Главы 52 - 5352.
Чем ближе становились экзамены, тем больше времени я проводил в библиотеке. Письменных заданий было много, а требования, которые предъявляли к ним учителя, казались чересчур завышенными даже на мой взгляд. Часто вместе со мной в библиотеке сидела и Луна, готовясь к сдаче С.О.В. Обычно она располагалась за столиком впереди, чтобы нам было удобнее общаться – иногда у нее возникали вопросы, а иногда кто-то из нас находил в книгах что-нибудь смешное или интересное.
- Взгляни, - повернулась она ко мне в один из вечеров, протягивая небольшую книгу и указывая на верхний абзац. - Ты знал об этом?
Я посмотрел на текст, но только успел прочитать первые слова: "Дикая охота, вооруженные всадники на черных...", как монетка, которую я до сих пор носил на шее, стремительно начала теплеть. То же почувствовала и Луна, последовавшая моему примеру и повесившая свою монету на цепочку. Вытащив монетку, она повертела ее в руках.
- Наверное, что-то случилось. - Она взглянула на часы. - Скоро девять, странно. Ты пойдешь?
- Пойду, - ответил я, слегка встревожившись, и начал складывать конспекты в рюкзак. - А куда? В Выручай-комнату?
- Нет, к входу в Большой зал, - Луна забрала свой учебник, развернулась и принялась собираться.
Сдав книги мадам Пинс, мы спустились на первый этаж и направились к указанному месту встречи. Мне представлялось, что сейчас я увижу толпу народа, что ходила в прошлом году на уроки Поттера, однако у дверей толклись всего несколько гриффиндорцев - брат и сестра Уизли, Гермиона и Лонгботтом. Завидев нас, Гермиона, нервно сжимавшая в руке палочку, с облегчением вздохнула.
- Мы уже начали бояться, что вообще никто не придет, - сказала она, когда мы остановились рядом.
- Что-то произошло? - спросила Луна.
- Нет, ничего, - начала Гермиона, переводя взгляд с Луны на меня и обратно. - Просто...
Она замялась и посмотрела на Рона, однако тот молчал, недовольно косясь на меня.
- Дамблдор с Гарри ушли... по делам, - наконец, решилась Гермиона, - и Гарри просил нас проследить, чтобы в школе в это время все было спокойно.
- То есть мы должны патрулировать этажи? - Луна немного удивилась. - По-моему, это как-то странно...
Гермиона собиралась ответить, но тут встряла Джинни, которую, вероятно, не так напрягало мое присутствие:
- Нет, Луна, мы должны не просто патрулировать этажи. У Гарри идея фикс, будто Малфой что-то затевает и может провернуть свое дело, пока Дамблдора нет в школе. Не знаю, насколько это реально, но в любом случае имеет смысл подстраховаться.
- Гарри весь год подозревает Малфоя, - проговорила Гермиона. - Он считает, что Кэти Бэлл - его рук дело, и та бутылка с медовухой, которой Рон отравился, тоже.
- Почему вы мне об этом не сказали? - я с досадой взглянул на Гермиону. - Нотт еще в октябре заметил, что с Малфоем что-то происходит! Я бы придумал, как разузнать.
- Нам казалось, что... - начала Гермиона, но Джинни снова ее перебила:
- Да они ему просто не верили. К тому же, если бы Гарри хотел обсудить это с тобой, он бы обсудил.
Я промолчал, сразу вспомнив наш старый разговор с Блэком, диалог с Люпином после возвращения из Министерства и слова Дамблдора, сказанные во время нашей последней встречи, когда он дал мне понять, что многие в Ордене не доверяют Снейпу, несмотря на ту работу, которую он для него выполняет. Впрочем, сомнения в мой адрес не вызвали у меня никаких эмоций – ничего другого я и не ожидал. Гораздо менее приятным оказался тот факт, что я не прислушался к словам Нотта, не обратил на них никакого внимания. Что ж, на ошибках учатся – главное, чтобы не оказалось слишком поздно.
- И какой у вас план? - поинтересовалась Луна.
- Думаю, Невилл и Рон должны пойти к Выручай-комнате, - сказала Гермиона, - поскольку Гарри считает, что Малфой занимается своими делами именно там. Линг мог бы патрулировать седьмой этаж - лестницу и район кабинета директора, - она посмотрела на меня.
- Только возьмите с собой Джинни, - посоветовал я Лонгботтому, представляя, во что может вляпаться эта парочка, если рядом с ними не будет опытного бойца, и отправился в подвалы забросить в спальню набитый книжками рюкзак.
"Дамблдор и Поттер свалили куда-то на ночь глядя, - думал я, пока спускался по лестнице и шел коридором к нашей гостиной. - К чему такая спешка? Уж не нашел ли он очередной крестраж?" Вероятно, моя теория насчет небольшого числа людей, знающих о тайне Волдеморта, оказалась не слишком правдоподобной. Вот и Поттер с компанией могли быть в курсе... Оставив рюкзак на полу в спальне, я сбросил мешавшую мантию и отправился наверх. У дверей в Большой зал уже никого не было, и я начал подниматься на седьмой этаж, размышляя, как объяснить свои вечерние шатания преподавателям, если кто-нибудь из них повстречается на моем пути.
Не успел я добраться до четвертого этажа, как меня нагнала Луна.
- Линг, подожди... - она оперлась рукой о перила, пытаясь отдышаться. - Гарри... он оставил нам "Феликс", сказал, чтобы мы его разделили, на всякий случай, если что-то случится. - Луна протянула мне маленький флакон, на дне которого оставалось немного зелья. - Твоя доля.
- Жаль, что тебе пришлось зря бегать, - сказал я, - но "Феликс" мне не нужен. Сам как-нибудь справлюсь. Допей лучше ты.
- Я уже пила, - ответила Луна, с недоумением глядя на меня. - А почему ты не хочешь?
- Потому что он мне не нужен, - повторил я. - Верни Гермионе, может, пригодится. А еще лучше - допей.
- Ладно, как знаешь, - Луна пожала плечами, сунула флакон в карман мантии и начала спускаться обратно.
Через пару минут я добрался до седьмого этажа, обошел на всякий случай все коридоры поблизости от кабинета Дамблдора, не преминув пройтись перед горгульей, которая при виде меня демонстративно отвернулась, и уселся на один из подоконников неподалеку от лестницы.
Через десять минут такого времяпрепровождения я пожалел, что не взял с собой книжку, а еще через полчаса глаза мои начали слипаться. Я поднялся и снова прошел по коридорам, начиная подозревать, что гриффиндорцы послали меня сюда специально, чтобы в мое отсутствие обтяпать какие-нибудь свои дела. Однако, возвращаясь к окну, я услышал приглушенные голоса, доносившиеся с площадки подле директорского кабинета, и немедленно вытащил палочку.
Осторожно выглянув из-за угла, я увидел Макгонагалл, рядом с которой стояли Люпин, Тонкс и молодой мужчина, знакомый мне по дому Блэка - один из старших братьев Уизли. "Макгонагалл, - подумал я с досадой. - Покажись я ей - и привет, отправит вниз, а то и решит, что я что-нибудь затеваю..." Отсюда было не слышно, о чем разговаривает эта четверка, но, к моей радости, через несколько долгих минут Люпин, Уизли и Макгонагалл направились к лестнице, оставив Тонкс в одиночестве рядом с горгульей. Выждав еще немного, я вышел из-за угла и позвал ее.
Тонкс мгновенно обернулась, нацелив на меня палочку. Я оценил ее реакцию.
- А вас там неплохо учат, - заметил я. Тонкс мое появление очень удивило.
- Ты что здесь делаешь? - воскликнула она.
- То же, что и ты.
Тонкс подошла ко мне и критично осмотрела с ног до головы.
- Ученики сейчас должны десятый сон видеть, а не по коридорам шататься.
- Нас тут много шатается, - неопределенно ответил я. - Кстати, ты заметила, что в этом году мы с тобой довольно часто остаемся наедине?
