Дневник Лаванды Браун

Глава 3

2 сентября.

Я проснулась с тревожным ощущением. Вроде бы всё оставалось обычным: в камине потрескивал огонь, из окна был виден школьный двор, на стене висел гобелен с гербом Гриффиндора. Но кровать напротив пустовала, и не слышалось мяуканье кота Живоглота. Того самого, что два года назад разодрал мою тетрадь по прорицанию.
Никогда бы не подумала, что стану скучать по нему и по его хозяйке. Конечно, Гермиона была гордой, настырной и слишком требовательной к себе и другим. Более того, она разлучила меня с Роном. Но так страшно думать, что она, может, лежит сейчас где-то в овраге, сражённая Авадой Кедаврой…
Нет! Гермиона помогает Гарри Поттеру в борьбе с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я верю, что с этими храбрецами всё хорошо.
Я бы не смогла рисковать жизнью ради общей победы. Выходит, Гермиона лучше меня.
Ладно уж. Пусть Рона себе забирает, только бы выжила.

Вскоре мы с Парвати спустились на завтрак в Большой зал. На лестнице нас чуть не сбили с ног Крэбб и Гойл. Конечно, они не извинились. Думают, им теперь всё можно.
Кстати, их предводитель Малфой за каникулы сильно похудел, побледнел и что-то не выглядит счастливым от воцарения Того-Кого-Нельзя-Называть. Интересно, почему?
Ох, как ужасно видеть Снейпа на месте Дамблдора… Так и хочется пальнуть в него каким-нибудь заклятием.
Я слышала, будто самым непопулярным директором за всю историю Хогвартса был Финеас Найджелус Блэк. У Снейпа есть все шансы его превзойти.
Поев, я хотела пойти в гостиную Гриффиндора, но Парвати предложила навестить профессора Трелони.
…Когда-то давно я считала за истину всё, что говорит наша предсказательница, и восхищалась ей. Она знала это и говорила, что у меня есть пророческий дар, что мне дано видеть будущее.
Теперь я, конечно, понимаю, что всё это – глупости. Но продолжаю посещать прорицания. Всё-таки так интересно смотреть в хрустальный шар и пытаться увидеть в нём свою судьбу! А Сибилла Трелони рада видеть чьи-то глаза, смотрящие на неё с доверием и восторгом. Она, по-моёму, и живёт именно для того, чтобы из года в год студенты благоговейно спрашивали:
- Профессор, а что меня ждёт в следующем месяце?
Многие назвали бы её обманщицей. Но разве это обман? Обман – это когда колдун без чести и совести делает карьеру в Министерстве, не гнушаясь поклёпом и подкупом. Когда Пожиратель смерти втирается в доверие к главе Ордена Феникса, а потом наносит ему удар в спину.
Лично мне профессор Трелони нравится.

Она встретила нас горячим чаем и пирогами.
- Спасибо вам, девочки, не забываете свою наставницу. Скольким детям я передала свою мудрость! Но они даже не приходят поблагодарить меня. А новый директор просто ужасен. Он меня абсолютно не ценит! Хотя я гораздо старше и опытнее его.
- Конечно же! – поддакнула Парвати.
- А карты говорят, что скоро наступит страшная беда. Я прочла это в отблесках звёзд, в мерцании хрустального шара…
И Трелони говорила об этом целых полчаса.
Всё-таки она странная. Выдумывает, выдумывает… Что, ей реальных бед не хватает?

Всё, надо бежать на травологию. Если ещё что-то случится, напишу об этом после уроков.

