Глава 38Первым делом Гарри набросал эскиз костюма для Тинки.
Гарри так поразило сочетание жемчужно-серого и изумрудно-голубого, что он и забыл, в какие цвета планировал облечь эльфа первоначально.
Он хотел чуть-чуть изменить оттенки и сгустить краски, чтобы костюм не выглядел кокетливо по-женски. Пробовал то и это, сожалея, что всё богатство цветовой палитры сотен карандашей не помогает ему достичь нужного эффекта.
Чего-то не хватало, волшебство небытия, забвения в творчестве робко проглядывало сквозь линии рисунка, но не спешило захватить в плен изголодавшиеся мозги Гарри.
Гарри перебрал все карандаши и маркеры нужной цветовой гаммы, все, что смог найти на спине изрядно облысевшего "дракона", но… Не то… Не то… Опять не то…
Он принялся смешивать цвета, как в виденном им однажды фильме про художника, отчаянно сожалея, что карандаши – не краски, а маркеры и фломастеры только мешают своими пронзительными химическими колерами. Тут же ругал себя за жадность, благодарил Святую Деву за незаслуженную им милость – рисовать настоящими карандашами, и принимался за очередной вариант, вздыхая и все больше расстраиваясь.
Но все было тщетно.
«Эх, где же моя Миссис Норрис! В её черно-белых волнах можно утонуть, а здесь, в цветных, только лишь зайти в воду по колени. Почему так? Не чувствую, не получается, хоть плачь…»
В кармане летней, пижонски щегольской рубахи, выбранной вредной остроглазой, не пожелавшей прислушаться к мольбам Гарри о пощаде продавщицей, вдруг зашевелился знакомый теплый зверек!
Гарри вытащил свою любимицу и, не сдержавшись, чмокнул ее в черную, покрытую мелкими царапинками спинку. Неужели проснулась?!
Проснулась!
Миссис Норис рьяно принялась за работу. Гарри с радостью обнаружил, что она не только не утратила появившуюся после недавних приключений способность рисовать изумрудным цветом, но в ее присутствии, словно ожило и засияло все уже нарисованное. Еще минуту назад блеклые безжизненные линии наполнились радугой цветов, напитали иссохшуюся душу Гарри солнечным светом.
Да! Да! Это оно! Волшебство!
Сначала отчетливо запахло подсыхающими на солнце стволами деревьев, благодарно подставлявшими озябшие за зиму ветки животворным лучам. Потом вдалеке послышались птичьи голоса, белые пушистые облачка оттенили глубину неба, выглянули любопытные зеленые носики первых листочков.
Гарри вскоре забылся, заблудившись в этом просыпающемся волшебном лесу, вслушиваясь в журчание ручьев, наступая на темную, пропитанную водой прошлогоднюю листву, всматриваясь в радостные улыбки первоцветов и оглушительную синь пролесков.
И только когда с листа улыбнулся домовик, одетый в спортивный костюмчик тонов пробуждающейся весны, так удачно гармонировавших с зеленью глаз, Гарри опомнился.
Очнувшись от сказочного сна, он внимательно посмотрел на рисунок.
Ой…
Нехорошо как получилась… Нечестно!
Выходит, он украл идею у дизайнеров этого ателье!
Гарри вздохнул раз, другой, подергал себя за нос, за ухо, покусал несчастный палец, виновато погладил милую старательную Миссис Норрис и… раздраженно смял лист в комок, и швырнул в тот же ящик для мусора, откуда ранее мистер Алафс вытащил страшный жакет.
Гарри теперь решил быть очень осторожным, прикидывал и так, и эдак, но чужая весна нахально улыбалась ему с каждого эскиза, менялись только формы вставок и расположение завитков узора, обвивавшего рукава и штанины костюмчика.
Гарри рисовал очень быстро, стремясь вырваться из тисков потрясшего его воображение чужого таланта, и выбросил уже штук пять рисунков, но весна не сдавалась, захватив в плен еще и изящные кроссовки на маленьких ножках Тинки.
Наконец, сдался Гарри, вчистую проиграв зеленоглазой солнечной проказнице в венке из пролесков.
Он отработанным жестом метнул в мусорный ящик последний «весенний» набросок, смутился, увидев взгляд мистера Алафса, прошептал «извините», спрятал мгновенно ставшую холодной, как лед, Миссис Норрис в карман и быстро нарисовал один из тех спортивных костюмов, которые перепадали ему иногда по наследству от Дадли.