Тонкс вытаращила на меня глаза. Я засмеялся.
- Шуточки шутишь? - с обидой в голосе проговорила Тонкс. - Смеешься над бедной девушкой?
- Вижу, Люпин все еще сопротивляется, - заметил я, кивая на ее унылые серые волосы. Тонкс легонько ткнула меня палочкой в плечо.
- Не твоего ума дело, - ответила она. - Давай-ка, раз уж ты здесь, пройдемся по этажу, а потом заглянем на шестой.
- Я только что все осматривал, - сказал я. - Никого там нет, кроме пьяных монахов.
Тонкс отчего-то усмехнулась и подтолкнула меня вперед.
- Пошли-пошли. Ты просто не знаешь, куда смотреть.
В третий раз обходя одни и те же коридоры, я на всякий случай поинтересовался у Тонкс, как зовут Уизли, который пришел сюда вместе с ней и Люпином.
- Это Билл, - ответила Тонкс. - Вы же виделись на Гриммо. - Она помолчала и добавила:
- Скоро женится. Помнишь Флер?
- Нет, - сказал я.
- Участвовала в Тремудром турнире от Бэльстека, - пояснила Тонкс. Я все равно не помнил, а потому промолчал. Вероятно, Тонкс хотелось поговорить о свадьбах и счастливых парах, однако я решил не заводить разговоров на тему Люпина, помня о своей идее предложить ей стать оборотнем и о том, что иногда сперва говорю и только потом думаю.
Вернувшись к лестнице, мы начали спускаться на шестой этаж и почти в самом ее низу встретили Люпина. При виде меня он не выразил никакого удивления и обратился к Тонкс:
- Билл пошел на первый. Сходи на третий, к статуе.
Я собрался было с ней, но Люпин придержал меня за плечо:
- Подожди, нам надо поговорить. Идем наверх.
Тонкс поглядела на нас с любопытством, но ничего не сказала и отправилась дальше. Люпин отпустил мою руку и начал подниматься; я последовал за ним. Оказавшись на седьмом, он остановился и спросил:
- Ты знаешь, куда ушел Дамблдор?
- Нет, - ответил я. Люпин помолчал, не сводя с меня глаз.
- А кто еще из учеников дежурит?
- Все, кто были в Министерстве.
- И Гарри?
- Он не дежурит... насколько мне известно, - с подозрением ответил я. С чего бы это Люпину устраивать мне такой допрос? Однако тот слегка улыбнулся и сказал:
- Это я, Линг. Если хочешь, покажу тебе патронуса, он у меня не изменился.
Помедлив, я проговорил:
- Ладно, не надо. Просто странные вопросы.
- Раньше студенты нам не помогали, - заметил Люпин и бросил взгляд в сторону лестницы. - Ну хорошо, пойдем, осмотрим тут все, - он повернулся к крылу, где мы с Тонкс еще не были, и неторопливо зашагал по коридору. Какое-то время мы шли молча, а потом Люпин сказал:
- В тот раз ты неправильно меня понял. Я имел в виду совсем другое.
- Мне уже все равно, - ответил я, но прозвучало это не слишком вежливо, и я быстро добавил:
- Просто меня больше не напрягает, доверяют мне или нет. Это пройденный этап.
Люпин проговорил:
- Если тебе все равно, доверяют тебе или нет, значит, ты сам никому не доверяешь.
"Надо же, - подумал я с удивлением. - А ведь он, наверное, прав". Посвятив какое-то время более глубокой оценке этого утверждения, я ответил:
- Видимо, да. Но ведь это проще: никому не доверяешь - ничего не теряешь.
Люпин покосился на меня и ответил:
- Тебе еще не рано так думать? Создается впечатление, будто ты всю жизнь только и знал, что терял. Не пойми меня превратно, я имею в виду не физический возраст, а личный опыт. Обычно подобные убеждения вырабатываются годами утрат. Но если это говорит человек в семнадцать лет... - Люпин замолчал, пытаясь, вероятно, сформулировать свою мысль так, чтобы между нами снова не возникло недопонимания, и я воспользовался минутной паузой для объяснений:
- На самом деле это опыт, только он касается жизни до Хогвартса. Опыт, конечно, не только мой собственный, но вполне наглядный и доказывающий обоснованность такой позиции.
Люпин снова взглянул на меня, уже с большим вниманием.
- Я знаю, ты жил в интернате... - осторожно начал он, но я быстро перебил:
- Нет, дело не в отсутствии родителей, не в интернате и тем более не в усыновлении. Наверное, Дамблдор вам просто не рассказывал.
Люпин выглядел слегка потрясенным.
- Никакой магии, только логика, - объяснил я, давая понять, что даже не собирался читать его мысли. - Интернат, потери, неудачный опыт общения с взрослыми... Выводы предсказуемые и неправильные. Все проще: несколько лет на улице, криминальные круги, полиция – что называется, школа жизни.
Люпин собрался что-то ответить, но не успел сказать и слова, как в одном из боковых коридоров, мимо которых мы только что проходили, послышался громкий топот, словно по нему неслось с десяток человек. Выхватив палочки, мы осторожно приблизились к повороту и едва не столкнулись с Невиллом, Джинни и Роном.
- Малфой!.. - выпалил Рон, тыча пальцем туда, откуда они только что прибежали
- Он привел Пожирателей! - крикнула Джинни. - Из-за этого проклятого порошка мы даже не поняли, сколько их было!
Не успела она договорить, как Люпин молча взмахнул палочкой, и секунду спустя перед нами возник его патронус, серебристый пес, который мигом исчез, посланный к Тонкс или Биллу Уизли. После этого Люпин повернулся к гриффиндорцам.
- Как они оказались на седьмом? - в тревоге спросил он. - Ведь прилететь они не могли...
- Через Выручай-комнату, - ответила Джинни, - хотя мы не знаем, как именно. Малфой рассыпал порошок мгновенной тьмы, но у него была эта рука...
- Которая дает свет тому, кто ее держит, - вставил Рон.
- ...и мы их потеряли, - с досадой констатировала его сестра. - По крайней мере, они не пошли вниз, иначе бы вы с ними встретились.
Люпин то и дело посматривал в сторону ведущего к лестнице коридора, ожидая, когда поднимутся Билл и Тонкс, и можно будет отправиться на поиски Пожирателей. Я был готов идти хоть сейчас. Джинни взглянула на меня и сказала:
- Видел бы ты свое лицо.
- Лицо? - удивился я. - А что с ним такое?
- На нем написано сча-астье, - язвительно протянула она.
- Что это ты имеешь в виду? - возмутился я, уже готовый разозлиться по-настоящему. - Думаешь, я знал? Думаешь, я...
- Да нет, нет, успокойся, - усмехаясь, перебила меня Джинни. - Просто ты уже там, на поле боя, машешь своей плетью...
- Никакой плети, - тут же сказал Люпин, поворачиваясь ко мне. - Ты понял, Линг? Никакой плети. Здесь для нее слишком тесно, слишком много людей. И еще...
В эту секунду в коридоре раздались звуки шагов, и через несколько секунд к нам подбежали Тонкс и старший Уизли.
- А вы тут как оказались? - изумленно воскликнул Билл, увидев брата и сестру, однако те не успели ему ответить, поскольку слово решительно взял Люпин.
- Билл, Тонкс и Невилл с Роном идут вдоль восточной стены до Астрономической башни. Мы – по западному коридору вам навстречу. Кто увидит их первыми, высылает патронуса. Всё, разошлись.
Разделившись, мы направились в разные стороны. Люпин не спешил, идя тихо, с осторожностью заглядывая в каждое ответвление и не давая никому из нас себя обгонять. Я следовал за ним, испытывая приятное волнение в предвкушении грядущей стычки с Пожирателями.
Прошло не более минуты, и откуда-то издалека до нас донесся металлический грохот, словно на пол упали тяжелые доспехи, а еще через мгновение прямо перед нами возник сверкающий четвероногий зверь, сказавший голосом Тонкс:
- Мы у Астрономической башни. Их от шести до восьми. Трое бегут к вам.
