Глава 27Гарри сделал попытку встать. Не сразу, но это удалось. Он положил плед на кресло, постоял секунду, прикидывая, сможет ли передвигаться самостоятельно, и ничего лучше не придумал, как произнести привычную формулу, словно испрашивая разрешения покинуть класс:
- Разрешите выйти, сэр.
Так гордо это прозвучало и так некрасиво закончилось.
- Сидеть.
Слова профессора толкнули в грудь, не дали шанса продолжить сопротивление. Гарри плюхнулся обратно в кресло и замер, опустив глаза.
Как собачонке. Дрессирует, видимо. Сейчас награду предложит за выполненную команду. Еще и эльф этот. Развлекается, гад, если судить по его довольной физиономии.
Гарри плотно сжал губы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость. Не выпустить на волю джина из бутылки. Голодного и злобного. Жрать хотелось до ужаса, до бурчания в животе. Идиотская ситуация. И что прикажете делать?
Плед упал на крыльцо, Гарри потянулся поднять, но едва не смахнул со стола тарелку. Дернулся назад, как ошпаренный. Потом не сдержался, чуть наклонился и, стараясь действовать незаметно, втянул аппетитный запах.
Снейп вдруг поднялся, отложил салфетку.
- Прошу меня извинить. Я совершенно позабыл о неотложном деле.
Он щелкнул пальцами и исчез, вместе с ним испарился и домовик.
Гарри подождал пару минут: вдруг появятся свидетели предполагаемой войны с ножами, вилками, салфетками. И решил не воевать. Отодвинул подальше салфетку, чтобы нечаянно не измазать, взял ложку и набросился сначала на кашу, а потом на суп.
Каша выглядела гораздо аппетитнее, ее следовало съесть в первую очередь. Мало ли как скоро окончатся непредвиденные дела у Снейпа и его злобного альтер эго.
Вот уж парочка. Если не прибьет один, то доконает своими нотациями и осуждающим видом другой.
Было очень вкусно. Просто волшебно. Но полтарелки каши и молока вполне хватило, чтобы на суп не осталось места и сил.
Гарри воровато огляделся по сторонам и быстро спрятал в карман халата яблоко и несколько крекеров. Потом переложил еду в карман пижамы, чтобы было не так заметно. Вряд ли теперь ему придется голодать, но как быть с чертовым этикетом? Да и привычка запасаться едой при первой же возможности брала своё.
Так с ним бывало и в первый месяц в Хогвартсе, пока он привыкал к прямо-таки нереальной регулярности появления еды несколько раз в день. Да и есть все время хотелось. Он готов был жевать даже по ночам. Чем нередко и занимался.
Просыпался от голода далеко за полночь, съедал припасенное и вновь погружался в сон. И не мог уснуть до самого утра, если поесть было нечего.
Потом голод исчезал, но ко времени отъезда из Хогвартса Гарри вновь начинал делать запасы. Особенно он ценил долго не покрывающиеся плесенью твердые, словно камень, но сладкие кексы Хагрида, но и сухари из утаенных тостов тоже были вполне съедобны.
Жаль, нельзя было накопить столько, чтобы хватило на все лето. Да и эльфы, делавшие уборку в комнате, постоянно уничтожали те запасы, которым не хватило места в сундуке. Слава Мерлину, хоть в сундук не лазили.
Гарри поднялся из-за стола. От съеденного стало жарко. Он аккуратно свернул плед и подтянул рукава халата. С этими всеми церемониями во время приема пищи нужно что-то делать… Может, на полках в туалете найдется книга по этикету?
И еще такой вопрос: эльф его терпеть не может, а вынужден стряпать для ненавистного «гостя» супчики-кашки-котлетки. Даже с волшебством это занимает довольно много времени, особенно, если приходится готовить нечто совершенно иное для Снейпа.
Гарри не желал быть никому в тягость. Хватит того, что домовик возился с ним, пока Гарри дрейфовал по морю треугольников и квадратов.
