Стихия, порождающая любовь.
Руки Гермионы взлетели ко рту и накрыли его, когда девушка увидела тонкую белокурую фигуру, погружающуюся в темное озеро и исчезающую под поверхностью с тихим всплеском волн, что разошлись концентрическими кругами. Кровь застывала в венах, а девушка неотрывно смотрела, слишком пораженная, чтобы пошевелить хотя бы мускулом, в то время как черная вода успокоилась и скрыла какие-либо признаки человеческой жизни. Картина была настолько умиротворяющей и неземной, словно ночной кошмар.
- О, Господи! - в ужасе прошептала Гермиона.
Она развернулась и выбежала прочь из спальни, с шумом сбежав по лестнице в общую гостиную. Ее лицо было бледным и бескровным; никого не замечая, даже Гарри и Рона, она пробиралась через портретный холл и неслась по коридору, ведущему из замка.
Ледяной ветер пронизывал насквозь, когда она бежала, отражаясь зловещим, непонятным эхом в ее ушах. Глаза уже болели от напряжения в попытках разглядеть хотя бы малейший признак жизни, очертание головы, рассекающей черное полотно озера, хоть что-нибудь, говорящее, что Драко был еще жив. Сердце Гермионы колотилось так отчаянно, что казалось, ее ребра вот-вот лопнут; ноги болели от бега по жесткой траве, но она не замедляла шага. Никогда в жизни девушке не приходилось бежать так отчаянно. Она была напугана и чувствовала себя так беспомощно, что было схоже с тем, как она чувствовала себя в первый год обучения, когда увидела Гарри, идущего через черное пламя в неизвестность, или когда он сражался с драконом во время Турнира Трех Волшебников.
- Пожалуйста, - горячо молилась она. - Пожалуйста, Господи, не дай ему утонуть!
Гермиона достигла озера, тяжело дыша, неистово осматриваясь по сторонам. Ее сердце упало, когда она не увидела ничего кроме беспокойных волн, мерцающих в бриллиантовых лучах зимнего солнца, слепящего глаза, когда девушка усиленно вглядывалась, пытаясь найти Драко. Но все ее попытки были тщетны – вероятно, было уже слишком поздно.
Гермиона обо что-то споткнулась. Посмотрев вниз, она увидела, что это был один из ботинок Драко, который тот бросил на берег. Смесь страха и отчаяния охватила девушку: она упала на колени, чувствуя, как горячие слезы застят глаза. Внезапное раскаяние овладело ей - она пожалела обо всех словах, что говорила, и о тех, что так и не успела сказать. Как такое могло случиться, что Драко…
- Что ты делаешь, Грейнджер? – где-то далеко, будто во сне, прозвучал хорошо знакомый голос.
Гермиона резко подняла голову, ее взгляд был затуманен слезами. Она быстро их смахнула тыльной стороной ладони, бессознательно глядя в неопределенном направлении, откуда шел голос. Глаза девушки расширились от изумления.
- Драко?
Драко сидел на открытой скале в двенадцати шагах от озера, почти полностью затемненного висячей виноградной лозой, которая выросла за год и обрамляла скалистый выступ занавесом. Драко небрежно наклонялся, свесив ноги и погрузив их в воду. Его белокурые волосы были влажные и отливали золотом по мере того, как солнечные лучи падали косо сквозь его тонкие черты, придавая его бледному цвету лица легкий румянец. Он был одет в тонкую белую футболку, которая плотно прилипла к нему, почти просвечивая тело.
Драко недоверчиво смотрел на Гермиону.
- Что ты здесь делаешь? - повторил он, искренне сбитый с толку странным поведением девушки.
- Ты, ты жив??- едва пробормотала Гермиона, глядя на него в неверии.
– К превеликому твоему огорчению, да, - Драко выглядел обиженным, - а почему должно было быть иначе?
Внезапно облегчение, что заполняло ее, быстро сменилось гневом. Гермиона шагнула вперед, в озеро, намочив при этом ноги. Ее лицо пылало, но выражение беспокойства сменилось на возмущение.
- Какого черта ты вытворяешь, Малфой? - Негодующе закричала Гермиона, - ты в своем уме?
