Глава 3— Мистер Поттер! Посмотрите на меня, мистер Поттер! Ну вот, уже лучше. Я вам дал противоядие. Не волнуйтесь, все будет в порядке, вы не успели превратиться. Эти гибридные мухи… Как их ни запирай, все равно парочка нет-нет да и вырвется на волю. Вы меня слышите, мистер Поттер?
Гарри приоткрыл глаза и увидел перед собой худое, землянисто-серое лицо, обрамленное тёмными космами, с безумно горящими глазами и большим ртом, изогнутым в кривой улыбке.
— Полежите до утра, и все пройдёт. Вовремя вы меня позвали — только не обязательно было так кричать, опасности никакой нет. Превращение в муху не страшнее, чем любое другое под оборотным, уверяю вас, разве что необычней. И если уж говорить про анимагов, то их вторая форма тоже бывает очень странной. Возьмём, например, жуков. Думаете, никто из магов не превращается в жуков? А-ха-ха… Я даже знал одного богомола. Но это так непрактично — надо всё время быть начеку. Тут уж и птица тебе враг, и кот — того и гляди сожрут. Но вы, полагаю, не имеете анимагической формы, мистер Поттер, — я прав?
Гарри тихо промычал и поднял правую руку — чешуйки исчезли, но кожа осталась зеленоватой.
— Мистер Перкс, скажите, что вам нужно?
— Всё утром, мистер Поттер, всё утром. Не волнуйтесь, вам ничто не угрожает. Мне просто нужно с вами поговорить о вещах, которые вы не стали бы обсуждать без принуждения. Да, каюсь — я поступаю нехорошо и, возможно, даже преступно, но, когда вы узнаете о моей проблеме, то не удивитесь, что мне на это плевать. Я так долго пытался решить её своими силами, но когда вы сами постучали в мою дверь, я понял, что это знак. Вас прислало мне само провидение — не зря я целую неделю пил Феликс Фелицис! Сначала Салли нашлась, а теперь вы здесь…
— Чего вы хотите? — спросил Гарри, понимая, что легко одолел бы этого старика и без палочки, если бы смог встать.
— Чтобы вы быстрей поправились и забыли о недоразумении с моей гибридной мухой. Кстати, как вам моё изобретение, а? На раз выводит из строя. Не надо ни с кем драться — в нужный момент запускай муху через вентиляцию в комнату, где спит твой враг, и всё. Без антидота он будет большим, беспомощным насекомым, а-ха-ха… Простите. Это я к слову. Я никого не собираюсь превращать в мух. Но если вдруг Аврорат захочет купить у меня несколько штук…
В этот момент ухо Гарри уловило отдалённый женский крик.
— Вы еще не в форме, — поспешно сказал старик. — Я приду утром. Еда на столе.
Он исчез, а Гарри против воли закрыл глаза и провалился в сон.
* * *
— Простите, мистер Поттер, что держу вас под прицелом. Я слабый человек, а вы сильный аврор, так что мне приходится соблюдать меры предосторожности. Я не стал вас связывать, заметьте. Я не молод, но реакция у меня хорошая. Поэтому прошу вас сидеть спокойно и не нервничать. Ваша палочка у меня, и я вам её верну. Позже. Но учтите, в этом доме могу колдовать только я сам. Так что оставьте свои аврорские штучки.
— Что вам нужно? — выделяя каждое слово, спросил Гарри.
Второе пробуждение в этой норе понравилось ему ещё меньше, чем первое: едва очнувшись ото сна, Гарри встретил тяжелый взгляд тёмных глаз, сверлящих его в утреннем сумраке. Мистер Перкс сидел на скамье и, наставив палочку на Гарри, ждал его пробуждения. Поход в туалет, быстрое умывание и завтрак под прицелом палочки не добавили приятных ощущений. Несмотря на голод, Гарри не мог впихнуть в себя бутерброд, но Перкс отказался что-либо обсуждать, пока он не поест. А теперь они сидели по разные стороны стола — Гарри на диване, Перкс на лавке — и вели разговор, который должен был всё наконец прояснить, но на самом деле всё ещё больше запутал.
