Дневник Лаванды Браун

Глава 4

4 сентября.

С самого утра идёт дождь. Вообще, всё время стоит плохая погода. По-моему, это из-за дементоров.
Вставать не хотелось, поэтому я полежала в постели полчаса и только потом оделась и пошла в гостиную.
Вскоре туда вбежала Джинни Уизли.
- Лаванда, здравствуй. Приходи сегодня к трём часам в Выручай-комнату.
- Зачем? – спросонья удивилась я.
- По-моему, тебе память улучшать надо. – Она оглянулась по сторонам. – На собрание ОД, конечно же!
- Ах, да! Спасибо.
- Скажи о встрече сёстрам Патил. – И Джинни умчалась.
А ведь я даже не сказала Парвати о восстановлении Отряда Дамблдора. Как-то вылетело из головы.
Поэтому я пошла в гостиную Рэйвенкло. Парвати, скорее всего, сейчас там.
- Что такое любовь? - спросила меня орлица, охраняющая вход.
Ну и вопросик… Хотя можно попытаться ответить.
- Это магия, творимая не волшебной палочкой, а сердцем.
- Неплохо сказано, - отозвалась орлица.
Дверь открылась.
Всё-таки студентам Рэйвенкло повезло с гостиной. Она очень просторная и красивая. Больше всего мне там нравится тёмно-синий блестящий потолок, расписанный звёздами.
Парвати и Падма сидели на диванчике и о чём-то болтали.
Я рассказала им о собрании.
- Мы обязательно пойдём! – воскликнула Парвати. – Падма, ты ведь согласна?
- Думаю, да. – Она вздохнула. – Но сейчас борьба будет куда сложнее и опаснее, чем на пятом курсе.
- Ничего! У нас всё получится.
- Я боюсь, девчонки, вы не понимаете, на что идёте. Как будто Декрет о наказаниях не читали. Знаете, что будет, если нас поймают? Одним Круцио точно не отделаемся.
- Так ты не с нами? – строго спросила Парвати.
- Да с вами, с вами, - раздражённо бросила Падма. – Я только предупреждаю, что вы не игру в куклы затеваете. – Она резко встала и ушла в спальню.
- Мы прекрасно знаем о риске, - пожала плечами Парвати. – Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Верно, Лаванда?
- Верно.
- Слушай, а давай Демельзе скажем? Может, она тоже захочет участвовать.
- Демельза никогда нигде не участвует, кроме квиддича.
- Но вдруг она тоже захочет бороться против нового режима?
- Сомневаюсь.
- С чего ты взяла? Ты так хорошо её знаешь?
- Нет. В том-то и дело: никто в Хогвартсе хорошо не знает Демельзу. Она всегда себе на уме.
Но Парвати уже вышла в коридор – искать однокурсницу.
…Расположившись на подоконнике у кабинета заклинаний, Демельза читала книгу «Пятьсот лучших квиддичных матчей».
- Привет, - окликнула её Парвати. – Мы к тебе по делу.
Она отложила книгу.
- Я слушаю.
- Вот скажи: что ты думаешь о Снейпе и обоих Кэрроу?
- Зачем ты спрашиваешь?
- Мне, Лаванде и ещё многим людям они не нравятся. Мы собираемся бороться с ними.
- Как это – бороться?
- Ну, мешать им, срывать их злодейские планы, не давать в обиду друг друга и младших учеников.
- Себя я и так не дам в обиду. А остальное меня не очень интересует. Извините.
- То есть тебе безразлично, во что Пожиратели смерти превращают Хогвартс?
- Говорите тише, ради Мерлина! – прошипела Демельза. – Я не хочу пострадать из-за вас.
- Так всё-таки, ответь на вопрос! – рассердилась Парвати.
- Ладно. Отвечаю. Мне небезразлична моя жизнь и моя учёба. Я хочу благополучно окончить Хогвартс, а желательно и получить хороший аттестат. Для этого мне нужно выдержать здесь один год. Что будет со школой потом – меня не волнует. И я говорю это прямо, вместо того, чтобы притворно согласиться и потом рассказать профессору Снейпу всё, что узнала.
- Ясно. Пошли, Лаванда.
…Парвати ещё долго сердилась. В принципе, я с ней согласна: Демельза – эгоистка.
А с другой стороны, каждый имеет право на своё мнение. Насильно в рай не тянут.

