Выродок

Ну вот и все! Строили мы, строили и наконец построили... Спасибо всем, кто комментил, хвалили и/или критиковал или просто читал и ждал проды!



Эпилог
Лето 2000 года

Ночь была темной: наступило новолуние. Незадолго до полуночи Драко услышал знакомый голос:
– Путь открыт, дорога свободна. Тебе никто не помешает. Иди!
Юноша снял украшенный узором эргерена браслет, положил его на стол, вышел из коттеджа, где жил со дня приезда в заповедник, и отправился дорогой, которую в своем воображении проходил десятки раз, готовясь к нынешней ночи.
Шагая по узкой улице мимо небольших симпатичных коттеджей, Драко старался ступать как можно тише, чтобы не привлечь ничьего внимания. Конечно, незнакомец наверняка не зря сказал, что дорога открыта, но осторожность не повредит.
Тяжелый и очень странный запах показал, что первая цель достигнута. Котлован, куда вели трубы канализации из всех драконьих клеток, был почти не виден в темноте, но по запаху опознавался безошибочно. Юноша закусил губу: даже после Туннелей было нелегко выдерживать здешний смрад. Особенно тяжелыми оказались первые дни, когда пришлось без магии грузить навоз в цистерны. Как это терпели остальные новички, оставалось загадкой.
Помедлив немного, Драко начал раздеваться.
– Вообще-то, можно сменить обличье и в одежде, но после возвращения в прежний облик она будет ни на что не годна, – сказал невидимый собеседник. – А в первый раз действительно лучше не иметь при себе никаких посторонних предметов. Одежду можно спрятать под тем большим камнем, что справа от тебя. И напоминаю: нырять нужно с головой! Драконий навоз – лучшее средство от ожогов, и оно тебе очень пригодится после возвращения в привычное состояние…
Сдержав невольную дрожь, Драко разделся донага, спрятал одежду под указанным невидимкой камнем, немного постоял, собираясь с силами, – и шагнул в густую вонючую жижу.
Поначалу юноше показалось, что он сейчас умрет, не выдержав чудовищного смрада. Но шли минуты, а смерть медлила. Драко напомнил себе, что в Туннелях порой пахло гораздо страшнее, и, значит, здешние ароматы пережить тоже можно. Помедлив немного, он зажмурился и с головой нырнул в котлован.
Вытерпев без воздуха так долго, как только мог, юноша вынырнул и направился к берегу. Выбравшись на землю, Драко постоял немного, переводя дух, а затем зашагал к своей второй цели. Вонючая темная субстанция была достаточно густой, поэтому стекала с тела медленно, но при этом на удивление быстро впитывалась в землю.
Клетка, стоявшая на дальнем краю заповедника, обычно ничем не отличалась от остальных, но сейчас внутри нее что-то тускло светилось. Подойдя поближе, Драко ахнул: на месте венгерской хвостороги, жившей там много лет, сидел огромный золотой дракон. Он был очень похож на того, которого юноша видел на драконьей речке.
– Здравствуй, малыш, – негромко подумал дракон. – Рад видеть тебя снова! Не волнуйся: с хозяйкой этой клетки ничего не случилось. Просто мне было удобнее встретить тебя именно здесь, а на следующее утро Чарльз Уизли найдет свою любимицу целой и невредимой.
– А где она? – растерянно спросил Драко.
– Трансгрессировала полетать на воле, – дракон хмыкнул. – Все мы легко можем преодолеть чары, наложенные людьми на клетки, но делаем это нечасто и тайно. Мы понимаем: в нынешние времена нам нельзя летать где попало и попадаться на глаза тем, кто и не подозревает о нашем существовании. А здесь драконам нет нужды заботиться о пропитании и лечении… – немного помедлив, он очень серьезно продолжил: – Но мы отвлеклись. Еще раз напоминаю распорядок наших действий. Сейчас я дохну на тебя – это больно, но и вполовину не так, как должно быть, а твои глаза не пострадают. Преодолевая боль, ты должен дойти до горы, стоящей у озера, в котором драконоводы купаются сами и купают нас. Добравшись до горы, ты поднимешься на ее вершину, повернешься в сторону озера и шагнешь в пустоту. Ты полетишь – и сменишь обличье… Да, раз в сто лет бывают люди, которым это не удается, но мы наблюдаем за будущими эргеренами от начала до конца их пути и в случае необходимости подхватываем и не даем погибнуть. Нам не нужны загадочные смерти людей в заповеднике… Если ты не сумеешь сменить обличье, то все равно можешь выбрать судьбу драконовода. В таком случае твоя жизнь сложится вполне удачно, но мы больше не станем тебя тревожить. Если же смена обличья пройдет успешно, то мы встретим тебя над озером, объясним, как снова вернуться к привычному виду, и ты вновь станешь человеком еще до окончания нынешней ночи. Тебя найдут лежащим без сознания у этой клетки, отнесут в госпиталь и начнут лечить твои ожоги. Предупреждаю сразу: ты почувствуешь тройную боль: ту, что не испытал во время нашей первой встречи, ту, что не почувствуешь сейчас, и ту, от которой будешь страдать после того, как тебя обнаружат. Это серьезное испытание, но в твоих силах окажется справиться с болью, и тогда ты исцелишься за считанные дни, и ожогов у тебя не останется. Ты все понял?
– Да, – юноша кивнул, с трудом скрывая панику. Раньше ему не говорили, что после возвращения в человеческий облик придется терпеть тройную боль от ожогов, но отступать было некуда, а жаловаться – глупо.
– Молодец, – в тоне дракона явственно слышалось одобрение. – Ты готов начать?
– Да, – Драко стиснул руки в кулаки.
– Руки разожми и вообще расслабься – так будет легче, – негромко подумал дракон.
– Постараюсь, – юноша, хмыкнув, разжал руки и попытался расслабиться.
В следующую секунду из пасти дракона вылетел огромный столб красного пламени, совершенно не похожий на бесцветное облачко, которое обожгло Драко в джунглях. Очень хотелось убежать от огня, но юноша заставил себя стоять неподвижно – и через секунду превратился в горящий факел. Боль была адская.
– А теперь иди! – властно приказал дракон. – Тебе сейчас трудно сосредоточиться, и я буду направлять тебя. Развернись! Еще немного правее… хорошо. А теперь – вперед!
Драко, к собственному бесконечному изумлению, обнаружил, что может идти. Двигаться оказалось неимоверно тяжело, каждый шаг доставлял страшную боль, но ноги шли, повинуясь указаниям:
– Прямо… прямо… теперь поверни налево… Осторожно, здесь ступеньки!

