе. Гермиона удивленно смотрела на слизеринца, с которым даже никогда не общалась.
- Драко просил передать, - произнес тот, но таким тоном, как будто это было самое сложное поручение в его жизни. Он достал из кармана клочок бумаги и незаметно от всех положил его в ладонь Гермионе.
- Что это? – прошептала она.
- А мне разве есть до этого дело? Это же тебе передали, Грейнджер! – отрезал Забини и пошел прочь из зала. Гермиона смотрела ему в след. Она положила записку в карман и огляделась. Увидела, как Джинни хмурит брови и пристально наблюдает за ее действиями, так же увидела, как Рон провожает Забини взглядом, а Гарри внезапно встал из-за стола.
Гермиона резко встала и понеслась прочь из Большого зала. Почти у самого выхода ее схватили за руку. Это был снова Блейз Забини.
- Что еще? – со злобой произнесла Гермиона.
- Хочу лишь сказать, что я и понятия не имею почему он вообще передает тебе что-либо, что очень странно, ведь ты же…
- Грязнокровка? Счастливо оставаться! - Гермиона вырвалась из его хватки, но Забини крепко стиснул ее руку.
- Я не договорил. Хочу сказать лишь одно, чтобы не было написано в этом пергаменте, Малфой уехал сегодня ранним утром к Паркинсанам для того, чтобы обсудить детали скорой помолвки.
- И зачем ты мне это говоришь, думаешь, мне есть хоть какое-то дело до Малфоя? И отпусти меня немедленно!
Блейз послушался и больше ничего не говоря, отошел от Гермионы. Она, бросив на него полный злости взгляд, пошла по направлению к лестницам.
Время было уже за полночь, когда Гермиона сидела у подножия кресла рядом с камином и вытирала льющиеся по щекам слезы ладонью. Днем она так и не прочитала записку и, даже словом не обмолвилась с Гарри и Джинни. Казалось, что привычная жизнь все же рухнула. Гермиона почти весь день пробыла в комнате, читая глупую маггловскую книгу о безграничной любви. Книга была до того предсказуема, что ее следовало бы закрыть еще на третьей станице и посмотреть в конец и точно убедиться, что все именно так и закончиться, но Гермиона принципиально решила дочитать до конца. Но вот понимала ли она смысл, когда читала, это был вопрос. Она все время думала о Малфое и еще не хотела мириться с тем, что сказал Забини. Конечно, она понимала, что так все равно будет. Он ведь другой, его окружение значительно отличается от ее. Все в его жизни, наверное, уже расписано до конца и он лишь должен ставить галочки с выполненными пунктами, так же и с Пэнси. Гермиона знала, что она его невеста, но отчего-то так невыносимо было с этим мириться.
Господи, и неужели она его по-настоящему полюбила?
Гермиона прикрыла глаза. Пред глазами застыло его детское личико полное злости. Он гадко улыбался и смотрел на нее, а она тогда не смогла выдержать этого и влепила ему пощечину, наверное, впервые тогда она ощутила такой приступ злости, что, когда он зашептал проклятия в ее адрес и убежал, ей стало так легко и хорошо. Впервые тогда она не думала о правильности, о глупости, о том, что такие ситуации решают другими способами, а просто дала обидчику сдачи за грубые слова. А теперь? Только подумать – она сама признается себе, что любит его. А он вовсе не такой, каким был, это же так элементарно – он изменился. Хотя, может и был таким всегда, просто она не замечала, ведь они никогда не говорили нормально, всегда злость Гарри, готовые к атаке кулаки Рона, и ее пальцы, сжимающие кончик палочки в кармане. И эта не с чем несравнимая закипающая злость внутри. И может быть, если бы в такие моменты ее попросили применить непростительное заклятие, Гермионе даже труда бы не составило выполнить такую жуткую просьбу.
Гермиона поежилась от этой мысли. Она раскрыла глаза и посмотрела на маленький пергамент, лежащий рядом. Она не знала, что и думать. Не хотела верить всему, что было написано. И не верила ни одной строчке, но аккуратный почерк принадлежал Малфою, и она знала это.
