Глава 27- Я не понимаю, - прошептала Гермиона. – Я…, - она сделала несколько шагов к Малфою, но он лишь отступил, отводя взгляд. Гермиона застыла.
- А что тут непонятного? Все предельно просто! – он усмехнулся. – Завтра я принимаю метку, а через неделю наша с Пэнси помолвка.
Сотни осколков пронзили сердце. Тяжелое молчание повисло в воздухе после его слов. Гермиона закрыла глаза. Как? Как так? О чем он говорит? Ложь. Это все ложь.
- Я... – девушка не могла найти слов.
Малфой поднял голову. Секунда, и он встретился с взглядом карих глаз: в них застыл ужас и непонимание.
- Это все! – бесстрашно произнес он.
- Я не верю. Это же…Я думала, что… Скажи, что это неправда, прошу! – вдруг взмолилась Гермиона. В горле встал ком. Всегда такая сильная, разумная, она вдруг захотела хотя бы раз поверить лжи. Ну и что. Ну и пусть. Можно же просто поверить.
Малфой смотрел на нее. Гермионе показалось, что он все же сделает так, как она просит. Солжет и неважно, что потом будет больно. Не хотелось верить сейчас. Она была не готова к этому. Эмоции, которые наполняли ее некоторое время назад – были радость и беспокойство. Она так хотела увидеть любимые глаза, обнять его, сказать пару слов, поцеловать. Казалось, ничего больше не надо. Но самый любимый человек на свете встретил ее равнодушно – и это было первое непонимание, а вскоре непонимание смениться отчаянием.
Его напряженный и даже показавшийся злым взгляд говорил лишь об одном - правда, и точка. Он не лжет сейчас и не сделает поблажек ради нее.
- Ты нужна была только для проекта, - совсем чужой, переменившийся в одну секунду голос, достиг слуха. – Понимаешь, вся суть была лишь в этом. Проект. Мне нужна была победа. Мне нужны были твои знания. Ты, пожалуй, единственная в школе, кто так хорошо разбирается в рунах и на кого можно надавить, дать поверить, что я что-то могу сделать с твоими друзьями. Ты, как Поттер, так же ценишь близких и готова сделать все, что угодно, лишь бы с ними ничего не случилось. Потому что они ни при чем, потому что ты сама все решаешь. Я был удивлен, даже очень удивлен, что ты так легко согласилась, ничего не сказав Поттеру и Уизли. Это было странно, но это же сработало. К сожалению, я не слишком продвинулся в том, что мне было задано, но все же успехи были. А потом ты вдруг влюбилась.
Гермиона закрыла глаза на этом слове. В происходящее не верилось. Может это все не с ней? Ведь она до сих пор помнила колотящееся сердце и мокрые ладони. Его первый поцелуй в холодный ноябрьский день и то, как он сказал «пробую на вкус запретное» и свое первое удивление и непонятную радость в сердце. И все это так не вязалось с ним сегодняшним. Даже та далекая усмешка, когда он поцеловал, казалась доброй.
- И…это было мне на руку, тобой можно было манипулировать, даже добраться до Поттера… - продолжал он, - А Пэнси… Она была всегда. Всегда была моей невестой, если ты вдруг хоть на секунду могла подумать, что смогла бы что-то изменить. Еще раз повторяю, ты нужна была только для проекта, не более, ты ровным счетом ничего не значила для меня. И так было всегда, а все остальное тебе лишь показалось, ты сама все выдумала!
Глупые слезы потекли по щекам Гермионы, она с силой смахнула их. Не хотелось, чтобы он видел. Мерлин, как можно быть таким жестоким. Как можно говорить такое. Хотелось провалиться в забытье, только не видеть его взгляда, не чувствовать как тяжелое напряжение языками пламени касается тела.
- Но ведь все было по настоящему, - произнесла Гермиона. - Ты можешь говорить что угодно, но лгать не имеет смысла. Я же видела. Видела, что ты другой. Видела тебя настоящим, - голос срывался на крик, колени дрожали, но Гермиона пыталась из последних сил дать понять ему, что она не слепая, что она чувствовала, понимала, жила, и его слова, его жесты тогда не врали, все было правильным, естественным.
Внезапно Малфой рассмеялся. Зло и страшно. Если бы не дождь, который усилился и намочил светлые волосы, придавшие лицу еще какое-то нормальное выражение беззлобного человека, то Гермиона подумала бы, что он дьявол.