- Вперед, - приказал Люпин и, уже не медля, бросился по западному коридору.
Мы добежали до самого его конца, так никого и не встретив, и повернули вправо. Отсюда уже были слышны звуки развернувшейся в соседней части замка битвы, а в свете факелов виднелись надвигающиеся клубы мелкой белой пыли. Люпин нырнул в ее плотное облако и почти сразу пропал из виду.
- Джинни! - я обернулся, ища глазами гриффиндорку.
- Я здесь, - она мигом оказалась рядом.
- Где Луна с Гермионой? - спросил я. При такой плохой видимости мы уже не могли бежать, рискуя в клубах пыли столкнуться с Пожирателями, а потому перешли на шаг.
- Внизу, - кратко ответила Джинни. - Эй, аккуратнее...
Я резко остановился, заметив мелькнувшую впереди тень, однако кем бы этот человек ни был, он свернул в один из узких коридоров и, когда мы подбежали к повороту, уже скрылся в темноте.
Снова раздался грохот, невдалеке послышались чьи-то крики, и не успели мы сделать и нескольких шагов, как нам навстречу выскочили трое незнакомых людей в мантиях с накинутыми на голову капюшонами. Увидев их на секунду раньше, мы, не сговариваясь, выстрелили замораживающими, хотя мне очень хотелось воспользоваться чем-нибудь посерьезнее. Шедший первым высокий Пожиратель стремительно вскинул руку, выставив щит и прикрыв им себя и своих спутников, после чего двое других принялись палить в нас золотисто-белыми молниями тяжелых парализующих проклятий.
Джинни мигом закрыла нас Протего. "К дьяволу Люпина и его предосторожности", ожесточенно думал я, концентрируясь и стараясь не обращать внимания на то, что под ударами молний Пожирателей щит Джинни постепенно утрачивает свою стойкость.
К счастью, Пожиратели сыпали проклятиями не по очереди, а синхронно друг с другом, и до скорости, с которой дрался со мной в больнице Крауч, им было далеко. Прикрывавшего их Пожирателя можно было не считать, хотя его Протего наверняка являлось мощным и значительно снижало вероятность успеха моего плана.
- Снимай! - крикнул я, когда очередные молнии врезались в щитовое заклинание Джинни. Она послушно махнула палочкой, а я тем временем прочертил высоко в воздухе длинную косую полосу, вспыхнувшую холодным голубым светом.
- Щиты! - проревел высокий Пожиратель, но уже в следующую секунду из полосы на него хлынул целый дождь длинных тонких игл, светящихся тем же голубоватым светом, что и она сама. Иглы вылетали столь стремительно, что впивались в каменную кладку и застревали в развешенных по стенам картинах, обитатели которых к тому времени уже разбежались. Иглы не могли проникнуть сквозь Протего, но, заполняя собой все пространство коридора, не позволяли нашим противникам высунуться из-за щита, чтобы напасть.
Пока я старался сделать напор своего заклинания сильнее и отогнать Пожирателей назад, Джинни, прижимаясь к стене, начала стрелять, целясь им по ногам, из-за чего троица была вынуждена ускорить свое отступление. Спустя недолгое время мы заметили, что коридор начинает поворачивать; один из Пожирателей вдруг отскочил куда-то вбок, прикрываясь Протего, и исчез из виду. Очевидно, мы приближались к башне, а потому начинали утрачивать позиционное преимущество: иглы необходимо было убирать, иначе мы могли ранить кого-то из своих. Поняли это и Пожиратели, все чаще оборачиваясь назад и пытаясь разглядеть в тумане летающей крошки, что происходит у них за спиной.
Увлеченные преследованием, мы совершенно забыли о том, что и нам не мешало бы обращать внимание на свои тылы. Когда между мной и Джинни с треском пролетела оранжевая молния, не причинившая, впрочем, никому никакого вреда и погасшая при столкновении с Протего Пожирателя, от неожиданности я едва не утратил контроль над своим заклинанием.
- Убери эти чертовы иглы! - раздался над моим ухом разозленный голос Люпина. - Ты не даешь нам выйти в коридор!
Джинни хихикнула. Я махнул палочкой, голубая полоса исчезла, иглы, утратив скорость, попадали на пол, и Пожиратели, воспользовавшись возникшей передышкой, ринулись прочь по направлению к Астрономической башне.
- Никакой самодеятельности! - приказал все еще сердитый Люпин. - Их надо обездвижить, а не убить!
"Ну конечно!", подумал я, однако промолчал.
- Двигайтесь осторожно, - произнес Люпин уже спокойнее, - и не забывайте, что вас могут обойти.
Не дожидаясь нашего ответа, он развернулся и скрылся в проходе, куда до этого сбежал один из Пожирателей. Джинни взглянула на меня.
- Пошли? - полувопросительно сказал я.
- И почему мне кажется, что ты не слишком доволен правилами игры? - усмехнулась Джинни, устремляясь вперед.
- Люпин – перестраховщик, - ответил я, прислушиваясь к треску молний и глухому стуку падающих каменных осколков. - Кажется, там серьезная драка.
Спустя недолгое время мы оказались у площадки перед лестницей на Астрономическую башню, однако из-за клубов пыли и каменной крошки не могли четко разглядеть происходящего. У выхода из восточного коридора мелькали чьи-то тени и яркие вспышки; прямо перед нами валялось несколько кусков отколовшегося от стены камня, а на полу неподалеку от лестницы лежал человек, однако понять, кто это, в царившем здесь полумраке не представлялось возможным.
- Давай туда, - я указал Джинни в сторону восточного коридора.
- А ты?
- Посмотрю, кто там лежит.
Джинни, закрывшись Протего и держась ближе к стене, направилась к месту схватки, а я, воспользовавшись тем, что поблизости никого не было, подбежал к человеку и присел рядом. Его лицо с открытыми глазами, щедро присыпанное сероватой пылью, оказалось мне не знакомо, и я с облегчением вздохнул, собираясь уже подниматься и присоединиться к сражающимся, как вдруг в полуметре от меня с треском пролетела зеленая молния и врезалась в стену за спиной. Я перекатился через мертвеца и, пригибаясь, добрался до ведущей на башню лестницы.
Из сумрака на середину площадки вынырнул здоровенный светловолосый Пожиратель, яростно и беспорядочно махавший палочкой во все стороны. Он ни в кого не целился, но частота и скорость его заклятий были просто невероятными. От стен отваливались куски камней, с потолка сыпался град осколков. Прикрывшись щитом, я двинулся вдоль стены к восточному коридору, откуда в очередной раз донеслись крики; кто-то невидимый выстрелил из темноты в Пожирателя, однако выпущенная молния столкнулась с одной из молний блондина и рассыпалась дождем тусклых желтоватых искр.
Я добрался почти до середины стены, как вдруг из клубов пыли к ногам огромного Пожирателя вылетели двое сражавшихся врукопашную. Блондин отскочил назад, заняв позицию у входа в западный коридор и ни на секунду не прекращая свой сумасшедший бой. Несколько молний ударили в мой щит, и я был вынужден отступить еще дальше в надежде найти какое-то укрытие, где, наконец, можно будет снять Протего и начать драться.
Кто-то пронесся мимо меня и взлетел по лестнице на башню; за ним последовало еще несколько человек, в том числе и дравшийся на полу седоволосый мужчина. Его соперник остался лежать посреди площадки. Пожиратель у западного коридора все так же сыпал заклятьями, однако расклад сил уже изменился. В полумраке я увидел Люпина и Тонкс, а в следующую секунду передо мной пробежал Невилл. Он бросился к лестнице, уворачиваясь от летавших повсюду заклинаний, но не успел прикоснуться к перилам, как поставленная там невидимая преграда отшвырнула его прочь с такой силой, что он пролетел несколько метров и рухнул на усыпанный мелкими камнями пол.