Нужно немедленно взять на себя часть обязанностей домовика. Пусть эльф (как его зовут-то?) лучше помогает Снейпу в лаборатории. Не хочется торчать на глазах у зельевара и постоянно выслушивать лекции по анатомии. На тему «Откуда у Поттера растут руки».
Спасибо, в школе наслушался. Вряд ли анатомия лентяя и идиота сильно изменилась за минувший месяц. Да и… мало ли… Вопрос с расписанием, наказаниями и жуткими вспышками гнева зельевара остается пока открытым. Не стоит провоцировать его на повторение. Им вообще лучше реже встречаться, раз выяснилось, что Гарри теперь вполне может претендовать на образ Джека-потрошителя.
Задумавшись, привычными движениями принялся переставлять посуду на поднос, аккуратно счищая остатки еды в одну из тарелок. Свою, с нетронутым остывшим супом, трогать не стал: вдруг удастся его доесть. Огляделся по сторонам, прикидывая, кому можно скормить остатки.
В доме опекунов он вынужден был выбрасывать еду в ведро под пристальным взглядом тетушки. Но иногда удавалось припасти горсть крошек и покормить зарянок в парке, во время похода в магазин. Это простое действие приносило Гарри наслаждение. Он старался выбираться в парк при каждом удобном случае.
Может, и тут есть белки или птицы?
Да, похоже, есть что-то живое – ветки на растущих в саду деревьях шевелились чуть резче, чем следовало при легком ветерке. Гарри взял тарелку, вздохнул, вспомнив, что обут в комнатные тапочки. Ладно, потом почистит их в ванной. Медленно, стараясь не наступить на длинные полы так нравившегося ему многострадального халата, спустился по ступеням и пошел по тропинке в сад.
Выяснил, что это не тропинка, а дорожка, усыпанная мелким гравием. Высокая трава склонялась над ней, угрожая захватить в плен оставшиеся сантиметры пространства. Надо бы скосить… Интересно, у Снейпа есть газонокосилка? Или чем там косят траву маги?
Гарри задумался: он почему-то абсолютно не помнил, как обстояло с этим дело в Хогвартсе. Казалось, что трава там, словно по волшебству, всегда идеально подстрижена. Может, специальный магический сорт такой? Или наложены чары, препятствующие росту?
Длинная тропинковая дорожка. Интересно, сад очень большой? И где это все вообще находится? Гарри обернулся и посмотрел на дом. Похож больше на коттедж, чем на замок или усадьбу.
Старый такой коттедж, наверное, еще в прошлом веке строили. А по этой дорожке ходила под ручку со своим женихом какая-нибудь благовоспитанная мисс в сопровождении маленькой сестренки… А вон на том огромном дубе наверняка был устроен домик для игр, и свисала лестница…
Гарри замечтался, медленно поворачиваясь кругом. На него нахлынули не прожитые им воспоминания, он словно растворился в картинках прошлого. Как красиво… Спокойно… Даже плющ там, где ему и полагается быть, - ползет себе по стене. Цепляется своими крохотными коготками за серые камни. Лист за листочком, шаг за шажочком. Попробуй, отдери. Скоро всю стену скроет лакированным ковром-чешуей. И коттедж превратиться в морское чудище…
Мимо что-то пролетело, и Гарри очнулся. Посмотрел вверх: на ветке раскачивалась маленькая птичка с оранжевой грудкой.
Зарянка!
На мгновение показалось, что это одна из тех самых «парковых» птах, что радовали его своим благодарным щебетанием.
Нет, конечно. Просто зарянки смелые, почти не боятся людей. Очень красиво поют. Гарри часто тенью скользил по сонному дому, пытаясь урвать хоть десять минуточек посидеть на покрытой росе скамейке в пробуждающемся парке - послушать их пение. А потом, крадучись пробирался домой, чтобы приготовить опекунам завтрак.
Гарри высыпал еду прямо дорожку. Вряд ли Снейп имеет привычку здесь прогуливаться – очень уж заросла тропинка.
