Глава 31Так у них появляется новый дом – почти что на побережье: пока не на первой линии, но берег близко, до него можно дойти теперь всего за несколько минут. Район спокойный и весьма респектабельный, а дом – большой. Настолько большой, что Снейп – которого Мальсибер, разумеется, притаскивает дом посмотреть перед покупкой – удивляется:
- Ты собрался жениться? Или решил поразить Малфоя?
- Тебе не нравится?
- Я не понимаю, зачем такой огромный. Нас двое! А Люциусу вполне хватит одной спальни: даже Малфой вряд ли займет больше одной кровати за раз.
- Давай считать, - соглашается Ойген. Они бродят по дому одни – агент терпеливо ждёт в прихожей: желание клиентов – закон, а Мальсибер так же вежливо, как и настойчиво просит позволить им осмотреть всё самостоятельно. – Две наши спальни, мой кабинет, твой кабинет, твоя лаборатория – уже пять. Библиотека – минимум две, они тут небольшие, а лучше три. Восемь. Гостевая спальня, а лучше две, ибо одна – Люциусу, и нужно же ещё одну про запас – десять. Гостиная и столовая – двенадцать. Что не так?
Снейп молчит. Потому что всё правильно… но дюжина комнат на двоих – это в его голове всё равно не укладывается.
- Ну? – не отстаёт Ойген. – Возражай!
- Всё не так, - говорит тот. – Всё логично – и всё равно это дико.
- Ну где я ошибся?
- Нигде.
- Тогда я тебя не понимаю, - он смеётся. Снейп отвечает усмешкой и разводит руками.
- Мне странно иметь дюжину комнат на двоих, - признаётся он наконец.
- Комнаты – это спальни! – сообщает ему Ойген. – Всё остальное – специализированные помещения. Ну, может, кабинеты ещё, - добавляет он, подумав пару секунд. – Скажи мне, тебе дом нравится?
- Сколько он стоит?
- Северус! – возмущается Мальсибер. – Тебе какое дело вообще? Нам жить тут года три, если не больше! Ты можешь просто сказать, нравится тебе или нет?
Тот вздыхает и признаёт:
- Нравится.
Это правда. Дом чудесен: три этажа, большие окна, терраса на крыше… Правда, бассейна нет – в здешних краях это существенный недостаток – но никому из них он и не нужен: Снейп к воде всё-таки равнодушен, а Мальсибер уже привык купаться в океане ежедневно вне зависимости от погоды и времени года.
- Ну и всё, - облегчённо вздыхает он. – Выбирай себе комнаты – мне не так важно. Хотя…
- Что? – усмехается Северус.
Он знает, какую комнату выберет тот под спальню. И оказывается прав. Как обычно.
Здесь есть одна – угловая с двумя окнами в соседних стенах – на третьем этаже, в самом дальнем конце коридора. Она небольшая – совсем не самая большая из всех – но очень светлая: в ней практически всегда солнце.
- Мне очень нравится одна комната, - признаётся Мальсибер.
- Я догадываюсь. Мне было бы странно с тобою спорить в данном вопросе, ты не находишь? И я не особенно люблю солнце.
- Зря, - убеждённо говорит Ойген. – Ну, тогда выбирай любые другие.
Им нет нужды обозначать предмет разговора – они оба прекрасно понимают друг друга.
В итоге, дом они покупают – вернее, покупает его Мальсибер, и Снейпа сей факт вообще не волнует. Ойген же занимается его ремонтом, включая снос некоторых стен для размещения библиотеки и покупку новой мебели, а после и переездом – вернее, реально это делают то ли какие-то фирмы, то ли эльфы, то ли и те, и другие.
А Северусу не до того.
Во-первых, у него, наконец, появляется ученик – и ученик талантливый, хотя и весьма, на его взгляд, несобранный, тем более, что Люциус абсолютно отвык и от обучения как процесса, и от особенностей общения со Снейпом – и ему приходится приспосабливаться, что называется, по ходу дела. У него это отлично выходит – почти так же хорошо, как у Ойгена, хотя порою он не выдерживает, и они всё-таки ссорятся.
Правда, ненадолго: Малфой вновь появляется через несколько дней и ведёт себя как ни в чём не бывало – впрочем, Снейпу извинения и не требуются.
- Тебе нужен ещё один ученик, - говорит ему как-то, пронаблюдав подобную сцену, Мальсибер.
- Ещё один? – взвивается тот. – Я вообще закончил с преподаванием!
- Ну не ученик, - мирно соглашается Ойген. – Ассистент. Это же сплошные плюсы! Смотри: тебе будет, на ком срываться – раз, а то Люциуса мне просто жалко, не мальчик уже, - весело говорит он. – Два – появится кто-то, кто будет выполнять нудную и неинтересную работу… наверняка же такая есть? Три – ты ведь не только целитель, ты, прежде всего, зельевар, вот в той сфере и нужен кто-то… кого не жалко, - нахально добавляет он.
- Я слишком резок? – подумав, уточняет у него Снейп.
