Глава 3Сказать, что я была шокирована, увидев маму Гарри – ничего не сказать. Со всеми проблемами я и забыла, что примерно в это время родителям Гарри и Мародерам было примерно столько же, сколько и нам. Мне придется учиться с молодым профессором Люпином, покойным Сириусом, родителями Гарри и предателем Питером. Быстрее бы Дамблдор что-то придумал и вернул меня в мое время.
Лили Поттер, или пока еще Эванс, на снимках выглядела немного по-другому. Ну, все люди на снимках выглядят не так, как в жизни. Я думала она ниже меня, а оказалось, что выше. Ее волосы ярче, чем я представляла, но до волос Джинни им все же было далеко. Глаза у Лили были того же цвета, что и у Гарри, но было какое-то отличие. Только со временем я поняла – глаза Гарри даже в самые веселые моменты сохраняли грусть. В отличии от сына, у Лили было счастливое, беззаботное детство, и она никогда не была избранным ребенком.
С отцом Гарри я еще не познакомилась. Когда меня выпустили наконец-то из кабинета директора, уже наступил поздний вечер. Мы с профессором Дамблдором долго придумывали мою историю и решили, что я буду сироткой. По легенде, раньше меня обучала старая волшебница, но этим летом она умерла и перед смертью предупредила Дамблдора обо мне. По правде говоря, история хиленькая, но что-то более реалистичное за такой короткий срок тяжело придумать.
Макгонагалл не спорила с директором и согласилась принять меня в Хогвартс. Вторая проблема состояла в распределении. Мне пришлось второй раз напяливать шляпу для правдоподобности и слушать вердикт «ГРИФФИНДОР». Правда, если бы не Макгонагалл, директор и так отправил бы меня на львиный факультет. Хорошо хоть шляпу я надевала только перед деканом и Дамблдором, они оба рассудили, что излишнее внимание мне не нужно.
Когда я попала в башню Гриффиндора, ученики уже откуда-то знали о новой ученице. Мне повезло, что было поздно и большинство пошли спать. В гостиной меня ждали всего три девочки, среди которых и была мама Гарри.
Они дружелюбно по очереди меня обняли и начали называть свои имена. Блондинку звали Мэри Мелроуз, она попросила называть ее только Мэр и никак иначе. Другая девушка по имени Виктория Гот вела себя слишком серьезно, и сразу же рассказала мне почти все правила школы (которые я и сама отлично знаю). Оказалось, что Виктория все пять лет учебы готовилась стать старостой Гриффиндора, но неожиданно выбрали Лили, чем девушка была неприятно удивлена.
Лили рассказывала о себе меньше всех, но больше всех меня расспрашивала. Она знала о смерти моей липовой бабушки и очень соболезновала мне. Оказалось, у нее самой этим летом умерла бабушка, и она понимала всю боль моей потери. Жаль, я не могла ей признаться, что моя история выдуманная.
Девочки жили в другой комнате, не в той, что я в своем времени. Эта комната была меньше, но зато тут было целых два окна, а не одно. Они уютно расставили вещи в комнате и даже притащили откуда-то большое желтое кресло. На стенах висели различные плакаты и шарфы с разных факультетов Хогвартса. В дальнем углу я увидела зеленый шарф, но решила об этом не спрашивать.
Несмотря на позднее время, мы вчетвером все еще не спали. Девочки прекратили задавать мне вопросы и рассказывали о мальчиках Гриффиндора – тема, которая казалось, интересовала девочек всех времен.
- А есть еще у нас одна четверка, Лили очень хорошо знает одного из них, - протянула Мэр.
- Заткнись, Мэри, - рыжеволосая бросила в нее подушку, – Мне никто из них не нравится, и ты прекрасно об этом знаешь!
- Конечно, - подтвердила Виктория, – И эту неделю ты ни разу еще не упоминала «лохматого дебила».
- Я не виновата, что он постоянно ходит за мной, - Лили скрестила руки, – И не так часто я о нем и упоминала.
- Ага, - засмеялась Мэр, – Всего-то пару раз.
- В секунду! – продолжила Виктория.
- Не правда! – вспылила рыжеволосая, – Роза, не слушай этих двух балаболок, они сами не знают, о чем говорят.
Я и не слушала никого. Сейчас я мечтала только об одном – о крепком сне. Но грубить или перебивать кого-то, было не в моем стиле, и я через силу все еще пыталась держаться в реальности.
