Глава 24. Нерушимый Обет– Посмотри, я всё правильно сделала? – Прим показала Гермионе деревянную досочку с очень аккуратно нарезанным корнем мандрагоры. – По полсантиметра, как ты сказала.
– Даже у меня не получилось бы точнее, – улыбнулась ей Гермиона. – У тебя явно большие способности к зельеварению, Прим!
Прим покраснела от похвалы. На время приготовления зелья для Сноу Гермиона взяла Прим себе в помощницы. Младшая Эвердин прекрасно справлялась со всеми заданиями и была очень увлечена процессом. А Гермиона, глядя на нее, лишний раз поклялась себе в том, что пока она жива, она будет до последнего бороться за восстановление полноценного магического образования. У Прим были склонности к зельеварению, которые у волшебников вообще-то во все времена считались довольно редкими. Людей, способных сварить качественное зелье по рецепту в магическом мире хватало, а вот по-настоящему талантливые зельевары были наперечет. То, что Прим не имела никакой возможности развить свои способности, казалось Гермионе настоящим преступлением против всего Волшебного Сообщества.
За те четыре дня, что Гермиона была занята приготовлением
Memoriam Revocari, Прим удалось почти самостоятельно сварить лекарство для Китнисс и еще пару полезных микстур. Теперь они вместе готовили Восстанавливающее зелье, которое сделать правильно без применения волшебной палочки было чрезвычайно трудно. Прим с лёгкостью впитывала все знания, которыми с удовольствием делилась с ней Гермиона.
К концу четвёртых суток Гермиона в очередной раз проверила котёл с
Memoriam Revocari и, сочтя зелье годным к употреблению, потушила горелку.
– Ну что ж, всё готово, – произнесла Гермиона, поворачиваясь к Плутарху, который в тот момент находился вместе с ней в комнатке, отведённой под «лабораторию». – Осталось наполнить стакан и отнести его пациенту.
– Я пойду к Сноу вместе с тобой, – неуверенно произнес Плутарх. Гермиона внезапно со злорадным удовлетворением почувствовала, что ему очень страшно.
– Не думаю, что это нужно, – спокойно ответила она и отметила про себя, что Хевенсби облегченно вздохнул. – Мы сходим к Сноу вчетвером. В случае чего мы с ним справимся, но я сомневаюсь, что это будет необходимо. Самое главное сейчас – заставить его выпить зелье, а когда оно подействует, он будет слишком слаб, чтобы сопротивляться.
– Хорошо, – ответил Плутарх. – Но мы с Хеймитчем на всякий случай покараулим за дверью.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни прошествовали по коридору под предводительством Хевенсби к комнате, в которой держали взаперти президента Сноу. Почти никто из жителей катакомб не был в курсе их планов, но в тот вечер все чувствовали, что готовится что-то очень важное.
Хевенсби отпер дверь и пропустил четверых друзей вперёд.
Комната, в которой держали Сноу ничем не отличалась от всех остальных жилых помещений Тринадцатого дистрикта. Такое же тусклое освещение, такая же койка возле стены, такой же стол и стулья. Сам бывший президент Панема в тот момент сидел на кровати и с интересом разглядывал вошедших.
– Добрый вечер, мистер Сноу, – поздоровалась Гермиона, ставя на стол стакан с зельем.
– Мистер Сноу… – растерянно повторил он. – Да, кажется, меня зовут именно так. А как зовут вас, мисс? Я что-то не припомню, чтобы мы были знакомы.
– Меня зовут Гермиона Грейнджер.
– Не могу припомнить… – Сноу покачал головой всё с той же растерянностью. – Я почему-то вообще ничего не могу вспомнить в последнее время. Что-то произошло… Почему меня держат взаперти в комнате без окон? Меня что, арестовали?
– Не совсем так, мистер Сноу, – мягко произнесла Гермиона, присаживаясь рядом с ним на кровати и беря его за руку. – Сейчас вы немного… нездоровы. Мы принесли вам лекарство. Вы должны выпить его, и вы снова вспомните всё, что забыли, – с этими словами она взяла со стола стакан и протянула его Сноу.
– Лекарство… – эхом отозвался Сноу, не решаясь взять стакан. – Что это за лекарство? Я не болен, я хорошо себя чувствую. Просто ничего не помню.
– А это поможет вам вспомнить, – Гермиона подтолкнула стакан поближе к Сноу, так, что ему пришлось взять его в руки. – Выпейте, пожалуйста, мистер Сноу!
– Это яд? – спросил Сноу неожиданно резко, принюхиваясь к содержимому стакана. – Вы пришли, чтобы казнить меня, продержав несколько дней взаперти?
