Глава 3С неприятной встречи в парке прошло уже несколько недель, которые вполне можно было бы назвать спокойными, если не брать в расчет потасовку на тренировке по квиддичу. Начавшаяся, как обычная перепалка между учениками Слизерина и Гриффиндора, она превратилась в глупейшую драку. В итоге – один разбитый нос, несколько синяков, расцарапанная щека и сломанный ноготь. Ну, и конечно, наказания и снятые баллы.
А все началось с того, что на тренировку гриффиндорской команды пришли посмотреть слизеринцы. Изначально подлый ход был направлен на выведение игроков из себя, и, нужно признать, он достиг цели. Гермиона, как обычно, пришла с ребятами и расположилась на одной из трибун с парочкой учебников, чтобы было не так скучно. Но, издалека увидев пятерых слизеринцев, приближающихся к полю с противоположной стороны, она уже поняла, что точно будет не до скуки.
Поле для квиддича здесь было небольшим, поэтому и игрокам, и ученикам, пришедшим посмотреть на тренировку, были прекрасно слышны язвительные комментарии слизеринцев, которыми они сопровождали каждый маневр гриффиндорцев на поле. Как ни грустно было Гермионе признавать это, но первым поддался на провокацию Рон. После того, как Блейз Забини крикнул что-то о том, что вратаря мотает из стороны в сторону так, словно он под Конфундусом, Рон резко развернул метлу и спикировал прямо к пятерке провокаторов.
- Что ты там вякаешь, Забини? – крикнул покрасневший от злости Рон, спрыгивая с метлы.
Гермиона схватила книги в охапку и бросилась вниз по лестнице, надеясь успеть до того, как ее друг наделает глупостей. Краем глаза она увидела, как остальные игроки тоже опускаются на поле, а Гарри уже бежит к трибунам.
- А что такое, Ронни? – издевательски рассмеялся Забини, оглядываясь на хихикающих позади него слизеринцев. – Из-за дурацкого шлема не расслышал, что я сказал? Или не хватило ума, чтобы уловить смысл?
Рон в ярости сжал кулаки и шагнул вперед, а Гермиона поняла, что все – они не успевают. Парень же сквозь зубы процедил:
- Я-то хорошо слышал все, Блейзи, - ответил он в тон обидчику, - и понял, а вот до тебя пока не дошло, что без денежек малфоевского папаши вы нам теперь и в подметки не годитесь. Хотя и раньше не годились!
Теперь пришла очередь Забини сжимать кулаки от злости.
- Да у вас вся надежда на Очкарика и его рыжую подстилку… Ой, прости, я и забыл, что она твоя сестричка!
Это стало последней каплей. С каким-то звериным рыком Рон кинулся на Забини, сбивая его с ног ударом в челюсть. Тот, падая, вцепился ему в шею, и они вместе свалились на землю, катаясь в пыли. Подоспевший Гарри попытался их разнять и оттащить в сторону друга. Ему это почти удалось, когда Рон сквозь ругательства крикнул:
- Гарри, черт тебя подери, пусти! Ты бы слышал, что он сказал про Джинни!
Тут уже и Гарри словно взбесился. Развернувшись, он бросился на Забини. Подключились и трое других слизеринцев, в стороне осталась лишь Панси Паркинсон, спокойно наблюдавшая за происходящим. К этому моменту подоспели остальные игроки гриффиндорской команды. Джинни подбежала к дерущимся:
- Немедленно прекратите! Да что на вас нашло?! С ума посходили? – она повернулась к Паркинсон. – А ты что стоишь?
Та со скучающим видом ответила:
- Уизли, не паникуй! Блейз просто указал на недочеты вашей команды – например, что некоторые занимают в ней место только потому, что спят с капитаном…
Договорить Джинни ей не дала, так как, отбросив метлу в сторону, вцепилась слизеринке в волосы. Та отбивалась, как могла, а точнее, безупречно отточенными ногтями впилась Джинни в щеку.
