Глава 24Тело, благодарное и за любовный пыл, и за долгий здоровый сон, казалось, пело. Она проснулась одна в чужой кровати, в незнакомой комнате, но не испытывала по этому поводу ни малейшего неудобства - ни обид, ни сожалений, ни угрызений совести. Ночью она несколько раз просыпалась, разбуженная тем, что Стен во сне беспокойно шарил руками по кровати, находил ее на самом краешке, и прижимал к себе, как плюшевого мишку. Она улыбнулась. Похоже, Стен редко спал с кем-то вместе. У нее, правда, и во всем остальном опыт, как она смогла оценить этой ночью, был довольно убогий. Рон... Наконец она поняла, что имела в виду Джинни, когда сомневалась, что ее братец мог чем-то блеснуть. Их опыт был равным – они постигали премудрость любви вместе. Если бы у них было больше времени... Она почему-то подумала о том, что Рон никогда не оставался с ней на всю ночь. Не мог. Боялся, что без него может что-то случиться дома. Что ж, у него были основания для беспокойства. После гибели Фреда Джордж долгое время путал время суток и вел, фактически, ночной образ жизни – слонялся по дому, выходил гулять, летал на метле... Несколько раз он терялся и под утро, когда Молли должна была вот-вот выйти из своей спальни, Рон брал метлу и отправлялся на поиски – исчезновение еще одного сына могло выбить мать из состояния хрупкого равновесия, в котором ее удавалось поддерживать.
Поэтому прошедшая ночь стала для Гермионы первой полностью разделенной с другим человеком. С мужчиной. Он исчез лишь под утро – за окном уже серело. Она разлепила веки, когда почувствовала рядом осторожное движение, легкое прикосновение губ к плечу. Потом снова закрыла глаза, услышала шепот – но не поняла слов, затем кровать мягко качнулась и до ее слуха, словно сквозь плотный полог, донесся тихий шелест босых ступней по полу. И Гермиона снова погрузилась в сон, пряча в подушку довольную улыбку. Пожалуй, она была даже признательна ему за то, что он предоставил ей возможность проснуться в одиночестве.
Гермиона выскользнула из кровати и, на ходу заворачиваясь в простыню, ломкой походкой направилась на поиски ванной. Она обнаружилась прямо рядом со спальней и, к счастью, не требовала применения волшебства. Приняв душ, Гермиона разыскала свою одежду. О ней кто-то позаботился – помнится, вечером одежда была сброшена кое-как и даже, кажется, местами пострадала. Но теперь вещи висели на спинке стула – аккуратно, без единого пятнышка, складочки, все пуговицы на своих местах.
Гермиона оделась и почувствовала, что готова, наконец, встретиться с хозяином дома. А заодно позавтракать и выпить кофе. Да, есть хотелось зверски. Но сначала следовало найти Стена. Она прошлась по дому, заглядывая во все комнаты, которые удавалось открыть. Спустилась вниз – в небольшую гостиную. Вышла на кухню. Стена нигде не было. Оставались запертые двери - одна на втором этаже и одна на первом. Скорее всего, кабинет и лаборатория – представить себе, что у алхимика в доме нет хотя бы небольшой лаборатории, Гермиона не могла. Был еще чердак. Но туда она решила пока не не лезть. И что еще очень удивило Гермиону - ни одна из комнат, в которые она заглядывала, нисколько не была похожа на ту, в которой они со Стеном давеча пили херес.