- Лили, признай, он все же изменился за это лето, - продолжала спорить Мэр, – Его ухаживания стали намного красивей. Без глупых шуточек вроде «Послушай, в эту минуту я понял, что без тебя умру. На твоих губах противоядие, поцелуй же меня, моя спасительница!».
- Фу! – Лили засмеялась, – Я больше никогда тебе ничего не расскажу.
- А эта фраза мне еще и приснится, - испуганно сказала Виктория.
- Я бы не советовала тебе засыпать, - прошептала Лили, – Мэр, верни мою подушку. Ай!
Что ей ответила Мэр я так и не узнала, все же сон принял меня в свои успокаивающие объятья.
***
Утром я почувствовала себя опять двенадцатилеткой, которая приехала в лагерь и уснула раньше всех. Почему? Посмотрев утром на себя в зеркало, я чуть не закричала: кто-то разрисовал меня зубной пастой. Это пасту еще и заколдовали, каждую секунду она меняла цвет от темно-зеленой до ярко-желтой. Ко всем проблемам присоединилась еще одна - эта субстанция совсем не хотела покидать мое лицо, как я ее не оттирала.
На умывание одного лица я потратила минут тридцать, из-за чего чуть не опоздала на завтрак. Сомнений нет, девчонки знали, как быстро избавится от пасты, но это была своего рода проверка, которую я хотела пройти без чьей-либо помощи.
За столом Гриффиндора было шумно, но шум был не радостный, а гул голосов звучал скорее обеспокоенно. Макгонагалл что-то рассказывала с грустным видом. Когда я подошла к декану меня заметила только Виктория.
- Что случилось? – шепотом спросила я.
- Новое нападение на маглов, - так же тихо ответила гриффиндорка, – На этот раз убили всю семью.
Дети, которые родились в магловских семьях, испуганно переглядывались, но среди них я не видела Лили. Она, как оказалось, сидела в конце стола и вяло ковырялась в еде, тупо смотря в одну точку. Конечно, девушка волновалась, ведь ее родители маглы, а маглам, у которых дети волшебники грозила особая опасность.
- Как ты? – я присела около нее.
- Немного шокирована, - девушка прокашлялась, – Убитая семья живет в том же городе, что и моя.
- Это не значит, что и твою семью могут....
- Я знаю, что это значит, - перебила меня гриффиндорка, – И глупо считать, что со мной такое не случится. Опасность в такое время висит над каждым и не нужно быть слишком беспечным.
Теперь ясно в кого Гарри такой упертый и вечно обеспокоенный.
- Но я понимаю, что такое не обязательно должно случиться, - продолжила девушка, – Не беспокойся за меня, Роза.
- Ладно, - просто ответила я. Сейчас не время настаивать на чем-то, да и не так хорошо мы знакомы, чтобы лезть друг другу в душу, – Ты не могла бы дать мне расписание?
- О, конечно, я уже и забыла о нем, - Лили достала из сумки листок, – Вот. Макгонагалл решила дать тебе такое же расписание как у меня. Конечно, если тебе будет сложно, ты сможешь поменять его. У меня больше всех предметов.
Я взяла в руки листок и просмотрела расписание на сегодня. Сомневаюсь, что мне будет сложно, у Лили не такой уж и плотный график по сравнению с моим. Первым уроком у нас стояла История Магии с Хаффлпафом.
- Я пока буду провожать тебя, - гриффиндорка поднялась, – Пока ты сама хоть немного не выучишь планировку школы. Это займет пару недель, замок все же большой.
- Да, спасибо, это мило с твоей стороны, - я улыбнулась. Вряд ли стоит говорить Лили, что планировку школы я знаю лучше нее. Благо ночные прогулки с Роном и Гарри способствовали этому, – Думаю, я быстро привыкну к этой школе.
- Конечно. Хогвартс быстро станет домом, ведь тут мы проводим большую часть года, - девушка вздохнула, – Но все же, иногда, скучаешь по родным. Каким бы идеальным Хогвартс не был, дом он не заменит.
Твой сын бы с тобой поспорил. Гарри всегда считал школу своим домом, и был единственным ребенком, который не любил каникулы. Все же интересно будет пообщаться с его родителями, узнать на кого он больше похож, чей характер унаследовал.
За двадцать лет не изменился только учитель истории. Профессор Биннс, как обычно, попал в комнату через стену, на которой висела доска. Рон всегда говорил, что это единственное интересное происшествие на уроке. Мне нравилась история. Благодаря ей можно понять какие ошибки не стоит совершать в будущем. Например, если бы истории был известен случай с поломанным маховиком, со мной не случилось бы то, что случилось.