– Нет, мистер Сноу, это не яд, – терпеливо возразила Гермиона. – Я же говорю вам, это лекарство! Мы приготовили его специально для вас, чтобы вы смогли всё вспомнить! Поверьте нам, пожалуйста, мы не хотим вас отравить! Наоборот, мы пришли, чтобы помочь вам!
Сноу вновь с сомнением посмотрел на зелье.
– Ну хорошо, – неуверенно произнес он и поднес стакан к губам. – Я приму его, – с этими словами он сделал глоток, потом еще один и еще. Вскоре стакан опустел, и четверо друзей мысленно вздохнули с облегчением.
– Вот так, мистер Сноу, – ласково произнесла Гермиона, принимая у него из рук стакан. – А теперь ложитесь спать. Завтра утром вы проснётесь и вспомните всё, что забыли.
– Спать… да, – тихо пробормотал Сноу. Было видно, что глаза у него слипаются, и вообще он еле держится в сидячем положении. Гермиона вместе с Роном помогли Сноу лечь на кровать и прикрыли его сверху одеялом.
– Ну как? – тут же спросил Хевенсби, как только они вышли из комнаты.
– Всё гладко, – ответила Гермиона. – Он принял зелье и заснул.
– Слава Мерлину, – вздохнул Хевенсби, запирая комнату Сноу на ключ.
– Завтра он очнётся уже со старыми воспоминаниями, – продолжила Гермиона. – Но будет еще слишком слаб даже для того, чтобы подняться с кровати. Нам нужно будет проведать его утром.
***
Сноу уже не спал, когда Гарри, Рон, Гермиона и Джинни осторожно вошли в его комнату. Он лежал в кровати, глядя в потолок, и взгляд его был уже совершенно осмысленным.
– Доброе утро, мистер Сноу, – вновь поздоровалась Гермиона.
– И вам доброе утро, мисс Грейнджер, – тихо произнес Сноу.
– Вы помните меня? – спросила она на всякий случай.
– Конечно, мисс Грейнджер. Ещё совсем недавно вы были в гостях у меня во дворце в Капитолии. А теперь… Я, в общем-то догадался, что произошло: вам каким-то образом передали волшебную палочку, и вы подвергли меня заклятию Забвения, так? А теперь зачем-то решили обратить его действие. У вас что-то пошло не по плану, верно я понимаю?
– Вы совершенно правы, мистер Сноу, – честно призналась Гермиона.
– Что же случилось?
– Я расскажу вам всё, но позже. Сейчас вы еще слишком слабы для такой информации. Кстати, я принесла вам Восстанавливающего зелья. Выпейте, пожалуйста, это поможет вам быстрее поправиться.
Сноу, с трудом приподнявшись на локте, молча принял из рук Гермионы стакан и, на всякий случай понюхав его содержимое, без лишних слов выпил всё до дна.
– Кто теперь президент Панема? – поинтересовался Сноу. – Плутарх Хевенсби?
– Нет, – ответила Гермиона. – Альма Койн.
Кориолан Сноу закатил глаза.
– Это худшее, что я мог себе представить, – прохрипел он. – Маггла во главе Панема! Как вы сумели такое допустить?
– Я не могу сейчас рассказать вам подробностей, – покачала головой Гермиона. – Сейчас вам надо отдыхать. Любое нервное потрясение может сейчас нанести вам непоправимый вред, мистер Сноу.
– Хорошо, но скажите хотя бы, где я нахожусь, – произнес Сноу совсем слабым голосом. – Судя по виду комнаты, это не Капитолий.
– Это Тринадцатый дистрикт. Точнее его нежилая часть, которую мы заняли, эвакуировавшись из горевшего Двенадцатого.
– Ясно, – оборонил Сноу, закрывая глаза. – Я в плену у Двенадцатого дистрикта.
– Мы зайдем к вам снова завтра, мистер Сноу, – сказала Гермиона, отходя к двери. – И принесем еще зелья. Как только у вас будет достаточно сил, мы расскажем вам все, что вы захотите узнать.
***
Три дня подряд Гермиона исправно носила Сноу Восстанавливающее зелье и наблюдала за пациентом, убеждаясь в том, что
Memoriam Revocari не навредило ему больше положенного. На четвёртый день четверо друзей застали Сноу сидящим на кровати и внимательно смотрящим в экран телевизора, по которому как раз шел утренний выпуск новостей. Койн рассказывала об очередных массовых арестах членов «террористической группировки». Увидев на пороге Гарри, Рона, Гермиону и Джинни, Сноу резко щелкнул пультом, и экран погас.
