"Можно я буду называть тебя Анна?"... Воспоминания поглотили девушку настолько, что она не замечала, как уже минут десять в ее окно пытается пробиться сова с письмом. Мирроу поспешно впустила бедную птицу в комнату, принимая письмо из ее лапки.
Прямо посреди конверта красовалась огромная печать Хогвартса, заметив которую, Джоанна поспешно вскрыла послание и пробежалась глазами по тексту.
«Уважаемая Мисс Мирроу. Доношу до Вашего сведения: Темный Лорд устраивает Прием завтра в шесть вечера в стенах поместья Малфоев. Будьте добры сообщить, где Вы завтра будете находиться в это время, чтобы Вас трансгрессировать в замок».
Далее следовала подпись директора школы, ныне Северуса Снегга, и длинная расшифровка ее обладателя. Прочитав, девушка фыркнула и перевела взгляд на птицу. Сова гордо сверкала глазами требуя ответа для возвращения в школу. Мирроу, не церемонясь, отправила птицу обратно без ответа. «Нам стоит поговорить лично, профессор», - мелькнуло у нее в голове напоследок: она провалилась в беспамятство.
***
Над Хогвартсом сгущались тучи, угрожая разразиться ливнем и грозой. Директора радовала такая погода, несущая мощь, силу, угрозу. Да, Снегг не был образцом поведения, но при этом усомниться в себе он повода не давал ни Дамблдору, ни Реддлу. Часто такие мрачные вечера ему запоминались чем-то еще кроме природной стихии.
Северус стоял у окна, мысленно даже жалея бедную птицу, летящую, должно быть с ответом на его письмо. С одной стороны данная особа его раздражала тем грузом, которым она на нем висела, но с другой стороны, по предположению Дамблдора, она была второй, которая перенесла проклятие смерти. Но и кроме ее природы, она часто приносила пользу в делах разведки, и Альбус ей доверял не меньше его самого, что и вызывало чувство доверия у Снегга к Мирроу.
- Она не прилетит, - послышался задорный голос у него из-за спины.
Лицо Северуса исказилось то ли в усмешке, то ли в презрении:
- Вас не учили стучать, мисс Мирроу?
- Учили, но я ведь не входила — я появилась, - все также дерзко отвечала Джоанна.
- Не вижу причин для радости, - одернул ее Снегг, круто развернувшись. - Каждый Званый Ужин Темного Лорда сопровождается смертью. Иногда, - директор выдержал паузу. - Это женщины, иногда наши соратники.
- Какая двусмысленная фраза, - саркастично заметила девушка. - Мне ничего не угрожает.
- Многие так думали перед смертью, - не меняя тона, заметил Снегг.
- И за что же их убивали? - с вызовом посмотрела на директора бывшая ученица.
- За дерзость, - недвусмысленно ответил ей в тон профессор. Северусу начало казаться, что он не выдержит и убьет ее сам, не смотря на все то, что в ней ценили. Ему уже начало казаться, что она ни за что не остановиться, лишь бы доказать свои взгляды, но тут она ему ответила:
- Если Волан-де-Морт решит от меня избавиться, - она смягчилась. - Я хочу пасть от вашей руки.
Признание ввело Снегга в состояние растерянности. Он замялся, не решаясь ничего сказать. Но в его голове вспыхнули воспоминания о Дамблдоре с такой же просьбой.
- Увольте, мне хватило одного раза, - резко бросил он в ее сторону. Девушка смутилась, сделав неуверенный шаг в его сторону.
- Северус, - она впервые назвала его по имени, что резануло его слух. - Я представляю через что тебе пришлось пройти. Я понимаю, как тебе плохо.
Глаза Снегга вспыхнули яростью, он в одно мгновение налетел на девушку, схватив ту за горло, гневно заглядывая в глаза:
- Да что ты понимаешь, девчонка? Тебе бы только дерзить и хамить! Да что ты знаешь о жизни и потерях?
Ни одна мышца не дернулась на ее лице, девушка смело смотрела в глаза директора, уже зная, что ему ответит:
- Действительно, - прошипела она. - Что я могу знать о жизни, если у меня ее не было первые четырнадцать лет? Что я могу знать о потерях, если я никогда в своей жизни не знала родителей, так как жила в сиротском приюте? Спасибо заявлению о пропаже, где хоть выяснили мое имя. И что я могу знать о потерях, если я забыла все: кого любила, кого ненавидела, кто был неравнодушен ко мне, делали ли мне когда-нибудь признание, есть ли у меня близкие? И кто я вообще такая?
