Глава 2. Сон и реальность
Фауст:
И ночь меня в покое не оставит.
Едва я на постели растянусь,
Меня кошмар ночным удушьем сдавит,
И я в поту от ужаса проснусь.
И. В. Гете, «Фауст»
(перевод Б. Пастернака)
Предназначение пришло во сне —
Явился воин, пеший, без меча.
Прошедших дней явил картины мне,
И я проснулся, в ярости крича.
Ю. Мелисов, «Загадка Волшебной Страны»
Скорее… Скорее… Скорее…
Останавливаться нельзя. Нет. Только не теперь, ведь цель уже видна впереди — огромные двери с вырезанными на них изображениями двух змей.
Темный тоннель, казалось, сузился до размеров печной трубы. Воздух с хрипом выходил из легких. Мышцы наливались свинцом.
Но примерно за сорок пять футов до ворот он увидел, что огромные створки пришли в движение. Змеи безжалостно сверкнули изумрудами глаз, словно подписывая ему смертный приговор. Он увеличил скорость так, что потемнело в глазах, но двери оказались быстрее. Когда он, задыхаясь, подбежал к ним, створки со стуком сомкнулись. Что-то глухо прорычав, он врубился плечом в двери. Не помогло. Не поддавались. Он медленно проводил руками по краям дверей, силясь найти способ открыть их. Нет. На холодном камне был виден лишь тонкий желобок, разомкнуть который не представлялось возможным.
Она подбежала к дверям такая же задыхающаяся как и он сам, увидела его бесплодные попытки преодолеть преграду и тихо спросила:
— Теперь нужно только ждать?
Он не ответил и с глухим стоном отчаяния опустился на большой камень. Это тупик. Ему никогда не открыть эти двери. Ему никогда не спасти Светоч. Она села рядом с ним и взяла его руку в свои ладони. Он закрыл глаза и откинул голову назад. Как же ему хотелось просто заснуть, отключиться, забыть об этом кошмаре. Он знал, что происходящее за гранитными дверями навсегда изменит его жизнь, и не мог смириться со своим бессилием.
— Я могу освободить путь, — послышался чей-то голос.
Резко опустив голову, он осмотрелся и увидел, как в нескольких футах от него в полумраке вырисовывается неясная фигура. Пожиратель смерти тряхнул светлыми волосами и снова заговорил:
— Я дам тебе шанс, я открою дверь, но ты должен кое-что пообещать мне.
Отодвигая ее рукой за свою спину, он занял позицию между Легионером и дверью.
— Что именно?
— Ты должен стать Пожирателем смерти при жизни и передать мне права на сущность после смерти.
— Что за бред? — он мотнул головой. Она вцепилась в его плечи и зашептала: «Не надо, слышишь! Мы сами найдем путь. Не надо!»
Из-за гранитной двери за спиной раздался грохот, крик, стон… Его нервы были напряжены до предела, каждый звук заставлял его вздрагивать.
— Что от меня требуется?
Легионер кровожадно улыбнулся.
— Да ничего особенного, — взяв себя в руки, нарочито пренебрежительно отозвался хозяин положения. — Подпишешь кое-что (он достал откуда-то из мантии свиток пергамента), и я открою дверь.
Он растерялся. Ее рука все еще лежала на его плече, и, ощущая мягкое тепло, он чувствовал страх. Страх и холод полностью завладели его разумом, но не навевая панику, а всего лишь давая шанс спокойно все обдумать.
Выбор, собственно, невелик. Если он согласится, то потеряет друзей, жизнь, а после и собственную душу. Если же откажется — ему не спасти Светоч и остальных Хранителей, а тяжесть вины рухнет на плечи как могильная плита.
— А если я откажусь? — спросил он, чтобы протянуть время.
Легионер вместо ответа шагнул резко вперед и схватил его за горло, одновременно тесня к дверям. Она повисла у Легионера на руке, но тот не обращал на это слабое сопротивление ни малейшего внимания.
— А если откажешься, умрете все и сейчас.
Сказано это было таким тоном, что он не сомневался: злодей в случае чего исполнит обещанное, не задумываясь.
Легионер легко приподнял его на несколько дюймов над землей. Неприятное ощущение, особенно, если учитывать, что Пожиратель смерти почти на фут его ниже. Он хватал ртом воздух, пытаясь выиграть немного времени на раздумья. Но время было неумолимо. Когда оно нужно, его всегда не хватает.
— Я согласен, — выдавил он.