Гермиона, пора все расставить по местам. У меня нет времени рассказывать тебе все. Я уезжаю. Незачем мне что-либо писать, не надо искать встреч со мной. Скоро у меня начнется новая жизнь.
Прости, но мне следует напомнить тебе твое место в нашем мире.
Как же он мог так написать? Как? Хотя, Гарри, Джинни были правы. Это же так просто, он – Малфой. Как же сейчас хотелось выпить зелье, стирающее память и навсегда все забыть.
Гермиона услышала шум в гостиной и тут же убрала пергамент в карман джинсов. Поправила свитер и вытерла слезы. Сзади послышись осторожные шаги.
- Гермиона?
Она повернулась и увидела Макклагена.
- Что? – спросила она как можно безмятежнее, но все равно готова была поклясться, что голос получился слабым.
- Что-то случилось? Почему ты тут одна? Ты плакала?
- Сразу столько вопросов! – Гермиона улыбнулась. – Все в порядке, просто мне надо побыть одной, а в комнате спит Парвати.
- Точно все хорошо?
- Конечно, каникулы же! – Гермиона встала с пола. – Ладно, я пойду.
Она чувствовала, что улыбаться не может, что еще чуть-чуть, и она не совладает с собой, со своими чувствами. Еще вчера она заснула у Малфоя на руке и даже во сне чувствовала его горячее дыхание, а теперь его записка разбила вдребезги все, что было итак слишком хрупким.
Можно же было просто солгать. Она бы смирилась с ложью, но только не с такими безжалостными словами.
Она собралась только сдвинуться с места, но Кормак вдруг схватил ее за плечи, и развернул к себе, не отпуская.
- Не верю! Скажи что случилось?
- Ничего, - твердо ответила Гермиона. Она думала, что все же смогла совладать со своими эмоциями, но как же сильно она ошиблась. Что-то все-таки сломалось в ней. Перед глазами встал этот клочок пергамента.
«Скоро у меня начнется новая жизнь…»
А это значит, что для Гермионы места больше не найдется. Она вдруг уткнулась в грудь Кормака и заревела. Он обнял ее.
- Престань, все же хорошо. Ты же такая сильная. Я никогда не видел, чтобы ты плакала. Все наладится, чтобы сейчас не случилось! – он успокаивал ее, гладя по волосам.
- Не наладится, ничего не станет, таким, как было! – шептала она.
- Обещаю. Все будет хорошо.
Гермиона подняла голову и посмотрела ему в глаза. В эти секунды она была ему благодарна. За все. За то, что он может успокоить, за то, что появился в нужную минуту, когда она так нуждалась хоть в какой-то поддержке, за то, что говорит то, чему сам искренне верит.
- Спасибо, - прошептала она и улыбнулась.
Макклаген стер большим пальцем левой руки слезинку с щеки Гермионы.
- Это же так просто – верить в лучшее.
- Еще раз спасибо, - Гермиона хотела отойти, но его руки так и не разжались, аккуратно держа ее за плечи. Он вдруг наклонился и коснулся ее губ. Гермиона закрыла глаза. Кормак запрокинул ее руки себе на шею, а сам обнял за талию.
«Незачем мне что-либо писать, не надо искать встреч со мной. Скоро у меня начнется новая жизнь…» - глупые строчки из записки так и врезались в память, и хотелось просто идти наперекор всему, своим принципам, всему, что недавно даже и в голову не могло прийти.
Гермиона впустила требовательный язык Кормака в рот, даже не пытаясь стискивать зубы. Она не понимала, что чувствует сейчас, но так ли важно все это было? Она думала о стирании памяти совсем недавно, а быть может, это даже лучше стирания, хоть на какое-то время утихомирить гнетущую боль внутри. Это так просто.
Она не чувствовала того, что было с Малфоем. Непонятное покалывание под ложечкой, сердце, готовое выпрыгнуть из груди, земля, которая скоро уйдет из под ног. Нет, сейчас ничего такого она не чувствовала, а надо ли все это? Все равно потом мучительно тяжело, когда тебе причиняют боль.