- Линг! - рядом со мной оказалась Джинни. Ее волосы были покрыты серой крошкой, лицо побелело. - Это Билл, там Билл! - Она указывала палочкой на неподвижное тело человека, минуту назад дравшегося с одним из Пожирателей. - На него напал оборотень!
Стрелявший во все стороны блондин вдруг отшатнулся вбок, и из темноты западного коридора на площадку выскочил Снейп. Не глядя по сторонам и не утруждая себя защитой от заклинаний Пожирателя, он мигом преодолел расстояние до лестницы и исчез наверху. Заклятье, с которым столкнулся Лонгботтом, не оказало на него никакого воздействия.
Пожиратель метнул очередную молнию, и спустя секунду раздался чудовищный грохот – у нас за спиной начал рушиться потолок, заваливая восточный коридор кусками каменных глыб. Тонкс и Люпин, которым блондин не давал приблизиться к Биллу, прижались к стене, в воздухе повисли клубы светлой каменной пыли, почти скрыв от нас лежащее тело, а спустя пару секунд площадка вдруг снова наполнилась людьми – Пожиратели спустились с башни и мигом рассыпались в разные стороны. При виде них блондин слегка уменьшил свою активность и начал прицельно бить в направлении Тонкс и Люпина.
Джинни бросилась в гущу сражения, а я повернул назад к лестнице, сняв Протего и краем глаза следя за блондином, увлеченным теперь дуэлью с Тонкс. Чья-то фигура выросла у меня на пути, я выстрелил, Пожиратель уклонился и отступил назад, ответив кроваво-красной молнией. С лестницы сбежал еще один человек, но не успел я разглядеть его лица, как откуда ни возьмись наперерез ему выскочил мужчина с гривой седых волос, тот самый оборотень, который, по словам Джинни, напал на ее брата. Всем своим весом он налетел на спустившегося, сбил на пол и приготовился к броску, вытянув вперед обе руки и ощерившись так, словно собирался укусить, однако в следующую секунду колени его бессильно подогнулись, и оборотень рухнул вниз. От удара его голова откатилась в угол, из открытой раны выплеснулся фонтан темной крови. Я убрал плеть и шагнул к лежавшему человеку.
Тот, на кого упал оборотень, с криком отвращения скинул с себя мертвое тело и вскочил на ноги.
- Поттер? - удивился я. Поттер в залитой кровью оборотня мантии отпрянул назад; взгляд его был диким, словно он не понимал, что вокруг происходит, однако мгновение спустя, едва глянув в мою сторону, он рванул с места и помчался по западному коридору, скрывшись в пыли и сумраке.
Я обернулся. По всей площадке летали молнии; Тонкс все еще билась с блондином, где-то мелькнула фигура Макгонагалл. Я посмотрел на мертвого оборотня, потом взглянул на лестницу. Поттер спустился с башни один. Может, они с Дамблдором вернулись порознь? А где Снейп? Я его не видел, хотя в такой неразберихе вполне мог и пропустить. Но вот как можно было не заметить Дамблдора?
Медленно, держа палочку наготове, я начал подниматься на башню. Постепенно шум битвы остался позади. На верхних ступенях лежал высокий Пожиратель, с которым мы столкнулись в коридоре и который закрывал своих спутников Протего. Я проверил, жив ли он, поднял валявшуюся рядом палочку, перешагнул через обездвиженное заклятьем тело и выглянул на башенную площадку.
Здесь было пусто, лишь теплый ветер гулял между наружных колонн, да яркие летние звезды смотрели на землю из черных глубин космоса. Площадку заливал тусклый зеленоватый свет огромной Метки, оставленной здесь кем-то из наших ночных гостей. Вернувшись, я поднял Пожирателя в воздух и спустился вниз, левитируя его за собой.
Перед лестницей царила тишина. Битва закончилась. Здесь уже не было ни Билла, ни Невилла, ни кого бы то ни было еще; лишь рядом с обезглавленным оборотнем стоял Люпин и молча смотрел на труп. Я опустил Пожирателя подальше от натекшей из мертвеца крови и перевел взгляд на Люпина.
- Это Фенрир, - глухо произнес он, не оборачиваясь. Я подошел и остановился рядом. - Фенрир Сивый. Тот, кто меня укусил.
Мне подумалось, что Люпин, несмотря на все его метания, может сейчас испытывать нечто вроде скорби – все-таки этот оборотень был его соплеменником и к тому же инициировал его. На лице Люпина действительно проступила боль, знакомая мне по третьему курсу, когда он просил не слишком восторгаться его принадлежностью к ночному народу.
- Жалеете? – негромко спросил я, лишь спустя секунду осознав, насколько двусмысленно прозвучал мой вопрос. Люпин резко обернулся и с неожиданной яростью выпалил:
- Тебя, дурак! Тебя жалею! Зачем вообще понадобилось его убивать? Разве нельзя было просто обездвижить?
- Не думаю, что Темный Лорд сильно расстроится по этому поводу, - скептически заметил я. Некоторое время Люпин смотрел на меня, качая головой, будто я был совсем безнадежен, а потом отвернулся.
- Где Билл? - спросил я. Люпин в последний раз взглянул на Фенрира и ответил:
- В больнице. Идем отсюда.
- А этот? - я указал на обездвиженного Пожирателя. Люпин быстро связал мужчину, забрал у меня его палочку, и мы направились по западному коридору к лестнице, в молчании преодолев два этажа и через пару минут очутившись во владениях мадам Помфри.
53.
Когда я спустился вниз и вышел во двор, Темная Метка над Астрономической башней уже догорала. Контуры черепа со змеей расплывались и таяли, утрачивая форму и делаясь похожими на тусклое зеленоватое облако болотных испарений. Повсюду, несмотря на поздний час, бродили стайки притихших и испуганных учеников. Несколько преподавателей собрались у входа в замок, негромко переговариваясь. В воздухе висел запах гари от подожженного дома Хагрида, подле которого молча лежал Клык, дожидавшийся хозяина. Я остановился подальше от ступеней и поднял голову, разглядывая растворяющуюся Метку.
- Эй, Ди! - Услышав за спиной знакомый голос, я обернулся и увидел Крэбба с Гойлом. - Ты знаешь, где Малфой?
Я молча смотрел на говорившего Крэбба, едва сдерживая ярость – эти идиоты выбрали для общения со мной крайне неподходящее время.
- Я ему не сторож, - наконец, произнес я. - К тому же, вам двоим лучше знать, куда он после всего собирался сваливать.
Крэбб с Гойлом переглянулись.
- После чего - всего? - рядом с нами остановился Пирс, обнимая за плечи мрачную и сосредоточенную Полину. - Ты, как всегда, опять в гуще событий?
И о чем я только думал, выходя на улицу, где сейчас болталась едва ли не вся школа? Впрочем, правильным ответом было "ни о чем". Последние несколько минут голова моя казалась совершенно пустой, не желая совершать любые, даже самые простейшие мыслительные операции.
- А Нотт отсиживается внизу? - спросил я Пирса вместо ответа.
- Нотт не отсиживается внизу, - раздался недовольный голос самого Нотта, который возник у меня из-за спины в сопровождении Панси Паркинсон и пары слизеринцев с седьмого курса. - Полегче с выражениями.
- Ты видел Драко? Он жив? - обратилась ко мне Паркинсон таким жалобным тоном, что я не решился сказать ей все, что думаю о предмете ее воздыханий.
- Жив, - кратко ответил я, надеясь ради ее же блага, что это был последний вопрос о Малфое.
- Смотрите-ка, - вдруг сказала Полина, кивая в сторону ворот. - Сам министр пожаловал.
Мы обернулись и увидели, как из-за ворот на территорию школы входит целая делегация во главе с министром Скримджером, шествующим впереди остальных, слегка опустив голову и целеустремленно глядя на распахнутые входные двери. Преподаватели на крыльце и все, кто успел заметить министра, прекратили разговоры и молча следили за тем, как делегация исчезает в замке. Снаружи остался лишь один человек, вставший напротив группы учителей, которые решили не продолжать разговор в его присутствии и последовали за министром внутрь.