Она, тихо охнув, осела на землю.
— Подпиши пергамент, — отозвался Пожиратель смерти, не отпуская его.
— Сначала открой дверь.
— Нет.
— Тогда не видать тебе моей подписи.
Пожиратель смерти скрипнул зубами от злости. Этот идиот еще и шантажирует его! К сожалению, в будущем «идиот» сыграет слишком важную роль, чтобы сейчас его можно было прибить на месте.
— Ладно, — Легионер еще сильнее прижал его к двери и что-то прошептал на змеином языке.
Змеи мигнули алмазными глазами, и створки начали медленно раздвигаться. Он сжал зубы: Легионер все еще вдавливал его в холодный гранит, и плечи мучительно сдавило. Наконец двери раздвинулись настолько, что он смог бы пройти, а Пожиратель смерти отпустил его. Он упал спиной на каменный пол, и у него сбило дыхание. Борясь с болью и страхом, он развернулся, стремясь увидеть, что скрывают глубины древней Комнаты, но в этот миг…
…по глазам ударила ослепляющая зеленая вспышка. Он мог бы поклясться, что за долю секунды до всего произошедшего он видел в Комнате несколько человек.
— Все, — констатировал стоящий где-то за спиной Легионер.
Он замер, не смея шевелиться. Да он и не смог бы. Ужас сковал душу, и в наступившей тишине послышался тихий звон — порвалась струна жалости и доброты…
* * *
— Что? Опять? — поинтересовался Сетх, проснувшийся от хриплого стона Клинка.
Тот сел, прижав ладонь к голове и тяжело дыша. Сон или реальность? Реальность или сон? Граница настолько хрупка, что легко стирается, когда расслаблен разум, и прошлое атакует подсознание. Когда боишься признаться самому себе, что не можешь контролировать свои действия. Когда твои шаги не продуманы, а продиктованы голосом сердца. Он видел этот сон уже много раз в течение четырех лет, но еще ни разу видение так сильно не затрагивало его воспоминания.
— Опять… — наконец ответил он Сетху. — Когда же это прекратится?!
— Никогда не прекратится, ты сам знаешь.
— Знаю, — Клинок вздохнул и, уже откидываясь на подушку, добавил: — Но до чего же хочется, чтобы все это закончилось.
* * *
— Наконец-то я тебя нашла, — она тепло улыбнулась ему.
Он настороженно огляделся — мракоборческая выучка давала о себе знать. Вокруг была пустота, просто черное пространство без конца и края. Он не стал смотреть под ноги, прекрасно понимая, что не увидит опоры, на которой стоит.
И все же, в царящей здесь полутьме он видел ее нисколько не изменившееся лицо: пронзительные голубые глаза, тонкие брови, прямой нос, копну густых каштанового цвета волос.
— Это сон? — недоверчиво спросил он, все еще оглядываясь.
— Почти, — уклончиво отозвалась она.
— Что значит, почти?
— Это Пространственная Легилименция. Я проникаю в твое сознание, но, в отличие от обычной легилименции, ты не слышишь бесплотный голос, а видишь что-то вроде сна.
— Понятно, — кивнул он и замолчал, ощутив давно забытое чувство горечи и легкого стыда. «Хорош герой, нечего сказать, — укорил он сам себя, — устроил подруге допрос!»
— Прости, пожалуйста, — он примирительно сделал шаг навстречу. — Я не должен был так тебя расспрашивать…
— Ничего, — она снова улыбнулась и крепко обняла его. Он же вдруг осознал, чего ему стоила каждая фраза этого короткого диалога, какие нечеловеческие усилия он приложил, чтобы вообще заговорить. — Четыре года… целых четыре года… — прошептала она ему куда-то в область плеча.
— Что-то случилось?
— Да нет, — она отстранилась и взглянула на него.
— Почему, когда ты так говоришь, мне кажется, что что-то стряслось? — он слегка улыбнулся.
— Наверно потому, что это твоя профессиональная обязанность.
— Подожди, — он насторожился. — А, собственно, откуда ты знаешь, каковы мои профессиональные обязанности?
Она смутилась, что уже само по себе было странно и не сулило ничего хорошего.
— Ну, ты только не сердись, — она отвела взгляд. — Ты ведь исчез сразу после окончания школы, не подавал о себе никаких вестей. Мы очень волновались…
— Кто «вы»?
— Отряд Дамблдора. Мы собирались даже после школы, но ни одна наша сова не нашла тебя.