Гермиона вернулась в гостиную, подошла к окну и потянула раму. Та не поддалась. За окном был виден сад – деревья, покрытые инеем, вызвали у Гермионы беспокойство. Поразмыслив, она поняла причину: снег выпал вчера утром. А вечером из окна второго этажа она видела голые ветви – без всякого следа снега. Конечно, она могла ошибиться – ведь это были всего лишь черные линии на фоне неба. Но, Гермиона была уверена, ветви без снега от ветвей, покрытых снегом, она отличила бы легко – даже по силуэту. Может, окна заколдованы? Дорогое удовольствие – волшебные окна. Предмет роскоши? Или мера предосторожности? Судя по повадкам Стена и довольно простой обстановке дома, скорее второе. Впрочем, возможно, хозяину слишком не нравился вид из окна. Ведь на самом деле там могло быть все, что угодно. Дом мог стоять на шумной лондонской улице, его окна могли выходить в заплеванный двор и открывать чудесный вид на мусорные баки или прямо в соседские окна, в которых по вечерам без всякого стеснения маячит толстая тетка в неглиже и папильотках в крашеных волосах. Да, в таком случае она, Гермиона Грейнджер, обязательно потратилась бы на пару волшебных окон. Но стал бы так делать Стен Смотрицки? Что ж, на самом деле это легко проверить. Гермиона быстрым шагом пересекла гостиную, потом маленькую прихожую и нажала на ручку входной двери. Разумеется, заперта. Разумеется, магией – поскольку не было даже намека на замок. На стандартные открывающие заклятия не реагировала, как и следовало ожидать. Что же это? Как ей выбраться? Стен в доме? Или он скоро вернется? А может, он сознательно посадил ее под замок? Она пленница?
С этой нехорошей мыслью Гермиона вернулась в гостиную. Еще хуже становилось от крепнущего в душе подозрения, что проснулась она совсем не в том доме, в который попала вчера, воспользовавшись порт-ключом. Мерлин, похоже, это путешествие – самое глупое, что она совершила за все послевоенные годы. Очертя голову кинуться в неизвестное место, к человеку, знакомому лишь по письмам. Не запастись порт-ключом, который перенес бы ее обратно. Ни слова никому не сказать о том, куда и к кому собираешься... Впрочем, Снейп может догадаться. А ведь он ее предупреждал, что Смотрицки – опасное знакомство. Хотя он же и дал ей совет, как до него добраться. Значит — в случае чего Снейп будет ее искать. Будет? Так ведь она же не вернулась этой ночью в Тупик Прядильщиков! Значит, он ее уже ищет. И может запросто попасть в какую-нибудь ловушку. Или так и было задумано? Вряд ли. Откуда Стену Смотрицки знать о содержании их договора? Откуда ему вообще знать о том, в каких отношениях она состоит со Снейпом?
Гермиона села в кресло возле камина и только теперь обратила внимание на свиток пергамента, лежащий на низком столике рядом. Она схватила его, развернула и, видимо по привычке, улыбнулась, узнав почерк:
Глядя на то, как ты спишь, можно подумать, что у тебя чистая совесть. Увы, я так не умею. Завтрак под салфеткой – просто подними ее. Если тебе покажется, что кофе мало, вспомни (или хотя бы поверь более опытному в этом вопросе человеку), какая гадость большинство сердечных зелий.
С.
PS. Не хочется об этом писать. Но представляю, во что может превратить мой дом разъяренная магглорожденная ведьма с твоим темпераментом. Когда пожелаешь уйти, приложи руку к двери и представь то место, в которое хочешь попасть. Сработает как порт-ключ.
С.
Гермиона перевела дух. Значит, все не так плохо – она может покинуть дом, когда пожелает. Еще раз перечитав записку – теперь уже совершенно спокойно, она снова улыбнулась. Их обширная переписка приучила ее к манере Стена Смотрицки здороваться, благодарить, извиняться и даже высказывать нежные чувства, избегая слов и фраз, обычно употребляемых в таких случаях.
