Глава 26В первых числах ноября я пришел к Снейпу узнать, можно ли оставить один предмет, а именно прорицания. Из-за субботних уроков, после которых я все воскресенье чувствовал себя вареным овощем и не был способен ни на физическую, ни на умственную работу, мне приходилось заниматься только в дни учебы, и я катастрофически не успевал выполнять домашние задания по прорицаниям, истории и астрономии. Эти предметы интересовали меня меньше остальных, и практической пользы я в них не видел, но поскольку историю и астрономию бросить было нельзя, вопрос касался только предмета Трелони.
- Вы не можете оставить прорицания, если только не решите заменить их на что-то другое. У вас должно быть хотя бы два дополнительных предмета, - сказал мне Снейп. - Вам стоит лучше организовывать свою работу.
- Я ее нормально организовываю. - Вот уже неделю я был настолько измотан и взбешен собственным бессилием, сказывавшимся даже на моем патронусе, который как-то потускнел и был менее активен, что перестал обращать внимание на то, как и с кем говорю. Хамить Снейпу было небезопасно даже сейчас, когда он занимался со мной по указанию директора, а пытаться убедить его в том, что я элементарно устаю, казалось верхом абсурда - за последние два месяца я узнал его едва ли не лучше, чем за все три года учебы, и ссылка на любое проявление слабости вызвала бы в нем как минимум раздражение. - Просто воскресенья выпадают, и поэтому я ничего не успеваю.
- Почему выпадают воскресенья? - спросил Снейп, сидя ко мне вполоборота и барабаня пальцами по столу. Я застал его в процессе приготовления какого-то зелья, и сейчас оно тихо бурлило на медленном огне, а профессор дожидался нужного момента, чтобы продолжить работу.
"Потому что вот уже два месяца вы используете меня как боксерскую грушу", хотелось сказать мне.
- Побочные эффекты субботних занятий, - сформулировал я более дипломатичную версию ответа. - Профессор, может, мне зелье сварить, чтобы быстрее восстанавливаться?
- Зелье? - переспросил Снейп и повернулся ко мне. - Хотите с пятнадцати лет подсесть на стимуляторы? Забудьте об этом, Ди, не так уж вы и напрягаетесь. А насчет прорицаний... единственное, что я могу вам посоветовать - возьмите вместо них уход за магическими животными и сдайте экстерном. Тогда от одного предмета вы освободитесь до конца года.
Я был изумлен: во-первых, потому, что эта элементарная мысль не пришла в голову
мне, а во-вторых, что железный Снейп в этой ситуации проявил понимание.
Из-за своей усталости я почти не следил за тем, что происходит в Хогвартсе. Тремудрый турнир меня не интересовал, равно как не заинтересовал приезд учащихся из Дурмштранга и Бэльстека во главе с их директорами, Игорем Каркаровым и мадам Максим, великаншей, за которой сразу принялся ухлестывать Хагрид. Я мельком видел бэльстековцев, живших в гигантской карете, и подробно рассмотрел корабль, на котором приплыли дурмштранговцы. Пирс, отец которого закончил эту школу, рассказал, что она стоит на берегу моря, и их волшебный корабль может беспрепятственно путешествовать в любую точку мира. Другим событием, служившим темой для бесконечных разговоров и сплетен, был тот факт, что от Хогвартса оказалось выдвинуто два игрока - Седрик Диггори из Хаффлпаффа и Гарри Поттер.
- Как же он это сделал? - недоумевал Флетчер, поглядывая на понурого Поттера, который, судя по виду, был совсем не рад перспективе своего участия в турнире. - Может, попросил кого?
- По нему не скажешь, что он сильно этого хотел, - заметил Нотт. - Ну а ты, значит, будешь теперь ходить к Хагриду на уроки? - спросил он меня. Я поморщился:
- Я все лето эти его уроки отрабатываю. Надеюсь, он примет экстерном, иначе под конец семестра меня можно будет класть в Мунго, к буйнопомешанным.
- Чего хоть ты там делаешь? - спросил Нотт, имея в виду субботние занятия. Я вздохнул:
- У Флитвика всякие заклинания изучаю, у Снейпа - зелья. Продвинутый курс, типа того.
Не знаю, верили они мне или нет, но никто не пытался разузнать у меня в подробностях, что это были за заклинания и что за зелья.
