Последствия– И долго ты еще будешь его гипнотизировать?
Джинни промолчала, продолжая пристально наблюдать за светловолосым юношей, сидящим за столом Слизерина. Драко Малфой без особого энтузиазма жевал тост, и в целом ничего в нем не вызывало никаких особых подозрений в каких-либо коварных замыслах. Необычной была лишь его бледность, но ее можно было списать на что угодно: от пагубного влияния подземелий до того, что она являлась врожденным отличием аристократов. Но Уизли не покидала попыток разглядеть что-то, что могло его выдать.
– Ты дырку в нем прожжешь, – снова пробормотал Невилл, тоже бросив быстрый взгляд на Малфоя. – Как он еще не заметил?
– С чего ты взял, что он не заметил?
– Но…
– Он просто виду не подал.
– Понятно. А что ты надеешься увидеть?
– Честно? Понятия не имею, – она неопределенно мотнула головой. – Что-нибудь, не важно, что именно.
– Зачем тебе это вообще? – недоуменно спросил Невилл.
– Да затем, что не дает мне покоя позавчерашняя ночь. Он так и не сдал нас, это подозрительно, – она потянулась к стакану с тыквенным соком.
Малфой действительно не выдал их Кэрроу. Конечно, они были прекрасно осведомлены о том, что провинившиеся ученики пропали из подземелий, и даже догадывались, чьих это рук дело, но прямых доказательств у них не было. Последний тот факт и доказывал, что Малфой не распространялся на эту тему. В голове прочно засела мысль о том, что он просто спасал свою шкуру. Она так и не откинула вариант, что помог он им тогда из трусости и теперь думала о том, что не разболтал он все Кэрроу по той же причине. Иначе бы стало известно, что он помог. Трудно было представить, что бы с ним тогда было.
Невилл фыркнул.
– Да забудь ты о нем! Не сдал – вот и чудесно. Вдруг совесть проснулась?
– Ага, столько лет была в коме, а тут проснулась, – Джинни покачала головой. Быстро покончив с остатками завтрака, она продолжила: – Тут что-то другое, не совесть. Вот я и хочу понять что.
– Каким образом?
– Понаблюдаю за ним. В прошлом году на практике выяснилось, что это очень полезное занятие. Может, если бы мы больше внимания обращали на Малфоя, нам бы удалось… ну… остановить его. И тогда все было бы иначе, – она вздохнула.
– Думаешь, мы смогли бы?
Джинни пожала плечами. Кто знает, может и смогли бы. Слишком поздно было гадать об этом.
– Ладно, мне на Зелья пора, – проговорила она, поднимаясь со скамьи и уже на автомате бросая взгляд на стол слизеринцев. Малфой по-прежнему сидел с выражением вселенской скуки на лице и как будто правда не замечал ее взгляда. – Увидимся, Невилл.
– Ага, – задумчиво отозвался он, глядя в сторону преподавательского стола.
Проследив за его взглядом, Джинни наткнулась на Кэрроу. Алекто что-то возбужденно шептала на ухо Амикусу, который неотрывно смотрел на стол Слизерина. В его взоре не читалось ничего хорошего. Конечно, это было совсем не в новинку, но сейчас его взгляд был особенно ледяным. Джинни даже стало не по себе.
Поправив сумку на плече и усилием воли заставив себя отвести взгляд от Кэрроу, она поспешила покинуть Большой зал. Уже идя по коридорам в сторону подземелий, она почувствовала, что внутри зарождается какое-то нехорошее предчувствие.
***
Едва перестав ощущать на себе пристальный взгляд Уизли, Драко с раздражением отбросил в сторону сэндвич. Краем глаза заметив рыжую шевелюру Уизли, покидающей Большой зал, он старался перестать думать о том, как его это раздражает. Это чувство надо было поскорее подавить, иначе оставаться таким беспристрастным, как могло показаться со стороны, станет еще труднее. Пока ему удавалось притворяться, будто его это совершенно не трогает, хотя на самом-то деле это неимоверно бесило. Чертовы гриффиндорцы, чертова гриффиндорка.
– Ты уже доел? – раздался знакомый голос прямо над ухом. Медленно и определенно нехотя Малфой повернулся к Пэнси.
– Ты, кажется, со мной не разговариваешь.
Встав из-за стола, он затылком ощущал, что Паркинсон поднялась следом и теперь шла прямо за ним из Большого зала.
– Ну, я пересмотрела свою точку зрения, – пролепетала она. – Я и правда справилась у Слизнорта сама.
– Неужели, – пробормотал Драко, сворачивая в коридор.
– Ты обиделся что ли?
– Нет, – честно ответил Драко. Ему вообще было все равно.
– Тогда почему такой хмурый? Я к тебе, кстати, заходила вчера, но тебя не застала. Где ты был?
– Это допрос?
– Нет, просто интересуюсь…
– Гулял, – пожалуй, слишком резко ответил он. Пэнси замолкла. Странно, что в компании с ним эта дерзкая девчонка превращалась в кроткую овечку. Робела и смущалась. Это было местами даже забавно… Но, честно говоря, совсем не нравилось Драко. Он привык видеть в Паркинсон подругу, причем неплохую, и такие признаки симпатии со стороны Пэнси ему совсем даже не льстили.
На повороте на них чуть не налетел Забини.
– Маггловедение сегодня в другом кабинете, – отдышавшись, сообщил Блейз. – В другом крыле замка, и если мы сейчас не успеем, Кэрроу будет в бешенстве.