…в его жизни не было ничего, кроме нечеловеческой боли и этого бесконечного пути, который длится не годы даже, а века.
Шаг… еще шаг… Мерлин, как же больно… еще шаг… и еще… а теперь подъем… нужно осторожно ставить ноги… еще шаг…

… вокруг стоят живые существа… их не видно и не слышно… но они здесь… смотрят… слушают… читают мысли… но не хотят и не могут помочь…. потому что этот путь каждый должен пройти сам…
… шаг… еще шаг… еще шаг… и еще… этот путь никогда не кончится… потому что он и есть жизнь… а когда ты остановишься, то умрешь…
… шаг… еще шаг… шаг… шаг…
– Стой! – смутно знакомый голос бьет по голове, будто самый тяжелый молот гоблинов. – Ты пришел! Взгляни перед собой!
… как же трудно смотреть перед собой, когда все плывет перед глазами, а воздух пропитался запахом гари… но это необходимо…
Мгновенно сосредоточившись, юноша понимает, что стоит на вершине горы, а внизу тихо плещет озеро, где драконоводы купают драконов и плавают сами. Как же оно далеко…
– Ты готов, малыш? – слова режут, словно Сектусемпра, и невозможно открыть рот и ответить. – Просто подумай – да или нет?
Как можно быть готовым к такому? Но отступить уже нельзя, а если шагнешь, то, может быть, немного ослабнет боль….
– Да, – мысль тоже звучит резко и отчетливо.
– Тогда – вперед! – голос хлещет, словно кнут.
Помедлив немного, Драко шагает в пустоту – и камнем падает вниз.