А сейчас так просто. И даже думать ни о чем не надо. Земля не уйдет из под ног, и ты так же твердо останешься на ней стоять.
***
«Покушение на министра магии» гласила первая строчка свежего «Пророка». Гермиона раскрыла газету и принялась читать. Рядом сидела Джинни и, не спеша, ела хлеб с джемом, запивая все соком. Гермиона тихо вздохнула, но Джинни тут же отреагировала.
- Что-то случилось? – произнесла она и озадачено посмотрела на Гермиону.
- Случилось, - ответила та. – В министерстве магии вчера покушались убить министра, к счастью Пожиратель, который собирался его убить промахнулся, но зато заклинание попало в помощника министра, который успел заслонить его.
- Только не говори, что кто-то умер.
- Нет, никто не умер, но помощник очень сильно пострадал, его жизнь на волоске. Да к тому же, сам Пожиратель, как можно скорее скрылся с места происшествия, зато в него тоже попали, охраны с министром не было и видимо тот, кто хотел совершить убийство заранее обо всем знал, но не мог предполагать, что помощник так быстро среагирует и, к тому же, и самого Пожирателя ранят.
- Вот кошмар, что происходит. Надо сказать Гарри, может это связанно с Тем Кого Нельзя называть. Я надеюсь, помощником был не Кингсли?
- Я тоже подумала про него, но думаю, что не он. Мы бы давно знали такую весть от Тонкс или Люпина, – прошептала Гермиона и дальше принялась читать газету. Джинни в это время допила сок и огляделась.
- Мальчики до сих пор? Нельзя же до утра играть в шахматы! – негодовала Джинни. – Эй, Гермиона, Макклаген на тебя пялится.
- Черт, так и думала, что так будет, - пробурчала из-за газеты девушка. – Я вчера как последняя трусиха убежала из гостиной. Мне стыдно.
- Да, сложная ситуация, - Джинни засмеялась.
Внезапно над волшебным потолком закружила школьная сова и спикировала вниз, приземлившись прямо перед гриффиндорками. Джинни выцепила из клюва птицы письмо. Гермиона же не интересовалась почтой. Она не получала ее, за исключением Пророка. И очень удивилась, когда Джинни произнесла:
- Гермиона, письмо для тебя.
- Обычно я не получаю писем, - Гермиона отложила газету и поглядела на белый конверт.
- Тут не указанно от кого, - Джинни протянула конверт Гермионе.
Гермиона взглотнула и в нерешительности распечатала его. Руки отчего-то дрожали, возможно, Гермиона понимала, что это очень срочно. В руках застыл маленький, сложенный пополам пергамент. Джинни деловито отвернулась, внезапно начав махать Лаванде, которая зашла в Большой зал, радостно улыбаясь. Гермиона дрожащими руками развернула лист. Сердце дрогнуло. До боли знакомый подчерк. Слегка витиеватые маленькие буквы.
«Надо встретится в нашей комнате, сегодня в 18 часов вечера. Это важно»
И не было ни подписи, ничего. Точка после «важно» была очень жирная, даже с маленькой дырой, словно перо вдавили в нее со всей силы.
Гермиона сжала пергамент и положила в карман.
- Что-то важное?- невзначай поинтересовалась Джинни.
- Нет, пустяки. Это просто рождественское поздравление, - Гермиона улыбнулась подруге. Джинни стала ей как никто другой дорога, но пока что существует Малфой – утаивать все равно придется слишком много.
***
Гермиона сжимала в руке пергамент и стояла напротив двери. Стрелки на часиках неизбежно подходили к 18-00, но Гермиона с замиранием сердца, подсчитывала каждую секундочку. Ей было тяжело просто взять и войти, хотя она прекрасно понимала, что ОН там, в комнате.
«59 минут и …ровно 18-00», - сердце все же остановилось.
Дрожащая рука коснулась холодной ручки.
«Еще пять секунд!»
Гермиона убрала руку и зажмурила глаза. Откуда же взялось так много нерешительности?
Когда рука вновь застыла в воздухе, чтобы коснуться ручки дверь вдруг сама распахнулась.