— Неужели всем членам Отряда пришлись по душе эти сборища? — не удержавшись, хмыкнул он. — Это же… это ведь…
— Просто детская игра, ты хочешь сказать? — угрожающе поинтересовалась она. — Нет-нет, все игры закончились еще на пятом курсе.
— На первом, — мрачно поправил он. — В погоне за философским камнем.
— Тем более.
— Ты не ответила на мой вопрос. Как ты догадалась, что это я и откуда ты знаешь, чем я занимаюсь?
— Все это я выведала с помощью заклинания «Алитдреамс», — тихо произнесла она с видом человека, идущего на эшафот.
Все, что ему осталось — высшая степень возмущения. Нет, ну кто мог знать, что одна из лучших учениц Хогвартса может так подло поступить — влезть в освободившееся от контроля разума подсознание и просматривать сны. Да еще и умудриться по этим расплывчатым видениям вычислить личность! С этим, скорее всего, проблем не было: сон о гибели Светоча и части Хранителей мог принадлежать только ему по одной простой причине — живых свидетелей, а тем более участников этих событий, кроме него и Хранительницы не осталось. А насчет «профессиональных обязанностей»… Сновидений после многочисленных мракоборческих заданий хватало.
— И много увидела? — взяв себя в руки, спросил он.
— Довольно много, — ее голос дрогнул.
— И как тебе моя работа?
— Просто ужасно! — с чувством отозвалась она, начиная понимать, что он не намерен ругаться.
— А ведь это Элитный Корпус. Представляешь, чем занимаются мракоборцы Среднего Звена?
Она не ответила. Видимо, представила.
— Так что все-таки случилось? — не дожидаясь ответа, спросил он. — Ты о себе ничего не рассказала. Чем ты сейчас занимаешься?
— После школы я закончила Академию Журналистики Министерства, потом некоторое время работала в «Придире». Да-да, без Полумны не обошлось. После меня пригласили в «Пророк». Сейчас я главный редактор.
— Ага, значит все последние интервью обо мне твоих рук дело?
— Да, — она виновато склонила голову.
— Но почему?.. — голос сам собой опустился до едва слышного шепота.
— Я тебя хотела найти. Ты так внезапно исчез, да еще и почти сразу появился этот Разящий Клинок… Не находишь, что это странно? Короче говоря, мне хватило трех ночей, трех твоих снов, чтобы понять, кто такой на самом деле знаменитый Клинок. Кстати, как там твои родители?
— Сначала я ничего о них не знал, но потом Грюм предложил мне вступить в Орден Феникса, я согласился и стал видеть их чаще. Конечно, они ужасно расстроились. Даже не представлял себе, что это может так на них подействовать. В конце концов я не выдержал и намекнул, что знаю где их «солнышко», но обещал не разглашать его тайну. Мать немного успокоилась, но, стоит мне появиться в штабе, родители интересуются «как он там».
Он закончил и безмолвно разглядывал царящую вокруг пустоту и темноту. Здесь было так спокойно, что он закрыл глаза и опустился прямо там, где стоял. Не на пол, нельзя же назвать полом то, чего даже не видишь. Впрочем, за время работы в Элитном Корпусе он привык доверять не только глазам. Но эта странная пустота преподнесла ему сюрприз: он вдруг смог опустить ноги ниже уровня всего корпуса так, как будто сидел на краю крыши.
Она села рядом, не сводя с него глаз, но он не отреагировал. Он ясно представил себе, как срывается с этой грани и летит туда, где под его ногами смыкается непроницаемая мгла. Полет не пугает — он не стремителен, скорее напоминает плавное парение. Но вскоре появляется смутная настороженность, а после страх, ведь дна все еще нет, да и не видно его в темной глубине пропасти. И падать, похоже, предстоит вечно… И это будет расплатой…
— Ты ведь не просто так меня искала, верно? — спросил он, открывая глаза и избавляясь от страшного видения.
От неожиданности она вздрогнула: только что он сидел, погруженный в собственные мысли, судя по выражению лица, далеко не приятные, и вдруг задал такой серьезный вопрос тихим деловым голосом. На такую внезапную смену темы и настроения способен не каждый.
— Не просто так, — наконец ответила она. — Случилось кое-что странное.
— Что именно?
— Объявился Светоч. Он вышел на связь.
— И как это возможно? — холодно поинтересовался он.
— Сама не понимаю, — она развела руками. — Знаю теперь только одно: он тоже владеет Пространственной Легилименцией.
— Хочешь сказать, он также пришел во сне к тебе, как ты ко мне?