Утратив опору под ногами, он отчаянно задвигал руками, словно пытаясь плыть в воздухе. Но ничего не получалось, а собственный голос в глубине души беззвучно вопил: «Идиот, все бесполезно, ты сейчас сдохнешь!» Но юноша продолжал отчаянно и бессмысленно колотить руками – и так и не понял, когда они стали намного длиннее и шире, а падение замедлилось.
– Молодец, малыш, я знал, что ты сможешь! – знакомый голос оглушал, и в нем слышалось торжество. – Только шевели крыльями медленнее – они удержат тебя в воздухе в любом случае...
Не веря ушам, Драко огляделся – и заметил, что по обе стороны его тела колотят воздух огромные белые крылья. Юноша не сразу понял, откуда они взялись, а, сообразив, попытался сделать движения крыльев более размеренными.
– Все верно! – в знакомом голосе слышалось одобрение. – Но можно и помедленнее. Посмотри на меня!
Оглянувшись, Драко увидел, что совсем рядом летел золотой дракон, который недавно его обжег.
– Чему ты удивляешься? – дракон хмыкнул. – Я же сказал, что мы можем покидать клетки по своей воле!
– Я и забыл…
– Ничего страшного! А теперь лети за мной!
Юноша последовал за золотым драконом, который медленно набирал высоту. Поначалу было трудно поверить, что можно перестать падать, но подниматься ввысь оказалось на удивление легко. Подражая движениям золотого, Драко через некоторое время научился плавно летать, подниматься, спускаться и поворачивать. Не сразу, но он все же поверил, что может держаться в воздухе.
– Молодец! – улыбнулся золотой и вновь полетел вниз, спускаясь к озеру.
– Молодец… молодец… молодец… – послышались голоса вокруг.
Юноша взглянул на водную гладь внизу и ахнул: над озером летали десятки драконов разных форм и цветов. Они криками и вспышками пламени приветствовали новичка.
– Давайте-ка потише! – весело сказал золотой. – Малыш совсем недавно встал на крыло, ему трудно лавировать между вами. Расступитесь, пожалуйста!
Драконы разлетелись от озера, но Драко продолжал их видеть.
Золотой спустился еще ниже к водной глади и сказал:
– Хочешь узнать, как сейчас выглядишь? Лети ко мне, только медленно и осторожно!
Приблизившись к озеру, юноша увидел, что в его спокойных водах отражаются два сияющих силуэта: огромный мощный золотой дракон и хрупкий, изящный белый.
– Странно, – удивился Драко, – я ни в одной книге не видел драконов, похожих на меня!
– В этом нет ничего удивительного. В книгах рассказывается о драконах, которые родились таковыми, а каждый человек, сменивший обличье, не похож ни на прирожденных драконов, ни на других эргеренов. Если ты решишь хотя бы иногда навещать нас, то со временем станешь выглядеть несколько иначе – прибавишь в весе и, возможно, изменишь цвет, хотя при твоем человечьем обличье последнее маловероятно. Но в целом твой нынешний вид останется почти таким же, как сейчас, – золотой сделал еще один круг над озером, а потом с улыбкой спросил: – Ну как, нравится?
– Даааа! – от неожиданности изо рта вылетел столб пламени.
– Осторожнее! – золотой явно был в очень хорошем настроении. – Пользоваться огнем тебе пока рановато. А теперь давай посмотрим на людей!
– Как это? – встревожился Драко.
– Сейчас увидишь, – золотой взлетел выше, и юноша последовал за ним.
Вскоре два дракона достигли поселка и полетели высоко над коттеджами. Каждый домик мерцал странными огнями, не похожими ни на сияние свечей, ни на свет волшебных палочек.
– Что это?
– Человеческие чувства – мы умеем их видеть. Золотые огни – там, где люди любят друг друга. Пламя красное, когда они сердятся или ссорятся. Синие – знак размышлений, зеленые – отдыха. А грязно-болотные – здесь их нет – свидетельство того, что человек желает кому-то зла… Красиво выглядит людское жилье с высоты, верно?
– Да! – искренне ответил Драко.
Но россыпь огней внизу неожиданно напомнила о чем-то давно виденном и почти позабытом, и в золотое пламя радости вдруг красной лентой вползла тревога.
– Погодите-ка! – быстро сказал юноша. – Если вы говорите, что стараетесь не причинять вреда людям, то как объяснить сон, который приснился мне в Туннелях?! Тогда я о нем забыл, а сейчас вспомнил! Я видел извержение вулкана – лава подходила к городу, а драконы парили в небе, смотрели и радовались…
– А что было дальше, ты помнишь?!
– Ой! – от неожиданности изо рта вновь вырвалось пламя. – Да! Тогда я не понял, а сейчас ясно вижу… Драконы пили энергию лавы, ослабляя ее, и этим спасали город! Как же я сразу не догадался!
– Наше вмешательство в подобных случаях не слишком нарушает естественный порядок вещей, – в голосе золотого послышалось смущение, – а нам самим очень приятно. Вот мы и совмещаем приятное с полезным…
– Спасибо вам за это, – от стыда хотелось провалиться сквозь землю.
– Всегда пожалуйста, – ответил золотой с улыбкой. – Кстати, о приятном и полезном… Ты не хочешь поплавать?
– Хочу! – забывшись, Драко снова выпустил изо рта небольшой столб пламени и смутился.
– Нет ничего проще! – золотой снова начал подниматься. – Возвращаемся к озеру!
Юноша последовал за своим наставником, который вдруг грустно сказал:
– Вообще-то, твои тревоги не лишены оснований: за минувшие тысячелетия драконы причинили немало вреда людям. Не раз и не два в нашем племени появлялись ревнители чистоты крови, которые стремились навсегда превратить в драконов тех, кто на это способен, а остальных людей поработить. Фанатики лишали эргеренов, сменивших обличье, возможности вернуться к прежнему виду, и несчастные сходили с ума от страха и безнадежности и кидались к родичам, надеясь, что те узнают их. Разумеется, увидев дракона, люди не могли и представить, что это их пропавший родственник, и пугались до полусмерти… Страшные были времена! К счастью, они давно в прошлом. Теперь мы принимаем к себе лишь тех, кто этого хочет, и не враждуем с вашим племенем.
– Надеюсь, – хмыкнул Драко, с трудом скрывая тревогу.
– Поверь, больше ни один дракон в здравом уме не причинит зла ни эргеренам, ни остальным людям. А если среди нас и найдется такой негодяй, то мы сами строго покараем его и постараемся помочь тем, кому он навредил, - очень серьезно ответил золотой.
Когда внизу показалось озеро, он как-то по-особому заискрился в свете звезд и весело сказал:
– Хочешь поплавать? Делай как я!
Дракон ловко спикировал вниз и совершенно бесшумно, почти без брызг опустился на воду. Юноша попробовал сделать так же, но плюхнулся тяжело и неуклюже, взметнув в воздух вокруг себя множество фонтанов.
– Ничего страшного! – золотой улыбнулся. – Со временем научишься!
Вода приятно холодила тело, и только тут Драко понял, что боль, сжигавшая его тело, давно ушла, а на смену ей пришла огромная пьянящая радость.
– Кстати, можно поплавать и под водой, – сказал золотой, – мы способны проводить на глубине гораздо больше времени, чем люди. Конечно, здесь не так красиво, как например, на Красном море или у берегов Австралии, но тоже очень мило. Набери в грудь побольше воздуха – и ныряй!
Наставник так и поступил, и юноша последовал его примеру. На глубине тело стало удивительно легким, а наблюдать за подводным миром оказалось очень интересно. В человеческом облике Драко никогда не плавал под водой и сейчас наслаждался этим новым ощущением.
Два дракона провели на глубине немало времени. Потом они вынырнули и долго еще плавали по бескрайней озерной глади, а затем вновь взлетели, рассекая крыльями воздух, и это было прекрасно.
– Пожалуй, на сегодня тебе хватит, – вдруг очень серьезно сказал золотой. – Если ты хочешь вернуться к людям, то уже пора. Пока тебе вредно долго оставаться в новом обличье…
Потерять возможность летать было очень неприятно, но юноша не колебался ни секунды.
– Я готов! – твердо сказал он.
– Лети за мной. Мы приземлимся у той клетки, где я тебя встретил, и я объясню, что ты должен делать. Словами этого не скажешь, но ты поймешь…
Драконы, летавшие на некотором расстоянии от озера, вновь приблизились, провожая своего нового собрата.