Гермиона подняла салфетку, лежавшую здесь же на столике, и под ней, словно грибы, прямо из поверхности стола выросли тарелка с гренками, розетка с джемом, масленка и довольно большой керамический кофейник. Позавтракав и выпив кофе, - превосходный, надо признать, кофе, - Гермиона вернулась в то блаженное состояние, с которым проснулась этим утром. Конечно, загадки оставались. В первую очередь – дом. Нет, в первую очередь все-таки Стен, а уж потом его дом. Мерлин, она же явилась сюда – или все-таки не сюда? – чтобы что-то узнать. И чем все закончилось? Она снова почувствовала, как на лицо выползает глупая довольная улыбка. Ну, закончилось вполне неплохо. Очень даже хорошо закончилось. Вот только не узнала ничего. Но стоит ли всю жизнь стремиться к знаниям в ущерб удовольствию? А что до знаний... Их она тоже получит. Очень скоро. Если, конечно, дверь сработает, как обещал Стен.
Дверь не подвела. Гермиона довольно удачно упала на диван в собственной гостиной. Вообще-то у нее было сильное желание отправиться не домой, а прямиком в Тупик Прядильщиков. Но что-то ее остановило. Во-первых, не стоило Стену Смотрицки до выяснения обстоятельств знать о ее связи со Снейпом. Мало ли какую информацию о перемещении может предоставить хозяину его собственная дверь. А во-вторых, прямо сейчас она не была готова к встрече со Снейпом. Их брачный договор не ограничивал ее личную жизнь – Снейп сам ей об этом любезно напомнил. Но факт остается фактом: этой ночью она изменила мужу. То, что муж фиктивный – смягчающее обстоятельство. Но юридически... Ох, а магически? В общем, она пока не готова предстать пред ясные очи супруга – только не в таком разнеженном состоянии и не с такой сияющей от удовольствия физиономией.
Поэтому она включила компьютер и, пока он грузился, набрала номер Пола. Тот откликнулся немедленно.
- Пол, я сегодня поработаю дома, - сказала она. – Так что о новой локации, пожалуйста, на словах.
- Превосходная, - невнятно пробормотал Пол – он что-то жевал. – То есть у тебя они все хороши, но эта – что-то особенное.
- Что именно особенное? – осторожно спросила Гермиона.
- Нестабильность, - ответил Пол. - В этой локации с персонажем могут происходить изменения. Произвольные. Как положительные, так и отрицательные. Он может приобрести или потерять новые возможности, получить или утратить знания и экспу, метаморфозы способностей, просто переход с уровня на уровень. Можно продумать и прописать подробнее. Но мне кажется, интереснее будет, если оставить нестабильной. Это добавит остроты.
Гермиона молчала, переваривая эту информацию. Что ж, это вполне соответствовало образу Смотрицки-ангела.
- Если бы я не знал о нумерологии, алхимии и прочих твоих штучках, я бы непременно спросил, как ты это делаешь, - болтал между тем Пол. – Но у тебя все равно спросят – не я, так паблишер, например. Придумай приличную отговорку. Ну, скажем, что ты — реинкарнация Парацельса.
- Парацельс был магглом, - думая о своем, брякнула Гермиона и тут же прикусила язык.
- Вот-вот, магом, - к счастью, Пол не расслышал. – Скажи, что ты установила с ним ментальную связь. Или нет, лучше не с ним, а самим Жилем де Рэ - чернокнижником и некромантом.
- Хорошо, Пол, я подумаю, - ей было не по себе от этого разговора. – Скажи лучше, как там аврорат.
- А что аврорат? Готов твой аврорат, - бодро отрапортовал Пол. – Так что, девчонка, если ты в ближайшие два-три дня не загрузишь меня новыми расчетами, будет зафиксирован простой.
- Вот и чудесно. Отладишь, наконец, Банк гоблинов, - с ноткой злорадства сказала Гермиона.
- Я творец, Миона, - проникновенно произнес Пол. – Отладкой у нас занимается младший персонал – всякие там пророки и апостолы. Так что глюки с обменом валют и застревающими тележками – это их грешки.
- А ты у нас, конечно же, безгрешен.
- Я выше этого, Миона.