— Мистер Поттер, я хочу, чтобы вы ответили на несколько вопросов.
— Я вас слушаю, — Гарри нетерпеливо поёрзал, и под ним противно скрипнули пружины. Он понятия не имел, что интересует этого странного старика, полагая, что тот немного сбрендил, причем давно. И первый же вопрос Перкса косвенно подтвердил это предположение.
— Скажите, как поживает ваша душа?
— В каком смысле?
— Не болит? Не ноет?
— Спасибо, мистер Перкс, я в порядке, — спокойно ответил Гарри, решив выбрать тактику, подходящую, по его мнению, для общения с душевнобольными: во всем соглашаться, быть вежливым, пытаться выудить информацию. — А ваша?
— О, как же вы зрите в корень! — удивленно воскликнул Перкс. — Но мой вопрос вовсе не праздный. Значит, у вас всё хорошо… И вам не снятся кошмары?
— Крайне редко.
— Хм-хм… А раньше, до того как… до Битвы?
— К чему вы клоните?
— Скажите, когда вы были крестражем Волдеморта, что происходило с вашей душой?
Опешивший Гарри внимательно посмотрел в серо-землистое лицо Перкса и подумал, что тот совсем не прост. Его глаза блестели возбужденно, но не безумно.
— Каким крестражем?
— Не надо, прошу вас. Я знаю, как Волдеморт пытался обрести бессмертие. Я знаю про крестражи гораздо больше, чем вы думаете, но хочу узнать еще больше. Из первых рук.
— Могу я спросить, зачем?
— Поверьте, мистер Поттер, у меня в мыслях нет ничего криминального.
— Почему я вам должен верить?
— Вам придётся, — мрачно сказал Перкс и повел палочкой. — Я понимаю, вы аврор и не хотите, чтобы по вашей вине совершилось преступление. Так вот, уверяю, ваша информация пойдёт только во благо.
— Кому?
— Всем. Вам, и мне, и ещё одному человеку, — Перкс криво улыбнулся и добавил более дружелюбно: — Хорошо. Вижу ваш упрямый взгляд. Я расскажу вам часть своей истории, а потом задам вопросы. Может, узнав обо мне больше, вы станете мне доверять?
Гарри сомневался, что сможет доверять человеку, взявшему его в заложники и (предположительно) похитившему собственную дочь, но своим поведением он добился цели — разговорить Перкса. Поэтому он кивнул и, небрежно подперев рукой щеку, сделал вид, что расслабился.
— Всё началось в Хогвартсе. Да-а-а, — загадочно протянул Перкс, — всё так или иначе начинается в детстве. Вам это наблюдение может показаться тривиальным, но школа нас всех сильно изменила, особенно таких, как я, магглорождённых. Вы ведь тоже выросли среди магглов, так что вы меня отлично поймете. Окунувшись в мир магии, хочется хлебнуть её сполна, ею невозможно насытиться — у вас не было в юности похожего чувства? — не дождавшись ответа, он продолжил: — Кстати, я учился на одном курсе с хорошо знакомыми вам людьми, с Молли Пруэтт и Артуром Уизли.
Гарри удивленно повел бровями, и Перкс улыбнулся — его широкая, кривая улыбка прибавила немало морщин на сероватом лице. Внешний вид Перкса не вязался с его словами — Гарри был уверен, что Молли и Артур выглядят лет на десять моложе этого старика. Впрочем, зубы у него были белые, волосы густые и тёмные, а руки довольно сильные. Но лицо, а особенно глаза… Что-то в них было не так.