В три часа мы с Парвати и Падмой пришли в Выручай-комнату. Там собралось много народу: Джинни, Симус, Невилл, Луна Лавгуд, Терри Бут, Сьюзен Боунс и другие. Джинни раздала всем фальшивые галлеоны для связи.
Она старалась казаться спокойной и уверенной. Кажется, в отсутствие Гарри Джинни может стать нашим новым лидером.
Мы долго решали, что следует предпринять в первую очередь. Наконец большинство согласилось со словами Невилла:
- Пожиратели смерти должны узнать, что их злодеяния не останутся безнаказанными. Их нужно вывести из себя или даже запугать. Но притом так, чтобы они не знали, кто именно с ними борется.
Глаза Парвати загорелись.
- Давайте напишем на стене: «Долой Пожирателей смерти!»
- А я предлагаю такой вариант: «Да здравствует Отряд Дамблдора!» - проговорил Симус. – Представляете, как их это разозлит!
Луна нерешительно сказала:
- А можно так: «Отряд Дамблдора: борьба продолжается».
- Согласен! – выпалил Симус.
И мы сошлись на последнем варианте. Место тоже выбрали: стена напротив директорского кабинета. Сделать это, конечно, надо поздней ночью.
Джинни пообещала принести краску, становящуюся видимой лишь спустя два часа после нанесения. Видимо, Фред и Джордж заранее снабдили ей сестру.
Джинни решила сама заняться надписью, а я вызвалась помочь ей.
Так что скоро мне предстоит первая «боевая операция».

Обратно в гостиную я шла, чувствуя себя почти счастливой. Правда, моё настроение чуть не испортил Малфой, носящий теперь значок старосты школы. Он снял с Парвати двадцать баллов за «слишком радостный вид». К счастью, в следующем же коридоре я сняла столько же баллов со слизеринца, напавшего на девочку из Рэйвенкло. Я ведь староста факультета!
Всё-таки власть – полезная штука.

5 сентября

Целый день сижу за учебниками. Как мне это надоело...
Ужасно то, что в конце августа министр подписал Указ об обязательных учебных дисциплинах. Из-за него теперь все обязаны изучать Защиту от Тёмных Искусств, зельеварение, заклинания и маггловедение.
Та же Демельза никогда раньше не изучала магглов и теперь верит всей чепухе, что говорит о них Алекто.
А по зельеварению все мы пропустили целый год. Помнится, Слизнорт шутливо говорил мне: «Жаль, мисс, что вы не выбрали мой предмет. Я бы не отказался видеть вас почаще». Может, он просто подлизывался: моя мать работала тогда в Министерстве.
Его слова сбылись. И теперь я зубрю законы Голпалотта, которые слизеринцы выучили год назад. Обидно.
Утешает только мысль о завтрашнем акте мести.


6 сентября.

Что со мной? Весь день меня бросает то в жар, то в холод. Я страшно волнуюсь: сегодня ночью мы с Джинни будем писать на стене послание Отряда Дамблдора.
На зельеварении я перепутала ингредиенты и не смогла сварить Костерост. Слизнорт укоризненно покачал головой и снял с Гриффиндора тридцать баллов.
Паркинсон и Буллстроуд – элита. С них нельзя снимать баллы. А с нас - можно. И чем больше, тем лучше. Мы ведь гриффиндорки.
Профессор Слизнорт, неужели у вас нет совести? Вы ведь по натуре добрый человек. Зачем же вы становитесь двуличным?
Алекто Кэрроу ударила заклинанием первокурсницу. Просто так, для удовольствия.
Бедняжка лежит в Больничном крыле. А Кэрроу довольна собой.
Ненавижу…

* * *

После уроков я пришла в гостиную и взглянула в зеркало.
Не слишком хорошо я выгляжу. Кожа как будто побледнела, а на щеках горит румянец. Глаза лихорадочно блестят.
Надо было привести себя в порядок, а заодно и расслабиться. Поэтому я решила искупаться.