Гарри лишь изменил цвет, поскольку тетушка обожала выряжать сына в беленькое. Она стирала ежедневно, выискивая в магазинах все новые и новые сорта порошков и отбеливателей, чтобы одежда сыночка и рубашки мужа выглядели идеально!
Нет. Белое для работы по дому абсолютно не подходит. Гарри, впрочем, был уверен, что вообще носить белое – удел чистюль-девчонок. Ну… или там модниц всяких. Или балерин.
«Прости, Тинки, но у меня не хватает мозгов придумать тебе что-то оригинальное. Пусть будет хотя бы удобное… К этому костюму нужно купить еще несколько штук футболок в детском отделе, и будет замечательно.»
Гарри, расстроившись, что не смог хоть как-то отблагодарить Тинки за его хлопоты, принялся бесцельно водить карандашом по листку.
Миссис Норрис, обжигая холодом сквозь тонкую ткань, ревниво зашевелилась в кармане: мало того, что ей не дали нарисовать костюм «как у Дадли», так еще и опять что-то там изображают без ее участия!
Не дожидаясь, пока соскучившаяся подружка, окончательно разобидевшись, плюнет в него чернилами, Гарри поспешил выполнить ее безмолвную мольбу. Не прошло и пяти минут, как они оба погрузились в работу.
Вскоре очередной лист бумаги был разделен на восемь равных частей, в каждой из которых начала оживать своя история: Король и Королева, Водолаз и Балерина, Кот и Ворона, Дракула и его Красный Пес, Шаловливый чертенок, спрыгнувший с полумесяца, и девочка в кедах и яркой балетной пачке…
Гарри вновь забылся в своих видениях, с бешеной скоростью лишая «дракона» гривы, пробуя все новые и новые цвета. Миссис Норрис, похоже, тоже заинтересовалась богатым разноцветьем. Гарри казалось, что именно она подает все новые и новые идеи сочетаний.
Гермиона прозвала его маленькие рисунки «марками». Да уж… Испытывавшему вечную нехватку бумаги Гарри было куда привычнее рисовать «марки», тщательно используя каждый клочок свободного пространства.
Гарри немного пришел в себя и запоглядывал в сторону мусорного ящика, пожалев, что поддался эмоциям и выбросил столько хороших листов. Ведь можно было аккуратно свернуть и тайком спрятать в карман, а потом рисовать на оставшихся чистых местах и на обратной стороне!
Наконец, не выдержав угрызений совести, Гарри встал и подошел к ящику, но скомканных белых свидетельств его позорного плагиата там не оказалось. Откинул лежавшие сверху куски чего-то клейкого, порылся, достав до самого дна, пытаясь понять, почему мусор на месте, а его бумажек нет.
Оглянулся: в мастерской стояло несколько подобных коробок, в которые то тут, то там сыпались нитки и обрезки. Может, он перепутал коробки?
Нет. Точно не перепутал. Это тот самый картонный ящик, с оранжевым скотчем на порванном боку. Остальные коробки целые. Что за черт?
Неужели будут ругать за такое количество испорченных листов? Бред. Что им той бумаги… вон, несколько нераспечатанных упаковок на столе. Хотя… кто их знает… Может, это какой-то особый, «рисовательный» дорогой сорт?
А, может, наблюдательный мистер Алафс заметил его бездарный плагиат? И ждёт, пока придет профессор, чтобы предъявить претензии?
Гарри бросило в пот. Ох, же ж, черт… Как он не подумал… Авторские права и все такое прочее…
Гарри вспомнил, как смотрел, тайком подглядывая из коридора в едва приоткрытую дверь в гостиной Дурслей, какое-то шоу. Одно из обожаемых опекунами судебных разбирательств.
Там слушалось дело о плагиате какого-то рисунка на пуговицах, отличавшегося от всем известного смайлика, только наличием третьего «глаза». И важный судья признал правоту истца! А тут полностью украденная идея!
Надо было спрятать эти рисунки! Он не додумался… Снейпу попадет… Порисовал, называется… Довыпендривался…
Гарри еще раз оглядел шумную, живущую своей творческой жизнью мастерскую, в поисках еще одной коробки с оранжевым скотчем.
Нет. Только одна.