На том они расстались. Гермиона села к машине и совсем уже собиралась направить героиню в Приют алхимика, когда что-то ее остановило. Нет. Пока нет. Ей нужно время. И ему, возможно, тоже. Конечно, это всего лишь виртуальная встреча... Нет, даже виртуально – не стоит. В конце концов, это должен сделать он. Найти ее, прийти к ней. Написать хотя бы. Теперь его ход. Она заглушила противный голосок, говоривший о том, что он может и не захотеть делать этот ход. И направила свои виртуальные стопы к аврорату.
Аврорат получился на славу. Все-таки она недаром провела там столько времени – ей казалось, что даже табличка на двери начальника скошена точно так же, как в реальности. Она побродила по кабинетам, пошарила по шкафам. Получила вполне ожидаемый access denied у двери в Отдел тайн. Забрела в архив, где ей тоже почти все было заказано. Заглянула для ознакомления в хранилище артефактов с дурацкой мыслью о мизерикордах Малфоя. Разумеется, их там не было, и Гермиона подумала, что когда программеры отладят Гринготтс, обязательно сходит в виртуальное хранилище Снейпа – просто посмотреть, так ли там все, как в реальности. Ну и мизерикорды, конечно... Нет, она не собиралась отдавать их Малфою. Даже если они были изъяты у его семьи – почему вдруг она должна укреплять магию его рода? Тот еще род, доложу я вам...
NPC-ов в этой локации оказалось довольно много. Для смеху ей хотелось разыскать Гарри и посмотреть, что из него вышел за NPC – может, выдаст пару служебных тайн. Но вместо этого она зашла в кабинет начальника аврората и, без всякого удивления, обнаружила Эдварда Канингема за рабочим столом. Когда она вошла, он поднялся и коротко кивнул на стул. Однако Гермиона не стала с этим спешить – сначала обошла кабинет, рассматривая полки, подергала за ручки выдвижных ящиков, попробовала снять с полки какие-то свитки. Канингем все так же стоял у стола и ждал, когда она, наконец, сядет. Служивый, жертва простенького алгоритма, ты постой, постой, хоть в ногах правды и нет... Наконец ей надоело обшаривать кабинет, в котором все равно ничто не давалось ей в руки. Значит, в этой локации ее в данной точке сценария ожидает только разговор. Она – вернее, ее героиня – села на предложенный стул. Алгоритм образа хозяина кабинета двинулся в заданном направлении - аврор сел в свое рабочее кресло и заговорил:
- Я ждал вас.
Ей показалось, или у него действительно слишком напряженная поза? Дизайнерам по голове настукать, что ли. Человек в своем кабинете, начальник – он должен быть собран, допустим, но не напряжен, как пятиклассник при сдаче СОВ.
- Я знал, что вы еще появитесь здесь, - продолжал NPC-Канингем. – Я имею в виду до того, как возьметесь за расчеты.
Гермиона замерла перед монитором. Она что, и это в сценарий засунула? Зачем? Троллев Прелати...
- У меня к вам просьба, - он, казалось, колебался, - личная просьба.
Ага, все-таки квест.
- Сделайте эти расчеты. Обязательно. Я не знаю, почему им так надо, чтобы это делали именно вы. То есть да, вам это хорошо удается. Но есть и другие специалисты... Я не знаю, что у них за игры.
- У них?
Канингем качнул головой.
- Я не могу сказать яснее – не знаю, у кого. Думаю, у нашего министра с маггловским премьером. Во всяком случае, этот его советник к нам что-то зачастил.
- Советник? – набрала Гермиона в текстовом окошке. – Вы имеете в виду мистера Прелати?
Глаза Канингема сузились.
- Вы его знаете? – спросил он с ноткой подозрительности в голосе.
Гермиона с минуту поколебалась и написала:
- Нас представил друг другу Артур Уизли.
Канингем еще мгновение сверлил ее взглядом, а потом опустил глаза и нервно забарабанил пальцами по столу.
- Ах, да, вы же близко знакомы с Уизли...