* * *

Да что же происходит?! Почему злодейство теперь считается нормой?
То есть я, конечно, догадывалась, что в этом году мы столкнёмся с жестокостью. Но один раз увидеть – это хуже, чем сто раз вообразить.
Последним сегодняшним уроком было маггловедение.
Алекто Кэрроу загнала всех в душный класс. Окинула нас хищным взглядом. В напряжённой тишине раздался скрипучий звук её голоса.
- Итак, Гриффиндор. Недостойнейший факультет.
Во мне закипела злоба. Я уже ненавидела Кэрроу. А она продолжала:
- Именно в Гриффиндоре училось больше всего грязнокровок. К счастью, теперь эти мерзкие твари сидят в Азкабане.
«Ты сама – мерзкая тварь!» - стучало в моём мозгу. Я видела, как Парвати сжимает пальцы так, что наманикюренные ногти впиваются в ладони.
- Грязнокровки – примитивные, ничтожные существа. Они не достойны топтать одну землю с магами. – На губах Кэрроу появилась ухмылочка. – Если у чародея есть хоть капля ума, он даже не разговаривает с грязнокровками. Но это недостаточно. Из-за маггловских выродков мы, волшебники, вынуждены прятаться, вести тайную жизнь. Давно уже пора разгромить весь маггловский мир и уничтожить тех, кто осмелится нам сопротивляться! А выживших магглов мы превратим в рабов. Как домовые эльфы, они будут прислуживать нам! И вот тогда установится идеальная власть – диктатура чистокровных.
«Диктатура… Откуда ты слово-то такое знаешь? В тебе, небось, ума нет и не было».
- Кстати, спешу поделиться с вами радостной новостью. Вчера ещё пять маггловских выродков были посажены в Азкабан. Кажется, один из них – твой дядя, Финниган? Поздравляю: от родственников-грязнокровок надо избавляться немедленно.
Симус побледнел.
А она продолжила поливать грязью нечистокровных.
Вот это и есть маггловедение, оказывается…
Изжелта-бледное лицо Кэрроу полно злорадства. Она сейчас похожа на Снейпа. Только черты лица нового директора не такие грубые, и его издевательства изощрённее.
А Алекто говорит так, будто повторяет заученный текст. Но выслушивать это всё равно нет сил.
- Запомните: снисходительными и порядочными вы должны быть лишь по отношению к представителям своей расы. Несчастья магглов не должны вас волновать. – Резким движением она схватила со стола свиток пергамента и смяла его. Её глаза вспыхнули яростным блеском. – Скоро настанет день, когда эти презренные животные окажутся полностью в нашей власти!
Мерлин… Как я хотела встать и крикнуть на весь класс: «Это неправда! Все люди имеют право на счастье! Я уважаю магглов! А ненавижу – вас!»
Но ведь не могу. Боюсь.
Я бессильно отвернулась и увидела высоко поднятую руку Невилла.
Это уже интересно. Невилл, робкий и застенчивый парень, ещё недавно трепетавший перед учителями, не боится прервать Пожирательницу смерти?
Кэрроу окинула его взглядом:
- В чём дело?
Он медленно встал.
- Я только хочу спросить. Сколько маггловской крови в вас и в вашем брате?
Её лицо исказилось, ноздри раздулись:
- А-ах ты, дрянь!!!
Резкий взмах палочкой – и Невилл отлетел в угол класса, ударился об угол и сполз на пол. Его лицо залила алая струя.
Это кровь…
Я с ужасом смотрела, как она течёт на его чёрную мантию.
Белая, как снег, Парвати кинулась к нему. Цепкая рука Кэрроу удержала её.
- На место! Будешь возражать – убью.
- Не имеете права, - прошептала она.
Алекто злобно расхохоталась.
- Я? Я сделаю с вами то, что захочу. Завтра выйдет Декрет о наказаниях, подписанный директором. Там всё сказано.
- Отпустите Невилла в Больничное крыло. – Голос Парвати дрожал.
- До конца урока с ним ничего не случится. Вставай и садись за парту, Лонгботтом. Живее, если не хочешь, чтобы в тебя попало ещё одно проклятие!
Невилл медленно поднялся, сделал несколько шагов и рухнул на свой стул.
- Откройте учебник на пятой странице и прочтите первый параграф.
Я не могла смотреть в книгу. Мои глаза всё время возвращались к Невиллу и его пергаменту, на котором расплывались яркие капли.
Ну почему я никогда не интересовалась лечебной магией?!
В дверь постучали.
- Кто это? – раздражённо спросила Кэрроу.
- Северус Снейп. Вы нужны мне, Алекто. На минуту.
На её лице появилась льстивая, слащавая улыбка (если это можно назвать улыбкой).
- Да-да, я иду.
Она вышла в коридор. Все, как по команде, подбежали к парте Невилла и Симуса.
- Невилл!
- Мерлин всемогущий, ты весь в крови!
- Что же делать?
- Пропустите меня, - тихо говорит Парвати. – Я помогу.
Мы расступились.
Парвати осторожно направила палочку на Невилла и произнесла нараспев несколько слов на незнакомом языке.
Кровотечение остановилось, глубокий порез медленно стал затягиваться.
- Спасибо, - прошептал Невилл.
- Не за что, - слабо улыбнулась она. – Мы все теперь должны помогать друг другу. Подожди-ка… Экскуро!
С его лица и мантии почти исчезли кровавые следы. Свой пергамент он очистил от них сам.
И тут из коридора донёсся неожиданно громкий голос:
- Это всё, что я хотел вам сказать. Вы свободны, Алекто.
Всё торопливо расселись по местам. Невилл закрыл лицо ладоням, чтобы Кэрроу ничего не заметила.
К счастью, как только она вошла, прозвенел звонок.
- Выучить первый параграф наизусть. Если кто-нибудь этого не сделает, получит Круциатус.
Я вздрогнула всем телом. Круциатус… Мерлин, как мне было страшно, когда профессор Грюм демонстрировал его на пауке! То есть это был не Грюм вовсе… но какая разница?
Теперь ясно, о чём меня предупреждала мать.
…Я шла, сама не понимая, куда иду.
- Лав, подожди! – меня догнала Парвати. – Гостиная наверху, а ты куда собралась?
- Никуда. – Я позволила подруге развернуть меня в сторону лестницы.
- Лав, всё хорошо. Невилл уже в больничном крыле. Мадам Помфри в два счёта вылечит его.
- Надеюсь… А откуда ты знаешь это заклинание?
- Летом я гостила у тёти в Индии. Она меня и научила.
- Потрясающе. Я не знала, что ты такая замечательная, Парвати.
- Ну, что ты! Я самая обыкновенная. Пойдём, я нашла в «Ведьмополитене» классную статью о вейлах и их чарах красоты.
…Действительно, рассказ о вейлах меня немного развлёк. А когда Симус откуда-то притащил для меня шоколадку, мне стало уютно и тепло.

