Глава 35Яркая вспышка красного - глазам больно и слезятся, гоблин их, ужасно слезятся! Красный, когда смотришь на него сквозь поволоку, превращается в радужный. Солнце после дождя. Кольцо на пальце.
Еще одна вспышка - тебя как будто окунают в ледяную воду, а после за волосы выдергивают. Тянут сразу и за каждый волосок в отдельности, и за всю косу. Так странно и больно. Коса же обрезана давно?
Вспышка. Красный. Словно касаешься пламени и еще, еще. Задерживаешь ладонь над свечой, ловишь дерзкое пламя двумя пальцами. И не чувствуешь боли. Не чувствуешь пальцев. Там же где-то кольцо на одном из них?
Голос - насмешливый, режущий слух. Нервный, требовательный. Откуда он тут? Ведь было солнце после дождя. Ведь был же смех. Счастье - было?
Ярко-красный луч. И снова боль. И снова блестит перед глазами, снова чувствуешь. Как будто полчище лукотрусов мстит тебе за что-то, чего и не помнишь уже. Въедается своими зубами тебе в шею, в руки, в кожу под лопатками.
И снова голос. Ненависть и зарождающийся красный луч. И вопросы, миллионы вопросов, тонущих в оскорблениях. Ливень, поток. Радуга. Ведь была же радуга? Когда-то же была?
Тебя хватают, тащат и с силой бросают на что-то каменное. Холодное, как зима. Как снежок за воротником. Ведь когда-то же было так? И смех был.
Яркий. Красный. И кровь в венах словно восстает против тебя. Хаос. И больно, Мерлин дорогой, как же больно! Больно так, что ни одной мысли не осталось. Здравой мысли.
Только радуга разбивается на миллионы осколков перед глазами. Хрустальных осколков. Так было когда-то - как будто вчера. Ведь было вчера?
- Мы. Ничего. Не. Скажем, - голос рядом. Твердый. Знакомый.
- Ска-а-ажете. Круцио!
Невозможный красный луч, как палка, бьет тебя по голове. По шее. В грудь бьет. По рукам, по дрожащим пальцам, на одном из которых - кольцо. Маленькое, золотое. Твое.
И тебя снова окунают в ледяную воду, снова склоняют над свечкой, предоставляя пламени не только руки, а теперь еще и глаза. И волосы как будто горят. Короткие, обрезанные. Кем?
- Не трогай ее.
Голос, знакомый и твердый. Как камень, на котором она лежит. Или сидит? Холодный камень, как лед зимой. Как зима. Что за голос это? Откуда он взялся? Почему так знаком?
И снова луч. И кажется, что камень трясется под ней, как стены старого замка. Замок. Хогвартс. Ведь был же когда-то Хогвартс?
Ты не понимаешь как будто бы ничего. Знаешь - нельзя говорить. Не говоришь. А кто-то рядом кричит - кричит твоим голосом. И эхо, жуткое эхо повсюду, сводит тебя с ума.
Ты кусаешь язык. Почему - не знаешь. Ты пытаешься схватиться за камень - не можешь. Ты шаришь рукой, чтобы зацепиться за что-нибудь, держаться. Не упасть. Тебе кажется, что пол наклонился и еще чуть-чуть - и ты покатишься по нему вниз. Как с горки. Какой горки? Не знаешь.
Ты находишь что-то теплое на зимнем камне. Хватаешь. Тепло - как будто бы знакомое. Твое. Чьи-то пальцы, большие, чем твои, огрубевшие, дрожащие. И кольцо. Кольцо на одном из них.
И ты понимаешь - все было. И солнце после дождя. И смех - твой и его - был. И было счастье, теплое, как его пальцы. И снежок за воротником - был. Снежок, слепленный им и как будто бы сам по себе теплый. И была радуга, на которую и ты, и он, смотрели. Любили - и ее, и друг друга.
И был Хогвартс. Огромный, загадочный, холодный. Но там было тепло, его тепло. Там - ты вспоминаешь, что именно там, - ты обрезала косу. Зачем? - спросила ты тогда, - Зачем она мне?
А горки - горки тоже были. И смех. Твой. Его. Ее. Она - подруга. Она каталась с тобой с горок и именно она осторожно обрезала твою косу. Спрашивала - зачем ты так?
И миллионы осколков - были. Ты точно помнишь, что были. Это он - ваш маленький сын, твой и его, - случайно схватился за бабушкину вазу и уронил. Упал вместе с ней. А вы смеялись - хоть и не до смеха было.
Все было. Давно - но было.
- Круцио!
И яркий луч, снова красный, как факультетские цвета, снова врезается в тебя, заставляя чувствовать - боль и холод. И теплая рука выскальзывает из твоих онемевших от страха пальцев. Маленький, ваш маленький сын, останется один. Ведь говорить - нельзя. И ты не говоришь. И не скажешь.
Никогда не скажешь.