Он с сомнением посмотрел на Гермиону с экрана.
- И все же я надеюсь на вашу... лояльность.
- Это смотря кому. Или чему, - написала Гермиона.
- Хорошо, - решительно произнес Канингем. – Я понимаю, мне придется поделиться с вами кое-чем. Вам уже известно, что последнее время стали появляться места, в которых магия работает нестабильно?
- Да.
- Странно, - сказал Канингем с нехорошей ухмылкой. – Мы пытались это скрыть – чтобы не сеять панику.
- Считайте, что у вас плохо получилось, - написала Гермиона.
Канингем кивнул.
- Официально мы признаем, что это делается со злым умыслом и является следствием применения темной магии, - он сделал паузу, словно раздумывал, стоит ли продолжать. – Так вот. Темная магия тут ни при чем.
Не то чтобы это ее удивило...
- Так в чем же дело? – осторожно спросила она.
- Пока не знаю. Кое-кто пытается нас уверить в том, что это все-таки дело рук темных магов. Но есть и другое мнение: что это какие-то спонтанные изменения, которые происходят помимо воли волшебников, хотя, может, и не без их участия.
- Что же вас смущает?
- Я хочу знать наверняка, - ответил Канингем.
- Расчеты не дают точных ответов, - напомнила Гермиона. – Нумерология работает с вероятностями.
- Я знаю, как обрабатывать нумерологические данные, - Канингем поморщился. – Но я вынужден работать вслепую. Вернее, меня вынуждают принимать чью-то точку зрения на происходящее. Мерлин с ним. Но меня вынуждают также вести расследование, исходя из чьих-то спекуляций. Расследование ситуации, возможно, более опасной, чем минувшая война.
Гермиона с минуту подумала. Потом написала:
- Чего вы хотите от меня?
- Чтобы вы представили мне результат расчетов. Лично. Хотя бы за день, а лучше за два до того, как официально перешлете их письмом в Министерство.
- В Министерство? Не вам?
Канингем покачал головой.
- Этот вопрос находится под личным надзором министра. Вернее, я так подозреваю, его помощника. А еще вернее, - Канингем хмыкнул, - консультанта его помощника. Так что все, что мы получаем – мы получаем после них. И, я подозреваю, получаем лишь то, что они сочтут нужным нам передать.
- Если я соглашусь, что я получу взамен? – написала она.
- Что вам нужно? – спросил Канингем. – Снейп. Смотрицки. Работа...
- Поттер, - написала Гермиона. – Гарри Поттер. Вы проведете разрешительный ритуал.
Канингем молчал довольно долго.
- Чем вам мешает Поттер? – наконец спросил он с ноткой безнадежности.
- Я не могу позволить своему другу сойти с ума, - Гермиона с таким чувством грохнула по enter, что клавиатура подпрыгнула.
- Хорошо, - бесцветным голосом произнес Канингем. – Я сделаю это, раз вы до такой степени чихали на собственную безопасность.
- Безопасность? Вы просто пытаетесь меня контролировать.
- Контроль и безопасность – вы думаете, одно возможно без другого? Или вы предпочитаете полностью довериться контролю со стороны Уизли?
- При чем тут Уизли?
- Вы, кажется, едва не вышли замуж за одного из них?
Гермиона почувствовала, как пальцы на клавиатуре деревенеют. Однако взгляд на экран ее немного успокоил – кажется, Канингем сам был не рад тому, что сказал.
- Ладно, - он устало потер пальцами лоб. – Давайте о безопасности. Вы знаете, где сейчас находится научный редактор «Алхимика»?
- Нет.
Он снова откинулся на спинку. На лице появилась кривая усмешка.
- Вот и мы не знаем, - произнес он.
Снова пауза.
- Вы по-прежнему не желаете пользоваться защитой, которую вам предоставляет аврорат? – наконец спросил Канингем.
- Вы имеете в виду Гарри? – уточнила она.