Чарли проснулся от кошмара, который приснился ему впервые за долгие месяцы. Все попытки убедить себя, что волноваться из-за сна глупо, успехом не увенчались. Ругая последними словами собственную мнительность, Чарли все же оделся, вышел на улицу и отправился осматривать клетки. К хвосторогам он добрался лишь в конце своего обхода и не сразу понял, что за бесформенная темная куча лежит у самой дальней клетки…
– Никто не виноват, – проскрежетала куча, – это я сам…

Горящие свечи в одной из палат госпиталя Заповедника сияли мягким рассеянным светом.
Обычно бесстрастное лицо Акиры Мудрого было искажено от бешенства; Чарли никогда еще не видел спокойного и невозмутимого босса в таком состоянии.
– Мистер Малфой, ваш поступок переходит все границы! Вам же объяснили: новички не имеют права без сопровождения опытных драконоводов подходить к клеткам! – Акира орал, как разъяренная хвосторога.
– Простите, сэр, – проскрежетал Малфой, с ног до головы замотанный в бинты. – Это моя вина и только моя! Я готов понести заслуженное наказание.
– Когда заканчивается ваш отпуск? Я не уверен, что вы излечитесь к моменту, когда вам нужно будет возвращаться на работу!
– Я свободен до начала сентября.
– Весной мистер Малфой сильно повредил позвоночник… – начал Чарли.
– Но я уже полностью исцелился! – подхватил Драко.
Акира выругался и возмущенно отчеканил:
– Таких иди… таких неосмотрительных типов, как вы, мистер Малфой, нужно регулярно пороть! Нельзя настолько наплевательски относиться к своему здоровью!
– Я больше не буду, сэр, – просипел Малфой.
– Очень на это надеюсь, иначе вы понесете заслуженное и очень суровое наказание за свой проступок, – зло сказал Акира и позвал сиделку: – Айша!
– Сэр, можно я присмотрю за мистером Малфоем? – быстро спросил Чарли. – У меня уже есть опыт ухода за обожженными пациентами…
– Хорошо. Если мистер Малфой не возражает…
– Не хочу понапрасну тревожить девушку… – прошелестело с кровати.
– Что ж, вам виднее. Постарайтесь уснуть, мистер Малфой! Чарльз, проводите меня… – когда они вышли из палаты, Акира быстро произнес: – Делайте что хотите: ублажайте своего пациента всеми известными и неизвестными в природе способами, водите к нему девушек и парней в любых количествах и сочетаниях, – но во что бы то ни стало убедите мальчишку остаться работать в заповеднике! Малфой – прирожденный драконовод, и он нужен здесь!
– Я постараюсь, но не уверен, что у меня получится, – растерянно сказал Чарли.
– Повторяю: этот мальчик нужен Заповеднику! – Акира быстро зашагал по коридору, а Чарли вернулся в палату.

Малфой лежал неподвижно, до ужаса похожий на запеленатую в бинты куклу.
– Вам что-нибудь нужно, мистер Малфой? – быстро спросил Чарли.
– Нет… – помедлив немного, мальчишка проскрежетал: – То есть нужно! Рыжий, расскажи мне о Заповеднике!
– С удовольствием! – Чарли уселся на стул и начал неторопливо говорить: – Когда у драконов начинается гон, они становятся беспокойными. Чтобы выпустить двух самцов и одну самку в небо, не позволив им покинуть заповедник, требуются общие усилия всех драконоводов…

Слова мелкого Уизли успокаивали, утишая боль, и Драко не заметил, как уснул.
Когда он вновь проснулся, за окном начинался рассвет, но звезды еще сияли. Сынок нищеброда спал, сидя на стуле, а боль стала невыносимой. Юноша с трудом сдерживал стоны. Будить Рыжего и признаваться ему в своей слабости не хотелось, и Драко постарался подумать о чем-то другом, чтобы отвлечься.
Он взглянул в окно, в котором отражался кусок светлеющего неба. Как же хорошо там сейчас! Юноша попытался представить, что вновь летит в небесной выси, среди сияния звезд, омываемый далекими ветрами… Опасности в таких мечтах не было никакой: сил сейчас не хватило бы не только на смену обличья, но и на самое простое бытовое волшебство.
Он плыл на волнах своей фантазии, прикрыв глаза и наслаждаясь бесконечным счастьем. Казалось, свет далеких звезд, проникая сквозь окна и стены, омывает тело, словно ключевая вода. Боль не ушла и даже не ослабела, но стала далекой и не очень важной.
Открыв глаза, Драко удивился: он с высоты смотрел на больничную палату, где на стуле дремал рыжеволосый парень, а на кровати лежало неподвижное тело, с головы до ног замотанное в бинты. Юноша не сразу понял, что это он сам.
Возвращаться в себя не хотелось, и Драко начал пристально разглядывать обстановку комнаты. Через несколько минут он понял, что от кровати, на которой лежит его тело, исходят три золотых луча. Они вели в разные стороны и явно продолжались далеко за пределами комнаты.
Ни о чем не думая, юноша скользнул по одному из лучей – и почти сразу же упал в мешанину образов и голосов.