Больше всего меня раздражало то, что я перестал рисовать. У меня все валилось из рук, идей не было, бумага и краски с карандашами вызывали отвращение. Когда-то в моей жизни уже бывали такие времена, и каждый раз мне казалось, что я разучился, потерял вдохновение, утратил свое видение. Проходило несколько недель или месяцев, и вдохновение возвращалось с новой силой, однако эти недели творческого ступора изматывали посильнее уроков окклюменции.
К великой радости, Хагрид согласился принять у меня экзамен экстерном, и до самого лета я оказался свободен от одного предмета, получив первое "превосходно" за этот учебный год.
- И чего это тебя так нагружают? - спросил он, когда в один из вечеров я без сил рухнул на стул в его берлоге и с радостью вцепился в кружку с традиционным хагридовым пойлом.
- Понятия не имею, - ответил я, проглотив чай в один присест и протянув кружку за добавкой. Польщенный Хагрид плеснул мне еще. - Как у тебя с мадам Максим?
- Что?! - возмущенно воскликнул Хагрид и даже вскочил. Клык испуганно метнулся от его ног к кровати.
- Да ладно, не напрягайся так, - я махнул рукой. - Я же вижу...
- Ох Линг! - Хагрид покачал головой. - Ничего ты не видишь! Столько всего происходит, скажу я тебе!.. Ты хоть за турниром-то следишь или только учишься? Знаю, квиддич ты недолюбливаешь, но это-то ты должен посмотреть!
- Не должен, - ответил я, прихлебывая горячий чай. - И за турниром не слежу, знаю только, что первый тур будет в конце ноября. Но мне правда некогда. Да и не интересно.
- Что ж тебе интересно? - спросил Хагрид, явно довольный тем, что мадам Максим отодвинулась на задний план. Как ни странно, его вопрос заставил меня задуматься.
- Даже не знаю, - проговорил я. - Рисовать интересно, но из-за этой учебы у меня все мозги высохли, так что на рисунки воображения не хватает. Учиться тоже интересно, но не в таких количествах. Хорошо хоть ты мне помог с экстерном
- Ну еще бы! - усмехнулся Хагрид, поглядывая на меня. - Мы ведь вместе драклов-то растили. Да и вообще... что я тебе объяснять буду. Тоже ведь зверюшек любишь. Вон питонов кормишь - на это у тебя время всегда есть...
То, что мое общение с питонами протекало на взаимовыгодной основе, я решил не упоминать. Именно благодаря питонам я узнал, что в лесу находится большой лагерь по подготовке к первому туру, где своего выхода на стадион ждут четыре свирепых дракона.
- Так что насчет мадам Максим? - поинтересовался я снова, решив перевести разговор на менее скользкие темы. Хагрид сдался - видимо, ему тоже хотелось об этом поговорить.
- Да что тут скажешь, - вздохнул он и запустил руку в густую гриву волос. - Тонкая женщина эта мадам Максим, даром что француженка. Директор, между прочим! Заметил, как с ней ученики уважительно обращаются? Во как себя поставила, молодец!..
Я понимал, что он имеет в виду, но решил не высказывать своего мнения о положении великанов в современном магическом сообществе. К тому времени мне была прекрасно известна их репутация, по количеству отрицательных эпитетов ничем не отличающаяся от репутации оборотней.
Как-то раз я опаздывал на зельеварение, где заканчивал трудиться над зельем Голода. Делать его оказалось трудно, и до Хэллоуина я не управился. К счастью, работа все же подходила к концу, и я мечтал, что скоро начну варить что-нибудь новенькое. Сбежав по лестнице на первый этаж, я завернул за угол и тут же столкнулся с кем-то, мчавшимся мне навстречу. От сильного удара мы оба чуть не упали.
- Какого черта!.. - возмущенно начал я, но потом увидел, кто на меня налетел, и тут же позабыл, что хотел сказать дальше. - Гермиона! Я тебя не заметил! - Гермиона отворачивалась, закрывая руками лицо, и я подумал, что, наверное, сильно ее ушиб. Вытащив палочку, я подошел и сказал:
- Слушай, я тебя правда не видел. Если ты поранилась, дай я посмотрю и все исправлю. Убери руки.
Гермиона замотала головой и сделала попытку увернуться. Но пока она это делала, я все разглядел. Ее передние зубы вымахали чуть ли не до воротника, и ладони уже не могли их скрыть.