– Вы и теперь всё еще сомневаетесь в том, что магглов стоит ограждать от волшебников? – в голосе Сноу слышался привычный сарказм. Бывший президент явно шел на поправку. – Жизнь в дистриктах – это, пожалуй, даже роскошь для них. Их стоило бы держать за решеткой в зоопарке, как диких зверушек.
– Но тем не менее, вы почему-то с завидным упорством отправляли на Голодные Игры не магглов, а как раз волшебников, – хмыкнул Гарри.
– Магглорождённые волшебники не могут быть полноценными, – холодно произнёс Сноу. – Это всего лишь выродки, которым не место среди чистокровных магов.
– Сколько лет я уже слышу эти сказки о чистоте крови, – ядовито произнес Рон. – Кстати, вы, наверное, не в курсе, что Гермиона – магглорождённая волшебница?
– Она лишь исключение, подтверждающее правило, – спокойно ответил Сноу, не выказав никакого удивления. – И надо признать, очень яркое исключение. Именно для выявления таких исключений я и хотел отправлять волшебников из дистриктов на год в капитолийскую школу. Но если так будет продолжаться, то моим планам всё равно не суждено сбыться, потому что стараниями Койн волшебников в Панеме скоро не останется. От меня, как я уже догадался, вы хотите, чтобы я помог вам устранить Койн? Судя по тому, что вы возвращали мне память с помощью
Memoriam Revocari – далеко не самый лёгкий способ, как вы, разумеется, знаете – могу предположить, что вам нужна хотя бы одна волшебная палочка. Я прав?
– Да, вы правы, – подтвердил Гарри. – Когда миротворцы Койн напали на нас во дворце, они сломали все наши палочки. И вашу тоже.
Услышав это, Сноу поморщился.
– Мы не станем торопить вас с решением, – произнесла Гермиона. – Сейчас мы уйдем и дадим вам подумать пару дней. А потом вернемся, и вы скажете, готовы ли вы помочь нам.
– А вы неплохо перенимаете мои методы, – усмехнулся Сноу.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни, ничего не ответив, направились к двери.
– Подождите! – окликнул их внезапно Сноу перед тем, как они успели выйти из комнаты. – Мне не нужно никакого времени на раздумья. Я согласен сделать вам волшебную палочку.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни в удивлении застыли на месте. Такого поворота никто из них не ожидал. Интересно, что задумал Сноу на этот раз?
– К сожалению, у всех людей есть свои слабости и привязанности, – продолжал тем временем Сноу как ни в чем не бывало. – Возможно, вам это покажется странным, но и я в этом смысле – не исключение. Моя слабость – это моя внучка Амелия. Да, у меня есть внучка. Ей всего десять лет, и она мой единственный близкий человек. До этого момента она находилась в надёжном месте, но сегодня миротворцы Койн добрались и туда. Они арестовали мою Амелию, и, конечно же, приговорят ее к смертной казни, объявив пособницей террористов. Я не хочу, чтобы моя внучка погибла. И только ради нее я соглашаюсь помочь вам.
– Н-да, – протянул Рон, не зная, что еще сказать.
– Вы понимаете, что для изготовления палочки мне понадобятся материалы? – закончил Сноу.
– Конечно. Мы всё вам принесём, – заверил Рон.
***
– Он что, правда так легко согласился?! – воскликнул Плутарх, выслушав рассказ четверых друзей.
– Он сказал, что у всех есть свои слабости, – пожал плечами Гарри. – В его случае это его внучка Амелия Сноу, которая сегодня утром была арестована миротворцами Койн.
– Ну да, действительно, Амелия, – пробормотал Хевенсби. – Ну надо же, кто бы мог подумать… Я и забыл о ней.
***
Следующая неделя в Тринадцатом дистрикте прошла в молчаливом ожидании. Сноу по-прежнему оставался запертым в своей комнате и занимался изготовлением волшебной палочки. Четверо друзей исправно приходили к нему каждый день, приносили еду и Восстанавливающее зелье. С виду Сноу не выглядел больным, но все чувствовали, что он здорово ослабел после всех экспериментов с его памятью. Даже если ему удастся каким-то образом снова переиграть их всех, он вряд ли сможет дальше править Панемом. Но Хевенсби друзья об этом не говорили – им теперь было предпочтительнее держать его в напряжении.
– Ну что ж, всё готово, – произнёс президент Сноу утром седьмого дня, когда Гарри, Рон, Гермиона и Джинни пришли в очередной раз проведать его. Вид у него при этом был слегка обеспокоенный. – Я сейчас, конечно, не в том положении, чтобы отдавать приказы, но я бы хотел, чтобы вы поторопились. Сегодня в утреннем выпуске новостей Койн объявила о вынесении первых смертных приговоров волшебникам. Кстати, поторопиться – в ваших же интересах, потому что в их числе оказались Финник Одейр и Джоанна Мейсон, которых вы так рвались спасать на арене.