— Это я так, к слову, моя история с ними не связана, — продолжил Перкс. — Мы были на разных факультетах, да и… Так вышло, что в школе я имел мало общего с чистокровками. Лет в тринадцать я стал задумываться над тем, что не приходило им в голову: как много нам может дать магия и как слабо мы используем её потенциал. Она может лечить, обогащать, продлевать жизнь. Тогда я не думал о том, что обогатиться легче всего за чужой счёт, что вылечить можно далеко не все болезни, а продлевать нужно только счастливую жизнь… Признаюсь, ещё в школе я попробовал делать и первое, и второе, но больше всего меня увлекло третье. Кто об этом не мечтает, особенно в молодости? Стать бессмертным, неуязвимым — причем для достижения великих целей? Стать многовековым правителем двух миров, объединить их — да, я мечтал об этом, потому что мои родители были магглы, — Перкс сощурился. — Неплохо для тринадцатилетнего мальчишки?
— Неплохо, — подтвердил Гарри. — Знакомые идеи. О бессмертии и неуязвимости.
— Да, вы их узнали. Конечно! Кстати, я тоже был знаком с Томом, — сказал Перкс, — мы встречались в первую магическую войну, но я никогда не был его сторонником. Если хотите знать, меня в этом подозревали, но доказательств не нашли, потому что их не было. Я сам пожелал встретиться с ним, и это было просто, потому что после школы я подрабатывал в «Горбин и Беркс», а у Тома там сохранились связи. Его уверенность и спокойствие впечатляли… Он безоговорочно верил в две вещи: в свои силы и в бессмертие. Но потом, десять лет спустя, всё изменилось — он был уже не тем, совсем не тем. Всему виной, я полагаю, крестражи. Они опасны, губительны — и не только для души, но и для тела. Если бы я знал об этом раньше!
Перкс недовольно поморщился и слегка подался вперед. Кончик его палочки был в футе от лица Гарри.
— Я узнал про крестражи намного раньше, чем встретился с Томом. Библиотека Хогвартса — страшное место, вам не кажется?
Гарри неуверенно пожал плечами. Он провел в библиотеке много скучнейших часов своей жизни, но там же они с Роном и Гермионой сделали несколько интересных открытий. Впрочем, он предпочёл промолчать, чтобы не прервать откровения Перкса.
— Запретную секцию следует лучше оберегать от юных умов — вот что я хочу сказать, — заявил Перкс. — Мне было пятнадцать, когда я прочёл о крестражах в одной древней книге — «Тайны наитемнейшего искусства», а потом оказалось, что её когда-то читал Том. И я вовсе не уверен, что другие дети не видели этой книги. Просто многим из них — особенно чистокровным — с детства вдалбливали, что есть магия, от которой лучше держаться подальше, у них было слишком много правил, страхов и рамок. Лишь единицы погружались в магию с головой, не деля её на тёмную и светлую. Такие маги считали, что эти две стороны отличить невозможно, так же как нельзя отличить добро от зла или истину от лжи. У них слишком много граней… — Перкс внимательно посмотрел на Гарри. — Теперь, если я скажу, что одному из таких магов срочно нужна ваша помощь — вы ответите на мои вопросы?
Перкс умолк.
— Вы хотите создать крестраж? — спросил Гарри.
— Нет, вовсе нет! Как раз наоборот.
— Что значит наоборот?
— Избавиться от него.
Гарри посмотрел на Перкса с недоверием.
— Если вы читали ту книгу, то наверняка знаете, что маг, о котором идёт речь, совершил убийство. Вы просите меня помочь преступнику?
— Мистер Поттер, если бы всё было так однозначно… Человек, переживший войну, должен понимать, что такое убийство на войне. Да и в мирное время существует самооборона. Вот вы, например, во время войны или на службе никогда никого не лишали жизни — случайно? Разве вам не приходилось убивать?
Гарри мрачно посмотрел на Перкса, не зная, что сказать. Своими философствованиями тот застал его врасплох.
— Представьте себе, мистер Поттер, что волшебник, которому пришлось обороняться, ради спасения своей жизни — а может, и жизни близких людей — воспользовался ситуацией и, обладая нужными знаниями, совершил убийство, случайно создав при этом крестраж.
— Случайно? — воскликнул Гарри. — Это невозможно. Крестраж создается намеренно, через определенное заклинание.