Драко был в замешательстве.
- Что? О чем ты говоришь?
- Ты прыгнул в озеро! Ты что, пытался покончить с собой? - Гермиона топнула ногой, смотря на Драко. Она почувствовала, как бушующие эмоции снова завладели ей и вновь нахлынули слезы.
- Ты перепугал меня до смерти, идиот! Я думала, ты утонул!
Драко непонимающе смотрел на нее с минуту, прежде чем осознание сказанного медленно отразилось на его лице.
- Ты думала, что я утонул? - спокойно переспросил он, задумчиво глядя на нее.
Гермиона вдруг почувствовала себя ужасно изможденной - и физически и морально. Она медленно опустилась у края озера, пытаясь сморгнуть слезы, не желая, чтобы Драко видел их. Одна слезинка все же ускользнула и скатилась по щеке, оставляя мокрую дорожку на лице, которая сверкала подобно нити жемчуга в солнечных лучах.
- Да, - с трудом произнесла она, слишком уставшая, чтобы притворяться дальше. - Я видела тебя из окна Гриффиндорской башни, видела, как ты прыгнул в озеро. Я испугалась. Я думала, ты утонул. Помнишь, ты говорил, что боишься этого?
Выражение лица Драко было непроницаемым.
- Я сказал, что боюсь утонуть, но я никогда не говорил, что не умею плавать.
Гермиона застонала и хлопнула себя по лбу.
- Почему с тобой так сложно, Малфой? - сердито огрызнулась она, свирепо смотря на него. В этот самый момент ей казалось, что нет никого, кого бы она ненавидела больше.
- Ты всегда пытаешься быть таким остроумным, загадочным, всегда манипулируешь людьми?
- Эй! - сердито прервал ее Драко. - Я никогда не пытался никем манипулировать. Ты сама сделала неверные выводы! Ты спросила, чего я боюсь, я ответил «утонуть». Но я никогда не говорил, что не умею плавать, это были твои догадки!
- А тебе не кажется, что это логичный вывод?! – раздражаясь, парировала Гермиона. - Какая еще может быть причина боязни утонуть, как не то, что человек не умеет хорошо плавать?
- Ты действительно считаешь, что не бывает несчастных случаев? Думаешь, нет примеров, когда даже опытные пловцы тонули?
Гермиона промолчала. Она с неохотой признала, что Драко был прав.
Она вдруг почувствовала, что ей холодно. Гермиона подтянула колени к груди и опустила голову на руки, закрыв глаза. Злость и ненависть исчезли, на смену которым, наконец-то, пришло облегчение. Драко жив, с ним все в порядке, и ее молитвы услышаны.
Последовал легкий всплеск воды, и девушка подняла глаза; Драко спрыгнул с выступа на скале в воду. Вода была ледяной, но юноша не испытывал дрожи, медленно вступая в озеро, чтобы привыкнуть к температуре. Затем он поплыл обратно к берегу, по направлению к девушке, и она увидела, что Драко был великолепным пловцом. Его руки изгибались в прочный взмах, когда он грациозно двигался вперед, достигнув берега в считанные секунды.
Юноша вылез из воды и молча сел рядом с Гермионой. Она украдкой взглянула на него, отметив, что Драко выглядит, как всегда, привлекательным. Его влажные белокурые волосы ниспадали на лицо, щеки слегка пылали от напряжения, очертания его тела отчетливо прочерчивались через мокрую футболку, которая прилипла к телу. Гермиона удивилась, что ему не было холодно стоять мокрым на ветру.
Между ними установилась тишина, но не враждебная или затруднительная, а умиротворяющая, как разновидность спокойствия. Они двое лишь видели вдоль края воды, их пальцы ног были погружены в воду, чувствуя слабое тепло заходящего солнца на своих лицах. Гермиона подумала, что она бы ни за что не поверила, скажи ей кто-нибудь прежде, что встречать закат с Драко Малфоем это романтично, но сейчас, здесь, с ним, она открыла для себя, что это не было неприятным опытом.
Она была рада, что он жив. Искренне.
Наконец Драко тихо произнес:
- Ты все еще злишься на меня за то, что напугал тебя, Гермиона?