Сейчас я задёрну полог и лягу спать. Я очень устала. Хочется сразу провалиться в сон.
Завтра у нас защита от Тёмных искусств. Очень не хочется на неё идти.

3 сентября.

Разбудила меня Парвати.
- Скорее вставай. МакГонагалл просила всех гриффиндорцев прийти перед завтраком в её кабинет.
- О, Мерлин! Что ей от нас нужно?
- Думаю, ничего дурного нам она не посоветует.
Торопливо одевшись, мы пошли в класс трансфигурации.
Минерва МакГонагалл стояла у окна. У неё был усталый вид.
- Здравствуйте. Рада вас видеть. Времени у нас мало, но кое-что я просто обязана вам сказать.
Она помолчала.
- Сегодня директор Снейп подписал Декрет о наказаниях. Ознакомьтесь с ним в Большом зале. Предупреждаю: наказания очень тяжёлые. Я бы даже сказала, недопустимые. Будьте очень осторожны. Не нарывайтесь на неприятности, пожалуйста. Берегите себя. Не пререкайтесь с новыми…- она поджала губы - …преподавателями. С директором – тем более. Помните: такой порядок установили не они. За ними стоит человек куда более могущественный.
- Человек? – переспросил Симус.
- Наверное, не совсем человек. Вы знаете, о ком я говорю. Итак, у вас есть ещё вопросы?
- Есть, - сказал Невилл. – Вы действительно хотите, чтобы мы оставляли издевательства безнаказанными?
МакГонагалл взглянула сначала на его порезанную щёку, потом – ему в глаза:
- Я хочу, чтобы вы остались живы и здоровы, мистер Лонгботтом.
Она снова взглянула в окно.
- Все свободны. Мистер Финниган и мисс Браун, задержитесь.
Прикрыв дверь, она повернулась к нам.
- Гриффиндор сейчас переживает тяжёлое время. Мистер Уизли и мисс Грейнджер не смогли приехать в Хогвартс. Поэтому старостами факультета я назначаю вас. – И она протянула нам значки.
Я нерешительно коснулась пальцами серебристой буквы «С».
- Но ведь старост назначает директор?
- Ваше назначение он утвердил.
- Я не уверена, что справлюсь, мэм.
Она грустно улыбнулась.
- Вы должны справиться, мисс Браун. Выбора всё равно нет. На вас теперь лежит ответственность не только за себя, но и за других. Так будьте благоразумны.
И МакГонагалл отпустила нас.
- Мы теперь старосты, - улыбнулся Симус. – Это звучит гордо. Правда, Лаванда?
- Знаешь, для меня всё это очень странно.
Родители всегда говорили мне: «Лаванда, у тебя ветер в голове. Ты даже не интересуешься учёбой. Хватит думать о парнях! Займись, наконец, уроками».
И вдруг я стала старостой! Потрясающе.

…Надо отдать должное нашим учителям: они спокойны и сосредоточенны, как всегда. Учат нас, стараются передать нам необходимые знания. И не важно, что вокруг – хаос.
«Делай, что должен, и будь, что будет». Где я это слышала? Не помню. Я ведь не Гермиона Грейнджер.
Позавтракав, я подошла к висевшему на стене указу. Мерлин великий! «…За неповиновение преподавателю студент наказывается любым заклятием (по усмотрению преподавателя).
…За нарушение дисциплины или отступление от субординации студент наказывается от 3 до 5 ударами розог или заклятием Ступефай (дважды).
…Преподаватель также имеет право применять к студентам заклятие Круциатус и Империус в случае тяжёлого нарушения школьных правил. («Расширенный список правил школы чародейства и волшебства Хогвартс» находится в кабинете Аргуса Филча»).
Ну как же так можно? Мы ведь не рабы, а свободные люди! Во всяком случае, были ими.

Защита от Тёмных искусств прошла получше, чем маггловедение. Амикус Кэрроу говорил всякую гадость, но хотя бы не поранил никого: целые урок все молчали, не желая испытать участь Невилла.
Однако Амикус понравился мне ещё меньше, чем его сестра.
Сгорбленный, злобный, уродливый, он даже не потрудился прилично выражаться при студентах. С нескрываемым удовольствием Амикус говорил о том, что будет наказывать неугодных ему при первом удобном случае.
Хотя, наверное, все Пожиратели – в какой-то степени садисты.
И ещё. Напрасно я села за вторую парту, так близко. Амикус весь урок пялился на меня. Понятия не имею, с какой целью. Но меня это тревожит.
…Уже стемнело. Мы с Парвати доедаем перед сном драже «Берти Боттс».
Хорошо, что завтра выходной. За эти два дня я успела измучиться. Может, дальше будет легче?