После этого взгляды окружавших меня слизеринцев и Полины снова оказались прикованы ко мне. "Вот бы сейчас мантию-невидимку, как у Поттера", подумал я, снова начиная злиться.
- Что случилось с Дамблдором? - спросил один из семикурсников.
- Упал с башни, - ответил я. Семикурсник фыркнул:
- Такие маги, как Дамблдор, не падают с башен просто так.
- Меня там не было, - огрызнулся я. - Дождись завтрашнего номера "Пророка" и все узнаешь.
Несколько человек усмехнулось, в том числе и Пирс.
- Откуда здесь взялись Пожиратели? - спросила Полина.
- Малфой привел, - сказал я. Полина собиралась спросить что-то еще, но, к моему облегчению, на улицу вышли Спраут и Слагхорн и начали загонять учеников в замок. Впрочем, радовался я рано – в гостиной меня вновь обступили со всех сторон, как когда-то Уизли в доме Блэка.
- Слушай, Ди, рассказывай, как есть, - предложил мне все тот же семикурсник. - Здесь, что называется, все свои, - он обвел рукой полтора десятка слизеринцев, оставшихся сидеть на стульях и диванах после того, как все остальные разбрелись по спальням. "Свои! - подумал я, найдя в себе силы удивиться. - Быстро сообразили".
- В общем, Малфой привел Пожирателей, - начал я, но один из младших учеников тут же меня перебил:
- Кого, кого именно он привел?
- Откуда мне знать! - раздраженно ответил я. - Не до того было, чтобы имена у них спрашивать!
- Так, спокойно, - сказал семикурсник, обращаясь и ко мне, и к задавшему вопрос ученику. - Не надо ругаться. И не надо перебивать. Все вопросы потом. - Он посмотрел на меня и кивнул.
- В замке дежурили авроры, потому что Дамблдор ушел в Хогсмид, к Розмерте или еще куда-то, - продолжил я. - Они наткнулись на Пожирателей, завязалась драка... двое погибли, остальные сбежали, оставив наверху Метку.
- А Дамблдор? - не выдержал кто-то.
- Да не знаю я про Дамблдора! - разозлился я. - Меня не было на этой чертовой башне!
- Почему? - вдруг спросил Крэбб, сидевший на одном из ближайших диванов, и сперва я решил, что его вопрос относится к моей последней фразе. - Почему ты вообще там оказался? Там, где были Пожиратели и авроры?
- Гулял, - отрезал я.
- Ты знаешь, где гулять, - усмехнулся Крэбб. - Тогда, в Министерстве, ты тоже гулял?
Я изучающе посмотрел на него и некоторое время молча наблюдал за реакцией. Дождавшись, когда Крэбб почувствует себя менее уверенно и отведет глаза, я спокойно сказал:
- Не лезь не в свои дела, Винсент. Где и почему я гуляю, тебя не касается.
Крэбб, разумеется, предпочел не отвечать, и я отвернулся. Вопросов у слизеринцев больше не оказалось, и только когда почти все они разошлись по спальням, студент-пятикурсник, спросивший, кого сюда привел Малфой, приблизился ко мне и произнес негромко и взволнованно:
- Ты говорил, двоих убили... ты не запомнил, как они выглядели? Хотя бы в общих чертах...
- Один был оборотень, - сказал я, заметив краем глаза, что Пирс и Нотт остались сидеть на дальнем диване. - Вряд ли он твой отец.
- Нет, нет конечно! - пораженно воскликнул пятикурсник. - А второй?
- Второго звали Гиббон.
На лице моего собеседника отразилось невероятное облегчение, и он, пробормотав слова благодарности, стремительно покинул гостиную, оставив нас втроем в полутьме.
- Можно вопрос? - с легкой язвительностью поинтересовался Нотт. - Или ты на нас тоже так посмотришь, чтобы мы испугались?
Вопреки желанию, я не смог сдержать усмешки.
- Ты вот говорил, там был оборотень, - продолжал Нотт. - Он тебя случайно не покусал?
- Представь себе, покусал, - ответил я, глядя на тихо смеющегося Пирса.
- То-то ты на всех кидаешься, - заметил он. Я подошел и сел рядом. Пирс вытащил палочку и начертил ею перед собой небольшой круг.
- Это еще что? - спросил Нотт.
- Чтобы не подслушивали, если кому вздумается, - объяснил Пирс. - Норвежское заклятье, они не знают, как снимать. - Он повернулся ко мне. - Ну вот. А теперь хотелось бы услышать полную версию. И не говори, что ты рассказал им все.
- Я рассказал все, что видел сам, - ответил я. - Остальное знаю с чужих слов.
- Ну хоть с чужих, - Пирс устроился поудобнее, положив руку на спинку дивана и сев ко мне вполоборота, словно приготовился выслушать целую сагу.
- Дамблдора убили, - сказал я. - Его убили, а потом он упал.
- Убить такого, как Дамблдор, совсем непросто, - произнес Нотт со скептицизмом.
- А я и не говорил, что это было просто, - пробормотал я. Пирс поднял брови.
- Это ты его убил? - удивленно спросил он.
В первые секунды я онемел от изумления, и Пирс не преминул воспользоваться паузой, чтобы пояснить:
- Ты же сказал, что это было непросто, вот я и подумал - ты мог бы сделать это для повышения своей репутации в глазах Темного Лорда.
- Репутации? - наконец, вымолвил я, потрясенный еще больше. - Пирс, я и не предполагал, что ты такой циник! Ты серьезно считаешь, что я мог бы убить человека
для повышения репутации?
- Я реалист, - ответил Пирс, ничуть не обидевшись. - И хотя до сих пор я не считал, что ты способен на подобные вещи, люди, знаешь ли, меняются... как и времена.
- Да не он это, - сказал Нотт все с тем же скептицизмом. - Он бы тогда тут не сидел.
- Вообще да, - легко согласился Пирс. - Ну хорошо, и кто же сделал Темному Лорду такой подарок?
- Снейп, - ответил я, мысленно пообещав проанализировать мнение однокурсников о своей персоне чуть позже. - Его убил Снейп.
Репутация нашего декана в глазах Нотта и Пирса была куда выше моей, поскольку на их лицах возникло такое же потрясение и недоверие, какое наверняка было написано и на моем около часа назад, когда в больницу в сопровождении Джинни вернулся Поттер и рассказал о том, что произошло на вершине Астрономической башни. Вполне естественное в таких случаях отрицание возникло во мне лишь на доли секунды и тут же исчезло - не один я видел, что Поттер говорит правду.
Однако на смену отрицанию пришла не скорбь, не злость и не печаль. На меня накатил самый настоящий ужас, какой бывает при ночных кошмарах, холодный, почти ощутимый и рождающий понимание безнадежности любых попыток его избежать. Он знал! Дамблдор знал, что так случится! Возможно, не именно так, не на башне и не сегодня, но однажды, когда-нибудь, это должно было произойти. Об этом он говорил со мной в нашу декабрьскую встречу и поэтому спрашивал, доверяю ли я Снейпу. Дамблдор знал, что настанет час, когда Снейп убьет его, и вопрос о моем доверии к нему не был праздным. Его очевидно удовлетворил мой тогдашний ответ, иначе директор не взял бы с меня обещания не рассказывать о нашей последней беседе.
Но если я должен был доверять Снейпу, значит, Дамблдор спланировал свое убийство вместе с ним? Наверняка дело здесь было в крестраже. Дамблдор мог бы дождаться смерти от проклятья - по его словам, уже приближающейся, - но предпочел умереть, что называется, с пользой для дела. Убив Дамблдора, Снейп безусловно займет более высокое положение в иерархии Пожирателей, и Волдеморт станет больше доверять ему, делиться важной информацией... Вот только в глазах Ордена Феникса, где и так не слишком любили слизеринского декана, он окончательно дискредитировал себя, превратившись в убийцу человека, вокруг которого была выстроена вся борьба, кто доверял ему и защищал от недовольства других. Какой смысл в том, что Снейп теперь будет лучше информирован, если все равно не сможет никому передать полученные сведения?