«Я что владею телепатией?», - Гермиона удивленно посмотрела на руку.
- Знал, что ты там за дверью стоишь…решил помочь, - лениво произнес Малфой. – Может, войдешь? Разговор есть.
Гермиона взглотнула и, не сказав ни слова, медленно прошла внутрь. Дверь за ее спиной захлопнулась. Малфой сидел на диване.
- Ты так и будешь стоять там? – Малфой повернулся и посмотрел на девушку.
- Мне и тут хорошо, - отозвалась она.
- Странно. На тебе лица нет. Что за то время, пока меня не было что-то изменилось?
- Ты прекрасно знаешь, что изменилось!
- Я не понимаю тебя, но это не так важно. Речь о другом, - Малфой поднялся с дивана и прошел к окну. Несмотря на каникулы, он был в черной мантии. – Знаешь, я был у Дамблдора, теперь «нас» больше нет.
- Прости, что? – Гермиона сжала кулаки. Она хорошо помнила содержание записки, но зачем еще раз надо втаптывать ее сердце.
Малфой обернулся. Видок, конечно, у него был болезненный. Еще хуже, чем обычно. Гермиона даже отшатнулась. Никогда еще столь страшные синяки не залегали под глазами, а кожа была, словно у покойника. Белая при белая.
- Ты выглядишь неважно, - прокомментировала Гермиона.
Малфой лишь улыбнулся.
- Да, знаю. Это временно, у меня возникли большие трудности, и я не хочу больше впутывать во все это дерьмо тебя, - Малфой помедлил, взяв в руки хрустальную вазу со столика. Он повертел ее. Гермиона ждала. Он что-то недоговаривал.
- О чем ты?
- Проекта больше нет! – наконец выговорил он и поставил вазу на место.
- Что значит - нет?
- Это все, Гермиона. Понимаешь, это конец. Все законченно!
- Понимаю, я не совсем еще дура, все итак ясно из твоей записки, незачем меня вызывать и повторять еще раз.
- Постой, какая еще записка? – Малфой с удивлением поглядел на Гермиону.
- То, что я получила вчера от тебя!
- Я не отправлял ничего!
- Конечно, не отправлял, ты передал Блейзу, а он – мне.
- Я сказал Забини, что уезжаю и попросил сказать это тебе, он прекрасно знает, что мы писали проект вместе.
Гермиона потерла виски. Что-то явно не сходилось. Она не предала смысла тому, что Малфой сказал «писали» в прошлом времени, при других обстоятельствам она бы начала выяснять, почему же Малфой ставит точку на проекте, но нет, сейчас было важно другое. Гермиона достала из кармана скомканный пергамент. Вчера она хотела бросить его в камин, но лишь со всей силы смяла, а когда подошел Макклаген, быстро спрятала в карман.
Она развернула листок и подошла к Малфою.
- Вот, это же ты писал. Твой подчерк.
- Я еще раз повторяю, я ничего не писал. Ого, у кого-то явно хорошая фантазия! – взгляд Малфоя скользнул по тексту. – Драко выхватил из рук Гермионы пергамент.
- И ты говоришь…
- Гермиона, это не мое. Черт, неужели Блейз!
- Не знаю. Я, конечно, много думала про слезеринцев, но чтобы так..
- Блейз что-то подозревает, а может и знает, так просто он не стал бы ничего писать. Помолвка, только подумать, что за бред.
- Значит, нет никакой помолвки?
Малфой поднял глаза и посмотрел на Гермиону. От такого долгого и пристального взгляда, девушка поежилась.
- Помолвка есть, но не сейчас.
- Почему ты говоришь, что проекта больше нет? – внезапно переменила тему разговора Гермиона.
- Потому что я был у Дамблдора сегодня днем, и попросил отказа.
- Но отказ действителен в том случае, если и второй участник откажется, разве нет?
- Да, ты права, но у меня особый случай, Дамблдор понял…
- А как же магическое закрепление?
- Ты говоришь ерунду, это же просто официальная часть, на самом деле отказаться намного проще, чем принять участие. Все эти магические закрепления, нерушимости, это просто чушь, на самом деле разрушить все это элементарно. Разве ты не читала «1000 магических тайн и их разоблачение»?