Гермиона посмотрела на Драко. Это был второй раз, когда он назвал ее по имени. Он не смотрел на нее, но его лицо было подставлено солнцу, а глаза закрыты.
– Ты просто ужасно напугал меня, это все,- заметила она.
– Я не хотел, прости.
Гермиона повернулась и изумленно посмотрела на Драко, не веря тому, что услышала
«Прости? Драко Малфой извиняется?»
- Только не надо на меня так смотреть, - Драко открыл глаза и поймал ее пристальный взгляд.
- Я в состоянии произнести это слово на букву П, просто я берегу его для особых случаев, например, как сегодня, когда я чуть не довел тебя до сердечного приступа. Я пошел поплавать, как бы абсурдно это не звучало в таком определении.
Гермиона улыбнулась. У Драко было неплохое чувство юмора.
Драко сделал глубокий вдох, а затем продолжил:
- Я, быть может, и боюсь утонуть, но это не означает, что я не могу плавать, - он посмотрел в ее глаза, его выражение было искренним и правдивым.
- В жизни иногда стоит воспользоваться возможностью.
Затем он наклонился и поцеловал ее.
Гермиона изумленно моргнула; В голове не было никаких мыслей. Все, что она знала, это то, что губы Драко были на ее губах, целовали ее настойчиво, но трепетно, с нежностью, на которую он, по ее определению, не был способен вообще. Первым порывом девушки было оттолкнуть его, но это сразу же прошло, как и способность трезво мыслить быстро таяла, уступая место столь долго отрицаемым чувствам.
Прохлада его рта сменялась теплом, по мере того, как Гермиона растворялась в его поцелуе. Девушка закрыла глаза и, коснувшись правой рукой его щеки, ответила на поцелуй. Гермиона чувствовала руки Драко. Одной рукой он прижимал ее к себе, другой поддерживал голову.
Прошла, наверное, вечность, прежде чем Драко отстранился. Гермиона открыла глаза, тяжело дыша, и пристально посмотрела в его светло-серые глаза в дюйме от нее, не зная, как реагировать. Ее губы еще пылали от его прикосновений, и девушка подбирала слова, чтобы что-то сказать, что-нибудь подходящее, но ничего не приходило на ум.
Драко слегка покусывал нижнюю губу, предвкушая ответ Гермионы, гадая, ударит ли она его или снова поцелует - судя по мученическим гримасам ее лица, иной реакции быть не могло.
- Гермиона? - осторожно начал он, наблюдая за ее реакцией.
- Что? - Гермиона ощущала легкое головокружение в настоящий момент.
- Ты ничего не хочешь сказать?
“Как насчет «Ты чертовски хорошо целуешься»- Гермиона пребывала еще в изумлении, ее мысли бессвязно плавали; она удивлялась, что заставило ее позволить Драко Малфою ТАК целовать ее, и почему она до сих пор оценивала его умение целоваться.
«Или - какого черта ты вытворяешь?»,- но это звучало так неубедительно - было очевидно, что именно он делал, даже если ни он, ни она этого не понимали.
– Ну, не совсем, - наконец призналась она с застенчивой улыбкой.
Драко причудливо вскинул бровь, слегка удивленный.
- Не совсем? Гермиона Грейнджер, кто знает все и всех, имеет свое мнение, не может найти слов?
Гермиона покраснела, а затем парировала:
- Позже я пришлю тебе эссе на пяти страницах об этом.
– А как начет еще одной попытки?
– Малфой… - начала Гермиона предостерегающе, одарив его многозначительным взглядом
Драко выглядел слегка разочарованным
- Ладно, но попытаться стоило.
Гермионе не понравилась непринужденность в его тоне, с которой он произнес слова. Ее глаза сузились:
- Для тебя это очередная игра, да, Малфой?
Драко выглядел оскорбленным.
- Нет, это не так.
- Тогда, что? - В глазах Гермионы промелькнула тень недоверия, и вопрос слетел с ее губ.
- Почему я?
Драко хитро улыбнулся, и в его глазах заплясали веселые огоньки.