– А Мэгз? – зачем-то спросил Рон.
– Койн начинает с самых сильных, – покачал головой Сноу. – Но рано или поздно доберётся и до остальных – это лишь вопрос времени, которое Альма не теряет даром. Первые казни состоятся уже сегодня вечером.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни почувствовали, как их сердца забились чаще. Значит, на их миссию у них остается всего каких-то несколько часов.
– Мы можем взять её? – спросил Гарри, указывая на лежавшую на столе волшебную палочку. Она была сделана из тисового дерева, а в качестве сердцевины Сноу выбрал перо из хвоста феникса.
– О, разумеется! Только один момент! – он жестом остановил потянувшегося было за палочкой Гарри и взял её со стола сам. Гарри почувствовал лёгкую тревогу. – Я хотел бы проверить волшебную палочку перед тем, как она пройдет крещение боем. Конечно, на простых чарах вроде Акцио или заклинания левитации я ее уже опробовал. Но мне хотелось бы сотворить какое-то более мощное колдовство, чтобы проверка была полноценной. Вы же не откажете мне в услуге?
– Надеюсь, вы не собираетесь применять к нам запрещенные заклинания? – спросила Джинни, с неприязнью отметив, что её голос дрожит.
– О нет! Разумеется, нет! – воскликнул Сноу с таким видом, как будто его только что попытались оскорбить. – Я что разве похож на любителя разбрасываться сильными заклятиями без повода? Нет, я намерен испробовать чары, которые во все времена считались абсолютно легальными, но чрезвычайно мощными. Я всего лишь хочу взять с вас Нерушимый Обет о том, что вы позаботитесь об Амелии и проследите, чтобы с ней всё было хорошо. Я, видите ли, осознаю, что за последнее время здорово ослаб, и могу вскоре отойти в мир иной. А у Амелии, кроме меня, никого больше нет. Вы единственные, кто сможет позаботиться о ней, потому что вы единственные, кто не испытывает ненависти ко мне.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни разом почувствовали, как у них отлегло от сердца. А Гермиона внезапно подумала еще кое о чем и мысленно поблагодарила Сноу за «идею».
– Да, конечно, мы принесём Нерушимый Обет, – произнёс Гарри.
– Прекрасно, – ответил Сноу. – Я не ошибся в вас. Прошу вас подойти ко мне поближе.
Когда ритуал принесения Нерушимого Обета был завершен, Сноу без лишних слов отдал Гарри палочку.
– На сей раз у вас очень мало времени, и очередная ошибка может стать роковой. Постарайтесь не допустить её! – произнес Сноу в напутствие.
Хевенсби, как всегда, встретил четверых друзей в коридоре, только в то утро он был особенно бледен и беспокоен. Увидев в руках Гарри волшебную палочку, он тут же расплылся в довольной улыбке.
– У вас получилось! – воскликнул он, и глаза его прямо-таки заблестели от радости. – Ребята, вы просто замечательные! Жаль только, что у нас осталось так мало времени. Вы ведь уже слышали о том, что первые казни назначены на сегодняшний вечер?
– Да, – кивнул Гарри. – И поэтому чем раньше мы окажемся в Капитолии, тем лучше.
– Постойте, – прервала их Гермиона. – В Капитолий мы, разумеется, отправимся немедленно, но прежде нам нужно сделать одно дело, – друзья непонимающе уставились на неё. – Плутарх, нам нужно сказать тебе кое-что! Мы можем пойти в свободную комнату?
– Да, разумеется, – растерянно ответил Плутарх и повел их за собой в другой конец коридора. – Что случилось? – поинтересовался он, входя в свою комнату и тщательно запирая дверь.
– Мы должны взять с тебя Нерушимый Обет, – сказала Гермиона. – О том что когда ты станешь президентом Панема, ты в первую очередь отменишь Голодные Игры и никогда не будешь организовывать что-то подобное. А также, не будешь устраивать целенаправленные гонения магглов и магглорождённых волшебников.
– Но разве мы не договаривались об этом с самого начала? – в голосе Плутарха слышалась растерянность и вместе с тем некоторая тревога. – Ведь именно с этого всё и началось! Я же сказал, что хочу раз и навсегда отменить Голодные Игры.
– Да, разумеется, – кивнула Гермиона. – Но нам бы хотелось получить некую гарантию того, что наши условия будут выполнены.
– Ну хорошо, – неуверенно произнёс Плутарх. – Так и быть, приступайте.