К тому моменту, когда Гермиона подбежала к дерущимся и прекратила этот кошмар с помощью заклинания, в драку были вовлечены практически все, а через поле уже бежала мадам Трюк. Выражение ее лица не обещало ничего хорошего.
Таким образом, с каждого из участников потасовки было снято по двадцать баллов, и Гриффиндор и Слизерин могли похвастаться отрицательным счетом. Гермиона была страшно зла на своих друзей: слизеринцы, конечно, вели себя отвратительно, но это же была явная провокация. Как можно было так поддаться на их уловки? Надеясь остыть и немного успокоиться, она отправилась в библиотеку.
Лучшее, что было в Малфой-Мэноре, - это, вне всякого сомнения, библиотека. Огромный зал, заполненный книгами от пола до потолка, с огромными древними фолиантами на деревянных подставках, ряды бесценных, редчайших томов, даже названия которых вызывали восторг в душе Гермионы… Эта библиотека превосходила ее самые смелые мечты! Если в Хогвартсе книги были преимущественно образовательные, необходимые для учебы или те, которые в учебе могли помочь, то здесь… Здесь было много больше! Она находила книги, настолько древние, что их страницы хрустели от наложенных на них заклинаний, без которых они уже рассыпались бы в прах от времени; книги на умерших и почти всеми забытых языках; исторические записи, сделанные непосредственно участниками событий прошлого; свитки, на которых создавались великие, сейчас известные каждому школьнику, заклинания и зелья… И еще бесчисленное множество самых разных книг. Поэтому Гермиону можно было понять: она и раньше много времени проводила в библиотеке, а теперь она стремилась сюда каждую свободную минуту.
Но в каждой бочке меда есть ложка дегтя, была она и здесь. Это было единственное место, кроме занятий, где она сталкивалась с Малфоем. Хотя он никак не реагировал на ее присутствие в библиотеке и даже не смотрел в ее сторону, его присутствие нервировало. Тем более, что в его поведении был ряд странностей. В частности, тот факт, что из библиотеки он не выходил. То есть, он входил, но не выходил обратно. Несколько раз Гермиона, уже сидевшая за столом со стопкой книг, видела, как Малфой заходил, осматривался, скользнув взглядом мимо нее, выбирал несколько томов и садился за стол в противоположном конце зала. Время от времени он вставал, относил одни книги и брал другие. Незадолго до закрытия он уходил вглубь библиотеки и не возвращался. Когда это случилось впервые, Гермиона не обратила внимания до тех пор, пока к ней не подошла мадам Пинс и не предупредила ее, что она единственная оставшаяся студентка, и пора закрывать читальный зал. На возражения Гермионы, что здесь еще остался один студент – Малфой, библиотекарь как-то странно посмотрела на нее и сообщила, что он уже ушел.
С этого момента девушка пыталась проследить за ним, но никаких успехов не добилась. Однажды она перед закрытием лично обошла всю библиотеку. Никого не обнаружив, она была вынуждена признать свое поражение. Малфой словно растворялся среди книг. Из-за этого она чувствовала себя некомфортно, даже когда его не было в библиотеке – казалось, что он может в любой момент материализоваться прямо из стеллажа с томами. Но такое случалось не так уж часто – как правило, он был там в самом что ни на есть материальном воплощении.
Так же было и в этот день. Взвинченная до предела дракой на тренировке Гермиона влетела в библиотеку и едва не врезалась в Малфоя. Вот он! Он-то во всем и виноват! Наверняка это он специально отправил своих дружков на квиддичное поле. Ведь это он - источник слизеринского зла и вредительства!
Вздернув подбородок, Гермиона смерила его гневным взглядом:
- Ну что, ты доволен? – ее голос прозвучал на пару тонов громче, чем это допустимо в библиотеке, но Гермиона даже не заметила этого.
Малфой впервые за много дней посмотрел прямо на нее, спокойно и даже с некоторым удивлением. Быстро придя в себя, он тихо ответил:
- Спятила, Грейнджер? С чего мне быть довольным тем, что по моей библиотеке шляется, да еще и орет грязнокровка?