- Не глупи, - продолжил я. - Я их уменьшу за три секунды. Давай, не вредничай.
Видимо, Гермиона и помыслить не могла, что ее поведение в такой ситуации можно назвать "вредничаньем", а потому отняла руки от лица.
- Насчет трех я, пожалуй, погорячился, - сказал я. - Может, минута... Ничего?
Она кивнула, потянулась к сумке и вытащила оттуда небольшое зеркало.
Возможно, мадам Помфри сделала бы это быстрее или как-то иначе, но целительница была сейчас далеко. Для начала я остановил рост зубов, потом наложил контрзаклятье, а затем, когда Гермиона, наблюдающая за собой в зеркало, кивнула, прекратил его действие.
- Спасибо, Линг, - проговорила она, пряча зеркало на место.
- Не за что. Ты не сильно ударилась?
- Нет, все в порядке, - ответила она, и мы начали спускаться вниз, в подвалы. Я заметил, что она вытирает платком глаза.
- Дай-ка угадаю, - сказал я. - Это был Малфой.
- Все вышло случайно – он не в меня целился…
- Поддаваться на провокации Малфоя - последнее дело, - заметил я. - Не обращай на него внимания, и он отстанет.
- Я всегда им это говорю, - кивнула Гермиона. - Но думаешь, они меня слушают?
- Ах, так это опять Поттер? - Я усмехнулся. - Уж если кому в Хогвартсе и надо учиться держать себя в руках, то это ему. Пока он так реагирует на все, что ему говорят, у него будут одни неприятности.
Мы дошли до класса и, словно по команде, замерли у двери. Урок начался минут десять назад, и если б я был один, Снейп еще мог бы стерпеть мое опоздание, но ситуация, в которой я появляюсь вместе с Грейнджер из ненавистного Гриффиндора, вполне могла его разозлить.
- Может, ты один войдешь, а я потом? Скажу, что была у мадам Помфри... - тихо предложила Гермиона, очевидно, подумав о том же самом.
- Нет, - я покачал головой. - Тогда ты не успеешь сварить зелье. К тому же, он все равно узнает, что ты у нее не была. Ничего, как-нибудь прорвемся.
- Он тебя накажет.
- Наверняка, - усмехнулся я, представив, что может ожидать меня в субботу вечером, и открыл дверь.
Несмотря на усталость, я регулярно, хоть и не каждый день, посещал Выручай-комнату. Из-за этого к концу ноября у меня развилась настоящая паранойя - казалось, профессор Хмури буквально преследует меня и остальных слизеринцев, особенно тех, чьих родителей он не смог упечь в свое время в Азкабан. На эту тему я даже решил поговорить с Малфоем. Заметив его в гостиной Слизерина в компании Нотта, я счел момент вполне удачным для беседы, подошел к ним и сказал:
- Есть разговор.
- Ди, проваливай, - тут же огрызнулась Паркинсон.
- Не с тобой, девочка, - ответил я.
- Ладно, - Малфой покосился на Паркинсон, и та обиженно отсела на соседний диван. Нотт выглядел слегка озадаченным - я никогда не общался с компанией Малфоя.
- Это насчет Хмури, - негромко продолжил я. - Можете называть меня параноиком, но мне кажется, он за нами следит. Чего-то вынюхивает. Я куда ни посмотрю - везде он. Развейте мои подозрения, скажите, что с вами ничего подобного не происходит.
Нотт с Малфоем переглянулись.
- Есть такое дело, - наконец, сказал Нотт. - Но мы считали, что он только до нас докапывается... сам понимаешь, почему. Ты-то каким боком ему не угодил?
- Не знаю, - ответил я. - Вы бы поговорили с кем-нибудь из старшеклассников - за ними он тоже наблюдает?
- Надо же, какой умный, - протянул Малфой. - А то мы без тебя не догадались. Только смысла в этом ни на кнат. Что тут можно поделать? Сказать ему, чтобы он перестал таращить свой глаз...
- ... И засунул себе его в задницу, - буркнул я.
Видит Мерлин, я не старался втереться в доверие малфоевской компании, но после этой шутки, повергшей всех присутствующих в истерический хохот, мы провели в гостиной неплохой вечерок, хотя повторять его я не собирался. Ради разнообразия можно было потратить пару часов жизни на перемывание косточек бывшему аврору и выслушивание претенциозной болтовни Малфоя и Паркинсон, но когда Пирс перед рунами поинтересовался, не решил ли я заделаться шпионом у неприятеля, я отрицательно покачал головой.