- Ну что ты. Ты не резок. Ты груб, - Ойген смеётся. – На месте Люциуса я бы давно сбежал… но он воспитаннее и старше – и терпит. Северус, - он вдруг вздыхает и говорит ласково: – Люциус ведь не я… это мне всё равно, как ты со мной разговариваешь. Потому что мы – друзья, почти уже братья, а форма общения меня не интересовала никогда – исключительно содержание. А ему это важно… Но главное, - он поднимает руку, не давая себе перебить – совсем нетипичный для него жест, и Северус уступает, - вы с ним сейчас не совсем в равном положении, ты понимаешь?
- Нет, - обдумав его слова, признаётся Снейп. – В чём? Почему?
- Это мы с тобою равны – и были, и всегда будем. А вы с ним сейчас – нет. Потому что он всё потерял – а ты наоборот. Понимаешь? – мягко спрашивает он снова.
- Не очень, - ему хочется пошутить, но Мальсибер непривычно серьёзен, и хотя бы поэтому, пожалуй, имеет смысл его выслушать, не отвлекаясь.
- Ты… мы с тобой получили новую жизнь. Которая нам с тобой очень нравится, и которая такова, какой мы хотим её видеть. Мы, по сути, ничего… почти ничего не потеряли в результате войны – а напротив. Ты – так точно, - смеётся он. – А вот Люциус… Ты представляешь, как на него сейчас на улицах смотрят? Не говоря уж о том, что все друзья его – в Азкабане. И чтобы их вытащить, нет больше ни Лорда, ни его собственного влияния. А родные – погибли. Они же одни остались, по сути, - негромко говорит он. – А тут ты… мы с тобой. Вдруг. Через три года. Вспомни, как они все на тебя смотрели… как меня приняли – а я же никогда особенно с ними даже и не дружил, я ведь младше… Ты ему нужен сейчас в сто раз больше, чем он тебе – нехорошо этим пользоваться и грубить, - он снова смеётся. – Люциус не я, он же гордый… всегда был гордецом. То, что мне смешно – ему больно… не обижай его, пожалуйста, - мягко говорит он и добавляет: – В конце концов, для этого у тебя всегда есть я. Ну и ассистент бы не помешал, - возвращается он к тому, с чего начал, привычно сглаживая этим предполагаемую резкость своих слов. – Заодно, может, научишь кого-то чему-то полезному…
Он продолжает ещё какое-то время болтать, вышучивая теоретического ассистента, а после, сославшись на вечные свои дела, уходит, оставляя Снейпа в глубоких раздумьях.
Действия его по результатам этих раздумий впечатляют. Во-первых, ссоры с Люциусом Малфоем с этого мгновения прекращаются – нельзя сказать, что Северус становится вежливее, но на грани удерживается теперь всегда. Постепенно у них образовывается чёткий график: они работают два или три дня в неделю, подряд – всё же пользоваться межконтинентальным порталом ежедневно Люциусу не по силам. Обычно это вторая половина недели: всегда суббота, и один или два дня перед ней.
Во-вторых, он действительно берёт себе ассистента – как достаточно быстро выясняется, первого среди многих.
Очень многих.
Потому что работать с ним в этом качестве оказывается очень и очень непросто.
В-третьих, с самим Мальсибером Снейп какое-то время общается очень осторожно и аккуратно – и тот, наконец, не выдерживает и спрашивает в один из вторников, традицию освобождения которых от всех дел они сохраняют:
- Я тебя чем-то обидел?
- С чего такой вывод? – кажется, искренне удивляется Северус.
- Ты стал странным, - смеётся Ойген. – Мне тревожно.
- И в чём же странность?
- Ты общаешься со мной так, словно я то ли Лорд, то ли тяжело болен, - мгновенно отвечает он. – Мне неприятно.
- Я просто стараюсь быть вежливым, - дёргает тот уголком рта.
- Ах вот это что… понятно, что я не опознал, - кивает Ойген, сдерживая улыбку. – У тебя отвратительно получается, - признаёт он. – Давай обойдёмся без этого?
- Ты сказал, что я тебя обижаю.
- Я?! Когда?!
Снейп задумчиво разглядывает его – они завтракают, Мальсибер только вернулся из казино и вот-вот отправится спать, он выглядит немного уставшим и – сейчас – чрезвычайно удивлённым.
- Некоторое время назад. Так вот: я не хочу тебя обижать.
- Ты знаешь, - Ойген ставит локти на стол и кладёт подбородок на свои сплетённые пальцы. – Ты… Ты не можешь меня обидеть. Это невозможно. Абсолютно. Ты понимаешь?
- Почему? – в его глазах вспыхивает любопытство.
- Потому, - Ойген слегка улыбается. – Просто прими как факт. Ты меня обидеть не можешь.
- Ответь на вопрос.
- Потому что я очень тебя люблю, - ласково говорит он. – И знаю. И меня полностью и абсолютно устраивает и твой характер, и твоя манера общения. С детства. И я никогда не говорил, что ты меня обижаешь, - он смеётся. – Я говорил, сколько я помню, что для того, чтобы обижать кого-нибудь, у тебя есть я. Видишь разницу?
- Вижу, - кивает тот.
И улыбается.