Гермиона осеклась. Отчасти он был прав – она вела себя, как истеричка. Немного успокоившись, она сказала уже гораздо тише:
- Не строй из себя невинность, Малфой. Это ты подстроил драку на квиддиче, я знаю!
Теперь выражение лица Малфоя можно было однозначно назвать удивленным. От неожиданности он даже рассмеялся:
- Ты меня поражаешь, Грейнджер! Поверь, мне нет ни малейшего дела ни до квиддича, ни до драк, ни – уж тем более – до твоих дружков-недоумков. У меня есть дела поважнее этого вашего детского сада.
С этими словами он оставил замершую в недоумении Гермиону и направился к своему столу. Поняв, что сегодня ей не найти спокойствия и здесь, она выскочила из библиотеки и отправилась в свою комнату.
Спальню она делила с Джинни и ее ровесницей Элайзой. Та была противоположностью младшей Уизли – спокойная и тихая, с заплетенными в косичку русыми волосами, Элайза была отличной соседкой, аккуратной и организованной. Гермиона легко нашла с ней общий язык, хотя как-то сразу было ясно, что близких подруг из них не выйдет. Когда Гермиона вошла в спальню, обе ее соседки были там: Джинни увлеченно рассказывала, иногда переходя на изображение в лицах, о случае на тренировке. Судя по ее рассказу, это была едва ли не вторая Битва за Хогвартс. Щека Джинни была расцарапана, волосы всклокочены, а квиддичная форма (которую она еще даже не успела снять) – вся в пыли.
- О, Гермиона, я тут как раз рассказывала… Слушай, подлечи мне щеку, ну пожааалуйста! Представляешь, когда ты ушла, нас всех хотели отправить к мадам Помфри, но мы наотрез отказались, даже слизеринцы. Все, кроме этой стервозины Паркинсон – она там форменную истерику закатила, а я ведь ее и не тронула-то почти. Хотя коготь я ей один подправила, - злорадно хихикнула Джинни. – Но ты бы слышала, как она ныла, прямо в лучших малфоевских традициях!
Отчего-то Гермиона при этом упоминании вздрогнула. Зная, что монолог Джинни может длиться еще долго, она достала палочку и, взяв за подбородок, повернула лицо подруги к свету, падавшему из окна.
- Так, Джинни, теперь посиди спокойно хоть две минуты, я быстренько все это уберу, и пойдем на обед, а то опоздаем, - Гермиона занесла палочку для заживляющего заклятья.
- Ой, точно, а то я после этого всего голодная, как тигра – слона бы съела! Ай! Все, молчу, молчу…
Обеденный Зал был расположен в бывшем Большом Бальном Зале Малфой-Мэнора. По размерам он больше всего подходил для того, чтобы вместить в себя всех учеников одновременно, практически не уступая Большому Залу в Хогвартсе. Длинные витражные окна рассеивали цветные блики по полу с затейливой мозаикой, по вечерам же свет давали несколько огромных многоуровневых люстр со множеством свечей и большой камин в конце зала. Высокий куполообразный потолок довершал замковую атмосферу этого помещения. Длинные факультетские столы на удивление хорошо дополнили интерьер, и здесь всегда можно было застать несколько групп учеников, проводящих свое свободное время в уютном зале.
По дороге на обед Джинни рассказала о том, что всем участникам драки назначили в качестве наказания работы в подземельях (читай – темницах) поместья. Там решено было устроить дополнительные помещения для занятий по зельеварению, с новым оборудованием и усиленной системой безопасности – чтобы можно было тренироваться даже самостоятельно. Что еще собирались сделать, Джинни не знала, но нужно было навести там чистоту, убрать решетки и прочую зловещую атрибутику. На это и направили силы наказанных. Болтовня подруги и ее остроумные замечания заставили Гермиону немного оттаять, и она уже почти не злилась на Рона и Гарри.
- И – представьте только – заниматься мы этим будем все вместе! И Гриффиндор, и Слизерин. Ну, уж попомните мои слова, после первого же дня не все выйдут из-под земли живыми, - Джинни задорно рассмеялась. Элайза сначала тоже заулыбалась вместе с подругой, но потом нахмурилась.