Осторожно отступил на несколько шагов. Потом еще. Любопытная зарянка не утерпит. Обязательно слетит вниз, посмотреть, что же там такое. Но птичка не спешила, склоняла голову то так, то эдак, разглядывая Гарри блестящими глазками-бусинками.
Скорее всего, это самец, - решил Гарри. Самочки не такие крупные и яркие. И куда более смелые.
Гарри отступил еще и еще, потом и вовсе сошел на газон, чтобы не шуршать по гравию. Наверняка Снейпу не понравится, что топчут его шикарную траву. Наплевать.
Решил больше не ждать. Становилось прохладно. Пора было возвращаться. И так загулялся.
Проходя мимо сарая, Гарри вспомнил, как куст шиповника украл его очки. Нужно найти. Зрение не очень. Пора садиться за учебники. Да и читать хочется, тем более, раз нашел такой клад! Но не возить же все время носом по странице, как тогда в туалете. Устаешь быстро, и голова начинает болеть. Без очков плохо.
Интересно, будет ли у него время почитать? Или дни промелькнут, занятые очень важными вещами: от уроков до уборки, но только не тем, что так страстно желается делать ему самому?
Ну, что ж. Можно читать и учебники. Жаль только, что они совсем не похожи на магловские. В учебниках по зельеварению, чарам, арифмантике и трансфигурауции только скупые формулы, расчеты и схемы. Ни единого описания, ни картинок. Словно авторы поставили себе целью сделать все возможное, чтобы возникало стойкое отвращение при одном только взгляде на эти казенные приюты сухих, зачастую очень непонятно изложенных знаний.
Даже учебник по истории умудрились написать так, что в сочетании с воспоминанием о нагоняющем тоску голосе профессора Бинса, на Гарри нападала сонливость.
А ведь в маггловской школе Гарри очень любил историю, много раз перечитывал свой замечательный красочный учебник, разглядывал картинки. Некоторые из них даже срисовывал. И все запоминалось само-собой, словно по волшебству, которого не было в волшебных учебниках Хогвартса.
Исключение составлял разве что учебник по ЗоТИ, но даже там картинки почему-то были черно белыми и не двигались. А ведь какие замечательные учебники можно было бы разработать! Ожившие болотники и водяные! Битвы троллей и восстания гоблинов!
Гарри частенько пытался зарисовать те видения, что вставали перед его глазами. Миссис Норрис, похоже, нравилось его увлечение: она не вредничала, когда на хозяина накатывало вдохновение. Даже, если это случалось прямо посреди урока или выполнения домашнего задания.
Иногда Гарри казалось, что нарисованные им монстры как-то уж слишком пристально смотрят ему в глаза, а Дракучая ива вот-вот оживет и хлестнет его веткой. Он мог бы поклясться, что звери меняют положения тел, а из нарисованного им котла с зельем идет пар.
Но, стоило моргнуть, как все исчезало, и рисунки вновь застывали, словно и не была секунду назад протянута невидимая нить от его сердца к его творениям. Чем чаще рисовал Гарри, чем удачнее у него получалось, тем больше они оживали. Ну, или так ему казалось.
Гарри почувствовал, что ужасно соскучился по своему необычному маленькому другу. Захотелось вновь сесть, ощутить в пальцах подбадривающее тепло и рисовать. Зарянку, эльфа, несчастный ободранный дуб, тропинковую дорожку в окружении высоких деревьев, даже свой красивый шоколадный халат. И Снейпа в пижаме.
Гарри улыбнулся и тут же ощутил знакомое движение, словно в кармане халата шевельнулся, проснувшись, крошечный любопытный зверек. Как мышата в куртке Хаггрида.
Гарри полез в карман и вытащил Миссис Норрис. Огладил знакомые потертости и царапинки, нарисовал точку под ногтем на большом пальце.
Ура. Жизнь продолжается!
Ему всегда хотелось рисовать, когда он начинал чувствовать себя лучше.
Осталось найти очки. Без них много не нарисуешь.
Есть хочется.
Сколько он уже гуляет? Сейчас бы съесть тот остывший, но наверняка вкусный суп. Но сперва очки.