И, получив в ответ кивок, написала:
- Все в силе, мистер Канингем: мои расчеты в обмен на освобождение Гарри Поттера от последствий ритуала присвоения крови.
Канингем медленно кивнул, и на мониторе появилась табличка со словом accept.
Гермиона покинула локацию и вышла из игры.
Все это следовало обдумать. Лучше всего за чашкой кофе. А еще лучше за обедом. А по совсем большому счету – обсудить. Со Снейпом. И чем скорее, тем лучше. Тем более что после виртуальной встречи в аврорате ее разнеженное утреннее состояние как рукой сняло. Мерлин великий, что за игра! Или это не совсем игра? А может, не игра вовсе? Гермиона подскочила к камину и вызвала Годрикову лощину. Ей срочно нужно было обменяться хотя бы двумя словами с Гарри. Дом Поттеров не отозвался. Неудивительно - середина рабочего дня. Гермиона заставила себя смириться с промедлением, нацарапала записку и отправила ее с совой. А пока она решила все-таки пообедать. И подумать заодно.
К счастью, Гарри был не слишком далеко. Она едва успела прикончить дежурный «фиш-энд-чипс», купленный в знаменитой лавке в цоколе ее дома и наспех разогретый магией, как в камине что-то грохнуло и, ругаясь и отряхивая местами прожженную мантию, густо засыпанную пеплом , в кухню ввалился Гарри Поттер.
- Герми?
Ох, снова этот собачий взгляд. Ничего, Гарри, недолго осталось. Мне этих расчетов дня на четыре – не больше. Все заброшу. Спать-есть не буду... Гоблиново семя. Этот ритуал и на меня, что ли, действует?
- Сядь.
Поттер подчинился. Гермиона поставила на плиту кофейник и подумала, что больше всего ей хочется знать, вернулась ли Джинни домой – или так и мается, бедняжка, в Норе. Артур... Значит, он не знает, что Гарри привязан к роду Снейпов и к ней в частности. В частности или даже в первую очередь. Скорее всего, это была инициатива аврората. А Артур, стало быть, сохраняет контроль над ней посредством родовой магии. Причем, вполне возможно, он сам об этом не знает. Снейп что-то говорил на тот счет, что Артур ничего не понимает в родовой магии, но она, магия то есть, сама его использует. И в аврорате об этом знают. Поэтому на всякий случай пристегнули к ней Гарри. Чтобы нейтрализовать влияние Уизли. Или хотя бы знать о нем. А заодно контролировать родовую магию Снейпов-Принцев. Ну и каша. Просто интриги мадридского двора. Гермиона невесело усмехнулась. Тогда уж вальядолидского – или где там была столица у этих «католических королей».
- Гарри, как дела с «Алхимиком»? – спросила она осторожно.
- Почему ты спрашиваешь?
Гермиона раздраженно пожала плечами.
- Отвечать вопросом на вопрос невежливо, - процедила она сквозь зубы. – Статейку, знаешь, хочу тиснуть. О колдомедицинских свойствах маггловского красителя, известного как бриллиантовый зеленый.
Гарри смотрел на нее круглыми от изумления глазами.
- Зеленка, Гарри, - буркнула она. – Обычная зеленка. Тебе что, в детстве коленки разбитые ею не мазали?
Гарри хмыкнул.
- Дурсли не признавали зеленку. Они пользовались йодом.
Гермиона вздохнула. Не стоило говорить с Гарри о детстве.
- Так что с «Алхимиком»?
Гарри покачал головой.
- Это правда, что пропал научный редактор? – прямо спросила она.
Глаза Гарри снова округлились.
- Откуда... – он сглотнул, - откуда ты знаешь?
- Значит, правда...
Она вдруг почувствовала странную слабость во всем теле.
- Герми?
Гермиона отмахнулась и опустилась на табуретку. В этот момент на плиту с шипением полился сбежавший кофе. Гарри кинулся к плите и, обжигаясь и снова ругаясь на чем свет стоит, подхватил кофейник и переставил его на подставку.