- А ты не боишься, что если вы там опять подеретесь, то наказание увеличат?
Гермиона решила ответить вместо Джинни, от себя добавив сарказма:
- Боится? С чего бы? Она же на это и рассчитывает. Ведь ты, Джинни, решила побить рекорд Фреда и Джорджа по наказаниям и снятым баллам, верно? Тогда тебе над этим еще работать и работать.
Они как раз перешагнули порог Обеденного Зала, поэтому Джинни только махнула рукой и с радостной улыбкой подсела к Гарри, Рону и Невиллу.
- Ребят, эти зануды меня опять воспитывают, - шутливо пожаловалась она, кивнув на присоединившихся к ним Гермиону и Элайзу.
Гарри в утешение поцеловал ее в щеку, а Рон в таком же тоне ответил:
- Не поверишь, у нас тут Невилл тем же занимается!
- Немудрено, после того что вы устроили…
За веселой болтовней и дружескими шуточками обед прошел незаметно, и Гермиона почти забыла о неприятном разговоре с Малфоем.
После стычки в библиотеке Гермиона начала следить за Малфоем. То есть, поначалу она этого даже не замечала, а может – не хотела замечать. Раньше она старалась сидеть в библиотеке так, чтобы его не видеть, теперь же совсем наоборот – чтобы держать его в поле зрения. Даже на занятиях она начала садиться с тайным умыслом. Сама Гермиона всегда выбирала одну из первых парт, Драко же располагался как можно дальше от преподавателя, за последней партой. Даже не такая умная девушка, как Гермиона, поняла бы, что сесть неподалеку (тем более, незаметно) никак не вышло бы. Поэтому она стала занимать место в самом крайнем от Малфоя ряду. Так она могла, глядя на первые парты его ряда, боковым зрением следить за ним. Естественно, этот маневр удавался только на совмещенных занятиях, но это было лучше, чем ничего.
Когда Гермиона осознала происходящее и призналась себе в этом, ей пришлось помучиться, чтобы найти причину своего поведения. Подойдя к проблеме серьезно (как и ко всему, что делала), она применила несколько психологических техник и вскоре нашла ответ, который ее шокировал. Причина казалась невероятной. После всех ужасов войны, после гибели ее друзей от рук Пожирателей, после выплаканных слез и пролитой крови… Гермиона не знала, как ей говорить об этом с Роном и Гарри. Она перебрала все возможные причины того, что вот уже несколько недель все ее мысли были заняты Малфоем, но факт оставался фактом: ей было скучно.
Эту скуку нельзя было развеять бесконечным чтением учебников до поздней ночи. От нее не спасала ни общественная работа, ни болтовня с друзьями, ни изучение раритетов малфоевской библиотеки. Она нависала, словно невидимое для всех облако, и неотступно следовала повсюду. Гермионе было скучно жить обычной жизнью. Она смотрела на своих друзей, которые ловили каждый миг этой уходящей, еще немного детской жизни, зная, что год закончится, Хогвартс останется позади, и все будет по-другому. Они станут взрослыми – взрослыми до конца. Они больше не будут думать о том, кому достанется Кубок Школы, как проскочить незамеченными в спальню после отбоя, какую оценку поставят за эссе по зельеварению. Скоро их начнут заботить карьера, семья и дети, а на плечи ляжет груз бесконечных «взрослых» проблем. Даже не проблем, а мелких, но назойливых проблемок, постоянно присутствующих в жизни каждого человека. И Гермиона понимала, что ребята правильно делают, что хватаются за это ускользающее детство, пытаясь хотя бы после пережитых кошмаров получить свой кусочек беззаботности. И ей надо бы было поступить так же, но не получалось.