Хотя все эти умозаключения казались слишком скороспелыми и поспешными, сомнений в планировании Дамблдором своей смерти у меня не возникало. Многочисленные обещания, данные директору, связывали меня по рукам и ногам - я не мог рассказать ничего, поскольку, хотя наша последняя с Дамблдором беседа состояла из одних намеков, их было вполне достаточно, чтобы породить в способных к анализу умах легкие сомнения в простоте поттеровских объяснений убийства, а затем, возможно, и привести к правильным выводам, особенно если кто-то знал, что Дамблдор умирает от проклятья. Однако директор не хотел, чтобы Орден пришел к этим выводам: в глазах его членов Снейп должен был утратить все то небольшое доверие, которое у него было. Но почему, какой в этом смысл? И какой смысл в том, что ему продолжал доверять я?
Сидя на больничной кровати, едва слушая, о чем говорят Люпин, появившаяся чуть позже Макгонагалл и гриффиндорцы, я вдруг подумал, что если мне и надо кого-то бояться, так это, конечно же, Дамблдора. То, что он мертв, ничего не меняло: его планы реализовывались, поскольку были столь выверены, что для их исполнения не требовалось живого присутствия директора – процесс был давно запущен, и они инициировали себя сами, или мы воплощали их в жизнь, даже не подозревая об этом. Помня о причудливом ходе его мыслей, выводы, к которым я пришел в первые минуты после известия о его гибели, являлись наиболее очевидными и самыми простыми. Директор знал, что об этом я догадаюсь сразу. Но я не верил в простоту - только не сейчас, и только не с Дамблдором.
Истощив последние запасы мыслительной энергии и чувствуя себя опустошенным из-за такой траты сил, я встал. Хотя все это время мой мозг активно обрабатывал полученную и уже имеющуюся информацию, краем уха я все же слышал, о чем говорили другие присутствующие в больнице. Сказать, что я был разозлен, означало не сказать ничего. Создавалось впечатление, будто оправдались их худшие ожидания и многолетние сомнения, подтвердилось все то, о чем они болтали за спиной у Снейпа. Никто не анализировал, никто не задавал вопросов. Стратег Дамблдор оказался наивным, доверчивым стариком, добросердечным и заблуждавшимся; он, видевший людей насквозь, пригрел на груди змею.
Тонкс описывала один из фрагментов битвы, но замолчала, заметив, что я поднялся с кровати. Кажется, до сих пор никто не обращал на меня внимания, а теперь все словно ждали моих слов. Но что я мог сказать? А даже если б мог, разве поверили бы они мне сейчас?
- Вы все не правы, - проговорил я, сдерживая эмоции. - Прав Дамблдор.
Не знаю, собирались ли мне ответить или нет, но не успел я закончить фразу, как в больницу ворвались Артур и Молли Уизли в сопровождении светловолосой девушки, чье лицо которой мне показалось знакомым. Вероятно, это и была та самая Флер, невеста Билла, о которой всего час назад рассказывала мне Тонкс. Воспользовавшись возникшей суетой, я, ни на кого больше не глядя, покинул помещение и отправился на улицу.
Похороны Дамблдора должны были состояться через несколько дней, и на них начали стекаться волшебники со всех концов страны. Занятия отменили, равно как и экзамены для всех курсов, кроме седьмого: жив директор или мертв, но аттестаты выпускникам требовались сейчас, а не в конце лета; колледжи и университеты не станут их дожидаться. Младшие классы радовались раннему началу каникул и отсутствию испытаний - что им чьи-то похороны! Старшекурсники, гораздо лучше представлявшие себе последствия гибели Дамблдора, вели себя сдержанно, проводя большую часть времени за разговорами на улице, подальше от преподавателей и министерской делегации, поселившейся на время в замке.
- Поговаривают, Хогвартс теперь могут закрыть, - как-то раз сказал Нотт. Мы сидели на траве у озера, жуя пирожки и запивая их прохладной газировкой.
- Будет интересно, - усмехнулся я, представив, как выхожу за ворота с рюкзаком на плечах прямо в руки поджидающих меня Пожирателей Смерти.
- И куда ты тогда? - поинтересовался Нотт.
- Я над этим подумаю, - ответил я.
- Он подумает! - фыркнул Пирс. - Сваливать, да подальше. В Америку или в Китай, например. Может, родственников там отыщешь.
- Свалить всегда успеется, - сказал я. - И потом, сомневаюсь, что Хогвартс закроют. С чего бы вдруг? Назначат нового директора и всё. Может, даже Макгонагалл оставят.
- О-о, ну тогда держись! - простонал Нотт.
"Да уж, - мысленно согласился я. - С ней будет непросто".
Через пару дней после визита Пожирателей, Макгонагалл, временно исполнявшая теперь обязанности директора, отыскала меня в библиотеке, где я просматривал новый каталог от "Флориш и Блоттс", мечтая однажды попасть в этот магазин со всеми накопленными деньгами и скупить треть его ассортимента.
- Идите со мной, мистер Ди, - сказала Макгонагалл, неожиданно возникнув перед моим столиком. - Поторопитесь.
Я закрыл каталог и направился следом за ней, заранее предполагая, что ничего хорошего меня не ожидает. Мы шли к ее кабинету. "Опять этот монах приперся? - думал я. - Или насчет оборотня что-нибудь?" Однако ни одно из моих предположений не оправдалось. Монаха на портрете не было – там, как обычно, находилась пожилая дама в очках, рассеянно посматривавшая на широкий стол Макгонагалл, за которым в данный момент восседал министр Руфус Скримджер, листавший свежий номер "Пророка". Когда мы вошли, он отложил газету и поднялся со стула.
- Спасибо, Минерва, - отрывисто проговорил он. Макгонагалл ничего не ответила и не двинулась с места. Скримджер добавил:
- Полагаю, вы сейчас крайне заняты, так что не смею больше отрывать вас от дел. Я не займу ваш кабинет надолго.
- Хорошо, министр, - тон у Макгонагалл оказался не слишком довольный, но возражать она не стала и вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Скримджер перевел взгляд на меня и сел обратно.
- Я слышал, вы участвовали в стычке с Пожирателями, - сказал он. - Это так?
- Так, - кивнул я, отметив, что сесть мне не предложили и даже не поздоровались.
- И вы отрубили голову Фенриру Сивому, - продолжал Скримджер.
- Отрубил, - сказал я, удерживая себя от неуместной улыбки - слишком уж происходящее напоминало некоторые эпизоды моего детства. - Эта была самооборона.
Министр поерзал на стуле.
- Разумеется, - проговорил он. - Не сомневаюсь в этом. - Он помолчал. - Значит, вы дрались с Пожирателями, как и... - Скримджер вытащил из-под газеты листок бумаги и заглянул в него, - как и Нимфадора Тонкс, Билл Уизли, Рон Уизли, Джиневра Уизли... - министр поднял голову. - А кто еще?
- Еще я, - сказал я. Скримджер поднял бровь:
- Я назвал вас первым - или вы невнимательно слушаете? Не шутите, Ди, не то у вас положение, чтобы шутить. Учитывая ваш визит в Министерство год назад и вашего патронуса-тень, совершенное убийство и очевидное нежелание с нами сотрудничать - особенно нежелание сотрудничать, - я имею все возможности отправить вас на официальный допрос в отдел аврорских расследований, а там с вами церемониться не будут.
Песня была до боли знакомая, но министр не на того напал. Я пожал плечами.
- Отправляйте.
Скримджер отложил бумагу и вперил в меня взгляд.
- Надеетесь на защиту? Макгонагалл от вас не в восторге, она не будет мешать.