Настроение испортилось окончательно. Гарри, пытаясь успокоиться, погладил Миссис Норрис, в очередной раз пересчитал все ее милые царапинки и принялся медленно, один за другим, вставлять карандаши в отверстия в спине «дракона». Когда тот вновь приобрел свой роскошный гребень, взгляд Гарри вдруг упал на эскиз «дадлиного» костюма.
Блин! А ведь тоже можно сказать «плагиат»! О, Святая Дева, сколько времени? Сейчас, уже, наверное, придет Снейп.
Быстро, нужно работать очень быстро!
Гарри свернул рисунки, спрятал их в карман летних брюк и вытащил из пачки чистый лист.
- Миленькая, выручай!
Миссис Норрис услыхала дрожащий шепот Гарри, обдала пальцы подбадривающим теплом, и время вновь застыло, пойманное в клетки линий и оттенков.
Гарри черкал, как одержимый, меняя карандаши один за другим и обводя контуры фрагментов костюма своей ненаглядной ручкой.
Он спешно заменил треугольные вставки на курточке и штанах на нечто округлое. Изменил форму воротника, убрал «удавки» - шнурки в самом внизу штанин, позволив брючкам дать больше свободы ногам.
Исчезли многочисленные, сверкавшие золотом «молний» карманы и кармашки; на коленках и локтях появились забавные «заплатки», повторяющие форму вставок на груди и плечах. Подумал и дорисовал два кармана на курточке – вдруг Тинки понадобится положить что-то.
Кроссовочки Гарри переделал в нечто похожее на теннисные туфли, но в цветах костюма. Не то, чтобы в ателье шили обувь… Хотя, кто их знает. Просто увлекся.
Вскоре "дракон" облысел вновь, а на листке появился утративший свою блаженную весеннюю улыбку Тинки в сильно изменившемся, едва узнаваемом «дадлином» костюме.
- Вы закончили, мистер Поттер?
Услыхав за спиной голос Снейпа, Гарри от неожиданности чуть не свалился со стула.
- Да, профессор.
- Позволите взглянуть на плоды часовых усилий?
Гарри вскочил и протянул ему эскиз, а сам принялся в очередной раз приводить в порядок «дракона». Хоть чем-то заняться. Не хотелось выслушивать гадости от Снейпа. И так на душе тяжело из-за собственной глупости. Черт. Черт. Черт!
Профессор молчал. Гарри замедлил движения, стараясь растянуть приведение прически удивленно поглядывавшего на него «дракона» в прежнее великолепное состояние.
Через несколько секунд после того, как последний карандаш занял свое место, и стоять спиной к профессору становилось уже невежливым, Снейп заговорил.
Гарри нехотя повернулся и уставился на свою персональную «красную тряпку для быка» - полоску скотча на треклятом ящике.
- Я не знаток, - задумчиво протянул профессор, - но Тинки вполне узнаваем. Хотя этот обормот редко бывает таким серьезным. Спортивный костюм и тенниски? Хм… Почему бы и нет. Никогда не носил, но выглядит действительно удобно и, должен признать, довольно элегантно. Вы много сделали за час, Поттер. И мне кажется, что весьма талантливо.
Гарри, с напряжением слушавший свой приговор, недоверчиво взглянул в лицо Снейпа. Вроде, не издевается. Не шутит. И про Герми ни разу не упомянул. Хм. В Запретном Лесу единорожек родился? Или в далекой Богемии «Красный Пёс Дракулы» ожил? Что за Пёс такой, все-таки?
- Мистер Снейп!
Гарри замер: к ним спешил мистер Алафс. Его лицо утратило свою сахарную улыбчивость.
- Прошу прощения, что заставил вас ждать. Приехал хозяин и желает побеседовать с вами и молодым человеком. Не соблаговолите ли подняться в его кабинет на чашечку чаю или кофе? У него к вам серьезный разговор.
Профессор удивленно пожал плечами:
- Хорошо, мистер Алафс. Ваше заведение столько сделало для меня. Я могу уделить его хозяину немного времени.
Лицо мистера Алафса приобрело менее напряженное выражение, но когда он взглянул на Гарри, тот прочувствовал все оттенки выражения «сердце ушло в пятки».
- Благодарю, мистер Снейп, прошу вас следовать за мной.
Главы 37-73, арты к этому фанфику и другие фанфики - в нашей группе https://vk.com/soldatstefana
Приходите в гости. Будем рады. У нас интересно. Есть, что почитать, посмотреть, обсудить.