Как-то так получилось, что в бешенстве Алекто Кэрроу была вне зависимости от их прихода, который, кстати, оказался своевременным.
Урок был посвящен бесполезности магглов и маггловской науки и эволюции, и, к слову, не впервые. Пожалуй, даже истинным чистокровным слизеринцам, которые не очень-то жаловали магглов, такое преувеличение маггловской ничтожности не приносило особого удовольствия. К тому же наблюдать за пребывающей в, мягко говоря, мрачном расположении духа Алекто было не слишком приятным занятиям. И без того не отличающаяся радушием и теплотой, сегодня она, видимо, не жаловала даже слизеринцев, которые, как принято считать, наделены своеобразным иммунитетом от Кэрроу.
Едва колокол оповестил об окончании урока, Малфой поспешил закинуть вещи в сумку и собирался как можно быстрее покинуть кабинет, и, по возможности, не находиться больше в присутствии Алекто ближайшие несколько дней, но не тут-то было. Едва он собрался выйти вслед за Пэнси, как его окликнула Кэрроу.
– Останься, – тоном, не терпящим возражений, произнесла она, садясь за стол.
Прикрыв на секунду глаза и набрав в легкие как можно больше воздуха, Малфой решительно повернулся и с невозмутимым видом подошел к преподавателю.
– Скажи-ка мне, Малфой, где ты был вчера ночью? – вкрадчиво поинтересовалась Алекто, наклоняясь через стол к Драко.
– В гостиной, – не моргнув глазом, солгал тот.
– Неужели? Действительно?
– Да.
– И, значит, это не тебя выходящим из гостиной видела Булстроуд?
– Я выходил ненадолго, но потом снова вернулся, – проглотив ком в горле, проговорил Драко. Перспектива быть уличенным не просто в нарушении правил, а в помощи гриффиндорцам, была довольно пугающей.
– Зачем? – металл в голосе Алекто заставил напрячься еще больше.
– Я избегал… Паркинсон.
– Прятался от нашей Пэнси? – она подперла щеку кулаком и не отводила от Малфоя уже скучающего взгляда. – И ничего подозрительного не видел и не слышал?
– Нет, – как можно тверже ответил Драко.
Некоторое время Кэрроу сверлила его недоверчивым взглядом. Желваки ее при этом ходили ходуном, а грудь тяжело вздымалась. «Как же это их взбесило», – подумал Драко. Лишь сейчас он отметил, что факт того, что он не просто помог гриффиндорцам освободить мелких, но еще и был причастен к тому, что вывело из себя Кэрроу, приносил что-то похожее на удовлетворение. Кто бы что не думал, но слизеринцам, и в частности Малфою, Кэрроу тоже не особо нравились.
– Ладно, можешь идти, – наконец резко бросила Алекто, отворачиваясь.
Драко молча вышел, думая о том, насколько глубоко они станут копать, чтобы добраться, наконец, до гриффиндорцев. В том, что они знают, кто именно стоит за освобождением заключенных, сомнений не было, ведь и вариантов было не особо много. Но все же, чтобы предпринять какие-то серьезные меры, надо было найти неоспоримые доказательства, что это их рук дело, и пока, видимо, поиск этих доказательств успехом не увенчался. Иначе Уизли давно сама была бы на месте второкурсников, а не прожигала в нем дырку за завтраком.
– Кто-нибудь видел сегодня Малфоя? – откладывая в сторону старый выпуск «Ежедневного пророка», поинтересовался Симус. Он, Джинни, Невилл и Парвати сидели в гриффиндорской гостиной, в которой уже около получаса царило безмолвие.
От упоминания о Малфое Джинни недовольно поморщилась и сложила руки на груди.
– Только за завтраком, – неохотно произнесла она, не отрывая взгляда от огня в камине.
– А что? – Невилл перестал рассматривать свой горшок с Мимбулус Мимблетонией, за которой успешно ухаживал вот уже третий год.
– Мне интересно, не проболтался ли он часом, – нахмурившись, сказал Симус.
– Если бы он рассказал Кэрроу, мы бы здесь не сидели. Да и зачем ему это делать, если он… ну… соучастник?
– Почем мне знать? Может, это все подстроено было, чтобы прижать нас потом к стенке?
– Может, мы не будем об этом говорить? – раздраженно бросила Джинни, наконец переводя взгляд на мальчишек.
– Джинни права, – подала голос удобно устроившаяся в глубоком кресле Парвати. – Зачем вести эти пустые разговоры? Если бы он проболтался, мы бы уже точно об этом знали.
– Мне просто не нравится эта ситуация! – выпалил Финниган.
– А кому нравится? – парировала та.
– Не знаю, может, кто-то получает от этого извращенное удовольствие, – негромко проговорила Уизли, заставляя всех посмотреть на нее.
– И кто же?
– Малфой, – мрачно ответила она, отворачиваясь к окну.
Парвати только покачала головой, откидываясь назад на спинку кресла. Симус некоторое время странным взглядом смотрел Джинни в затылок, а потом вернулся к своему «Пророку». А Джинни пыталась смотреть на горизонт за темной полосой Запретного леса, но ее отвлекало собственное отражение на стекле. Искаженное в ромбовидных частичках окна, изуродованное. Глядя на такое отражение, она испытывала тошнотворное чувство отвращения к самой себе, хотя понять причину его появления не могла. Просто она чувствовала, что что-то делает не так, но что именно – неизвестно. И эта неправильность ощущалась горечью на языке, неприятно стягивающимся узлом в районе солнечного сплетения. Вот знать бы только, как от него избавиться.