– Доброе утро, господа! Я – Драко Малфой. Сегодня я заменяю профессора Флэннери. Хочу посмотреть, насколько вы преуспели в освоении боевой магии…
Студенты школы мракоборцев знали, где работает их временный учитель, и смотрели на него по-разному: одни – с вызовом, другие – с тревогой. Впрочем, волновались все, даже те, кто старательно демонстрировал собственную крутизну: Драко видел достаточно мальчишек, чтобы утверждать это с уверенностью.
– Итак, господа, сейчас вы по очереди попытаетесь победить меня на дуэли, – он достал из кармана джинсов палочку. – Можно использовать любые заклятия и их связки, как стандартные, так и ваши собственные. Кто готов начать?
– Я, сэр, – русоволосый мальчишка с упрямым выражением на лице вышел вперед. – Меня зовут Бэзил О’Лири, сэр.
– Очень приятно, мистер О’Лири. Прошу занять позицию!
Они встали напротив друг друга, все остальные отступили к стенам тренировочного зала.
– Итак, мистер О’Лири, начинаем на счет три. Раз… Два… Три!
Мальчишка ударил быстро, почти без колебаний. Связка его заклятий оказалась очень сильной и необычной. Впрочем, даже по тому, как О’Лири держал палочку, было видно, что одно из его заклинаний – это Конфундус.
Драко быстро произнес заклятье Зеркального Щита, очень эффективное против Конфундуса. Через несколько мгновений атакующая связка ударилась о невидимую преграду, вернулась к Бэзилу и поразила его, несмотря на все попытки увернуться. Когда О’Лири упал, Драко сказал: «Фините Инкантатем!» – подошел к нему, помог подняться, а затем совершенно искренне похвалил:
– Очень неплохо, мистер О’Лири! Интересный набор заклятий, хорошая реакция…
– Если бы было неплохо, я бы вас победил, – зло сказал мальчишка и, подумав, добавил: – сэр.
– Если бы вы меня победили, то занимать мою нынешнюю должность нужно было бы вам, а не мне. Не огорчайтесь: у меня намного больше опыта, а сражались вы очень достойно.
Но мальчишка явно расстроился. Ох, ну почему все студенты так самолюбивы? Еще первый курс не окончили, а хотят побеждать мракоборцев с многолетним опытом работы! Из года в год одно и то же…
– Мистер О’Лири, за эту дуэль ставлю вам «В». Когда научитесь держать палочку так, чтобы сопернику было непонятно, какое именно заклинание вы собираетесь применить, получите «П». Кто следующий, господа?

Юноша вынырнул из разноцветья образов – и вновь оказался в больничной палате над своим неподвижным телом. Ужаснуться только что увиденному не получалось: все-таки занимавшийся с первокурсниками Драко Малфой дрался очень здорово. Кроме того, юноша откуда-то точно знал, что это не единственно возможный вариант его будущего.
Он заскользил по второму лучу – и вновь окунулся в море цветов и звуков.

