МИФферно, или Корпорация «А.Д.»

Глава 34

Если вы думаете, что вы думаете, вы очень заблуждаетесь.
Т. Тернер

За завтраком все были милы, непринужденны и деловиты. Мы решили, что президента они выберут потом – без меня, что мы останемся на несколько дней навести вместе с Банни порядок в бумагах, которые она затем и передаст новому главе корпорации. Я пригласил всех «заскакивать, когда пожелаете» - особенно Мириэль, которая согласилась преподать мне пару уроков (Ааз не возражал). Мы высказали напутственные слова Маше и Плохсекиру, решили насчет Глипа – заберем его через несколько дней, после того, как обустроимся в хижине Гаркина. Хижину мы пока решили считать опорной базой – переедем, если подвернется что-нибудь более подходящее. Мы коснулись будущего моих телохранителей – они оставались в качестве членов корпорации, спрос на их услуги был вполне приличным. Мы даже торжественно возложили обязанности по присмотру за Лютиком на Нунцио, как наиболее ответственное и ладящее с животными существо. Мириэль участвовала в разговоре на общих основаниях, подтрунивала, давала советы и смеялась нашим шуткам. Мы старались, чтобы все выглядело совершенно естественно и, в частности, чтобы наши старания были незаметны. По-моему, у нас неплохо получалось, но когда все разошлись, я мысленно перевел дух.

Впрочем, мы быстро привыкли. В конце концов, Базар – не то место, где внешний вид может произвести впечатление. Ежедневно здесь попадаются на глаза существа куда похуже эльфоизверга. А у нас хватало дел и помимо обсуждения чужой внешности. Например, с Синдикатом и Ассоциацией купцов Девы. Перед ними у нас, если помните, были кое-какие обязательства.

Теперь, в связи с моим отбытием, эти обязательства теряли силу. По крайней мере, я считал именно так. Но оказалось, что Ааз с этой постановкой вопроса не согласен, о чем было незамедлительно громко сообщено. Он заявил, что это лучшая сделка с демонами в его жизни, и он, Ааз, не позволит какому-то недоделанному магу пустить ее псу под хвост. Упомянутым магом, между прочим, был я. Я заикнулся о том, что мы, собственно, и собираемся доделывать, то бишь доучивать мага, но Ааз был непреклонен. Задание следовало передать корпорации, причем на прежних условиях. Аазу плевать было на то, что с нашим уходом из контракта само собой исключалось главное условие – наличие Великого Скива. Он заявил, что что-нибудь придумает, но не позволит всяким там… лишить лучшей сделки в жизни… и так далее, и тому подобное. Потом у него блеснули глаза, и я догадался, что у партнера возникла идея. Впрочем, идея была неважная. Он хотел организовать повторное нападение Синдиката на Базар с целью еще раз продемонстрировать наши потрясающие способности в избавлении от него. Помимо того, что эта работа требовала больших временных и людских затрат, непонятно было, каким образом объяснить вторую провальную попытку внедрения Дону Брюсу. И потом…

- Ааз, - спросил я, - зачем нам организовывать нападение и последующую блестящую защиту, если мы только что именно это и сделали?

- Потому что об этом никто не знает, Скив, - ответил мой партнер, пожав плечами.

- А мы сделаем так, чтобы узнали.

Ааз открыл рот… да так ничего и не сказал.

В итоге мы наняли специалиста по рекламе. Прежде он работал в «Базарном вестнике», но был вынужден уйти оттуда из-за чересчур радикальных взглядов. Я этого совершенно не понимаю. То есть я читаю «Вестник» - обычный информационный бюллетень с легким уклоном в желтую светскую хронику – и, честно говоря, не понимаю, какие взгляды могут считаться здесь слишком радикальными. Он что, пытался поставить рекламное объявление вверх ногами?

Оказалось, не только. Вскоре мне стало неловко ходить по Базару без личины. Каждый поворот и каждая мало-мальски ровная стенка были украшены плакатом – я, весь в черном, в длинном плаще и в темных очках, парю в голубом облаке над поверженным ферном (черно-красные тона, лицо, напоминающее бледную поганку - в жизни это выглядело куда менее мерзко). Специалист по пиару (кстати, он был гремлином; оказывается, в журналистской среде эти существа вполне обычны; высоко ценится их способность появляться и исчезать незаметно без всякой телепортации и плащей-невидимок) сказал, что этот образ сочетает в себе черты меня и Вика, и что вскоре в сознании электората мы станем взаимозаменяемы. То есть деволы и прочие так запутаются, что и сами не смогут сказать, кто такой Великий Скив. Гремлин сказал, что Великий Скив станет брендом. Я заметил, что сбрендил, по-видимому, он сам. Тогда он прочел мне краткую лекцию по основам рекламного бизнеса (интересная штука, кстати говоря), посоветовал больше молчать и не мешать профессионалу. Я последовал его совету и не пожалел – наблюдать за его работой было одно удовольствие. Правда, Аазу не очень понравилось, что его образ на плакатах становился все меньше, а Корреш занимал все более видное положение. Гремлин ответил, что единственная кандидатура, близкая к изверговскому типу в нашей компании, - дракон, после чего Ааз согласился на тролля. Впрочем, на мой взгляд, спорить тут было не о чем – вряд ли многие смогли бы ответить, тролль или изверг занимает нижний левый угол плаката, пока выше этого угла красовалась фигурка Танды – во всей тролльей красе и ничего лишнего из одежды.

Объясняя свои действия, гремлин, который, кстати, был мне почти тезкой – его звали Скррив, привел в пример мое пребывание в Поссилтуме (в подробностях, которые лично я считал на Деве мало кому известными – за исключением нашего тесного круга; оказывается, на Базаре существует неплохо налаженная информационная служба). А именно, спросил он, многие ли вещи в королевстве делались именем короля, но без его непосредственного участия? Я задумался. И в самом деле: именем величества пользовались финансовая служба, военные, полиция, суды и наверняка еще кто-то, о ком я и не подозреваю. Оно и понятно: не мог же Родрик лично заниматься всеми государственными делами в королевстве. Честно говоря, если бы не официальные церемонии, без его присутствия королевство могло бы обходиться триста шестьдесят дней в году – были бы законы да люди, которые будут следить за их исполнением. «Вот, - сказал гремлин на этом месте моих рассуждений, - вот именно! Имя – это все. Доброе имя, запятнать имя, именем кого-либо – все клише языка закрепляют это понятие. Вначале ты работаешь на имя, потом имя работает на тебя. Так вот, ты для своего имени сделал достаточно, пришло время поработать ему». Завершил он эту тираду одновременно с опустошением приличных размеров кувшина вина. В способности поглощать алкогольные напитки различной крепости гремлин превосходил даже Ааза. Он объяснял это спецификой профессии и даже намекал, что это непосредственно связано с его способностью исчезать и появляться. Точнее, проявляться. Правда, я думаю, что он несколько… лукавил. Ему, как и Аазу, просто нравился процесс. Опять же, похмелье у обоих отсутствовало.