— Хорошо, случайно — не то слово. В порыве страха и гнева, защищая себя, он решил уничтожить убийцу — допустим, Пожирателя смерти — но за мгновение до этого понял, что это его шанс. Выбрал объект для крестража, произнёс заклинание…
— Невероятно, — сказал Гарри.
— И, тем не менее, это правда.
Гарри хотел добавить, что убийство всё равно останется убийством, что Пожирателя смерти можно связать или оглушить, но Перкс прервал его мысли:
— Допустим, тот маг больше не нуждается в крестраже и хочет от него избавиться. Знаете ли вы, как это сделать?
— Это непросто, — сказал Гарри. — И очень болезненно. Но возможно. Один мой… друг рассказал мне, что создатель крестража может уничтожить его заклинанием, если искренне и полностью раскается в содеянном.
— Всей душой? — с неожиданной иронией спросил Перкс.
— Именно.
Перкс засмеялся, хрипло, с подсвистом.
— Вы издеваетесь, мистер Поттер? Передайте вашему другу, что он круглый дурак. У создателя крестража душа расколота, располовинена, разрезана на части… Она не умеет каяться! А если крестражей несколько, то тот огрызок души, который ещё теплится в теле, не может испытывать ни жалости, ни сочувствия. Какое раскаяние? Это глупая иллюзия… Вы думаете, душа, как сосуд с водой — отлил половину, и осталась такая же вторая половина? Так вот, ничего подобного. Есть вещи, которые нельзя делить, не разрушив их сущности. Они существуют только целиком. Этого не говорится ни в одной из книг, написанных умниками, сильными лишь в теории. При создании крестража первым уходит то, что делает душу уязвимой — сочувствие и способность любить. Душа становится легче и сильнее — и черствее. Она никогда не сможет полностью раскаяться.
— Крестраж можно уничтожить клыком василиска…
— Вы мне еще про меч расскажите, — сердито прошипел Перкс. — Меня интересует не то, как разрушить крестраж, а то, как восстановить душу.
— Вы обратились не по адресу, — холодно ответил Гарри, всё сильнее чувствуя исходящую от Перкса угрозу. — Откуда мне знать? Я же не раскраивал свою душу.
Перкс снова умолк, сильней сжав палочку и поиграв желваками.
— Хорошо. Тогда я задам другой вопрос. Вы были живым крестражем и остались целы после смерти Волдеморта. Как вам это удалось?
Гарри старался как можно реже вспоминать о том дне, когда ему пришлось умереть и воскреснуть, не хотелось ему этого делать и сейчас.
— Это долгая история, — неохотно сказал он.
— Мы не спешим, — ответил Перкс, и его глаза возбужденно блеснули. Что-то знакомое в их блеске пугало Гарри — нет, они не были красными, как у Волдеморта, но у этих двух взглядов было определённо что-то общее. — Больше всего меня волнует, что вы при этом испытывали? Страх?
Гарри молча кивнул.
— Отчаяние?
Гарри снова кивнул.
— Боль?
— Да, — сказал Гарри.
С каждым его ответом Перкс выглядел всё более подавленным.
— Сильней, чем от Круцио?
— Возможно.
Перкс нахмурился и на секунду закрыл глаза, и этого оказалось достаточно.
Гарри бросился вперёд, выдернул палочку из рук Перкса и, резво перемахнув через стол, повалил Перкса на пол лицом вниз. Тот не успел сообразить, что произошло, а Гарри уже скрутил ему руки за спиной, прижал их коленом и стал быстро расшнуровывать свой ботинок. Магия магией, но грубую мужскую силу никто не отменял. Шнурок был не самым надежным, но вполне подходящим средством для связывания. Для начала. Перкс, не ожидавший такого коварного нападения, громко и недовольно засопел. Затем Гарри вынул из пояса брюк ремень и связал ему ноги.
— Инкарцеро, — на всякий случай произнес он, тыча в Перкса его собственной палочкой, но ничего не произошло.
— Я же предупреждал, — хрипло сказал Перкс, — что здесь колдовать могу только я. У тебя ничего не выйдет.
— Алохомора! — крикнул Гарри, наведя палочку на дверь.