— Да. Сообщил, что жив, что где-то скрывается. Потому ОД и устроили встречу.
— Вы собираетесь поискать умершего героя? — хмыкнул он. — Хотел бы я посмотреть на идиота, который на это согласится.
— Тогда посмотри в зеркало, — ядовито посоветовала она.— Тебе поручена чуть ли не самая важная часть задания.
— Эй, подожди-ка! Не надо меня никуда впутывать! У меня и так все не так уж и плохо. Деньги есть, работа есть, а любые связи с прошлым все это разрушат. Я сам строил этот мир, и…
— …стало видно, что строитель из тебя как из соплохвоста целитель, — закончила она и, схватив его за плечи, ощутимо тряханула. — Что с тобой случилось? Кто ты теперь?
— Я? — слегка растерявшись, переспросил он. — Бывший Хранитель Светоча, выпускник Военной Академии Министерства, Второй мракоборец Элитного Корпуса…
— Элитный Корпус, — с презрением произнесла она. — Туда идут лишь те, кому уже нечего терять. Кто считает жизнь законченной, а все совершаемые действия — лишенными смысла.
— Высокого ты мнения об Элитном Корпусе.
— Но это действительно так. Неужели ты считаешь, что цель твоей жизни достигнута?
Он помолчал, отведя взгляд, потом тихо признался:
— Нет.
— Тогда зачем?..
— Чтобы заглушить собственную боль и отвлечься от страшных воспоминаний. Страшных… Наверное, я должен сказать им спасибо за Разящего Клинка, — он горько усмехнулся. — А кто всему виной? Волан-де-Морт.
— Угу, — буркнула она. — Главное, найти виноватого. И лучше не себя.
Холодный взгляд его карих глаз остановился на ее лице.
— Ты защищаешь Волан-де-Морта?
— Нет, ни в коем случае. Конечно, он тоже приложил ко всему произошедшему руку, но своей судьбой волен управлять только ты. И ты, согласись, сделал это не лучшим образом.
— Возможно, — тихо отозвался он. — Но дело сделано, — голос его окреп. — Чтобы я не сделал, уже ничего не изменить… Так что за задание ты собиралась на меня свалить? — он вновь резко сменил тему.
— Да, задание, — опомнилась она. — Нужно съездить в Хогвартс и проверить, что творится в Тайной Комнате.
— Если там что-нибудь творится, в чем я сильно сомневаюсь, — скептически хмыкнул он.
— Проверить не мешает, — нахмурилась она. — Кто знает, может силы Темного Лорда собираются именно там.
— Это все?
— Почти. Ты состоишь в Ордене Феникса?
— А это повлияет на количество заданий? — улыбнулся он.
— Возможно. Не стоит ли нам подключить Орден к поискам?
— Думаю, не стоит, — медленно ответил он. — Раз Светоч целых четыре года так тщательно прятался, может он и не хочет, чтобы мы его искали. К тому же, можем ли мы точно знать, скольким в Ордене можно доверить эту тайну. Волан-де-Морт давно оклемался от нанесенного нами удара, он сам уже готов атаковать. Подтверждение этому — участившиеся нападения Легионеров и рядовых Пожирателей смерти на волшебников и маглов. Мракоборцев завалили заданиями, людей не хватало. Но потом наступило затишье продолжительностью в месяц. Половина Элитного Корпуса ушла в отпуска, и тут началась эта резня в Динорвике. У меня создается впечатление, что кто-то из Элитного Корпуса сообщает Легионерам обо всех наших передвижениях.
— Значит, ставить Орден в известность о возвращении Светоча не имеет смысла. Хорошо, но Дамблдору рассказать стоит.
— Дамблдору — да. Поеду проверять Тайную Комнату, расскажу ему обо всем.
— Так ты согласен? — просияла она.
Он слабо, как-то болезненно, улыбнулся в ответ.
— А у меня есть выбор? Придется Мерцающему Свету дать мне отпуск.
— Спасибо, что согласился, — она снова крепко обняла его. — Ладно, мне пора, — видимо, он каким-то уголком сознания все еще надеялся, что произошедшее — сон, испытанное им облегчение отразилось на лице широкой улыбкой, и она добавила: — Это не было сном. Проснувшись, ты в этом убедишься.
Последние ее слова уже отдавались легким эхо. Вокруг темнело. «Реальность, говоришь? Проверим…» — саркастически подумал он, глубоко вздохнул и провалился во тьму.