- Мне не нужна защита, - ответил я. - Вы не можете инкриминировать мне обладание патронусом, потому что абсурдно обвинять человека в использовании заклинания, которым владеет подавляющее большинство колдунов, и говорить здесь не о чем. Убийство оборотня... ну, если к вам явятся его родственники и подадут жалобу, то я, конечно, встречусь с ними, в суде... - я усмехнулся, - или где им захочется. А что касается сотрудничества - я готов сотрудничать, если мне не угрожают и задают прямые вопросы, а не ходят вокруг да около.
Министр был разозлен, но сдержал эмоции и спустя несколько секунд напряженного молчания спросил:
- Вы видели Гарри Поттера?
- Конечно, - сказал я, не в силах удержаться. - Он уже шесть лет учится в Хогвартсе.
Взбешенный и покрасневший Скримджер вскочил, с шумом отодвинув стул.
- Или вы имеете в виду тогда, у башни? - поспешно добавил я, стараясь выглядеть смущенным. Снейп не дал бы за мое смущение ни кната, но Скримджер видел меня впервые и потому взял себя в руки.
- Да, - с усилием проговорил он и сел обратно. - Я имел в виду тогда, у башни.
- Не видел, - ответил я. - Там было темно... пыль, камни, молнии летали... я в основном за Пожирателями следил, чтобы под заклятье не попасть.
- А у меня тут есть показания... - Скримджер выудил из-под газеты новую бумажку, - показания, согласно которым Поттер обвиняет в смерти Дамблдора профессора Северуса Снейпа, якобы тот убил его, применив непростительное заклятье... - Министр поднял на меня глаза. - Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу?
- Что, например? - вполне искренне удивился я. - Меня же не было на башне, как я могу это комментировать?
- Насколько мне известно, - продолжал министр, - отношения Поттера и Снейпа были далеки от идеальных. Возможно ли, что Поттер просто воспользовался ситуацией и решил очернить нелюбимого преподавателя?
- По-моему, это было бы для него чересчур, - осторожно заметил я. Скримджер покивал головой.
- Еще вопрос, - он заглянул в листок, который держал в руках. - В момент нападения Дамблдор в замке отсутствовал. Где он был, вы знаете?
- У Розмерты? - предположил я. Скримджер поморщился.
- Ну прекратите вы этот балаган, в конце-то концов, - вздохнул он. - Дамблдор с Поттером куда-то летали - мы нашли на башне мётлы. Вам что-нибудь об этом известно?
- Нет, - ответил я, - мне об этом ничего не известно. Мы с Поттером не общаемся, учимся на разных факультетах и вообще не слишком ладим. Может, вам лучше поговорить с его друзьями из Гриффиндора?
На лице Скримджера появилась легкая досада. "Ну конечно! - я ощутил очередной прилив злости, слишком часто посещавшей меня за последние дни. - Кто ему позволит! Макгонагалл наверняка выставила кучу условий - свое присутствие, а если они несовершеннолетние, то и присутствие родителей... А меня, значит, можно допрашивать, как будто так и надо!"
Министр бросил на меня быстрый взгляд. Я не стал скрывать, что разозлен.
- И напоследок, - сказал он, убирая лист бумаги под газету. - Что здесь делал Ремус Люпин?
- Навещал друга, - выдвинул я версию, пытаясь вычислить, чем это Люпин не угодил Министерству. Скримджер снова напрягся.
- Ди, я вас предупреждал...
- Билла Уизли, - пояснил я, - которого Фенрир покусал. Я сам видел, как они дрались.
- Вы видели, как дрались кто? - спросил Скримджер.
- Как дрались Фенрир Сивый и Билл Уизли, - уточнил я. - Если Билл пришел в себя, нетрудно выяснить, кто именно на него напал.
- Не учите нас работать, - отрезал министр и, не в силах смолчать, возмущенно продолжил: - Только Дамблдор способен позвать в школу, полную детей, оборотня... оборотня! это же надо додуматься! - Скримджер фыркнул и потряс головой. - Безответственность полнейшая... - Тут он сообразил, что говорит о покойном, и резко замолчал. Я ждал. Наконец, Скримджер привел свои чувства в порядок и проговорил:
- Не могу сказать, что я доволен нашим разговором, но кое-что прояснилось, и вы пока можете идти. Если понадобитесь, мы знаем, где вас искать. - Он усмехнулся, считая, вероятно, что удачно пошутил. Я отправился обратно в библиотеку долистывать каталог и в спокойной обстановке разобраться в том, что сейчас услышал. "Ладно - Люпин, - думал я, усаживаясь за столик и придвигая к себе толстый журнал с изображенным на обложке очередным бестселлером, повествующим о способах, которыми можно обезопасить свой дом и семью. - Он оборотень, власти их не любят, отсюда желание навесить на него подходящее преступление и отправить в Азкабан... в лучшем случае. Но неужели они серьезно считают, что Поттер будет врать по такому поводу? Или просто хотят знать, чем в тот вечер занимался Дамблдор?.."
Помещенные в каталог книги занимали меня уже не так, как полчаса назад. От разговора с министром я переключился на самого себя. Почему я все время злюсь? Меня учил работать с эмоциями лучший окклюмент, а я позволяю себе расслабиться настолько, что каждый встречный-поперечный может понять, что происходит у меня внутри!.. Я покачал головой. Попади я сейчас к Волдеморту, ему и напрягаться не потребуется, чтобы безо всякого труда считать у меня в памяти все, что ему знать не следует, и прикончить за крестраж. Если Хогвартс не закроют, надо будет вернуться к самостоятельным занятиям. Окклюменция, медитации, упражнения – все это снова стало необходимостью, и на этот раз необходимостью насущной, от которой могла зависеть жизнь и смерть, и, наверное, не только моя.
На похороны Дамблдора собрались самые разные люди (и не люди), начиная с высоких чиновников, в числе которых оказалась и Амбридж, замеченная мною рядом с министром, и заканчивая привидениями, покинувшими по такому поводу стены замка. Слагхорн, назначенный теперь деканом Слизерина, со скорбным выражением лица выстроил нас в колонну в Большом зале и повел на берег озера, где для многочисленных гостей были расставлены стулья.
За свою жизнь я бывал только на похоронах, проводившихся в китайском квартале, и то, что я там видел, совсем не походило на официальную церемонию, устроенную Министерством по всем правилам, имевшимся для таких случаев в магическом сообществе. Как всегда, подлинное чувство утраты испытывали лишь те, для кого директор был близким другом, давним коллегой и товарищем, чье общение с ним предполагало эмоциональный контакт. В моих отношениях с Дамблдором не было места эмоциям. Если рассуждать цинично, как рассудил бы реалист Пирс, он использовал меня, а я, в меру своих скромных сил, его, и наше общение было сугубо деловым. До сих пор я удерживал себя от детальных размышлений о планах Дамблдора, решив отложить их на каникулы, и теперь исподтишка наблюдал за теми, кто собрался на церемонию.
Для министерских чиновников похороны были формальным мероприятием, и вряд ли многие из них печалились - скорее, наоборот, испытывали облегчение, что директор Хогвартса больше не будет мешать им проводить в жизнь свою политику, в том числе и здесь, в школе, уже подумывая о том, кто займет его место и насколько удобен окажется новый директор.
Ближе к передним рядам я углядел ярко-розовые волосы и мысленно усмехнулся - итак, крепость Люпина пала. Впрочем, я не считал свою версию отношения Люпина к Тонкс безупречной: возможно, она ему искренне нравилась, но он не хотел подвергать ее опасностям, связанным с его превращениями, а также риску впасть в немилость у Министерства, где она, помимо прочего, служила.