— Ты не выберешься отсюда без меня, — злорадно усмехнувшись, Перкс перекатился на спину и злобно уставился на Гарри. — Будем куковать здесь вместе, ха-ха-ха…
Не успел затихнуть его смех, как за пределами комнаты, где-то в глубине дома, снова раздался женский крик. Гарри прислушался, засунул палочку в карман и повернулся к Перксу.
— А как же ваша пленница? Она тоже будет куковать, но одна? Интересно, как долго она продержится без еды? У меня здесь хотя бы есть графин с водой, а что есть у нее? Впрочем, вам, наверное, всё равно — одной жертвой больше, одной меньше.
Перкс напрягся и перевел глаза на дверь.
— Ты не понимаешь, чурбан… Тебе не выбраться без моей помощи из этого дома! — вырвалось у него.
— Скоро меня хватятся, друзья найдут письмо от моего брата, встретятся с ним, узнают о вас и придут сюда. На это уйдет не больше суток.
— Какое письмо, какой брат… Ты думаешь, мы всё ещё у меня дома? — Перкс снова засмеялся, брызгая слюной. — У тебя есть свой офис, а у меня свой. И о нём никто не знает.
— По жучку в вещах в Аврорате определят моё местоположение…
— Твои вещи находятся не здесь. Я предположил, что в штаны аврорам вряд ли засунут жучок, а твоя куртка и палочка далеко отсюда. Развяжи меня, Поттер, говорю, я не причиню тебе вреда.
— Уже причинили. Я чуть не превратился в муху…
— Это всего лишь временное превращение, страшилка. Мухи живут недолго, как только муха погибает, тело принимает нормальную форму.
Из глубины дома раздался стук и женский голос, и на этот раз Гарри четко смог разобрать два слова: «Отец, пожалуйста!» Очевидно, Перкс их тоже услышал.
— Ваша дочь пострадает, если вы не выпустите меня. Не знаю, что с вами, мистер Перкс, — если вы больны, вас отправят на лечение в Мунго. Я прослежу, чтобы вам помогли лучшие колдомедики. Если вы не успели совершить ничего ужасного, вам ничто не грозит. Но если с Салли что-то случится…
— Ты встречаешься с Салли, — сказал Перкс, — может быть, даже любишь её... И поэтому ты должен немедленно развязать меня. Я не желаю ей вреда, я хочу ей помочь…
— Скажите, как открыть дверь, — угрожающе сказал Гарри. — Иначе хуже будет.
Старик отвернулся и умолк. Гарри наклонился к нему, проверил прочность пут, а затем подошёл к двери и попытался её выбить плечом. Дверь не поддалась ни на йоту.
Он уже стал раздумывать, не использовать ли лавку в качестве тарана, как за дверью вдруг раздались шаги и испуганный голос спросил:
— Кто здесь?
— Аврорат! — прокричал Гарри.— Откройте дверь!
Несколько секунд всё было тихо, затем в замке что-то щёлкнуло, дверь подалась вперед и распахнулась. На пороге комнаты стояла растрепанная молодая девушка в мятом сером платье. Она изумленно взглянула на Гарри и воскликнула:
— Гарри? Что ты здесь делаешь?
— Ищу тебя по просьбе Дадли. А что здесь делаешь ты?
Девушка перевела тревожный взгляд на тело на полу, Перкс повернул голову, и их глаза встретились.
— Понятия не имею, — испуганно прошептала Салли, — но я очень хотела бы выбраться отсюда…
— Салли, не глупи, ты знаешь, что я не причиню тебе вреда, никогда, — пробормотал Перкс, пытаясь приподняться.
— Гарри, пойдём отсюда… Помоги мне выйти из этого дома, пожалуйста, — в её голосе зазвучали слёзы. — Ни двери, ни окна наружу не открываются!
— А я вас предупреждал. Развяжите меня и отдайте палочку, поговорим спокойно, и все наши проблемы решатся, — прохрипел Перкс, но Гарри не стал его слушать. Он кивнул Салли, и они вышли из комнаты.