- Да, хватит. Перестань воображать, что знаешь меня. Ты сильно ошибаешься. Ты сама все выдумала. Все это время я был таким как всегда, - он сделал паузу, словно подбирая слова. - Если ты не поняла с первого раза, скажу еще раз. Ты нужна была, как… - он запнулся в поисках подходящего слова, - как вещь. Понимаешь. Ничего личного. Думаешь, я способен был бы бросить все ради какой-то магллорожденной. Все, что у меня есть, я вдруг променяю на тебя? – Малфой схватил Гермиону за плечи и потряс, требуя ответа.
Девушка лишь покачала головой. Хотелось кричать, дать ему пощечину или встряхнуть. Сильно встряхнуть, пока он не станет прежним, пока не исчезнет эта дурацкая улыбка, этот яд из слов. На секунду она смогла уловить его взгляд. Дикий, злой. Гермиона еще раз покачала головой, словно не верила его глазам. Все не должно кончиться вот так вот.
- Чушь, - она не сдавалась до последнего. Все же можно исправить. Наивная, как же сильно она ошибалась. Кровь стучала в висках.
Ведь можно исправить?!
Малфой улыбнулся. Сжал ее плечи еще сильнее. Захотелось вскрикнуть и не только от боли, которые причинили его цепкие пальцы, а от его улыбки. Жестокой улыбки.
- Запомни одно: я НИКОГДА в тебе не нуждался, не любил, не считал, что жизнь без тебя поблекнет, - такой родной голос был чужим и вселял страх. - Ты помогала мне в тяжелых ситуациях, и я это готов был ценить это, но Грязнокровке до наследника Малфоя слишком далеко, не правда ли? –слова словно пощечина хлестнули по лицу и прочно засели в голове.
«Как вещь», - навязчиво прокручивалось в голове.
– «Грязнокровка…»
Вдруг отчетливо Гермиона услышала шум, капли дождя, бьющиеся об асфальт. Она поглядела на небо, он было затянуто серыми тучами, ни одного луча солнца, не пробивалось из-за этой пелены.
«Как в моем случае», - подсказал внутренний голос. Гермиона дрожащей ладонью провела по волосам, подхватив несколько капель в ладонь. Все эти движения были такими странными, словно Гермиона просто пыталась поиграть со временем, немного повременить с агонией.
Прошло несколько секунд, и его голос снова проник в сознание, так же сладко и жестко одновременно продолжая убивать. Медленно. Нестерпимо больно.
- Мне не пришлось особо напрягаться. Ты сама создала мир, вылепила из меня героя. Поверила в то, во что ни один здравомыслящий не поверил бы, зная меня.
Горячие слезы обожгли лицо. Хорошо, что дождь усилился. Слезы были не так видны. Гермиона зажмурилась. Пусть это окажется сном. Неправда. Неправда. Неправда.
- А ты знала меня с первого курса и знала какого мое отношение к тебе, к твоей компании? К ненавистному Поттеру, которому всегда все сходит с рук, которого обожают и лелеют, думая, что он надежда волшебного мира! Разве нет?!
- Зачем ты убиваешь меня. Режешь по живому? – хрипло прошептала девушка. Слезы стекали по лицу, смешиваясь с дождевыми каплями. Девушка из последних сил наделась, что он не заметит, пусть он думает, что это дождь. – Ты же не такой…
- Ну-ну, будем повторять старую песню. Я хороший, я добрый, я никогда не стану Пожирателем? Ты это хочешь сказать или услышать от меня? – Малфой почти смеялся.
- Я просто знаю. Я вижу людей… и мне хватило времени, чтобы понять, что ты просто запутался в себе, в людях, ты хочешь казаться…, - девушка не договорила, Малфой снова сжал плечи, на этот раз она вскрикнула.
- Показалось тебе все это! – констатировал Драко и отпустил плечи девушки. – Если бы я подходил под одно описание, которое ты мне сейчас дала, я бы никогда не решил уйти из школы и принять метку, а потом помогать своему отцу, а вместе с ним и Темному Лорду.
Гермиона отчаянно качала головой. Трудно было сосредоточиться даже на его лице. Мир словно пошатнулся. А все ведь и вправду не будет так как было раньше!
- А для тебя все было по-настоящему, для меня же всего лишь игрой! – пустой, ничего не выражающий взгляд проник в сердце.
- Ты жестокий! - выкрикнула Гермиона яростно.
Кривая усмешка снова появилась на лице слизеринца.
- В какой-то степени мне приятно, что Гермиона Грейнджер мучается из-за меня. Знаешь, я бы стер тебе память, что я и хотел сделать, когда все это только начиналось, но сейчас не смогу. Слишком жалко оставлять в твоей голове пустоту без единого воспоминания о себе. Проще, если ты будешь все помнить. Это же почти месть.