Гермиона потупила взгляд. Впервые за много лет она должна ответить «нет» и уж тем более, больнее это говорить, когда, казалось бы, что все книги, какие только есть на свете она знает, или читала.
- Я не…
- Тогда и говорить не о чем.
Гермиона разозлилась. Можно подумать, он все знает. Она же начала познавать этот волшебный мир намного позже его, и поэтому есть вещи, о которых она еще не знает.
Малфой вдруг резко сел на диван, а лицо исказилось от боли. Злость Гермионы от его последних слов тут же сменилась тревогой.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего. Я просто устал, - Малфой поднялся и подошел снова к окну. Гермиона внимательно смотрела на Драко. Она заметила то, насколько же тяжелы были его шаги.
- Знаешь, есть сотня причин, по которой мы не можем…
- Не можем быть вместе? – Гермиона перебила Малфоя. – Что это значит? Что с тобой происходит?
- Со мной все в порядке. А вот что происходит с тобой? Может ты забыла, но я - Малфой. Разве не меня ты так горячо ненавидела?
- А что ты можешь знать о ненависти? Да, я недолюбливала тебя, потому что ты был мерзкий мальчишка, ты оскорблял, унижал, всегда выше всех ставил себя.
- Я и сейчас такой, если ты не заметила!
- Нет, неправда. Ты изменился. Изменил взгляд на жизнь и отношение к другим.
- Разве? Лонгоботома, я вот до сих пор считаю придурком, а Поттер так же безумно меня бесит, как и раньше!
- А я, что ты думаешь про меня?
- Ты…магглорожденная, а это против всех правил!
- А что тогда в правилах!? – горячо воскликнула Гермиона. Как же сильно хотелось подойти к нему и настучать по голове. Почему в этом мире существуют глупые правила, кому они нужны?
- Все, кроме этого! – Малфой смотрел в окно, даже не оборачиваясь. – Послушай, я чистокровный волшебник, а ты…
- Грязнокровка, верно? Давно ты меня так не называл.
- Я и не собирался, так говорить, ты сама сказала, - Малфой обернулся и посмотрел на Гермиону. От его взгляда все внутри сжалось. Каким же болезненным выглядело его лицо.
- Проекта больше нет? – как во сне прошептала Геримона.
- Нет.
- Значит, нас больше ничего не связывает?
- Возможно.
- Я могу уйти. Ведь все?
- Уходи.
Гермиона отвернулась, и сделал шаг к двери. Гриффиндорка понимала, что осталась недосказанность, и что так просто все это не закончится.
- Я целовалась с Макклагеном, - остановилась и произнесла она у самого выхода.
- Поздравляю. Он хороший игрок в квиддич. Достойный противник. В смысле, в игре.
Даже не поворачивая головы, Гермиона чувствовала, что Малфой улыбнулся.
- Я не могу так! – Гермиона не стала раскрывать двери и уходить, а взяла и побежала к Малфою. Он даже не успел понять, но она крепко его обняла.
- Прости, но я не могу. Не хочу ставить точку.
В другой бы раз, она ушла бы. Если бы на месте Малфоя был другой. Она не задумываясь развернулась бы и шагнула прочь. Но с ним этот фокус явно не мог сработать.
- Эй, поаккуратнее!
- Прости. Но я не могу, - Гермиона расцепила объятия. – Не хочу тебя терять.
- Куда делась бывшая Гермиона Грейнджер – девушка, которая всегда мыслила здраво, оценивала ситуацию.
- Все спрашивают про нее. Но ее больше нет. Новая Гермиона думает сердцем, а не разумом.
- Это погубит тебя.
- Я знаю, но тут другое, - мимолетная улыбка. – Ты губишь меня.
Малфой улыбнулся, а потом его лицо снова исказила боль.
- Тебе пора идти. Я должен собрать вещи. Эта комната больше не наша.
Драко сделал несколько шагов к камину, прижимая правую руку к груди и, пряча ее под мантией.