Молоденькая хвосторога вышибла дверь своей клетки, взлетела ввысь и начала биться всем телом в сплетенный из заклятий невидимый купол, ограждавший Заповедник от внешнего мира. Если бы она применила собственную магию, то вырвалась бы немедленно, но ни один дракон в здравом уме так не поступит, а дракониха была безумна: червь-паразит проник в ее мозг, причинял невыносимую боль и вызывал чувство паники.
Услышав сигнал тревоги, почти все драконоводы бросились на главную площадь Заповедника. Там, взявшись за руки и объединив магию, они надеялись создать манок настолько мощный, чтобы привлечь обезумевшую дракониху.
В отличие от коллег, Драко никуда не пошел, а продолжал лечить простудившегося уэльского зеленого. Когда среди вольеров не осталось ни одного человека, Драко выждал еще немного времени, вышел из клетки, наложил на себя чары Мимикрии – а потом быстро сменил обличье. Окружающий мир расцветился яркими красками и наполнился звуками.
Драко без разбега взмыл в небо и полетел к хвостороге, ласково уговаривая опомниться и вернуться. Но она не слышала и продолжала биться в сплетенный из чар купол, раздраженно шевеля хвостом, словно большая кошка. Защитные заклятия были крепки, но и сил у драконихи хватало.
Стараясь не попасть под удары ее хвоста, Драко очень осторожно подлетел к хвостороге, заглянул ей в глаза и громко позвал. Дракониха вздрогнула всем телом и выпустила несколько вспышек пламени. Он отпрянул, но смог сохранить зрительный контакт. Через несколько мучительно долгих секунд хвосторога услышала зов и недоуменно оглянулась, не понимая, где находится.
– Ты больна, – сказал Драко. – Лети домой, там тебе помогут…
Дракониха задрожала и полетела вниз. Он следовал за ней.
Убедившись, что больная зашла в клетку, а подоспевшие драконоводы заперли ее и приступили к лечению, Драко улетел на окраину Заповедника, вернулся к обычному облику и зашагал домой, стараясь держаться подальше от людных мест. Как и всегда после трансформации, необходимо было принять душ.
На полпути от дома Драко остановился, услышав крик Рыжего.
– Где ты пропадал? – Чарли, очень бледный, подбежал к Драко и схватил его за плечи.
– Уэльского лечил, – лениво ответил он.
– Не было тебя там! Я сначала к уэльскому побежал, но тебя не нашел! – Чарли еще больше побледнел и закусил губу. – Погоди-ка! Неужели это ты… Ведь все удивляются, почему доакониха очухалась и сама вернулась… – он застонал. – Ну когда ты перестанешь рисковать?!
– Это не риск, а минимизация риска. Представляешь, что было бы, если бы дракониха вырвалась и попалась на глаза маглам? Она же ничего не соображала и могла выжечь все вокруг!
– А о себе ты подумал? – тихо спросил Чарли. – Я так за тебя боюсь…
– Не нужно, – Драко положил руки ему на плечи. – Я уже большой мальчик, и боевой стаж у меня побольше, чем у тебя…
– Это меня и пугает, – Чарли бережно обнял Драко. – Ты же наслаждаешься риском, словно феллер – зельями, – да-да, я отдаю себе отчет в своих словах!
– А сколько людей могли погибнуть, если бы я сегодня не рискнул? – Драко провел рукой по рыжим волосам.
– Я все понимаю, – Чарли уткнулся лицом ему в плечо, – сегодня ты не мог иначе. – Но, умоляю тебя, не рискуй зря! Ты ведь голову можешь потерять!
– Я могу потерять не только голову, – Драко улыбнулся и поцеловал Чарли в щеку, – но и тебя. А этого я не допущу, так и знай! Так что зря подставляться я не намерен…
– Только на это и надеюсь, – Чарли со вздохом поцеловал Драко в губы…

Решив, что нечто подобное он уже видел в воспоминаниях Чарли, юноша вернулся в палату и направился по третьему лучу.