Как же сильно в этот момент Гермионе захотелось ударить его. Он был рядом. Гермиона замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но не успела. Драко отреагировал быстрее. Он успел перехватить ее руку и со всей силы сжал, словно помимо раздирающей сердце душевной боли, старался причинить еще и физическую.
- Ну, а что ты хотела? Думала, что все так просто? Думала чистокровный волшебник снизойдет до тебя, потому что ты такая особенная? Да я смотрю, ты ошиблась. Все это время я лгал тебе, а ты неспособна была понять! Искала во мне хорошее. Сама внушила себе, что все замечательно. Я замечательный. А я все это время так же призирал Дамблдора, ненавидел Поттера, смеялся над твоей глупостью.
- Зачем ты так со мной? Зачем? – бесцветным голосом спросила Гермиона. Надежда наконец потухла и улетела, махнув на прощанье белым крылом. Было холодно от дождя. Он разошелся не на шутку. Капельки стекали по волосам, падали на мокрую одежду, сливались со слезами на лице. А еще была дрожь, но не от дождя, а от осознания.
- Пожалуйста… Драко..
Невыносимая боль резала сердце. Словно его разбили и растоптали.
- Это все, что я хотел сказать. Это все!
- Драко, - казалось, слов Гермиона больше не найдет.
Малфой сделал шаг назад.
Значит, на самом деле все.
- Мы больше не встретимся. Никогда, - слова резанули по сердцу.
Девушка сглотнула. Разве есть в жизни слово «никогда»? Гермиона всегда обходила его стороной. «Никогда» не существовало. Было вчера, сегодня, завтра, а «НИКОГДА» не было. Оно не вписывалось в ее расписание. А теперь… Никогда ничего не будет так, как раньше. Никогда!!!
Не верилось.
- И ты можешь не искать со мной встреч, все равно не найдешь.
- Ты бросаешь школу? – голос дрогнул.
- Да. Я транссгресирую отсюда. Хороший приз все-таки придумал Дамблдор, и хорошо , что ты выиграла в первом конкурсе. Так бы у меня не было способов незамечено улизнуть из школы, хотя есть еще Хогсмид, но с тобой все-таки проще!
- Я ненавижу тебя! – искренне призналась Гермиона, чувствуя, как что-то новое разливается по крови.
- Я счастлив, что вызываю такие сильные чувства! – холодно ответил Малфой и отступил еще на шаг.
Никогда.
Гермиона закрыла глаза. Останется ли у нее достаточно сил, чтобы вернуться в школу или хотя бы сделать один шаг и прижаться к холодной стене, чтобы не упасть тут. Слезы стекали из- под ресниц, Гермиона уже ничего не слышала, кроме шума дождя. А ведь в детстве она любила дождь. Удивительно. С тех времен прошло много лет, а этот вечер раз и навсегда заставил возненавидеть его.
Девушка не открывала глаз. Может, когда Драко уйдет, станет проще, она не увидит его уход. Гриффиндорцы славятся храбростью и внутренней силой. А значит, надо выстоять хотя бы ради своего факультета. Не упасть в его глазах. Пусть не думает, что внутри у нее все разрывается. Пусть уходит в это НАВСЕГДА!
И тут Гермиона чуть не задохнулась, внезапно она почувствовала его запах. Так близко. И его холодные губы вдруг коснулись лба. В эту самую секунду Гермиона подумала, что он солгал. Все. От начала и до конца. Это же ложь. Самая простая. Или шутка. Пусть даже самая жестокая шутка в жизни, но шутка, значит, неправда. И в жизни еще будут его руки, глаза, слова. Он будет, в конце концов. Он не уйдет, и это самое тяжелое слово «НИКОГДА» канет в лету, потому что он не бросит. Он останется. Будет рядом, так как раньше. И можно будет просыпаться утром от лучезарного счастья, которое прочно засело в груди. Или слушать Драко часами, а самой молчать. В счастье ведь не нужны слова, они излишни. Счастье оно же так коротко, но запоминается на всю жизнь…
- Прошу, не уходи! – прошептала она.
- Я не могу! Прощай…
Его губы исчезли, стало еще холодней. Гермиона открыла глаза и словно во сне наблюдала, как он делал неминуемые шаги вперед, все дальше и дальше отдаляясь от нее. Не выдержав, девушка закрыла глаза. Невозможно было его терять и еще видеть то, как он уходит. Быть может, Гермиона все же наделась, что он останется. Не уйдет. Она до последнего не открывала глаза. Боялась.