- Просто неудачно пошутил, - объяснил я. - Впрочем, ничего интересного я все равно не узнал, кроме того, что у Малфоев в саду живут белые павлины. Наверное, у них там все белое.
- А что за шутка? - с интересом спросила Полина.
- Тебе не понравится, - сказал я. - Она про Хмури.
- Хмури - классный, - убедительно произнесла Полина. - Хотя, конечно, вам, слизеринцам, с ним нелегко, учитывая обстоятельства. Но ничего, это даже полезно. - Она похлопала Пирса по плечу. - А то думаете, что вы тут самые крутые!
- Мы и есть самые крутые, - улыбнулся Пирс. - Ты да я. Круче нас - никого. Ну, может, еще Ди... вон, с ним даже Флитвик занимается. Наверное, не просто так.
- О-о, - с завистью протянула Полина и уставилась на меня во все глаза. - Тебе повезло! Индивидуальные занятия с Флитвиком - это надо сильно постараться. У нас только два последних курса могут на такое рассчитывать.
- Я не рассчитывал, - сказал я. - Так решили наверху. - И указал пальцем на потолок. Полина скептически покачала головой и уже собиралась что-то ответить, но в этот момент профессор Асвинн запустила нас в кабинет, и мы оставили обсуждение занятий с Флитвиком до лучших времен.
Через субботу мне надо было сдавать очередные главы из книги о магических артефактах. До первого зачета я представлял, что профессор просто будет спрашивать теорию, однако, к моему удовольствию, все оказалось далеко не так скучно. Флитвик предлагал некую ситуацию и спрашивал, какие из артефактов или известных мне заклинаний я мог бы в ней использовать. Ноябрьская ситуация оказалась зеркальным отражением первого испытания Тремудрого турнира.
- Вы видели первый тур? - поинтересовался Флитвик, когда я занял свое место у стола.
- Нет, - ответил я. Флитвик покачал головой:
- Линг, вы что же, принципиально не ходите на спортивные состязания? Квиддич вас не интересует, турнир тоже... Первый раз такое вижу!
- Все это как-то не по-настоящему, - сказал я. Флитвик поднял бровь:
- Пробраться мимо драконов - это вы считаете не по-настоящему?
- Ну, если это в дикой природе, и вы можете с ними драться, тогда да. А здесь все безопасно. Всегда кто-нибудь придет на помощь, вытащит, вылечит травмы...
Флитвик помолчал. За три месяца я уже привык к тому, что профессор далеко не всегда бывает веселым и беззаботным, каким часто казался в классе или при личном общении со студентами, и его молчание обычно означало не повод для настороженности, а какой-нибудь коварный вопрос.
- Значит, если бы с драконами дрались до смерти, вам бы это показалось более интересным? - наконец, спросил он.
- Если без страховки, то да, - сказал я. - Иначе у дракона нет шансов.
- Что ж, - ответил Флитвик. - В таком случае считайте, что вы с ним лицом к лицу. Какие из изученных за это время артефактов вы могли бы использовать, чтобы пройти мимо - для начала, не убивая?
- Думаю, эффективнее всего оказался бы зеркальный амулет Иштар, - сказал я. - Он бы позволил мне создать... хм... двойника дракона, и пока настоящий дракон разбирается, что к чему, я пройду мимо. Еще можно использовать молот Ануннаков, если допустить, что я умею ковать магическое оружие.
Флитвик кивнул головой, а потом неожиданно спросил:
- Как продвигаются ваши уроки с профессором Снейпом?
Я сделал вид, что ничуть не удивлен его вопросом.
- Понемногу, - ответил я спокойно. - Учусь прятать отдельные воспоминания.
- Получается?
- В основном нет - признался я. - Скрывать все сознание гораздо легче.
Флитвик опять помолчал.
- Вы занимаетесь только окклюменцией? - спросил он далее. Я кивнул.
- Да, только защитой. Наверное, это важнее, чем легилименция...