Когда будильник укусил его за запястье, Драко не сразу, но вспомнил, где находится. Он осторожно пошевелился на двух столах, поставленных рядом, – трансфигурировать их в кровать не было сил – и хрипло спросил:
– Ну как?
Час сна не просто не принес отдыха, а, кажется, утомил еще сильнее.
– Никак! – зло бросил обычно невозмутимый Ник Джонсон, в отчаянии взмахнув волшебной палочкой. – Мы все перепробовали – и ничего! Но ведь на протяжении двух месяцев заклятия работали как часы! Что с ними теперь – не понимаю!
Другие инженеры растерянно загалдели.
Драко осторожно сел и спустил ноги на пол, стараясь ничем не выдать своего отчаяния.
Это была катастрофа. Полная катастрофа…
Создание первых в магическом мире волшебных компьютеров было собственным и очень любимым проектом Драко. Впервые он вел дело без помощи отца – и вот теперь оно оказалось на грани краха.
Поначалу планировалось использовать схему производства волшебных компьютеров, которую придумали инженеры, много лет проработавшие на фабрике Малфоев. Но три с половиной месяца назад новичок Ник Джонсон – невыносимый тип и невероятно талантливый изобретатель – предложил иную технологию, на порядок более дешевую и эффективную. Драко решил рискнуть и создавать волшебные компьютеры именно на ее основе. Люциус не возражал, но от участия в проекте отказался, и Драко вложил в финансирование лаборатории собственные средства. Для создания настоящего производства их уже не хватило бы, но помощь пришла с неожиданной стороны: волшебными компьютерами очень заинтересовались гоблины. Под сравнительно небольшой процент они предложили ссудить немалую сумму на строительство завода, выпускающего эти удивительные машины. Однако прежде чем дать деньги, гоблины хотели увидеть хотя бы несколько волшебных компьютеров в действии.
В течение двух месяцев работа над опытными образцами шло как по маслу. Вдохновленный успехом Драко, посоветовавшись со своими инженерами, назначил дату выпуска первой в магическом мире пробной партии волшебных компьютеров и пригласил стать свидетелями эпохального события ведущих банкиров, бизнесменов, политиков и журналистов.
А потом придуманные Ником заклинания перестали действовать. Поначалу все сочли это временной заминкой и не придали особого значения, но уже через неделю стало ясно, что ситуация очень серьезна: за семь дней никто из инженеров не смог заговорить ни одного волшебного компьютера, а до торжественной церемонии оставалось чуть больше месяца.
Было совершенно непонятно, как решать проблему. Возвращение к прежней технологии требовало не только дополнительного времени, – а досужим сплетникам абсолютно незачем знать, что у Малфоев есть какие-то трудности, – но и денег, которых сейчас отчаянно не хватало.
Ник Джонсон и другие инженеры с пеной у рта уверяли, что совсем скоро поймут, в чем дело. Последний месяц они фактически прожили в лаборатории, пробуя различные варианты заклинаний, здесь же если и спали, – но все без толку. Время шло, а ничего не менялось. Последнюю неделю перед днем выпуска пробной партии компьютеров Драко тоже провел в лаборатории. Он, конечно, понимал, что не сможет помочь специалистам, но надеялся заметить то, что ускользнуло от их глаз. Однако за семь дней ничего заслуживающего внимания обнаружить не удалось.
Тем не менее, Драко все равно верил, что его инженеры справятся. Но последний день отпущенного им срока почти закончился, а гостям, которые завтра придут в лабораторию, нечего показывать. Волшебные компьютеры, которые рекламировались с таким размахом, не будут произведены…
– А действие заклятий никак не связано с фазами Луны или Солнца? – безнадежно спросил Драко.
– Нет, не связано, – решительно ответила нумеролог Джанет Говард. – Я высчитывала двадцать пять раз – нет никаких закономерностей!
– Так, – Драко влез в ботинки и осторожно прошелся по огромной лаборатории. – Связки заклинаний проверяли? В них ничего не менялось?
– Сто раз проверяли, – в отчаянии бросил Джонсон, – все, как и тогда, но в течение двух месяцев заклятия работали, а сейчас – нет!
Драко сжал кулаки, стараясь скрыть отчаяние. Что говорить банкирам, журналистам, чиновникам и бизнесменам, которые завтра придут сюда?
– А рука? – спросил он, чтобы не зарыдать в голос. – Помнишь, ты руку порезал заклятием, очень похожим на Сектусемпру? Ее еще долго не могли залечить ни нашими, ни магловскими средствами… Может быть, у тебя рука стала хуже работать?
В лаборатории на миг воцарилась звенящая тишина, потом Ник длинно и изобретательно выругался и сказал бесцветным тоном:
– Это сейчас у меня рука работает нормально, а когда заклятие впервые получилось, я рукой двигал осторожно, чтобы порезы снова не закровоточили. Когда все зажило, я беречься перестал и вновь начал держать палочку правильно, а раньше действовал примерно так…
Осторожно взмахнув рукой с зажатой в ней палочкой, Ник произнес заклятие – и компьютер впервые за последние полтора месяца замерцал, показывая, что готов к работе.
На миг в лаборатории снова стало тихо, а потом все инженеры заорали:
– Ура!
Когда крики стихли, Ник растерянно произнес:
– Да… Вот ведь как бывает… Босс, убедительно прошу лишить меня премии за последние полтора месяца! Такой идиотизм нужно наказывать!
– И не подумаю, – Драко показалось, что он сейчас взлетит от счастья. – За последние полтора месяца ты проверил все возможные причины, которые могли мешать действию твоих заклинаний, и доказал, что неполадки возникают из-за чего-то иного. Это очень важная работа: без нее не удалось бы найти верное решение проблемы…
– Я требую справедливости по отношению к себе, босс, – негромко, но твердо сказал Ник. – Я облажался и должен быть наказан.
Драко с трудом сдержал улыбку. Ник, потрясающий инженер, был убежденным анархистом и считал бизнесменов источником зла. Владельца фабрики, где он работал, Ник называл боссом и раньше, но делал это с явной иронией. Сейчас в голосе анархиста звучало искреннее уважение.
– Обсудим это позже, – Драко зевнул. – До утра вы управитесь?
– Да, – твердо ответила Джанет. – Я зарисовала точные траектории движения руки и палочки Ника и рассчитала их формулы, так что больше проблем не будет. И, раз уж зашел такой разговор, – сильнее всех виновата именно я. Три с половиной месяца назад я зарисовала лишь приблизительные траектории движения руки и палочки Ника и не стала выводить их точные формулы, ограничившись типовыми, которые приведены в учебнике по чарам. Остальные инженеры лишь повторяли действия Ника, и, пока у него получалось, все было хорошо. А когда его рука зажила, они все равно продолжали копировать его движения – и не понимали, что идет не так. Именно я, нумеролог, должна была заметить и рассчитать отличие действий Ника от стандартных, но не сделала этого. Так что виновата именно я. Именно меня нужно лишить премии…
Джанет вдруг умолкла и рассеянно погладила живот. Она была на седьмом месяце беременности, но отказывалась покидать лабораторию до тех пор, пока проблема не будет разрешена.
– Об этом мы тоже поговорим позже, – Драко чувствовал, что засыпает на ходу. – Что ж, если все хорошо, то я иду домой – спать. Мне завтра лицом работать – речи перед гостями толкать… Ник, Мэган, вы тоже поспите хоть немного: вам ведь завтра заклинать компьютеры у всех на виду… Спокойной ночи!
Он направился к двери и, открывая ее, услышал слова Ника:
– Спокойной ночи, босс!
Покинув территорию завода, Драко из последних сил трансгрессировал домой. Элен уже спала, но, услышав шум, проснулась и осторожно спросила:
– Как… дела?
– Великолепно!
Драко быстро разделся, лег рядом и обнял ее.
– Все получилось?! – Элен просияла.
– Да, – он не мог сдержать торжествующую улыбку.
– Расскажешь мне завтра, что у вас там было? – она прижалась к Драко и прошептала: – Сейчас тебе нужно спать…
– Умгм, – он провалился в сон почти сразу же, испытывая невероятное чувство покоя и счастья…