И не выдержав, распахнула: Малфой исчез, словно никогда и не появлялся. Стремительный дождь не оставил даже его запаха, потому что чувствовался только запах мокрого асфальта.
Гермиона сделала два шага назад и уперлась в каменную стену. Ноги больше не совладали с телом. Девушка бессильно скатилась по стене. Горячие слезы хлынули из глаз.
Теперь-то она уже точно понимала, что это конец.
А ведь он прав.
Она сама все выдумала. Поверила ему, придумала сказку, основанную на чувствах и иллюзиях. Сама все время искала в нем только хорошее, не смотря на то, каким он все это время оставался. Подумала, что знает его и способна помочь.
«Безвыходных же ситуаций не бывает», - так считала она. «А он может исправиться».
Просто Гермиона подумала, что он снял непроницаемую маску, а оказывается, он ее и не надевал. Он все это время делал, то, что задумал с самого начала. И все эти раны, которые она залечивала, были неслучайны и нападение на министра, пусть это даже выходит за рамки логики, тоже не было случайностью. (Ну как может подросток пробраться в Министерство, да еще и пытаться совершить нападение на значащее лицо в волшебном мире). Все что происходило было уже продуманно. И ….Беллатрисса с Пожирателями похоже тоже совершили нападение не случайно.
«Какой же он хороший стратег».
Гриффиндорка с самого начала понимала, что все это не закончиться большой любовью или свадьбой. Она не видела своего будущего с ним, но в тот день, когда он поцеловал впервые, не смогла больше не думать о нем. Она могла представить себя с кем угодно: Роном, Гарри, Невиллом и даже с Кормаком, но не с Малфоем. Ему до ужаса не пошел бы свадебный фрак и обычная рутинная жизнь была бы не для него. Но в том-то и отличие: он не похож ни на Рона, ни на Гарри, ни на кого. Он словно бы из другого мира. Такой странный, противоречивый, агрессивный и до боли любимый. Сначала она жутко его боялась, не хотела помогать, ведь в одночасье потеряла любимого парня и лучшего друга, но и предположить не могла, что приобретет совершенно новое знание – Малфой оказался другим.
Гермиона тяжело вздохнула.
Ошиблась. Он не был другим. Все просто показалось.
И его помолвка завтра с Пэнси.
Как же странно, Гермиона порой следила за этой девушкой. Смотрела на то, как она ведет себя рядом с Малфоем и порой сравнивала себя с ней. И никогда не находила ни одного отличая. Та была слизеринкой, чистокровной волшебницей, богатой наследницей, взрослой, зрелой девушкой, красивой, холодной… Малфой и Пэнси, как никто более подходили друг другу, и с чего же Гермиона решила, что сможет заменить ее.
«А Пэнси…Она всегда была. Всегда была моей невестой…»
Гермиона нервно усмехнулась.
А знала ли Пэнси, что он проводит время с гриффиндоркой пусть даже и ради какого-то задания?
Догадывалась, возможно. Чувствовала запах другой. Злилась? Или в чистокровных семьях – все по-другому. Они не подают виду что, что-то плохо?! А быть может, он сам ей все всегда рассказывал, и они вместе смеялись над глупостью Гермионы…
Но он же не врал. И глаза его не врали никогда!
Никогда!
Девушка прижала ладони к глазам. Холодный дождь не щадил ее. Одежда была полностью вымокшей, но у гриффиндорки не было сил возвращаться в Хогвартс да и вообще даже на трансгрессию не хватало сил.
Гермиона еще не знала, что холодный дождь даст о себе знать и неделя в больничном крыле будет самым тяжелым испытанием после потери Малфоя. Но еще тяжелее будет жить без него, знать, что он есть где-то, но жить лишь воспоминаниями. Пытаться забыть, а ночами думать о нем.
«Когда-нибудь боль притупится, но не пройдет», - думала Гермиона, плача от бессилия. Струйки воды стекали по лицу вместе со слезами. Вместе с ней плакал дождь. Он один был способен понять горе девушки, один оплакивал с ней тяжелую утрату. Он пытался понять, окутывая своим мокрым одеялом.
«В жизни не всегда все так, как хочется», - словно шептал он, звонко стуча об асфальт.
«За черной полосой несомненно последует белая…»
Но Гермиона не верила ему. Она вообще сомневалась, что когда-нибудь кому-нибудь снова поверит.
НИКОГДА…
---------------------
Вступаем в группу в контакте - http://vkontakte.ru/club24671869