Спускаясь после сданного зачета на обед, я размышлял над его вопросом. Неужели преподаватели действительно считают меня таким идиотом? Конечно, особо блистать своей догадливостью не стоит, и если потребуется, я могу прикинуться круглым дураком, но вопрос о легилименции... нет, профессор Флитвик, я не копался в голове у профессора Снейпа и не имею ни малейшего представления, о чем он думает. Вряд ли профессор Снейп когда-нибудь позволит мне проделать над собой подобный эксперимент. И даже если позволит, сомнительно, что я увижу его коварные замыслы, коли таковые у него имеются.
Впрочем, отвечая Флитвику, я немного кривил душой. Работая со Снейпом, я должен был скрывать от него свои занятия в Выручай-комнате - патронуса, плеть, тибетскую магию, а также спасение Клювокрыла, поскольку в нем был задействован мой патронус. И до сих пор это у меня получалось. Судя по всему, прятал я их отлично, хотя Снейпу удалось добраться даже до эпизода убийства старика, который я закопал так глубоко, как только мог. Стоило это ему недешево, и я уже было решил, что он сдался, но профессор умело провел обманный прием и все же вытащил на свет всю сцену от начала до конца. После занятия, когда оба мы приходили в себя, Снейп спросил:
- Ну что, приняли это?
Я вспомнил наш разговор годичной давности, после которого оказался на заметке у Дамблдора.
- Наверное.
- Это не ответ, - сказал Снейп, придвинулся ближе к столу и в упор посмотрел на меня. - Не ответ, Ди. Я больше не вижу в вас сожаления по поводу содеянного. Вы сильно изменились за этот год и, судя по всему, уже не испытываете былого раскаяния.
- Я же говорил, что не собираюсь таскать с собой этот труп, - произнес я, не желая обсуждать подобные материи, но не видя возможности уклониться от разговора. - Если я позволю себе такую роскошь, как пожизненное чувство вины, оно помешает мне идти дальше. Это был урок, и, смею надеяться, я его усвоил. Убийства ради удовольствия я больше не совершу. Что еще мне надо понять?
Но Снейп ничего не ответил, и больше мы к этой теме не возвращались.
Пока все окружающие носились с идеей рождественского бала, который устраивали в честь Тремудрого турнира, искали себе партнеров и партнерш для танцев и примеряли парадные мантии, я испытывал на себе перепады настроения профессора Снейпа, решал задачи у Флитвика и переживал по поводу того, что за все это время не нарисовал ни одного рисунка. Свое плохое настроение я срывал в Выручай-комнате. На книжных полках в ее маленьком коридоре я обнаружил пособие по защите волшебных домов и укрепил тренировочный зал, постаравшись застраховать замок (и самого себя) от последствий своих удачных и неудачных экспериментов.
Играть с патронусом было хорошо, но, к сожалению, на нем было невозможно отрабатывать заклинания, а потому мне приходилось создавать животных. Обычно я творил огромных пауков, богомолов и комаров, специально для этого взяв из библиотеки анатомический атлас насекомых. Насекомых было трудно убить, они быстро двигались и были опасными, в отличие от мышей, которыми я злоупотреблял на прошлом курсе.
Незадолго до рождественских каникул я сражался с гигантским богомолом, который хоть и не бегал по потолку, как некоторые пауки, но зато делал точные и мощные выпады в самые неожиданные моменты. Наконец, мне надоело пялиться в его огромные зеленые глаза, и я выстрелил в него заклинанием душащей паутины. Богомол, однако, активно сопротивлялся, в нескольких местах разорвав серебристо-серые путы. Представив, какой здесь будет дым и запах, если этого гиганта сжечь, я послал в него ставшее уже традиционным заклинание плесени, и через несколько секунд богомол скончался.
Уничтожив все следы битвы, я собрал вещи и осторожно приоткрыл дверь. Коридор был пуст. Я вышел наружу и направился к лестнице.
- Так-так-так, - вдруг услышал я знакомый голос, и из темной ниши под оранжевый свет факелов вышел профессор Хмури. Я застыл на месте.
Нас разделяло несколько метров. Хмури перекрыл мне выход в главный коридор, а за спиной был тупик. "Выследил все же", подумал я и покрепче сжал палочку.
- Развлекался в Выручай-комнате? - поинтересовался Хмури, сверля меня своим огромным глазом.
- Это не запрещено, - сказал я, не отводя от него взгляда. Мало ли что придет в голову этому психу?
- Кто с тобой был?
Я не ответил.