Брата Хагрида было сложно не заметить. До сих пор я ни разу не видел его и предполагал, что великан по сей день скрывается в пещере, пребывая в дикости и невежестве и охотясь на заблудившихся зайцев. Однако сейчас на нем был вполне цивилизованный серовато-синий костюм, вел он себя спокойно, а взгляд казался вполне осмысленным. Сидящий рядом Пирс ткнул меня локтем, чтобы я не вертел головой - из озера высунулись обитавшие там водяные, чтобы отдать Дамблдору последние почести. Чуть позже к озерному народу присоединились кентавры, выпустив в воздух десятки стрел и напугав некоторых городских гостей. "Сильван, - подумал я. - Вот бы его найти. Патронус наверняка заметит защитные чары..." Грядущее лето вдруг перестало казаться унылым, каким представлялось все эти дни. Заданий нам почти не выдали, перспективы работы школы в будущем году оставались неясными, и я не знал, чем заполнить два летних месяца, кроме как размышлениями, чтением книг и работой над картинами. Мне, завзятому трудоголику, этого было мало.
Когда церемония закончилась, все мы поднялись и начали потихоньку расходиться в разные стороны, подальше от озера и толпы гостей, к лесу или обратно в замок. Бессознательно я выбрал тропинку вдоль воды и, медленно бредя по направлению к Хогвартсу, заметил Аберфорта, стоявшего в тени большой ивы. Встретившись со мной глазами, он едва заметно кивнул, и я повернул к нему.
Наверное, мне надо было что-нибудь сказать, что-нибудь соответствующее моменту - "прими мои соболезнования" или "мне очень жаль", - но это прозвучало бы фальшиво, и я не стал ничего говорить. Впрочем, Аберфорт и не ждал от меня речей. Как только я оказался рядом, он взял меня за локоть и увел глубже в тень, под нависающие ветви, к самому стволу, чтобы нас не заметили гости, оставшиеся у белой, возникшей из пламени, гробницы.
- Ты вот что, - негромко сказал Аберфорт, как всегда недовольный и мрачный. - Ты не геройствуй, ясно?
Я отрицательно покачал головой – ничего мне было не ясно.
- И заходи, - добавил он. - Заходи, как время будет.
- Меня теперь отсюда не выпустят, - сказал я. - Если только в новом году.
Аберфорт помрачнел еще больше.
- Могут и не выпустить, да, - задумчиво проговорил он. - Ну все равно заходи, хоть в новом. Да и то - вон, разговоры идут, что школу прикроют.
- Это только разговоры, - ответил я. Аберфорт помолчал.
- А правда, что ты снес голову Сивому? - вдруг спросил он.
- Правда, - сказал я.
- Врагов себе нажил, - буркнул Аберфорт, покосившись куда-то в сторону. -
Этот его завербовал, теперь разозлится. Ладно уж, иди, куда шел... Да, вот еще что! - Я остановился и обернулся. - Ты вроде как художник?
- Вроде как, - усмехнулся я. Аберфорт продолжал:
- И картины свои продаешь?
- Продаю.
- А заказы принимаешь?
- Заказы? - я не смог сдержать удивления. - Хочешь картину заказать?
- Хочу, - сказал Аберфорт. - Если возьмешься.
- Конечно... но я обычно всяких монстров рисую, - я пожал плечами. - Тебе это интересно?
- Монстров мне и без твоих картин хватает, - ответил Аберфорт. - Нарисуй мне что-нибудь сельское. Пейзаж, дом деревенский... забор... ну что там обычно изображают? Вон, хагридову берлогу нарисуй.
Я едва не расхохотался, но вовремя вспомнил, что он только что похоронил брата.
- Ладно, - ответил я. - Только скоро не жди. Я пейзажей еще не рисовал.
Мы распрощались, Аберфорт отправился к воротам, а я – в замок, решив заглянуть к эльфам, проведать Добби и стащить с кухни чего-нибудь вкусного. Летние перспективы определенно становились все более радужными. Не в силах представить, как будет смотреться пасторальный пейзаж на стене темного бара Аберфорта, я так погрузился в размышления о грядущей работе, что едва не врезался в возникшую у меня на пути гриффиндорскую троицу во главе с Поттером. Гермиона выглядела опечаленной и встревоженной, а взгляд Поттера был непривычно спокойным и твердым.
- Это ты рассказал Скримджеру, что я улетал с Дамблдором? - без всяких предисловий спросил он.
У меня аж в глазах потемнело от ярости: никто и никогда в здравом уме не рисковал называть меня стукачом!
- Да за такие слова я тебя на месяц в Мунго отправлю! - прорычал я. - Там, где я жил, стукачей убивали! Это оскорбление, Поттер, и только потому, что сегодня такой день, а ты такой идиот, я тебя не трону!
Оттолкнув его с дороги, я было зашагал к замку, сжимая кулаки и даже не пытаясь усмирить переполняющий меня гнев, но Гермиона мигом догнала меня и ухватила за мантию.
- Нет, Линг, подожди!.. Гарри, я же тебе говорила!.. Пожалуйста... да подожди ты!
Я резко развернулся.
- Вот Гермиона, - я ткнул в нее пальцем. - Она сказала мне и Луне, что вы с директором куда-то свалили. Ты не спрашивал, может, это она доложила Скримджеру о вашей прогулке? Ну конечно, Поттер, ты не спрашивал – вы, гриффиндорцы, не стучите друг на друга, ведь это прерогатива Слизерина! Да и вряд ли Скримджер допрашивал ее, как меня, вряд ли угрожал отделом аврорских расследований – вас Макгонагалл отмазала, или вы несовершеннолетние, или еще что-нибудь!.. И я не собираюсь перед тобой ни в чем оправдываться и ничего тебе объяснять!
Поттер молчал, но было непохоже, что он понимал степень оскорбительности своего обвинения. То, что мы росли совершенно в разных условиях, с моей точки зрения его не извиняло.
Гермиона тоже разозлилась.
- Ну хватит! - воскликнула она. - Мы хотели с тобой поговорить...
- Это, по-вашему, разговор? - снова завелся я, однако Гермиона не дала мне закончить.
- Да хватит же! Гарри, почему ты молчишь?..
- Потому что не любит признавать свои ошибки, - вставил я.
- Мы хотели спросить, - наконец, произнес Поттер, не сводя с меня глаз, - что ты имел в виду, когда сказал, что Дамблдор прав?
Я заставил себя угомониться. В такой ситуации требовалось мыслить четко и ясно, а эмоции сбивали с толку. Конечно, мне не следовало тогда выступать – надо было отмолчаться, как и просил директор. Оставалось лишь надеяться, что никто, кроме Поттера, не обратил на мои слова особого внимания и не стал их анализировать.
- Только то, что сказал, - ответил я.
- Прав в чем? - не отставал Поттер.
- В том, что доверяет людям.
- По-твоему, Дамблдор был прав, что доверял Снейпу, который его убил? - переспросил Поттер.
- Да.
Повисло напряженное молчание. Все трое смотрели на меня - Гермиона с тревогой и жалостью, будто я был болен, Уизли – враждебно, - но прежде, чем они успели ответить, я добавил:
- Заметь, Гарри,
я тебя не спрашиваю, чем вы с Дамблдором занимались в тот вечер. И не потому, что мне не интересно, или я считаю, что это не мое дело, или знаю ответ, а потому, что не должен задавать таких вопросов.
Повернувшись, я пошел к замку, почти уверенный, что мой намек понят правильно, и меня не станут преследовать, однако кляня себя последними словами за проявленную несдержанность. Из того, что я сказал, нельзя было сделать никаких прямых выводов, но догадки все же могли возникнуть, если не насчет Снейпа, которого они теперь ненавидели всей душой, а потому вряд ли пришли бы к невероятной с их точки зрения мысли о договоре между ним и директором, то насчет крестражей, от кивка на которые я так и не смог удержаться. Впрочем, крестражи меня не слишком волновали. Если гриффиндорцы предположат, что я знаю о тайне волдемортовой души, ничего не изменится, и к тому же, обсудить со мной эту тему они уже не успеют, даже если захотят: на станции Хогсмида учеников дожидался поезд, и через час все они должны были покинуть замок, наверняка гадая, вернутся ли сюда в следующем учебном году или нет.