- Да что с тобой, Герми? – воскликнул он, разворачиваясь к ней. – У тебя никогда в жизни ничего не сбегало!
Гермиона покачала головой.
- Это из-за «Алхимика», да? – спросил Гарри. – Откуда ты знаешь о редакторе?
Гермиона слабо помахала кистью.
- Так... Не бери в голову.
- Что? Об этом знает всего два с половиной человека!
- Кто?
- Мой шеф, министр. Ну и Артур Уизли, возможно.
- Что ж, ты ответил на свой вопрос, - мрачно произнесла Гермиона. – Один из этих двух с половиной мне и сказал. Откуда бы мне еще знать?
Гарри посмотрел на нее откровенно подозрительно.
- Ты у нас вообще очень осведомленная, Герми, - тихо сказал он. – Я бы не удивился, если бы оказалось, что ты узнала об этом раньше, чем все остальные.
Гермиона внимательно посмотрела на него.
- Та-ак, - протянула она. – Значит, подозрения. И в чем же? Может, я на досуге занялась киднапингом? У магглов, знаешь ли, платят плохо – надо же как-то выкручиваться одинокой женщине.
Гарри сокрушенно покачал головой.
- Ты просто ничего мне не рассказываешь, Герми, - с упреком произнес он. – Что я должен думать?
- Думай, что хочешь, - отрезала Гермиона.
В конце концов, она выяснила у него все, что было нужно. Редактор «Алхимика» действительно пропал.
- Расскажи мне о своем шефе, - попросила Гермиона, сама не до конца понимая, зачем ей это. – Какие у него отношения с Артуром?
Гарри пожал плечами.
- Да никаких. Канингем классный аврор. Ну, может, не такой, как Хмури...
Гермиона усмехнулась. Откуда им знать, каким аврором был Хмури? Но Гарри так трепетно хранил память обо всех участниках той войны. Они остались для него не просто героями – самыми лучшими людьми, которых он потерял. Ох, Гарри, в чем-то Снейп прав – ты действительно слишком сосредоточен на себе. Своих чувствах, обязанностях, памяти, потерях...
- Правда, Артур как-то что-то говорил... – Гермиона насторожилась. – Канингем — полукровка. Его отец чистокровный маг, а мать маггла. И отец этот, кажется, не вызывал доверия у Артура. Но как это относится к моему шефу, я толком не понял. Во-первых, его отец ни в чем не был замешан. Во-вторых, даже если бы был – он же не в ответе за отца...
Гермиона задумалась. А ведь стоило в школе хоть чуть-чуть ознакомить их с тем, что такое родовая магия и как она работает. А то сидит у нее на кухне матерый аврор, великий и ужасный Гарри Поттер, и пожимает плечами – как чистокровный отец может бросить тень на сына-полукровку. И невдомек ему, что Артур, хоть сам и не владеет родовой магией, о ее существовании и силе знает. И очень не любит... Что ж, вот теперь, кажется, она действительно выжала из Гарри все, что хотела. И пришло время подумать. Крепко подумать. И увидеться со Снейпом. Мерлин, она хочет его видеть. Она должна с ним поговорить как можно скорее. Она заболеет, если не встретится с ним в течение ближайших часов.
Гермиона покачала головой. Что это с ней? С каких пор ее стало так тянуть к Снейпу? Ах, да, магия. Она в затруднительном положении, а он – глава ее рода. Тролль с ним. Пускай магия. Она хочет с ним увидеться – и она это сделает. Пускай даже он начнет с того, что отделает ее за проведенную неизвестно где ночь.