Да… Ради того, чтобы оказаться в такой ванной, стоило стать старостой. Всё вокруг утопало в цветной пене, по воздуху плавали мыльные пузыри, а я весело барахталась в воде. С детства обожаю плавать.
Когда у меня будет плохое настроение, я обязательно приду в ванную старост. Там пахнет цветами и травами. Там можно просто окунуться в теплую воду и забыть обо всех проблемах.
Вернулась я в гостиную довольной и вполне уверенной в себе.

Сейчас я лежу на кровати и пишу в дневник при свете Люмоса. Через две минуты я встану и тихо-тихо выйду из гриффиндорской башни. У лестницы меня ждёт Джинни.
Нам будет сложно. Но мы справимся.

7 сентября.

Ох, Мерлин великий… До сих пор сердце колотится, когда я вспоминаю эту ночь.
…Мы с Джинни, осторожно ступая, направились к кабинету директора. Да него было далеко. Каждую секунду нас мог поймать Филч или – хуже не придумаешь! – Кэрроу.
- Как можно скорее надо выучить Дезиллюминационное заклятие, - пробормотала Джинни. – Оно у меня уже почти получается.
- Правда? Круто.
Джинни приложила палец к губам.
Наконец мы добрались до кабинета, охраняемого каменной горгульей. Джинни вытащила из-под мантии банку краски и две кисточки.
- Так. Я пишу «Отряд Дамблдора», а ты – «борьба продолжается».
Мы принялись за дело.
Я как раз выводила последнюю букву, когда Джинни тронула меня за плечо. Я обернулась. На меня глядела своими глазами-лампами миссис Норрис.
- Бежим! – завопила я не своим голосом и бросилась куда-то вперёд, в темноту. Джинни помчалась за мной.
Позади хлопнула дверь. Кто-то кинулся вдогонку.
Тяжёлые, резкие шаги принадлежали Филчу. Но с ним явно был кто-то ещё.
Мы с Джинни неслись, не разбирая дороги. Преследователи, похоже, не отставали.
Наконец я бессильно прислонилась к стене.
- Не могу больше.
- Лаванда, здесь же рядом Выручай-комната! – воскликнула Джинни. Она три раза прошла вдоль стены, бормоча что-то под нос. В стене появилась дверь.
Мы вошли в уютную комнатку с камином и двумя кроватями.
- Спасены, - прошептала Джинни.
Из-за стены послышался голос Филча:
- Они исчезли, господин директор! Как сквозь землю провалились!
- В таком случае, примите мои соболезнования. Это ведь ваша задача: ловить нарушителей порядка. А вы с ней не справились.
Мы с Джинни переглянулись, узнав голос Снейпа.
Филч пробормотал какие-то оправдания. Раздались удаляющиеся шаги.
- Ну что, пойдём? – спросила Джинни.
- Лучше давай здесь переночуем. Отсюда далеко до гриффиндорской башни.
Я легла на кровать и уснула с чувством выполненного долга.

А наутро поднялся переполох. Филч безуспешно пытался стереть надпись. Кэрроу с ума сходили от злости. Снейп…
Снейп велел Джинни прийти к нему в кабинет.
Я даже удивилась, когда через полчаса она вернулась живой и здоровой.
- Он что-то заподозрил, поэтому расспрашивал меня, где я была вчера ночью. Я сказала, что в спальне. Он, конечно, не поверил. Но доказательств у Снейпа никаких нет, так что всё в порядке.

