Глава 24***
Честно говоря, я не помню, что ответил Снейпу на его реплику.
Кое-как поднявшись, я пробубнил нечто вроде «мне уже лучше» и заковылял к своему месту.
Только когда я сел за парту, мне стало ясно, что совсем не лучше и что на меня до сих пор все смотрят. Я хотел что-то ещё сказать, но понял, что просто не могу: голова кружилась, меня ужасно тошнило.
Тряхнув головой, я попытался привести себя в чувство, но от этого стало ещё хуже. В глазах потемнело, затем снова стало нормально, но звуки как будто бы отдалились, стали слышны, как из соседней комнаты. Я посмотрел на Рона и Гермиону – на Снейпа смотреть не хотелось совершенно – и, вымучено улыбнувшись, произнёс:
- Со мной всё хорошо.
Это было последнее, что я сделал перед тем, как потерять сознание.
Во второй раз я очнулся уже в Лазарете. Рядом никого не было, а за окном уже стемнело.
Я попытался приподняться и с удивлением отметил, что слабость и головокружение прошли. Меня всё ещё подташнивало, но по сравнению с тем, как я себя чувствовал прежде, – небо и земля. Привычным жестом я потянулся за очками, которые по логике вещей должны были бы лежать на тумбочке, но ничего там не нащупал. Посмотрев на прикроватную тумбочку, я не увидел там ничего, кроме графина с водой и пустого стакана. Чудесно, никто даже не подумал, что мне понадобятся очки, когда я проснусь. Нахмурившись, я всё же решил оглядеться. Вероятно, кто-то ещё находится в палате, тогда можно будет спросить, как долго я пролежал в отключке и что говорит мадам Помфри.
Сев на кровати, я попытался рассмотреть помещение. В комнате, насколько я мог разглядеть, больше никого не было. Поискав взглядом часы, висевшие на противоположной стене, я с удивлением отметил, что могу рассмотреть не слишком крупный циферблат.
Что за… Сердце бешено заколотилось, мне даже стало жарко. Ни при каких обстоятельствах, ни после каких-либо зелий у меня не было улучшений со зрением. Раньше без очков я не то что не мог разглядеть что-либо, находившееся в паре метров от меня, а и то, что у меня перед носом не мог, но сейчас…
Я ещё раз огляделся.
Да, в комнате было темно, единственным источником света оказалась полная луна за окном, но я мог всё видеть.
Без очков.
Закрыв глаза, я поджал колени под себя и обхватил их руками.
Что в этот раз? Я сошёл с ума или на самом деле всё это время пролежал в отключке? Тогда почему я могу всё видеть и без очков? А то, что произошло… всё, что было там, в прошлом, всего лишь сон? Снейп не мой отец, а Волдеморт всё-таки убил маму?
Голова снова начала болеть, и мне пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоиться.
Решив, что начинать надо с малого, я провёл пальцем по лбу, проверяя на месте ли шрам.
Закрыв глаза, я нахмурился.
На месте.
Значит - даже если предположить, что всё, что я помню, правда, – мама… я сглотнул.
Зажмурился ещё сильнее, но так и не смог сдержать слёз. Уткнувшись лбом в колени, я дал волю эмоциям. Не знаю, как долго я так просидел, в горле начало першить, а нос заложило. Я шмыгнул носом, стараясь его прочистить.
Что теперь делать и как себя вести, я не знал. Поговорить с Дамблдором? Наверное, он подумает, что я сошёл с ума или что-то в этом роде. Никто в здравом уме мне не поверит. Чёрт, я бы сам не поверил, если бы не…
Я испуганно ойкнул, когда совсем рядом раздался встревоженный голос:
- Гарри? Что случилось? Ты в порядке?
Подняв голову, я, моргая и щурясь, пытался рассмотреть стоявшего передо мной человека. Слёзы мешали нормально смотреть, да и стоял он так, что лица не было видно.
Но голос я узнал.
И то, как были произнесены обращённые ко мне слова, и то, что он назвал меня Гарри, и… Я всхлипнул ещё раз, когда его тёплая рука мягко легла на моё плечо.
- Что случилось? – повторил он.
Я замотал головой из стороны в сторону, не в силах ответить.
О, Мерлин всемогущий, это всё правда.
Это всё правда, он…
- Папа, - выдавил я и, обхватив его за талию, уткнулся носом в пахнущие травами складки чёрной мантии.
Снейп застыл, рука, до этого спокойно лежавшая на моём плече, вдруг стала как будто бы каменной, но всего лишь на секунду. В следующее мгновение он уже держал меня за плечи обеими руками так крепко, что я аж вскрикнул, и, глядя мне в глаза, напряжённо спросил:
- Как ты меня назвал?..