Гарри осторожно поставил на траву красивую тарелку с бледно зеленым узором по краю (нарисовать бы!) и двинулся к сараю. Оперся спиной о стену, закрыв глаза, вспоминая, куда чертов спрут мог зашвырнуть их. Кажется…
Рядом раздался хлопок. Гарри вздрогнул и открыл глаза. Рядом стоял Снейп.
- Вам плохо?
- Н-нет. Все хорошо, спасибо.
- Поттер, пора в дом, скоро сгустится туман. Роса, сырость. Вам пока не стоит так долго гулять. И вы мало съели. Не стесняйтесь. Кухня в вашем распоряжении. Если вам захочется чего-то, то просто скажите эльфу, он приготовит.
Гарри смотрел на профессора, спешно обучаясь нормально разговаривать с ним, без попыток съежиться в комок или впасть в истерику и начиная ощущать себя рабовладельцем. То есть, эльфовладельцем. Малфой, блин.
- А… можно я сам приготовлю, сэр? Если на кухне есть продукты, конечно.
- Не понравилась стряпня домовика? – хмыкнул Снейп.
- Что вы, - испугался Гарри, - все вкусно, просто… я люблю готовить. Меня это успокаивает.
- Ну… если так, то действуйте. Курс успокоительно вам не помешает, это точно, - хмыкнул профессор. – Только вот не нужно три раза в день изображать из себя повара, официанта и посудомойку. Давайте так: вы готовите завтрак, а все остальное – эльф. Этому бездельнику некуда девать свою нескончаемую энергию. Тем более, что обед он мне приносит из школьной столовой.
- А как зовут эльфа? Как его вызвать, если мне что-то понадобится? – Гарри наконец решился задать так долго мучавший его вопрос.
- Его зовут эльф. Чтобы его вызвать, достаточно сделать так, - Снейп щелкнул пальцами.
Раздался хлопок. Домовик тут же заметил тарелку и, схватив ее, раздраженно уставился на Гарри.
- Молчать. Приготовь мистеру Поттеру легкий ужин. Просто разогрей суп и молоко. На кухне.
Эльф захлопнул рот, поклонился и исчез. Снейп вдруг резко повернул голову и взглянул в глаза Гарри:
- Вы не знали, как вызывать домовика? А что же вы…
Повисло неловкое молчание. Оба не знали, что сказать.
- Хм, - отмер, наконец, Снейп, - вам, похоже, легче умереть, чем обратиться с просьбой? А что за история с ночевкой в сарае? Не смогли найти комнату? А спросить меня не решились?
Покрасневший Гарри смутился еще сильнее:
- Я…
- Что - вы?
- Я подумал, что это ваша спальня, сэр.
- Да уж. Когда думает гриффиндорец…
Снейп смолк, так и не высказав одно из своих знаменитых изречений. Зато поднял голову, подставляя лицо последним лучам заката, провел рукой по волосам, собирая их в хвост. Когда он проделал весь знакомый ритуал, и с его лица исчезло выражение «я, похоже, идиот», Гарри рискнул обратиться с просьбой:
- Сэр, у меня где-то здесь потерялись очки, вы не могли бы…
- Акцио очки Поттера!
С ближайшего дерева сорвался какой-то темный комок и заверещал так, что Гарри присел от неожиданности.
- А, вот оно что. Отдавай!
В руках у Снейпа оказался серый бельчонок, вцепившийся лапками в очки.
Гарри едва не взвизгнул от восторга, словно девчонка, и всплеснул руками:
- Белка!
- Проклятье. Заполонили весь сад. Отдавай же, ну!
Снейпу удалось разобрать комок на составные части, и он вручил их Гарри:
- Держите свою пропажу и посадите этого невоспитанного ребенка на дерево, пока не явилась его мамаша и не оглушила нас воплями.
Гарри поспешил выполнить приказ, даже не осмелившись погладить звереныша, хотя очень хотелось: на дереве явно началось волнение, не стоило злить местных обитателей.