Но с Джинни творится что-то странное. После того, как она вернулась из директорского кабинета, она постоянно волнуется и вздрагивает от малейшего шороха. Сегодня вечером она шепталась с Невиллом и Луной.
Что они задумали? Трудно сказать.

9 сентября.

Мне всё надоело.
Надоела боль. Надоел страх. Надоела собственная беспомощность.
Профессор Дамблдор, ну почему вы умерли? Вы бы не допустили того, что сейчас происходит!

…На сегодняшней Защите от Тёмных искусств мы были вместе со слизеринцами. Амикус Кэрроу велел нам написать за урок эссе на тему «Применение боевых заклятий к грязнокровкам».
Я вообще не стала ничего делать. Сидела и смотрела, как вдохновенно строчит пером по пергаменту Панси Паркинсон. Время от времени она хихикала и что-то шептала на ухо Малфою. Он, напротив, был хмурым и постоянно огрызался на неё.
Когда Кэрроу собрал работы, выяснилось, что три человека работу не писали.
- Так-так, - он потёр руки. – Финниган, Лонгботтом и Браун. Встаньте!
Мы поднялись.
- Подойдите ко мне!
Он окинул нас злым, самоуверенным взглядом и неожиданно усмехнулся.
- Щас вы узнаете, что такое неподчинение Пожирателю смерти!
«Хоть бы постеснялся своего «звания», - промелькнуло у меня в голове.
- А ну, ложите на стол свои палочки!
Мы нехотя подчинились. Вдруг Амикус больно сжал мою руку.
- Не-а, не надо. Возьми палочку, Браун, и садись на место. Не хочу наказывать такую милашку.
Так противно стало... Но в то же время я испытала облегчение.
- Гойл, ты сдал самое длинное сочинение. Похоже, ты много знаешь о боевых заклятиях.
- Да, сэр! – выпалил Гойл с обезьяньей улыбкой: его никогда не хвалили.
- Вставай. Ты умеешь применять Круциатус?
- Э-э… нет.
- А хочешь научиться?
- Конечно!
- Тогда смотри внимательно. – Кэрроу направил палочку на Симуса. – Круцио!
…Нет, не могу я об этом вспоминать!
Но в ушах до сих пор стоит крик Симуса. А перед глазами – его бледное, искажённое лицо и зверская ухмылка Кэрроу.
Мы с Парвати вскочили на ноги.
- Прекратите!
- Хватит!
- Это же злодейство!
Кэрроу опустил палочку.
- Молчать! Я здесь главный! Будете выпендриваться – всех грохну Авадой! Слышите?!
Паркинсон и ещё несколько слизеринцев засмеялись. Гады.
Не дожидаясь указаний Кэрроу, Гойл швырнул заклятие в Симуса.
…Амикус сказал потом, что Гойл идеально выполнил Круциатус. Бред полный. Идеально – значит гармонично. А боль не может быть гармоничной. Она всегда неестественна.
А вообще, какое мне дело до слов Кэрроу?! Моего лучшего друга пытали на моих глазах, и я ничем не помогла ему. Ненавижу себя за своё бессилие!
Невилл. Храбрый Невилл, он даже не вскрикнул. Хотя ему досталось не меньше, чем Симусу. А я когда-то считала его глупым и трусливым…
После урока мы с Парвати отвели Симуса и Невилла в Больничное крыло. Мадам Помфри, увидев их, ничего не сказала. Только покачала головой.
Я ужасно боюсь за мальчиков. Что с ними? Когда они выздоровеют?

Весь вечер лежу на кровати. Уроки делать не хочу. Какой в этом смысл?
Хочется уснуть и не просыпаться, чтобы не видеть этих мерзостей.
Мне страшно.

Скоро будет собрание Отряда Дамблдора. И я знаю, что скажу товарищам.
Надписи на стенах и прочая пропаганда – это хорошо. Но нельзя этим ограничиваться.
Нужно бороться по-настоящему.