Драко вновь вынырнул из мешанины красок и звуков, вернувшись в палату. Так вот как выглядят самые вероятные варианты его будущего? Конечно, не слишком впечатляюще, но, честно говоря, могло быть и хуже. Жаль только, не получается вспомнить, какой совет он дал наглому парню-инженеру – его, кажется, Ником зовут? Но если удалось найти решение в будущем, – значит, это можно сделать без подсказок из прошлого…
Возвращаться в свое тело не хотелось, и юноша задумался, чем бы еще заняться. Интересно, если можно отправиться в будущее, то, наверное, есть путь для перемещения и в настоящем? Хотелось бы знать, как себя чувствует мама…
Драко вдруг увидел, что от его неподвижного тела на кровати теперь исходит еще один луч – на этот раз серебряный. Юноша скользнул по нему – и через мгновение оказался в знакомой палате больницы Св. Мунго.
Мама спала тихо и спокойно, без сновидений. Болезнь, мучившая ее так долго, теперь почти ушла. Драко погладил маму по голове, прошептал что-то ласковое и послал добрый и веселый сон – воспоминание о детстве, проведенном в родовом поместье. Мама, не просыпаясь, причмокнула губами и улыбнулась: ей было хорошо.

Успокоившись за маму, юноша с тревогой подумал об Элен.
Они встретились в «Гриве фестрала» через пару дней после того, как он получил ее письмо о знаке эргерена. Девушка принесла с собой старинную рукопись древней легенды, и одна из иллюстраций действительно походила и на шрам на щеке Драко, и на узор на браслете, который он носил. Элен согласилась на время отдать Драко свою рукопись, и дома он внимательно изучил ее, но больше ничего интересного не нашел. Возвращая манускрипт, юноша, удивляясь сам себе, рассказал о своем скором отъезде в Заповедник, и Элен пожелала удачи и обещала писать.
Драко не ожидал, что будет с таким нетерпением ждать вестей от Элен. Она написала трижды, но в последнюю неделю не прислала ни одного письма. Почему? Неужели с Элен что-то случилось?
В следующую секунду Драко оказался в некогда богатой, но сейчас сильно запущенной спальне. Элен лежала ничком на кровати и плакала отчаянно и безнадежно. Юноша прислушался к мыслям Элен и с изумлением понял, что она расстроилась из-за того, что он ей ни разу не ответил. А о чем было писать?! Не о том же, как наследник Малфоев и Блэков восемь часов в день без магии убирает драконий навоз! И почему Элен так расстроилась, – совершенно непонятно!
Драко обнял ее за плечи и зашептал что-то ласковое. Элен не сразу, но успокоилась, а потом почти мгновенно уснула. Он послал ей сон об огромном небе, полном звезд, и решил завтра же написать Элен письмо.

Затем Драко, удивляясь сам себе, решил проведать Артура Уизли – очень уж бледным и усталым тот выглядел во время их последней встречи.
Артур спал крепко и спокойно, обнимая жену, и сейчас казался вовсе не таким измученным, как помнил Драко. Но на всякий случай он все же подбросил начальничку немного сил, а затем, удивляясь сам себе, подарил сон, в котором пил чай в саду «Норы», сидя за одним столом со всеми Уизли, мерзким Поттером и гнусной Грейнджер. Пусть старик порадуется хотя бы во сне…
Понаблюдав за спящим, Драко решил непременно навестить его, когда вернется в Англию. Конечно, чаепития со здоровым коллективом Уизли устраивать не нужно, но проведать Артура все же необходимо: ранним утром в саду у «Норы» они не закончили разговор, а долги всегда нужно отдавать…

Затем юноша попытался увидеть Лайонела, но не смог: Поселок был защищен от чужих взглядов невероятно мощной магией.

Следующая мысль заставила Драко покраснеть до ушей. Сгорая от стыда за свою непростительную забывчивость, он попытался узнать, что сейчас делает в Италии отец.
Юноша не сразу, но смог дотянуться до него, однако увиденное не на шутку смутило. Драко быстро опустил глаза, но, поразмыслив немного, понял, что удивляться нечему: отец четыре года провел в тюрьме, а мама по-прежнему остается в больнице. Так поступать, конечно, не очень красиво, но папа ведь говорил, что не был счастлив в семейной жизни. И хорошо уже то, что он явно никогда не злоупотреблял Амортенцией, да и девушка очень красивая… Драко подбросил отцу сил – и почувствовал, что страшно устал.
В следующую секунду он вновь оказался на кровати в палате. Уже совсем рассвело, за окном пели птицы. Чарли по-прежнему спал; он явно не заметил ничего необычного. Ожоги болели, но уже не так сильно, как раньше; более того, сейчас Драко был абсолютно уверен, что они заживают. Это было прекрасно.
– Молодец! – прозвучал в голове знакомый голос. – После первой смены обличья люди справляются с болью по-разному, но я особенно уважаю тех, кто находит успокоение, думая о своих близких. Если ты и дальше будешь поступать так же, то останешься человеком, что бы с тобой ни случилось. Но так свободно скитаться по будущему и настоящему ты больше не сможешь: подобное дозволено людям лишь в день первой смены обличья. А теперь спи! Твои силы велики, но не бесконечны, и тебе сейчас очень нужен отдых. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи!
Драко улыбнулся и уснул. Ему снилось огромное небо, где так приятно летать, особенно если на земле ждут люди, к которым ты непременно вернешься.


Конец