- Я знаю немного девушек, кто бы проделал такой путь от Гриффиндорской башни до озера, чтобы просто посмотреть, как я плаваю.
- Очень забавно, Малфой, - Гермиона не смогла сдержать улыбки, - А если серьезно?
- Хорошо, серьезно, - улыбка сошла с лица Драко. - Как насчет того, что ты самый честный, правдивый человек из всех, кого я когда-либо встречал, а я ценю это качество в людях. И потому, что ты помнила, что я сказал тебе, и пришла сюда, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Вот поэтому.
Гермиона почувствовала, что ей не хватает воздуха, как тогда, когда Драко целовал ее. Она не сводила с него глаз, не в состоянии поверить, что он действительно сказал эти слова, то, что еще минуту назад она считала немыслимым. И совершенно случайно ей пришла в голову мысль, и она вспомнила о Чарли Уизли, брате Рона. Она никогда не могла понять, почему ему так нравится работать с драконами, когда эта работа таила в себе столько опасностей, но сейчас она поняла, на другом уровне. Дикий, свободный дух среди наиболее прекрасных существ, населяющих эту землю - приручение неприручаемого приносит такое удовлетворение, как ничто другое.
Голос Драко прервал размышления.
- Ты слышала, что я только что сказал?
Гермиона очнулась от своих глубокомысленных грез.
- Да, конечно я слышала. - Она улыбалась, искренняя, неподдельная улыбка, которой просто светилась изнутри.
Драко улыбнулся в ответ, и Гермиона поняла, что никогда прежде не видела, чтобы он так улыбался, без намека на злобу. Она поднялась на ноги, отряхнув траву со своей юбки. Драко смотрел на нее, выражение его светло-серых глаз потеплело в свете закатного неба, отражая следы улыбки и растопив его обычную холодность.
- Я должна идти, - сказала Гермиона, посмотрев на часы. - Гарри и Рон начнут беспокоиться, куда я пропала.
- Хорошо,- кивнул Драко, криво улыбнувшись. - Так будет лучше, пока не пришел Поттер и не увидел тебя со мной и не наслал какое-нибудь проклятье. У меня нет с собой палочки, поэтому дуэль мне сейчас не нужна.
– Ладно, я тебя еще увижу, - Гермиона не знала, когда, но знала, что это так. И, задержав на прощание взгляд, она развернулась и пошла прочь, ее ноги были слегка неустойчивы, не только потому, что они болели от бега.
Но это было странным и неправильным, вот так просто уйти, завершив все так резко, когда было очевидно, что они двое так и не сказали то, что хотели. Она развернулась, и увидела Драко, прислонившегося к дереву и наблюдающего за ней, с непередаваемым выражением на лице.
Она пошла туда, где стоял Драко - он выглядел удивленным, когда она подошла, но теплота его глаз была безошибочной. Гермиона подошла к нему, чуть приподнялась на носочках и чмокнула в щеку, вложив все, что она хотела сказать, в этот короткий, но нежный жест. Затем снова улыбнулась, сказав мягко “пока”, и направилась к Гриффиндорской Башне.
Все это не чувствовалось в целом правильно, но, по крайней мере, это чувствовалось более целостным.
Драко провожал ее взглядом, пока она не скрылась из виду. Он постоял еще несколько минут, прежде чем вернуться к краю озера. Солнце почти совсем зашло, и на небе присутствие ночи уже ощущалось. Озеро выглядело другим, сейчас даже темнее, лист черного бархата тянулся до противоположного берега.
Но «другое» не значит обязательно «плохое».
Драко пропустил пальцы через волосы, убрав челку с глаз.
Быть может, они не такие уж и разные. Он не изменился с прошедшего часа, как и Гермиона, но что-то между ними переменилось, и в этом вся разница.
День и Ночь, Тьма и Свет, и что-то еще посередине.
Всегда есть что-то посередине, в переменчивых полутонах после того, как зайдет солнце и перед появлением луны, неясный, зыбкий переход, когда не совсем ясно, была ли это сумерки или рассвет, когда они не столь отличны от различий.
И, тряхнув головой, Драко просто улыбнулся, развернулся спиной к озеру и пошел прочь.