Гермиона выпроводила Гарри и вскоре материализовалась в Тупике Прядильщиков. Сегодня даже в сгущавшихся сумерках улица казалась просто безобразной. Снег растаял, превратив все вокруг – включая развалины домов – в подобие каши из грязи. Гермиона, содрогаясь, поспешила в дом. Который оказался пуст. Обшарив его весь – включая спальню Снейпа и лабораторию – но так и не найдя хозяина, она устроилась в кресле в гостиной и принялась ждать. Читала, просматривала записи аврората по зонам нестабильности, начала расчеты и даже увлеклась ими. Но беспокойство и нетерпение не покидали ее. Гермиона постоянно посматривала на циферблат мобилки, прислушивалась к каждому шороху, несколько раз отодвигала стеллаж и подходила к двери в «тайную комнату», которая, как и прежде, не думала открываться. В конце концов, она прислонилась к ней спиной и стояла так, пока ноги не ослабли – и тогда сползла по двери на пол и просидела там неизвестно сколько, обхватив руками колени. К полуночи ее уже трясло – то ли от беспокойства, то ли от холода. Из-под двери сквозило – или ей только казалось – наполняя коридорчик едва уловимым, но уже знакомым ароматом разогретой степи и морского ветра. Мерлин, что там за ней, за этой дверью? И когда он соизволит явиться? И придет ли вообще?
Глубокой ночью Гермиона перебралась на диванчик в гостиной и уснула беспокойным сном. А когда проснулась – еще не начало светать. Но было понятно, что Снейп так и не появлялся. И что уснуть снова ей не удастся. Тогда она принялась слоняться по дому. Потом сварила кофе на горелке в лаборатории и забралась в спальню к Снейпу – теперь это уже была обычная жилая комната, напоминавшая ту, которую заняла Гермиона. Она посидела в его кровати, завернувшись в плед и снова дрожа. А когда окончательно рассвело, Гермиона почувствовала, что если останется в этом доме еще хоть на час – просто сойдет с ума. Лучше она вернется сюда вечером. И снова даст ему по морде. Сволочь. Мерзавец. Он что, не понимает, как она за него переживает? Девочка моя, а как ты поступила в прошлую ночь? Может, он тоже вот так метался по дому, не находя себе места от беспокойства? Может. А может и нет. Чего вдруг он станет о ней беспокоиться? Ну, разве что в договоре что-то такое записано...
Она понимала, что ищет оправданий себе. Бесплодное занятие. Что сделано – то сделано. Вечером – она заставила себя верить в это – вечером они, наконец, увидятся и как следует поскандалят. А сейчас она аппарировала домой в Лондон.
Войдя в квартиру, Гермиона почувствовала, как сердце дало сбой. На подоконнике под открытой форточкой – оставленной в расчете на визит Птицы – топталась сова. В первое мгновение Гермиона со смятением подумала, что это и есть Птица – и сама не поняла своих чувств. Радость? Удовлетворение? Раздражение? За всю ночь она ни разу не вспомнила о Смотрицки. И его письмо, которого она вчера ждала, как звездочки в Сочельник, сейчас показалось ей до крайности неуместным.
Впрочем, это была не Птица. И письмо – не от Смотрицки. Гермиона крутила в руках простой серый конверт с затейливой министерской печатью и никак не решалась вскрыть. Наконец она вынула сложенный вдвое казенного вида пергамент, развернула его и прочитала:
Миссис Грейнджер.
Сим уведомляем вас о том, что факт смерти вашего мужа, Северуса Снейпа, установлен и подтвержден в официальном порядке. Согласно показаниям двоих совершеннолетних магов, чья дееспособность не подлежит сомнению, ваш муж, Северус Снейп, погиб 01 мая 1998 года во время Битвы при Хогвартсе. Для получения документов, подтверждающих смерть вашего мужа, и разрешения на вскрытие завещания, вам надлежит явиться в Отдел регистраций в течение пяти дней со дня получения настоящего письма.
Аделаида Паттерсон,
Отдел регистраций,
Британское Министерство Магии.
Гермиона положила пергамент на подоконник, разгладила его ладонями и уставилась невидящим взглядом в окно, за которым занимался новый тусклый день.