- Что у тебя с рукой? – спросил Гермиона, озадаченно глядя на Малфоя.
- Ничего. Просто побаливает давний вывих.
- Разве? – Гермиона подошла к Малфою. Он в свою очередь отвернулся.
- Эй, лишь помочь хочу.
- Гермиона, уходи. Прошу.
- Что это значит? Покажи руку! – приказала девушка.
- Уходи!
- Поздно, - Гермиона дернула мантию Драко на себя, от этого на секунду другую, девушка смогла увидеть часть белоснежной рубашки Малфоя и часть промокшего насквозь алого рукава. От увиденного, она охнула.
- Что у тебя с рукой.
- Не твое дело, - резко отрезал Малфой и злобно посмотрел на Гермиону.
Гермиона стояла в оцепенении. Малфой в это время снова задернул мантию и обмотал ей руку. Рана Малфоя что-то напомнила Гермионе. Все это было не просто так. До боли знакомое.
«Пожирателя, пытавшегося напасть на Министра, ранили в правое плечо режущим заклятием, но он успел скрыться в одном из каминов Министерства…»
Отрывок из утренней статьи тут же всплыл в голове. Какое-то долгое время, как тогда показалось Гермионе, они с Малфоем смотрели друг на друга. В этом взгляде было все – недоверие, ложь, ужас, тревога и боль. В его глазах застыла боль.
Но что тогда могла подумать Гермиона. Эмоции в одно мгновение одолели. «Он убийца», - одна лишь мысль сжигала. Совсем недавно девушка сказала, что давно заглушает слова разума - сердцем, а вот теперь остался только холодный ум. Она знала, что рана, возможно, очень глубокая, но как все до безумия было сложно. Остаться в комнате, с тем, кто способен убить, Гермиона не могла. Драко поднял здоровую руку и, наверное, хотел взять Гермиону за локоть, но она резко отскочила от него.
Неужели храбрая гриффиндорка боится? Впервые за долгое время. В последний раз она боялась мамы, когда испачкала платье шоколадным мороженным, но это было в пять лет, все дети боятся родителей из-за каких-то мелких проступков в таком возрасте. Так страшно до оледенения сердца, как сейчас, не было даже когда, в прошлом году, в Министерстве магии на отряд Дамблдора напали Пожиратели, и приходилось спасаться от них, применяя все свои силы и заклинания, какие только Гермиона могла тогда вспомнить и использовать.
- Гермиона? – его голос, наконец, вывел из ступора.
Драко смотрел на нее с надеждой и тревогой одновременно. Возможно, понял, что она что-то понимает, что-то знает.
Гермиона покачала головой, ни слова не говоря, бросилась к двери. Понимала, что нельзя его оставлять. Надо обработать рану, сделать все, что только она помнит по колдмедицине. Но ведь так уже было. Дежавю. В этой самой комнате она излечила его рану в холодный осенний день. А теперь все вновь. А тогда же она даже не подумала, откуда взялась рана. Не стала задавать лишних вопросов. В помутнении рассудка Драко впервые ее поцеловал и, наверное, это и снесло прочь все вопросы из головы Гермионы. Именно с этого момента сердце стало думать, а не разум. Она заперла его на ключик и каждый раз, словно просовывала вату в уши, чтобы только не слушать, то, что разум ей советует.
А теперь все было так очевидно. Нет больше розовых очков и этой безмятежности, этого пессимизма. Перед ней, тот, кто может УБИТЬ. Пожиратель.
Дверь оказалась запертой. Гермиона быстро вытащила палочку. Руки дрожали, впрочем, как и голос. А надо всего лишь произнести одно заклинание и дверь откроется.
- Алохомо…
- Экспеллиармус!
Гермиона не успела договорить, ее палочка выскользнула из рук и отлетела к Драко. Его лицо стало еще бледнее. Он поднял палочку Гермионы с пола и оперся на стену рядом с камином. Казалось, что ему тяжело стоять на ногах.
- Ты не уйдешь отсюда, пока не выслушаешь меня.
Гермиона прикрыла глаза.
Почему же все должно быть именно так?!