Гермионе нужна была ответственность, будто ставшая для нее наркотиком. С каждым годом с самого ее поступления в Хогвартс степень ее ответственности росла: сначала нужно было лучше всех учиться, потом помогать Гарри в его схватках с Волдемортом, затем быть старостой, искать крестражи, участвовать в Битве… И потом раз – и все закончилось. Гермиона была счастлива от этого, но что же ей теперь делать? Снова быть лучшей в учебе? Недостаточно! Старостой? Активисткой? Хорошо, но и этого мало. Она должна делать что-то важное, значительное. Без необходимой дозы ответственности ее начинала одолевать скука от обыденности всего, что она делала.
Поэтому Гермиона ухватилась за первое, что показалось ей странным и загадочным – за поведение Малфоя. Ведь он действительно может быть угрозой. И она решила продолжить слежку, тем более что находила против него все больше улик. Хотя она еще не поняла, на что они указывали, но все это было крайне подозрительно.
Например, Гермиона выяснила, что за книги Малфой изучал в библиотеке. Признаться, это набор обескуражил ее. В него входили книги по артефактологии, зельеварению, алхимии и маггловедению. Кроме того, несколько раз он брал книги по колдомедицине, травологии, а также углубленный курс трансгрессии. Казалось, он готовится к магической викторине – других объяснений для того, чтобы объединить эти предметы, Гермионе в голову не приходило. Но больше всего ее смущало наличие в этом списке книг о магглах. Зачем Малфою это могло понадобиться? Вряд ли он решил завести себе новых друзей…
Несмотря на то, что все эти загадки не давали Гермионе покоя, она пыталась вести себя как обычно. Иногда ей казалось, что так, как сейчас, было всегда, а война, настоящий Хогвартс, крестражи – это было не с ней, это просто давний странный сон. А в другие моменты – наоборот, создавалось ощущение, словно это сейчас она во сне, и вот-вот нужно просыпаться, а наяву все по-прежнему… Гермиона смотрела на друзей и никак не могла понять, как им удается воспринимать всерьез то, что с ними происходит сейчас. Все эти наказания, квиддич, оценки – неужели для них это в самом деле важно?
Теперь вот отбывают наказание за драку, а им еще доклад готовить по истории магии. Гермиона решила забрать Гарри и Рона сразу из подземелий – чтобы уж наверняка у них не было шанса улизнуть. Взяв стопку книг, которые брала накануне в библиотеке, она направилась ко входу в темницы. По дороге она размышляла о том, как бы не вышло опять так, что сядут готовиться они втроем, а напишет весь доклад снова она одна.
Удача в этот день точно была не на ее стороне – за очередным поворотом коридора она в кого-то врезалась. Книги с грохотом посыпались на пол, то же самое произошло с книгами жертвы ее рассеянности.
- Ты?.. – удивленно выдохнула Гермиона, глядя на Малфоя, присевшего на корточки и поспешно собирающего с пола книги.
Он поднял на нее равнодушный взгляд:
- В следующий раз, будь столь любезна, смотри куда несешься!
От неожиданности девушка ничего не ответила и, тоже опустившись на корточки, подняла лежавшую рядом с ней тетрадь. Падая, та раскрылась почти посередине, и Гермиона увидела страницу, исписанную ровным острым почерком. Взгляд ее невольно зацепился за заголовок сверху страницы: «Использование электричества у магглов. Немагические токи». Заметив, что она заострила свое внимание на тетради, Малфой резко выхватил ее.
- Грейнджер, тебя мама не учила, что чужие записи читать нехорошо? – угрожающе спросил он. – А иногда вообще вредно для здоровья.
Вспыхнув, Гермиона подхватила свои книжки и вскочила. Малфой тоже поднялся и молча наблюдал за ее реакцией. У нее же, как всегда в такие моменты, все ответы выскочили из головы. Это потом она сочинит сотню колкостей, тысячу острых подколок, но сейчас она не могла придумать ни одной фразы. Так и не дождавшись ответа, парень хмыкнул и прошел мимо Гермионы по коридору. Уже ему в спину она крикнула:
- Малфой! Зачем ты ходишь на маггловедение?
Даже через мантию она увидела, как напряглась его спина. На секунду он замедлил шаг, но так и не остановился. Оставив Гермиону без ответа, Малфой скрылся в темноте коридора.