Возможно, сам предмет, как история, был бы интересен ученикам, если бы не манера преподавания профессора Биннса. Он что-то тихонько бубнил себе под нос, редко задавал вопросы и никогда не замечал учеников. Я была одна из немногих, кто хоть слушал его лекции, и почти единственная, кто записывал их.
Сейчас мало что изменилось. Некоторые студенты, положив голову на парту, досматривали свои сны, другие общались с помощью записок. Лили усердно записывала все слово в слово, я делала так же, только некоторые слова удобно укорачивала. Единственное, что нам мешало, – это соседи. Сзади нас сидели Сириус Блэк и Джеймс Поттер. Сначала я чувствовала неловкость, но позже урок полностью занял меня.
К сожалению, история, видимо, не числилась в любимых предметах парней. Они то и дело смеялись над чем-то и шуршали бумагой. Лили устала призывать их к тишине и только иногда отвечала на глупые вопросы Джеймса.
- Лили, цветочек, не хотела бы ты посетить мой сад? – очередной раз начал приставать к ней Поттер-старший.
- Если ты сейчас же не заткнешься, я оторву тебе язык, и боюсь, без него другим цветочкам ты будешь уже не так симпатичен, - парировала рыжеволосая.
- Не будь такой колючкой, Эванс, - подал голос Сириус.
- Я не колючка, просто в отличии от вас думаю не о всяких глупостях, - она толкнула меня рукой, – Роза, скажи им, что сейчас нужно думать об учебе.
- Да, сейчас нужно думать об учебе, - на автомате сказала я. Перепалки Лили и Мародеров напоминали наши с мальчиками споры.
- Лили, ты могла бы, выбрать подругу и повеселей, - укорил девушку Сириус.
- В следующий раз проведу кастинг, - огрызнулась девушка, – И ты будешь помогать мне.
Сириус видимо хотел ответить что-то неприличное, судя по тону голоса, но прозвенел колокол и его слова утонули в радостном гуле студентов.
Следующим уроком было зельеварение с Когтевраном. Слизнорт в этом году должен был преподавать у нас вместо Снейпа и Гарри успел немного о нем рассказать. Да и в поезде я видела его пару раз. За 20 лет он почти не изменился, разве прибавил пару килограмм и облысел.
В подземелье было холодно даже в самые теплые дни, но оказалось, Слизнорт любил тепло: камины были зажжены, по всюду горели свечи. Профессор ходил от котла к котлу и что-то рассказывал о его прошлогодней выпускнице, которая попала в ирландскую квиддичную команду.
На уроках Снейпа всегда была напряженная обстановка и для меня стало приятной неожиданностью дружелюбность Слизнорта. Он расспросил меня о моих успехах в зельеварение, дал старый учебник и нужные инструменты, пусть и старые, но все еще годные для работы.
Моей партнершей стала Виктория. Она плохо разбиралась в ядах, а нам нужно было сварить Жидкую смерть. Гриффиндорка делала все, что я ей говорила, но даже сложные задания ей было опасно давать. Когда я попросила ее приготовить мне корень, она начала его резать, хотя нужно рвать на маленькие кусочки.
- Прости, я могу сварить что-то легкое, - сказала она, когда я в очередной раз указала ей на ошибку.
- Например?
- Ну, что-то безвредное, - девушка хихикнула, – Например, немного изменить состав зубной пасты.
- Ничего себе, что-то безвредное, - я хмыкнула, – Мне пришлось долго избавляться от этой штуки.
- Конечно, - согласилась Виктория, – А мне пришлось целый вечер ее варить. Мы так боялись, что не успеем и уснем первые.
- Угостили бы меня едой со снотворным, - подсказала я.
- Ну, так неинтересно даже. Тем более мы все же хотели немного с тобой поболтать.
- А я не хотела показаться невоспитанной и ждала, когда уснете вы.
Виктория засмеялась, из-за чего на нас обратил внимание весь класс. Девушка смущенно улыбнулась и начала рвать корень, который нужно было кидать в котел с минуты на минуту. Зелье приобрело легкий, голубоватый оттенок, что судило о правильности его варения. Если повезет, мы первые закончим его готовить.
- Теперь ты знаешь, почему нельзя засыпать первой, - с улыбкой подытожила гриффиндорка.