Эти риторические вопросы ввели директора в ступор. Снегг только сейчас, спустя три года, осознал чего лишилась девушка, кроме памяти. Что действительно, не ему и не о потерях говорить Джоанне. Он отстранился от нее, убирая длинные пальцы с тонкой шеи, после чего Мирроу даже не шелохнулась. Северус окинул ее внимательным взглядом, как и впервые, и снова увидел в ней ее. Рыжие пряди выбивались из тугой косы, смелая и гордая, а взгляд был мягким и добрым, голос задорным. Только глаза. У Мирроу они были карие, а у нее — зеленые.
Джоанна так и не смогла понять его взгляда, как ни старалась.
- Я хочу прислать сюда фантома, а сама остаться там, где есть сейчас. Я исследую место, где предположительно, потеряла память, - отчеканила она.
- Темный Лорд не любит, когда рядом с ним фантом. Советую тебе здесь быть самой, - словно опомнившись, спохватился директор.
- Тогда, заберите меня пожалуйста Вы, а не кто-то чужой, - попросила Джоанна.
Снегг коротко кивнул. Мирроу сообщила адрес, по которому он сможет ее завтра найти и исчезла, оставляя директора наедине со своими мыслями.
***
- Анна, - голос тянулся откуда-то из тумана, обволакивающего все сознание. Это не омут памяти, но что-то очень близкое к нему — это память, спрятанная за железобетонной стеной, разбить которую Джоанна не могла уже три года. Она хотела пробиться сквозь нее — она пыталась. Воспоминания пришли к ней впервые, что было тому причиной — она даже не представляла.
То был мягкий и нежный шепот, вероятнее всего, сопровождаемый прикосновениями и теплом. Мирроу пыталась ухватиться за эти воспоминания, отчаянно борясь за право ими обладать, как и раньше. Но они ускользали, проплывая мимо.
Вот она видит лишь краем глаза, как маленькая девочка лет семи от кого-то убегает. Слышится рык, лай, в воздухе витает агрессия и злоба. Малышка почти плачет на бегу, но никак не остановится — иначе собака ее настигнет. Но тут из-за угла выбегает мальчонка. Джоанна не видит его, но слышит голос:
- Сюда, она сюда не залезет! - видимо мальчик тянет ее куда-то. Шум возни, громкое рычание, собака не унимается, но достать детей не может.
Где-то уже в другом месте этот мальчик обращается к ней маленькой:
- Я тебя спас! Я храбрый рыцарь! Ты должна меня поцеловать! - гордо заявляет он. Во сне Мирроу видит только его затылок и себя: маленькую и беззащитную, обычную. Она привстает на цыпочки и очень осторожно целует своего спасителя в щеку, тут же заливаясь краской. Создалось впечатление, что ее рыцарь тоже покраснел: он зачал запинаться и лепетать:
- Как теб-бя зов-вут?
- Джоанна, - девочка очаровательно опустила ресницы, смущенно уставясь на свои туфельки, явно уже изношенные, но что ей мог предложить приют?
- Джоанна, - мальчик явно смаковал это имя, но тут же выдал. - Можно я буду называть тебя Анной?
Дальше воспоминания улизнули от девушки, и она потеряла их нить насовсем.
***
Мирроу очнулась в холодном поту. На часах мелькали цифры раннего утра или поздней ночи. Это было для нее не важно — она что-то вспомнила! Первое ее воспоминание, согревающее сердце. Теперь появилась надежда. Надежда, что она все вспомнит и... много еще этого «и», какие дороги оно открывает. Правда, как ни старалась Джоанна, она больше ничего не могла вспомнить — голова раскалывалась от переполнения. Девушка на ватных ногах дошла до аптечки и достала таблетки. Проглотила, не запивая, и уставилась перед собой. Тело дрожало. Она бросила взгляд на пачку таблеток и поняла, как часто она их принимает — пора завязывать с этим — плохо закончиться.
Она бы хотела кому-то об этом рассказать, но кроме Снегга и Дамблдора у нее никого нет. Первый ее видеть не желает, а второй — не сможет. Придется копаться в себе глубже.
«Самый главный вопрос — почему сегодня, а не раньше?» - задала себе сама вопрос она.