Хмури сделал шаг мне навстречу, и я тут же выставил палочку вперед. Аврор оскалился:
- Ну-ну. Неужто будешь драться?
Я молчал, следя за его движениями. Заговаривать зубы - старый способ отвлечения внимания, на него только дети покупаются. Хмури не торопился; легко постукивая по ноге своей палочкой, профессор смотрел на меня с довольной улыбкой, будто я был преступником, за которым гонялось все министерство, а он меня поймал.
- Ты неплохо соображаешь, - сказал тем временем Хмури. - По крайней мере, у меня на уроках. Правда, Дамблдор отзывался о тебе довольно сдержанно, но оно и понятно - Слизерин, из-за вас у него только проблемы... А я вот думаю, чем такой, как ты, мог заниматься в Выручай-комнате, да еще и в одиночестве?
Я снова промолчал. Думаешь - вот и думай сам. Хмури сдвинулся с места, и в тот же момент я сделал шаг назад.
- Стой где стоишь, - сказал Хмури чуть более серьезным тоном. - Я только хочу посмотреть твою палочку...
- Ну сейчас! - не утерпел я. - Не подходите ко мне!
Не знаю, что там обо мне наговорили профессору, но вел он себя довольно осторожно. Медленно приближаясь, он загонял меня в тупик у Выручай-комнаты. Вероятно, он рассчитывал, что я не решусь поднять руку на преподавателя или что он сможет прорвать мою защиту, но с первым он явно ошибся - отдавать палочку в руки этому сумасшедшему я не собирался. Когда сбоку от меня возникла знакомая картина, указывающая на то, что мы достигли Выручай-комнаты, я остановился и сказал:
- Профессор Хмури, я вас предупреждаю - не подходите!
- А то что? - хмыкнул аврор и устремился вперед. Я поднял палочку и в два движения начертил перед собой тибетский знак звенящей тишины, простое заклятье, вызывавшее ощущение сильного звона в ушах, то нарастающего, то уменьшающегося через произвольные промежутки времени. Испробовав его на себе, я пришел к выводу, что оно полностью лишает противника возможности сконцентрироваться и к тому же после отмены вызывает сильную головную боль. В общем, оружие безопасное и эффективное.
Как только Хмури увидел золотистые контуры знака, возникшие в воздухе у кончика моей палочки, то мгновенно остановился. "Ага, не знаешь, что это!", злорадно подумал я. Некоторое время профессор переводил взгляд с меня на золотой знак и обратно, а потом развернулся и молча направился прочь. Я подождал, пока он исчезнет в главном коридоре, и убрал заклинание.
"Он же псих, натуральный маньяк! - возмущенно думал я, через некоторое время спускаясь по лестницам к себе в подвалы. - Палочку посмотреть! Что я, дурак - давать палочки кому попало? А если б он ее сломал? И ведь выследил, паразит!.." Несмотря на то, что уроки профессора были интересными, и за этот семестр я узнал много нового, его паранойя и бесконечная слежка за слизеринцами меня достала. Вернувшись в спальню, я улегся на кровать и с тоской посмотрел на бумагу и краски, пылившиеся на полке. Мои товарищи тем временем вели разговор о рождественском бале.
- Эй, Ди, - позвал меня Нотт. - Пойдешь на бал?
- Не знаю, - сказал я, с трудом отвлекаясь от тяжелых раздумий о Хмури. - А ты?
- Пойду, наверное. Только туда, говорят, надо девчонок приглашать... - Нотт скривился. - Танцы и все такое.
- Можно просто сходить пожрать вкусного, - сказал я.
- Разве что, - ответил Нотт. - И поглазеть на то, как Пирс будет танцевать.
- Там будет Виктор Крам, - напомнил Флетчер. - Интересно, с кем он придет?
- А ты с кем придешь?
- Да мне сестра сосватала кого-то с третьего курса...
Слушая их болтовню, я думал, как же мне теперь быть. Не хватало только, чтобы Хмури караулил меня у дверей Выручай-комнаты каждый раз, когда я туда иду. Почему-то мне казалось, что он не будет докладывать Снейпу или Дамблдору о нашей встрече и неизвестном заклинании, которое я сотворил на его глазах, однако моего положения это не облегчало – в такой ситуации я предпочел бы встретиться с Дамблдором, нежели с чокнутым бывшим аврором.
